Золотая шестерёнка

Я не понимаю, где нахожусь. Вокруг меня пелена, которую пронизывают нагромождённые шестерёнки. Я нервно оглядываюсь по сторонам, тяжело дыша. Вдруг, свет... Такой тёплый и знакомый. Да, это тот самый свет, что я видел в башне, когда появилась Гиар, но почему-то, мне не по себе. - Здравствуй, Коллин Хорал. - раздался монотонный мужской голос из-за спины. Я обернулся и предо мной предстало некое существо, представляющее из себя длинный, сверкающий, белый силуэт, приблизительно, мужского пола. За его спиной, как и у Гиар, красовалась большая шестерёнка, но она была целая и серебряная. Вокруг него развивалась полупрозрачная мантия с вкраплениями жемчужин. Волосы у него были прямые и длинные. Ни глаз ни рта я так и не смог разглядеть. Внезапно он снова заговорил. - Я чувствую твою любовь к нашей Амфир. - Амфир? - я искренне не понимал, что происходит. О ком он говорит? Неужели о Гиар? - Это её имя. Разве она его тебе не сказала? - Нет. Она сказала, что не помнит ни его, ни того, кто она вообще и как оказалась в механизме. - Значит, снова провал. - голос незнакомца не выражал совершенно никаких эмоций, в то время, как во мне всё полыхало. - В смысле? - переспросил я. - Амфир - один из экспериментальных объектов "Часовой вселенной". Мы забираем человеческих детёнышей и заточаем их души в шестерёнки, после чего отправляя в механизмы часов по всей земле. - Отнимаете детей у родителей? Да как вы смеете? И для чего вам это нужно? Какие у вас цели? - от негодования я перешел на крик. - Поселить наш народ на вашей планете с помощью скрещивания вашего вида с нашим и дальнейшего появления потомства. Мы не можем долго прибывать в вашем мире. Всего каких-то жалких двенадцать дней. Но если за это время человеку удаётся полюбить кого-то из нас, а мы в свою очередь, влюбляемся в этого человека, всё может получится. Пока ещё не один из наших экспериментов не прошёл успешно из-за того, что наши подопытные начисто забывают о своём предназначении. Моему возмущению не было придела. Они отбирают у родителей самое дорогое, что у них есть и ставят на детях эксперименты? Такое не укладывается в голове. - Да как вы...? - прорычал я сквозь зубы. - И да, у тебя осталось всего десять дней. Торопись, если не хочешь её потерять. Проснулся я в холодном поту. Оказывается, мы уснули прямо в моём кабинете. За окном уже светлело, но стоял туман. Огонь в камине погас и остались лишь тлеющие угольки. Гиар спокойно спала, прижавшись к моей груди и чуть слышно посапывала, а мои мысли были заполнены диким страхом и отчаянием. Десять дней? У меня всего десять несчастных дней для того, что бы влюбить Гиар в себя? Или Амфир? Как же мне быть? Рассказать ли ей? Нет, нельзя. Я всё испорчу. Я должен сделать это не выдавая паники. Я должен, просто обязан! Ночь уходила с такой же неумолимой скоростью, с какой колотилось моё сердце. Фонарщик неспешно гасил фонари и начали появляться первые признаки жизни в городе, в виде ранних трудяг. Начали не торопясь мелькать силуэты за окном, а кабинет постепенно наполнялся утренним светом. Я перевёл взгляд на настенные часы. Пять часов семь минут. Пора будить Гиар. Я прикоснулся к её плечам и не спеша начал их толкать. Девушка медленно, лениво потянувшись, сползла по мне и наконец села на диван. Потирая заспанные глаза, она ели разборчиво пробубнила. - Доброе утро, Мастер... - Судя по твоему виду, оно не совсем доброе. - усмехнулся я, глядя на то, как она тщетно пытается продрать глаза. - Не смешно... - в один голос с Гиар заговорил её желудок, издав истошное завывание. Я заново разжег камин и принялся готовить нам завтрак. Повар из меня, конечно, не самый лучший, но уж сварить овсяную кашу я был в состоянии. Как только еда была готова, я впервые за последние пол часа посмотрел на Гиар. Та, свернувшись калачиком, тихонько спала на моём месте, закутавшись в плед, словно бабочка в кокон. В моей голове промелькнула мысль: "А ей удобно с этой шестерёнкой на спине?" - Гиар, вставай. Завтрак готов. Девушка не заставила себя долго ждать. Она буквально подскочила с диванчика и пошла по запаху каши, стоявшей на моём рабочем столе, но ела она её очень не уверенно. Видимо, ей не особо понравилось. Начали работать мы с того, что осмотрели механизмы со всех ярусов башни. Потом мы проверили циферблат и начали мыть помещение. Всё как обычно. В этот раз, я решил помочь ей, так как девушка сегодня была очень сонная и неуклюжая. Я взял вторую тряпку и начал вместе с ней мыть деревянные, протоптанные полы. - Ай! - вдруг возгласила Гиар. Я обеспокоенно взглянул на неё. Девушка повернулась и я увидел капли слёз в её глазах. - Больно... - протянула она и буквально зарыдала. Я ринулся к Гиар на полусогнутых ногах и схватив её руки, внимательно посмотрел на пальцы. - Заноза. Сейчас вытащу, только бы иголку найти. Я быстро спустился в свой кабинет, отыскал игольницу в ящике с инструментами и вернулся обратно к плачущей Гиар. - Надеюсь, ты её не трогала? - строго спросил я. Девушка отрицательно замотала головой. - Вот и умница. Я приступил к весьма неприятной процедуре выуживания занозы из подушечки её указательного пальца. Никогда сам себе не любил их вытаскивать, а вот делать это с Гиар, мне не хотелось вдвойне, но такова судьба. Я старался сделать это как можно быстрее и чтобы не оставить большой дырки на её коже. А Гиар терпела, сидела ровно, лишь иногда издавая ели слышные писки. Наконец, пытка была окончена и злосчастный кусочек дерева был извлечен. - Больно? - спросил я и слегка сжал её руку своей. - Немного. - замявшись, ответила та. Сам не знаю, почему я это сделал, но я приподнял ладонь Гиар и поцеловал её пальцы так нежно, как только мог. Мне было страшно смотреть на её реакцию и не зря... Лицо девушки просто полыхало румянцем, а глаза стали почти круглыми. Не смотря на это, я потянул Гиар к себе за руку и прижал её к груди. Девушка ели заметно содрогалась в моих объятьях, но я не хотел её отпускать. Я так боюсь, что не смогу получить взаимности от неё, но и навязываться вот таким наглым образом мне тоже не стоит, иначе, она просто отстранится от меня, а времени слишком мало. Десять дней, Коллин... Десять дней!