Я обещаю

— Тесмин! — Крик разорвал легкие. Стрельбы, взрывы, чужие голоса — все это разом померкло, как будто на Ричарда набросили толстенное одеяло, которое заглушило все окружающие звуки. Он не видел ничего, кроме распростертого на земле тела Тесмина — его Тесмина. Казалось, кто-то держал его, не выпуская из окопа, он слышал, что ему что-то говорили, кажется, просили успокоиться, но он не слышал. По щекам текли слезы, застилая глаза и мешая видеть. Кто-то подсунул ему флягу, и Ричард неосознанно сделал несколько глотков, тяжело закашлявшись от шибанувшего по горлу спирта. Это помогло ему успокоиться и даже вернуться к бою, и теперь он с еще большим усердием и жестокостью совершенно беспощадно отстреливал напавших на Столицу… Разбойников? Перебежчиков? Сейчас ему было все равно. Главное: ни один из этих подонков не имеет больше права на жизнь. Все закончилось как-то неожиданно. Вокзал, который они с таким упорством отбивали от нападавших, окутался тишиной, лишь стоны раненых нарушали это молчание. Неужели это все? На осознание этого ушло несколько долгих и томительных минут, а потом Ричард подорвался и оказался рядом с Тесом, падая на колени. — Ри..чард… — тихо, почти неслышно выдохнул Тес, с трудом поворачивая голову и пытаясь улыбнуться. — Молчи, — Рич осторожно коснулся кончиками пальцев губ напарника, заставляя его замолчать и не расходовать силы понапрасну. — Не надо, я здесь… Все будет хорошо… — шептал он, чувствуя, что снова плачет. Только на этот раз это были слезы облегчения. Тесмин в ответ лишь слабо улыбнулся, прикрывая глаза и чуть сжимая липкими от крови пальцами руку Ричарда… Медицинская машина подъехала на удивление быстро. Раненых, включая Тесмина, устроили в салоне машины, с немалым трудом обеспечив каждому хоть какое-то подобие комфорта, но места для кого-то еще уже не хватало, так что Ричарду пришлось добиться до нужной больницы самостоятельно. Ему было больно видеть, во что превратилась некогда великолепная Столица. Всего несколько часов назад это был пусть и не большой, но красивый и богатый на историю город, а сейчас… Большая часть зданий превратилась в руины, взрытый бомбами асфальт было густо усыпан осколками, пулями, мелкими камнями и вещами. То тут, то там на глаза попадались трупы, которые еще не успели убрать. В основном — дети и подростки, находившиеся в домах без родителей. Ричард замер около одного их этих тел — маленький мальчик, лет, быть может, девяти. Он не успел ничего понять: на лице застыла маска удивления, широко распахнутые глаза были устремлены в небо. Мальчик умер сразу — один точный выстрел в голову оборвал его жизнь (хотя это вполне могла бы быть шальная пуля — сейчас этого все равно никто не узнает). Ричард опустился на колени рядом с мальчиком и осторожно закрыл ему глаза. Ему было больно видеть это, даже несмотря на то, что за время службы Рич повидал и не такое. Немного подумав, он стянул куртку, заляпанную грязью и пятнами крови, и прикрыл тело мальчика. Теперь казалось, что он просто спит, хоть мертвенно-бледная холодная кожа не особо способствовала этому. Но все же… Так было проще. Погладив на прощание мальчика по волосам, Ричард поднялся и зашагал к больнице, больше не обращая внимания ни на что. Его ждал Тесмин… … — Простите, — врач на вопрос Ричарда лишь покачал головой. Слово прозвучало, как приговор. Мужчина еще что-то говорил, объясняя произошедшее, но Рич не слышал его, просто не в силах поверить в услышанное… — Привет, Тес… — тихо проговорил Ричард, опускаясь на небольшую скамейку. Убрав лезущие в лицо волосы, он вздохнул и положил на землю небольшой букет. Тесмин всегда любил белые розы. Легкий ветерок ласкал лепестки, касался лица Ричарда, словно пытался приободрить его. — Я скучаю… — выдохнул юноша, сквозь подступившие слезы глядя на фотографию Тесмина — такого родного, такого любимого и такого… Который уже не вернется. Ричард приходил на кладбище всегда, когда становилось плохо. Прошло чуть больше года после того нападения и после смерти Теса. Рич долго не мог прийти в себя и поверить в произошедшее. Только на похоронах он окончательно осознал, что Тесмин больше никогда не вернется, никогда он не сможет к нему прижаться, не сможет увидеть его глаза и услышать его голос. — Я не могу без тебя, Тес… Мне так много нужно тебе сказать, знаешь? Я ушел из Организации, потому что не смогу работать с кем-то другим, — Ричард, вздохнув, пересел на землю, утыкаясь лбом в холодный могильный памятник, прикрывая глаза. — Если бы у меня была возможность, я бы многое изменил… Я бы не пустил тебя туда, я… Я люблю тебя Тес… Мне так жаль, что я редко говорил тебе об этом, я был таким идиотом, Тес, — Ричард дерганно выдохнул, вытирая навернувшиеся на глаза слезы. — Мы снова будем вместе, Тес… Когда-нибудь это обязательно случится. Я обещаю…