Кинлох, маги и половые тряпки

На озеро Каленхад опустилась ночь, и темнота мягко сгладила очертания башни Круга Магов. Старшие чародеи чинно разбрелись по спальням или библиотекам; гигантские пауки уютно скреблись где-то в недрах кладовых; утомившиеся за день ученики суфлёрским шепотом делились последними новостями перед сном; одинокие храмовники, лязгая доспехами, лениво патрулировали башню, а те, кому повезло больше, сладко сопели под толстыми одеялами, скинув личину суровых рыцарей без страха и упрёка. Жизнь в башне текла своим чередом. Точнее, текла бы, если бы не одно но… Старушка Хальви сердито заворчала себе под нос, когда в пятое утро подряд обнаружила пропажу половой тряпки. Вот уже целых сорок лет она прибирала башню Круга Магов и успела полюбить свою работу. Точнее, ей не то чтобы нравилось мыть полы – вряд ли найдется существо, которому придется по душе такое занятие – ей скорее нравилось заботиться о магах. Они виделись ей этакими детьми-переростками: добрая половина круга магов могла при желании смести одним заклинанием отряд порождений тьмы, при этом не будучи способной держать в голове, что хотя бы раз в день нужно есть, свежие раны (особенно многочисленные у стихийных магов) нужно лечить, и что совать палец в пасть голодного драколинга опасно. Особенно Хальви нравилась детская радость, которая появлялась на лицах взрослых чародеев, когда целыми днями просиживая в библиотеке, они внезапно обнаруживали под рукой тарелку с бутербродом, заботливо подсунутым старушкой. В общем, Хальви действительно любила свою работу, однако то странное обстоятельство, что половой тряпки, которую Хальви каждое утро брала из одного и того же угла кладовой – усмиренные всегда поддерживали там порядок – уже в который раз не оказывалось на нужном месте. На её недоуменные расспросы усмиренные лишь пожимали плечами и каждый раз выдавали ей новую. Хальви это здорово волновало. Не то чтобы пропажа была очень ценной - в Кинлохе были впечатляющие запасы рваных наволочек и полотенец - но само по себе обстоятельство настораживало. Однако Хальви провела с магами всю свою жизнь, и это приучило её относиться к странностям, происходящим в башне, с должным спокойствием и, конечно, некоторым любопытством. Поэтому в очередной раз после захода солнца она не удалилась, как обычно, в свою комнатушку, а спряталась за портьеру недалеко от кладовки. Отсюда открывался отличный обзор на пространство перед ней, и Хальви уже мысленно поздравляла себя с поимкой нарушителя спокойствия. Который, кстати, не заставил себя долго ждать: уже спустя час старушка расслышала тихий топот пары предположительно маленьких ног. Из-за поворота коридора выглянул мажонок лет семи, воровато огляделся и прошествовал к кладовке. Нижняя часть его лица была замотана какой-то тёмной тряпкой, предположительно огрызком мантии, а из непослушных вихров торчала пара облезлых вороньих перьев. Хальви так удивилась, что решила не хватать сразу мальчонку за ухо, а посмотреть, чем это приключение кончится. Мажонок, тем временем, убедившись, что никто за ним не следит, вышел из кладовки - уже с грязной, пыльной половой тряпкой – и прокрался обратно в направлении ученических спален. Тряпку в руке он сжимал крепко, но бережно, будто это хрупкий кувшин с водой, которая может расплескаться от одного неосторожного движения. Хальви подавила смешок: вся ситуация начинала казаться на редкость нелепой. Как и ожидала Хальви, мальчик проследовал в одну из ученических спален и закрыл за собой дверь. Старушка неслышно подошла к ней – да, она не поленилась заранее надеть удобные ботинки с мягкой подошвой – и прислушалась. - Ещё одна! Теперь точно хватит, - раздался из комнаты громкий шёпот мальчика. Следом за этим последовал треск раздираемой ткани. - Как-то она слишком легко рвётся, - послышался второй голос, также принадлежавший ребёнку. Он звучал слегка неуверенно. - Ты просто боишься, - поддразнил первый голос. - Я не боюсь, я рассуждаю логически, - возразил второй, - и не хочу разбиться о камни. Хальви напряглась. - Но мы же всё рассчитали! – возмущённо прошептал первый. – Это наш шанс! На этой фразе Хальви решительно распахнула дверь в спальню. Вид, открывшийся ей, превзошёл самые смелые её ожидания – или самые страшные опасения, с какой стороны посмотреть. Впрочем, Хальви всегда была оптимисткой. Мажата сидели на полу, а между ними валялось то, что с первого взгляда можно было принять за гору грязного тряпья, в котором Хальви немедленно узнала свои половые тряпки. Со второго взгляда старушка с ужасом осознала, что эти тряпки связаны узлами в одну длинную верёвку, край которой исчезал в открытом нараспашку окне. Дети испуганно вжали головы в плечи и смотрели на неё огромными от страха глазами. Их было всего двое, и второй был как две капли воды похож на того, которого Хальви подкараулила в коридоре, за исключением того, что из его волос не торчали перья. - Вы меня заметили, да? – со вздохом спросил её мажонок с перьями в волосах. Он задумчиво вытащил из головы одно из перьев, потеребил его и с разочарованием продолжил, - не вышло из меня Антиванского Ворона… - Зато могла бы выйти замечательная лепёшка, - проворчала Хальви, проследив взглядом верёвку. За недовольным тоном она прятала страх за детей и огромное облегчение от того, что успела найти их вовремя: а что бы стало, если бы они осуществили свою идею? В лучшем случае, если бы они каким-то чудом умудрились переплыть Каленхад и скитались бы голодные по чужой стране, а в худшем… Хальви не хотела даже думать об этом. - Но мы всё равно сбежим! – возмущённо сказал второй ребёнок с искренним отчаянием в голосе. – Я знаю, что где-то там мы найдём маму с папой, и что они заберут нас из Круга, и что мы сможем… На этом его монолог прервался судорожным всхлипом. Мажонок шмыгнул носом и затих. - Вы взрослые люди и сами знаете, что в этом возрасте стоило бы быть ответственными и понимать, что… - начала было Хальви, но наткнувшись взглядом на молчащих детей, смотревших на неё с покорностью и готовностью принять наказание, заметив грусть, плескавшуюся в двух парах практически одинаковых зелёных глаз, замолчала. Теперь она припомнила этих братьев: их привезли в Круг родители, и она до сих пор будто наяву видела презрение и страх, написанные на их лицах, когда они просили забрать от них детей, проклятых магией. Судя по всему, молчала она довольно долго, потому что испуганное выражение на лицах детей успело смениться на недоверчивое и непонимающее. - Тётя Хальви? – осторожно позвал её «Антиванский Ворон». Старушка вздохнула и покачала головой. Раздражение испарилось, как роса солнечным весенним утром. - Пойдёмте, я налью вам чаю с вареньем и расскажу, что бывает с детьми, которые плетут верёвки из половых тряпок и пытаются спуститься по ним с высокой башни. fin