Однажды в жизни

      День был восхитительно свежий, солнечный; с озера веяло прохладой, где-то вдали раздавались весёлые голоса детишек из города. Риша, очаровательная молоденькая гномиха, торговалась с молодым эльфом - длинноухий заломил неземную цену за неземное украшение. Юный наследник, помедлив с секунду, подошёл к парочке.       - О, привет, Торин, - весело сказала Риша.       - Привет. О чём сыр-бор?       - Этот длинноухий... как бишь тебя?       - Халторн - к вашим услугам, молодой государь.       - Услуги потом предлагать будешь, - сурово бросил Торин, - а сейчас - цепочку Рише отдал!       - С чего бы?       - Я сказал - отдал живо!       - Не нарывайся, внук Трора! То, что твой дедушка - Царь-Под-Горой, ничего не меняет!       - Родословную мою рассказывай Трандуилу, понял меня? А ей - цепочку. Сейчас же.       Эльф схватился за лук, но Торин совершенно спокойно и без суеты положил руку на меч.       - Подавись, придурок! - эльф швырнул цепочку под ноги Риши. - Тебе с рук это не сойдёт, слышишь, Торин!       И Халторн, легко подняв с земли свой плащ, перемахнул через ограду, и через секунду Риша и Торин услышали стук копыт.       - Спасибо, - гномиха улыбнулась, - очень красивая цепочка.       - Считай, что это мой подарок. У тебя ведь день рождения скоро?       - Да. Ещё раз спасибо огромное!       И Риша быстро зашагала в другую сторону.       Она избегала его. Торин понимал это. Нежная девушка боялась его грубого и неотёсанного характера, боялась, что он силой будет настаивать на близости. Она ошибалась. Риша была детской любовью Торина, его первой любовью, и он никогда не причинил бы ей зла. Все его предыдущие пассии были лишь мимолетным увлечениями, но он осознавал это, едва прикрыв за очередной крестьянской дочкой дверь.       В кустах раздался шорох. Торин насторожился, и вовремя - в полудюйме от его уха просвистела стрела. Торин упал на землю и откатился в кусты. Там молодой наследник трона смог безбоязненно оглядеть окрестности. Точно, за изгородью мелькнул клок белокурых волос... это Халторн.       С этим вредным эльфом Торин никогда не ладил. Халторн умел быть изысканным и очаровательным, но Торин не терпел его за злокозненный характер и незнатное происхождение. Кроме того, эльф занимался торгашеством - продавал украшения, и горе девушке или женщине, если она не могла расплатиться за его услуги... красавице предлагалась заплатить за золото своим телом... что самое ужасное, гномихи безумно любили золото, и ради него готовы были и на большее. Разумеется, молодому наследнику не нравилось, что какой-то длинноухий портит женщин их народа. И хотя Халторн не был гением зла, на мелкую пакость он был способен.       К сожалению, сейчас у эльфа были все преимущества. На таком расстоянии меч бесполезен. Торин был достаточно умён для своих даже по человеческим меркам юных лет, и решил в бой не вступать. Медленно, медленно он начал отступать назад, за деревья.       Он осознал опасность слишком поздно. И лишь жуткая боль в плече заставила его вспомнить, что эльфы умеют передвигаться абсолютно бесшумно. Торин упал лицом в траву, его тело дёргалось помимо воли, он вертелся как уж на сковородке, но не мог найти облегчения.       - Зря ты поссорился со мной, наследник! - голос Халторна возник неожиданно близко, рядом с ухом. Торин взял себя в руки: в глазах посветлело. Эльф пристально смотрел на него, сидя рядом, на траве.       - Придурок ты, - сказал Торин.       - Ах, так? - Халторн улыбнулся. Приподнялся. И заехал Торину башмаком по лицу! Потом по животу. Наследник задохнулся от боли, а когда вспомнил, как дышать, его снова ударили. Халторн хладнокровно наносил удар за ударом.       Но... неожиданно всё прекратилось. Торин осторожно поднял голову. Халторн с перекосившимся лицом медленно оседал на траву. Вот он упал, как и Торин минуту назад, лицом вниз. Из его спины торчал клинок.       - Кто ты? Отзовись! - слабым голосом позвал наследник своего неожиданного спасителя.       Из-за ближайшего дерева высунулась сперва огромная голова, а затем вышел высокий белый человек, не человек даже, а... орк? Торин испуганно отпрянул.       - Простите, что напугал вас, ваше высочество, - пробасил орк. У наследника рябило в глазах, но он смог различить, что лицо у его нового знакомого вовсе не омерзительное, даже какое-то детское...       - Ладно, ничего, - Торин решил вести себя по-королевски милостиво, и не захотел обижать орка, - спасибо вам... тебе большое, за то, что спас меня.       - Как тебя зовут?       - Осквернитель...       - Шутишь? Не бывает таких имён! - Торин прислонился к дереву, чтобы не упасть, и с улыбкой глянул на молодого орка.       - Ну... по-настоящему меня зовут... это секрет, короче. А Осквернителем рода, и кучей других слов, меня батька называл.       - Проблемы с предками? Знакомо. Так ты из дома сбежал?       - Да.       - А всё-таки как тебя зовут, если по чесноку?       - Азог.       - Торин. Очень приятно. Слушай... помоги мне дойти до дому, а? У меня тут маленькие осложнения...       - Я понимаю, бывает. Я тоже с эльфами не лажу. Жуть, как не лажу!       - Тебе везёт - ты имеешь на это право. А мне надо быть ко всем лояльным, я же принц типо...       - Но ты же этого эльфа не переносишь, потому что он бандит, а не потому, то он эльф?       - Да.       - Ладно, пошли. Обопрись о меня, принц Торин, и дойдём...       Во дворце орочьему мальчишке было оказано всяческое уважение. Мать Торина за отсутствующего Трора объявила Азогу свою благодарность и согласилась приютить его, пока у него проблемы с роднёй. Никто из гномов не спрашивал у молодого орка его историю, никто не задавал лишних вопросов. В этом была главная прелесть пребывания здесь. Торин и Азог сдружились, вместе катались на лодках по озеру, гуляли по подземным лабиринтам, ездили в город... Азог рассказывал мало путешествовавшему наследнику о мире, по которому он уже успел походить, а Торин не мог без слёз смотреть, как Азог в первые дни буквально набрасывался на еду - видимо, в походе он жил впроголодь. Мальчишки стояли друг за друга горой, не позволяли никому слова дурного про друга сказать, оба могли знать, что товарищ их в беде не бросит. Так пролетел год - счастливейший год. Но потом вернулся из похода Трор...       Накануне его приезда Азог пришёл к Торину и прямо с порога попросил:       - Торин... спрячь меня.       - Что? Азог, милый, ты здоров?       - Торин, пойми... просто поверь мне...       - В чём дело?       - Я... не могу сказать...       - Азог, что происходит? Ты в порядке?       - Мне... твой батько... не должен меня увидеть.       - Почему? Говори, ну же!       - Я... сын орочьего короля. Давай, прогони меня! Ты имеешь на это право... я врал тебе!       - Ты... врал мне? - в голосе Торина не было осуждения - лишь непонимание, он не мог вникнуть в то, что ошибся в друге...       - Да, да! Я лгал! Прошу, прояви милосердие - дай мне уйти спокойно, и больше я тебе не потревожу!       - И куда ты пойдёшь?       - Не знаю... в Древние земли... в Мордор...       - В Мордоре - выжженная земля. Ты там умрёшь с голоду, если только тебя раньше не убьют злодейские твари.       - А куда ещё? - Азог поднял на принца несчастные глаза, - мне некуда идти. Но лучше без куска хлеба, зато живым. Трор сделает из меня заложника, и это в лучшем случае!       - Никуда ты не пойдёшь, дурак. Я спрячу тебя. В заброшенных шахтах сохранились комнаты рабочих, ты там перекантуешься, а потом мы что-нибудь придумаем...       Спрятав друга, Торин пошёл встречать отца. Однако увидел то, что заставило его забыть обо всём - по заметённой снегом улице шла Риша, в очаровательной меховой шубке и сапожках, в полном расцвете своей девичьей красоты...       - Риша! - Торин бросился к ней. Темно было, поэтому девушка испуганно отпрянула от него. - Не бойся, это я, Торин...       - Ах, это ты... - Риша вздохнула, - как дела, ваше высочество?       - Ришенька, милая, что за формальности? Почему на «Вы»? Мне... больно это слышать.       - Прости, Торин, но я спешу.       - Куда?       - Надо успеть на ужин, ты же знаешь, меня мама прибьёт, если я опоздаю.       - Ну? Ришка! Я поговорю с Кэролайн, она тебе слова не скажет!       - Мне очень жаль, Торин. Пока!       Неожиданно наследника охватил жар, доселе ему неведомый. Ему показалось, что Ришка просто упрямится, на самом деле он ей люб и мил, и сейчас она всё поймёт... Торин схватил её за плечи, развернул к себе и жарко поцеловал в губы. Её плоть горела под его руками, или ему просто так показалось... Риша в страхе отскочила.       - Ты с ума сошёл, что ли?       - Это ты с ума сошла! - закричал Торин, - почему ты меня избегаешь? Я люблю тебя, люблю!       - А я - нет, - и Ришка развернулась, собираясь уходить.       Этого наследник выдержать не мог. Он бросился на неё, стал стаскивать шубку, разрывая пуговицы... Риша упорствовала, молотила его своими крохотными кулачками, но Торина это ещё больше распаляло... юбка у девушки задралась, он схватил её за ногу, стал рвать чулки... Риша пронзительно закричала. Как-то гномиха ухитрилась укусить его за палец и вырваться, она, не оглядываясь, побежала вдоль по улице. Торин хотел ринуться за ней, но... весь его запал растворился в морозном воздухе. Он стоял, тяжело дыша, один на пустынной улице, выдыхая пар, что делало его похожим на дракона. Он осознал, ЧТО совершил. Ничего больше не будет по-старому. Он пытался причинить вред Ришке, самому дорогому для него человеку! Что на него нашло? Любовная горячка? Помрачение рассудка? Кошмар!       Как он будет с этим жить?       Торин заметил, что что-то блестит в снегу. Цепочка Риши... Махал, она носила её... весь этот год...       Торин побежал, полетел по улице. Куда угодно, лишь бы там была достаточная высота, чтобы разбиться, или достаточная глубина, чтобы утонуть... нет смысла жить больше. Смерть, лишь она принесёт облегчение. Ришка его больше никогда не простит, а без этого жить - нет смысла.       Озеро... Торин топнул по заснеженному льду, последний не поддался. Наследник престола ударил ещё, вложив в удар на этот раз всю свою силу юности. По льду пошли трещинки. Торин принялся топать, танцевать на льду, пока тот не провалился под ним. Оказавшись в ледяной воде, Торин сперва не почувствовал холода. Лишь когда шуба намокла и потяжелела, а его стало ощутимо тянуть ко дну, он понял, что для него всё потеряно.       Адский холод раздирал лёгкие, в висках стучало. Казалась, ледяная вода наполнила все клеточки его тела, иней проник в рот, нос, запутался в мокрых чёрных волосах... Торин попытался скинуть шубу, но не смог. Казалось, сердце сейчас выпрыгнет из груди, безуспешно пытаясь согреть юношу. Торин схватился за лёд, чтобы выбраться на берег - инстинкт выживания поборол суицидальные чувства - но лёд крошился под его посиневшими пальцами, целые куски отламывались, поднимая захлёстывавшие его с головой волны брызг... Торином овладела лихорадочная паника - он хватался за всё, что только можно, барахтался, кричал, звал на помощь... никто не приходил. Ужас постепенно сковывал его своей холодной рукой, ледяной страх поступал к горлу. Или это не страх, а ледяная вода? Он так и умрёт здесь, не успев попросить прощения, оставив Азога сохнуть от голода в катакомбах...       Сквозь радугу воды Торин увидел суровое лицо стражника. Гном почему-то внимательно смотрел на него, не спеша выручать наследника престола.       - Помоги же, сейчас! Прошу! Я... - Торин захлебнулся ледяной волной, а стражник спокойно подождал, пока принц отплюётся и отчихается, а потом преспокойно сказал:       - Где Азог? Скажи, и я тебе вытащу.       - ЧТО? - "Они знают!" - крутилась в больной голове тонущего мысль. Однако Торин решил ничего не говорить про друга. - О чём ты, дурак? Помоги мне!       - Повелитель всё знает. Госпожа Риша всё рассказала. Трор велел передать - Азога ищет отец. Царь орков с ума сходит из-за пропажи сына.       - Врёшь!       - Ваше высочество, - гном наклонился к самой воде, - вам нет смысла ради этого умирать. Азогу будет лучше, если он вернётся домой. Он безответственен, как все дети, а его отцу страшно за него!       Вода заливала нос, Торин уже вдохнул много воды, и теперь та ледяным холодом драла лёгкие. В голове мутилось, он не мог дышать...       - В старых катакомбах! - выкрикнул мальчишка, - в старой ночлежке для рабочих...       - Давай руку, - велел стражник...       Следующий месяц Торин провёл, лёжа в постели с тяжелейшей пневмонией. Он был на грани смерти, однако судьба хранила его, и юноша выкарабкался. А потом... молоденькая служанка под большим секретом рассказала юному господину, что Азог в тюрьме у Трора...       Пытка продолжалась уже целый час... мокрый от крови и пота юноша - почти мальчик - глотал стекающие по носу слёзы, замешанные на крови... Торин, чьему взору открылась эта картина, смёл стражника и ворвался в камеру. Трор спокойно посмотрел на него:       - Торин, мальчик мой, я рад, что ты уже встал на ноги; но что ты здесь делаешь?       - Не притворяйся, Трор! У меня было воспаление лёгких по твоей милости, но я здесь не из-за этого...       - Нет, подожди, это очень важно! Я не хочу, чтобы ты был на меня в обиде. Понимаешь, из-за твоей импульсивности я не мог поручиться, что в спокойном состоянии ты всё выложишь. Этот орк околдовал тебя. Я рассудил, что лучше уж тебе поваляться с месяц с простудой, чем быть убитому этим негодяем... не бойся, я бы не допустил твоей смерти.       - Приятно это слышать! Отпусти Азога, живо!       - Не могу. Я должен узнать подробности его плана.       - Какого плана?       - Покушения на тебя, мой мальчик, покушения на тебя.       - Это ложь! Я не верю ни единому твоему слову!       Лицо Трора потемнело.       - Хорошо, мальчик мой, правильно делаешь. Да, я сам знаю, что никакого покушения не было. Я хотел выведать у этого мальчишки подступы к орочьему королевству. Теперь удовлётворён?       - Ты... ты... - юный Торин прислонился к холодной стене - ноги вмиг сделались ватными, - посмел пытать ребёнка? Моего друга? Да какое ты право имеешь, старый мерзавец?       - Ты уже не маленький, Торин. Пора приобщаться к политике. Я люблю золото и готов ради него на всё, и ты - такой же. Если начистоту, то обвинять в своих бедах Азог должен тебя - ты его выдал, чтобы спасти свою шкуру!       Торин побелен. Его пронзительный взгляд наткнулся на пустой - Азога, и в последних появилась надежда. Орк слабым, но смелым голосом сказал:       - Я не сержусь на тебя, Торин... тебя обманули. Всё хорошо, - и он улыбнулся чёрными от запёкшейся крови губами.       Торин больше не мог вытерпеть. Он молниеносно шагнул к Трору и ударил его рукоятью меча. Затем разрезал верёвки, связывавшие друга, помог ему подняться.       - Я всё равно не смогу идти, - тихо сказал Азог, - только себя подставишь...       - Я эту кашу заварил - мне и расхлёбывать. Пошли.       Они вышли из дворца, и стражники не смели их остановить. Торин отправил весточку с посланником королю орков. Через пару часов, проведённых в секретных местах, которых навалом у любого ребёнка, парней нашёл посланец короля орков. Он, едва увидев Азога, счастливо бросился к нему:       - Азог! Милый мой, маленький!       - Дядюшка Гавах! Сколько лет я тебя не видел!       - Бедный мальчик! Сколько пережил...       Гавах обнял Азога, смотрел на него так, будто не мог наглядеться... раны и кровь на теле Азога, кажется, причиняли дядьке большую боль, чем мальчишке. Наконец посланец оторвал взгляд от юного подопечного и поклонился Торину:       - Ваше высочество, мой Король обязан вам всем. Мало того, что вы приютили Азога, так ещё и сейчас спасли его.       - Не стоит, - грустно улыбнулся Торин, - из-за меня Азог и пострадал...       - Не говори глупостей, - перебил его молодой орк, - если бы ты замёрз ради меня, мне было бы в сто раз хуже. Я попался из-за себя, ты не при чём, и выкинь это из головы. Понял?       - Да, - Торин улыбнулся, - куда теперь?       - К батько. Попробую помириться... - Азог мечтательно склонил голову.       - Удачи тебе! Смотри! - Торин вытащил из кармана тоненькую золотую цепочку. - Это принадлежало Рише. Возьми!       - Что ты! - Азог вытаращил глаза. - Ты ведь любишь её!       - Я... такая скотина... я лапал её против воли, понимаешь? Она рассказала Трору о тебе, а потом уехала из города. Это моя последняя память о ней, но всё-таки возьми, друг.       - Тогда и я тебе кое-что дам, ладно? - Азог снял с пальца бронзовое кольцо и вложил его в ладонь Торина. - Колечко мамы. Она умерла, но оставила мне это.       Торин недоверчиво посмотрел на друга.       - Оно, наверное, жутко дорогое?       - Не думай об этом, просто держи!       - Знаешь, мы, наверное, будем в жизни по разные стороны баррикад. Наши народы не ладят, как, впрочем, и государства. Не исключено, что нам придётся убивать друг друга...       - Я никогда не причиню тебе зла! - Азог испуганно отшатнулся.       - Не говори так. Пойми, патриотизм и долг для взрослых - выше дружбы. Мы наследники престолов, должны заботиться о счастье своих народов.       - Тогда... Торин, давай поклянёмся - если придётся убить друг друга, мы сделаем это быстро. Никакой боли, никаких страданий мы друг другу не причиним, ладно?       - Это меньшее, что мы можем пообещать друг другу... Прощай!       - Прощай! - и мальчишки дружески обнялись.       Через два дня Азог инкогнито выехал из страны гномов и людей, и спустя неделю уже был дома. Торин вернулся во дворец, его по приказу деда как следует высекли и велели забыть о друге и готовиться к управлению государством. Друзья не виделись очень долго, оба успели повзрослеть, но следующая их встреча навсегда разорвала их дружбу.       Шло сражения за Морию... Азог убил Трора и отсёк тому голову. Торин, в голове которого шумела битва, а глаза застилал кровавый туман - кинулся в схватку. Торин и Азог сперва даже не узнали друг друга. Но спустя минуту в схватке их глаза встретились, и они, даже не глядя на кольцо и цепочку, которые бережно носили, узнали друг друга. На секунду они помедлили, но затем бой возобновился с новой силой. Торин мстил за Трора, хотя всегда его не очень жаловал, сражался за свой народ, а Азог - за свой. Как некогда в юности, он схватился за дубовую ветку - помнил, что в первые дни его с Азогом дружбы они вместе фехтовали, его щит сломался и он воспользовался веткой дуба... тогда Азог первое время дразнил его Дубощитом, а Торин его - Осквернителем. Потом прозвища забылись... это было так отчаянно давно, что обоим не верилось, что такое имело место.       Торин сумел отсечь Азогу руку, хотя метил в сердце. Бледный орк задохнулся от боли, согнулся, рухнул на колени... Осквернитель поднял глаза на Торина, в них Дубощит прочёл мольбу: «Убей!» Гном поднял меч, но... не смог убить старого друга. «Прости...» - прошептал он. Затем Торина оттеснили, кто-то рубанул его мечом, он ненадолго отключился... верный Балин вытащил его, однако молодой Король был сам не свой: он нарушил обещание, данное старому другу. Он предал Азога.       А спустя ещё годы Гендальфа что-то задержало на Совете у Галадриэли. Он не успел спасти отряд Торина из плена орков. Вернее, он вытащил их - но лишь двенадцать гномов и одного хоббита. Король гоблинов не без удовольствия рассказал Гендальфу, что лидера отряда сперва подвергли кошмарным пыткам, а потом передали Азогу. Волшебник не хотел верить, но слова гоблина подтвердили гномы: Торин без сопротивления пошёл за палачами, чтобы оставили в покое Фили и Кили, на которых положил взгляд Король гоблинов (решил, что их крики будет чрезвычайно приятно слушать). Сперва Дубощита избивали палками, причём старались попасть по самым чувствительным местам, а затем привязали к пыточному станку... истязания продолжались почти пять часов, Торин охрип и даже кричать не мог. Потом пленника в насквозь пропитанной кровью одежде забрал Азог...       Гендальф нашёл Торина без сознания по дороге к дому Беорна. Волшебнику пришлось приложить всю свою магию, чтобы привести Короля-Под-Горой в чувство - тот был под сильнейшим обезболивающим, невольная передозировка которого и привела к обмороку. Кольцо на пальце Торина было надтреснуто, а зелёный камень выпал и валялся на земле. Видимо, кто-то случайно наступил на него, когда перевязывал Дубощиту многочисленные раны - гоблины с ним не церемонились. Гномы, взволнованно перебивая друг друга, рассказали Гендальфу, что, когда истерзанного Торина снимали с пыточного станка, чтобы передать Азогу, зелёное с камнем кольцо Дубощита и золотая цепочка Осквернителя вспыхнули на мгновения ярким пламенем, и обожгли владельцев. Оба посмотрели друг на друга, их глаза встретились. Но это уже было не детство; Азог не полез, как двести лет назад, в драку за друга, а приказал связать его покрепче (хотя верёвки причиняли Дубощиту зверскую боль, и орк это видел) и швырнуть на варга. Потом оба выехали из гоблинских пещер.       Но если Торин остался в живых, значит, чудо всё-таки произошло. Наверное, уже занеся меч над головой пленника, Бледный орк вспомнил об их давней дружбе, о мальчишке, который спас его от грозного деда; о мальчишке, который безрезультатно ухаживал за симпатичной гномихой; о мальчишке, который без колебаний отдал последнюю память о любимой лучшему другу... в конце концов, об их детской клятве - НЕ ПРИЧИНЯТЬ БОЛИ. И наверное, глядя на лучшего друга, стонущего на земле от изуверских пыток, Азог протянул ему руку и помог встать. Обнял и попросил прощения - они оба попросили друг у друга прощения. Затем дал ему сильнейшего обезболивающего, и долго наблюдал, как бесчувственное тело Торина оседает у него на руках. Потом бережно положил его на землю и снова замахнулся мечом, чтобы успеть убить спящего, не страдающего. Но не смог, и ограничился тем, что перевязал другу кровоточащие раны. После уехал навсегда.       Однако, наверное, это всё домыслы сентиментального старика Гендальфа. Возможно, это какой-то путник спас Дубощита и перевязал ему раны, а затем поспешил в родную деревню, к жене и детям. А колечко вспыхнуло - мало ли, отблеск факела промелькнул! Или гномам показалось. Правды всё равно никто никогда не узнает. Ни Торин, ни Азог никогда не расскажут, что с ними произошло.       Жаль.