en dehors de la porte

Солнце скоро начнёт садиться. В лесу осенью чертовски красиво. Мне нравится здесь гулять. Я не знаю, насколько глубоко я зашёл на этот раз, но раньше я не был в этих местах. Я вышел на небольшую поляну, на которой стоял дом. Здесь кто-то живёт, или жил раньше? Какой-нибудь отшельник, мизантроп, ненавидящий людей и цивилизацию. Если этот дом заброшен, тут могут жить бездомные. Мне захотелось осмотреть дом поближе, и шурша листьями, я направился к нему. Небольшой, светло-серого оттенка, но немного потрёпанный дом. На фоне осенних деревьев он смотрелся ещё более загадочным. Он был немного мрачным, но красивым и уютным с виду. Крыльцо покрыто опавшими листьями, но дом не выглядел заброшенным. Ну, может, чуть-чуть. Большие окна на первом этаже целы, но в углах паутина, и немного потрескавшиеся стёкла. Дверь с облупившейся краской была не заперта, и немного колеблилась из-за ветра. Приоткрыв её без какого-либо ожидаемого скрипа, я неуверенно шагнул внутрь. И снова на моё удивление, в помещении было довольно-таки светло. Внутри дом действительно похож на заброшенный. Сухие листья, что шуршали под ногами, ветки, и ещё какой-то мусор. Дом был просторным, но практически пустым. Стены были покрыты обоями, которые в некоторых местах порваны. Так же была лестница, ведущая на второй этаж. На первом я обнаружил три комнаты. Я вошёл в одну из них, что была напротив входа. В центре, как я понял, гостиной, стоял диван из коричневой кожаной обивки. Я провёл пальцами по подлокотнику, и посмотрел на них. Пыли нет. Если бы дом пустовал, то диван был бы покрыт сантиметрами пыли. Он так же был потрёпан, с парой царапин на спинке. Больше в комнате не было ничего, кроме двух окон и старого дивана. Светлые обои на стенах были целыми. На потолке в левом углу от окна была большая паутина, а на ней паук. Это не радовало, и я поспешил выйти из комнаты. Далее я зашёл на кухню. Кухонная дверь была сорвана с петель и стояла у стены. Круглый белый стол у окна, пара таких же белых стульев, шкафчики на стенах и внизу, и раковина. Из крана капала вода, из-за чего на раковине образовалось жёлтое пятно. Осмотрев комнату, я вышел и пошёл в комнату напротив. Это был зал. Я медленно вошёл в помещение, разглядывая причудливый узор на белых обоях и паркет из красного дерева, покрытый листьями и прочим мусором, что принёс ветер в открытые когда-то окна. Комната была большой, просторной, светлой, с окнами высотой во всю стену, с парой кресел в центре. Здесь могли бы проводиться какие-то мероприятия. Балы, например. От моих раздумий меня отвлёк скрип. Откуда это? Сверху? Из соседний комнат? Кто это мог быть? Я перевёл взгляд на одно из кресел, что стояло ко мне спиной. Я замер и сердце забилось чуть быстрее. Может здесь всё-таки живут бездомные? Это объясняет почему на мебели не было слоёв пыли. Я сделал шаг, потом ещё один. Я медленно подошёл к креслу, боясь увидеть там кого-то или что-то. Практически перестав дышать, я сделал шаг, обходя кресло, и громко выдохнул. Никого. Скорей всего ветер колеблит двери. Я издал нервный смешок, пытаясь не думать о том, что я не верю в отговорку с ветром. Похлопав по спинке кресла, я пошёл обратно в коридор. Оказавшись у лестницы, я посмотрел наверх. Там было темнее. Я положил руку на перила, и начал подниматься. Некоторые ступени скрипели, а перила так же не были пыльными. Кто-то недавно проходил тут. На втором этаже было так же три комнаты. Я заглянул в ближайшую, и это была ванная. Голубой кафель на полу и белый на стенах. Ванна, унитаз, раковина, и зеркало над ней. В него будто кто-то ударил, и на нём осталась вмятина, от которой шло много трещин и на которой была пара красных пятен. Я громко сглотнул, и отвёл взгляд от зеркала, переместив его на последующие два дверных проёма, что были друг напротив друга. В одном из них снова не было двери. Я зашёл в неё. Эта комната абсолютно отличалась от тех комнат, что были на первом этаже. Стены были исписаны какими-то фразами, словами, завешаны листами с рисунками или тоже с каким-то текстом. Здесь был балкон, открытое окно, у которого стоял небольшой столик с пепельницей и стул. На полу были разбросаны листы бумаги, скомканные, порванные, исписанные. Я прошёл в комнату, и посмотрел в открытое окно: из него был виден лес, и я уверен, что здесь можно наблюдать чудесные рассветы и закаты. Я достал из заднего кармана джинс пачку сигарет и зажигалку, и вскоре закурил. После пары глубоких затяжек, я немного расслабился, некое чувство страха и подвоха за закрытой напротив дверью притупилось. Я стряхнул пепел и посмотрел в пепельницу. Она была полна, и одна из сигарет всё ещё еле заметно дымилась. Я сделал ещё несколько глубоких затяжек, и поспешил забыть об этом, посмотрев в окно, и стараясь не замечать краешком глаза, как слегка приоткрылась дверь напротив. Солнце начинало садиться. Слабый прохладный ветер приятно касался лица и шеи, от чего мурашки пробегали по телу. Я опустил взгляд на стол, и взял один из листов, на котором были нарисованы несколько разных пар глаз и небрежно написаны несколько строчек: «they sleep with a gun and keep an eye on you, son, so they can watch all the things you do» Выдыхая дым, я перевернул лист: «I can't control myself because I don't know how. she won't stop me put it down so get your gun and meet me by the door. never again, never, never again.» Потушив сигарету, я ещё немного повертел листок в руках. Что это за херь? Откуда она здесь, и чья? Я положил лист обратно, и посмотрел на приоткрытую дверь напротив. Никакой бы нормальный не пошёл туда, это всё похоже на идиотский фильм ужасов, где тупая жертва идёт туда, куда, ну слишком очевидно, не надо идти. Айеро, ты сейчас тупая жертва, и тебе, блять, не надо туда идти, что совершенно очевидно. Но я начал понимать этих тупых жертв в фильме. Что-то манит, что-то за этой дверью, какая-то тайна, которую так хочется узнать, хотя нет никакого сомнения, что потом пожалеешь об этом. Но то, что будет потом — потом. И этот интерес туманит разум и хладнокровное, логичное мышление, из-за чего и совершаются такие идиотские поступки, как один из тех, что сейчас совершаю я. Почему мне просто взять и не убежать? Кажется, моё присутствие ещё не было обнаружено, и у меня есть все шансы выжить. Какого чёрта я делаю?! Но вот я уже стою напротив двери, сердце бешено бьётся, ладони вспотели, и страх заполнил собой всё тело. Да ладно, всякой нечисти не существует, а если маньяк, то у меня есть ножик в кармане джинсовки. Я толкаю рукой дверь, и она медленно открылась, не издав скрипа, чему я несказанно рад. Окно слева от двери было заколочено, и в комнату проникало совсем мало света сквозь щели. В этой комнате больше мебели, чем во всём доме. Кровать, на ней скомканные одеяло и простынь, голый матрас свисает, подушка лежит в углу. Небольшой комод с четырьмя ящиками, тоже небольших размеров письменный стол, рядом с которым большое кресло. Стены были исписаны красными строчками, были так же разбросаны листы, на стенах часто повторялись фразы, но самой повторяемой была «you're gonna lose control tonight». Обои местами содраны, и были видны голые бетонные стены. Я перешагнул порог комнаты, и подо мной предательски скрипнула половица. Совсем так же как в грёбанных дешёвых ужастиках. Я прикусил губу, и услышал как что-то глухо упало на пол. Я замер, и, кажется, перестал дышать. Я простоял так какое-то время, совсем не двигаясь. Ничего больше не было. Может, мне показалось? И может, точно так же думает тот, кто что-то уронил? Я медленно выдохнул, положив руку в карман и сжав складной ножик. Сделав шаг, я увидел чьи-то ноги, на который падал луч света. Две пары ног. Одна пара принадлежала тому, кто лежал(кого, видимо, уронили), а вторая тому, кто уронил этого человека. На одной паре были балетки и джинсы, на другой старые, потрёпанные чёрные ботинки. Теперь я уверен, что был не один в этой комнате. В этом доме. Мне не показался тот скрип, когда я был в зале, и этот глухой стук. И этот кто-то сидел в этом кресле, всего в метре от меня. Внутри всё сжалось, живот свело от страха. Я сделал шаг назад, и это было огромной ошибкой. Половица скрипнула, и я со всей силы сжал ножик в руке, впиваясь ногтями в кожу, и прикусив губу. Услышав скрип половицы кто-то резко прошмыгнул с кресла в дальний угол комнаты, куда не попадал свет, и пустое кресло развернулось ко мне. Я не вижу его, а он, вероятно, не видит меня, так как свет на меня тоже не падает. А вдруг этот кто-то такой же, как и я? И что, если он просто нашёл этого человека, что уронил? Ох, блять, в это даже ребёнок не поверит. Тогда что это, блять, такое? Полная тишина. Никто из нас троих не издавал ни звука. И почему-то мне кажется, что тот, кто лежит на полу, уже никогда ничего не сделает. Я слышу тяжёлое дыхание. Вскоре, я вижу часть лица того, кто скрывался в углу. И от того, что я увидел, стало только страшнее. Кончик носа, рот и подбородок. Кончик носа, алый рот и подбородок с алыми стекающими по нему каплями. Это тут так пугают таких как я, заглядывающих туда, куда не стоит? Алые губы растянулись в улыбке, обнажая красные от крови зубы. Живот сильно свело, и я почувствовал тошноту. Я сделал ещё один шаг назад, переступив порог и готовясь бежать, но не успел. Кто-то быстро выбежал из угла, направляясь прямо на меня, схватил за шею, и прижал к стене в коридоре. Теперь я мог отлично разглядеть Его. Это был парень, лет двадцати пяти, одетый в чёрный костюм с красным галстуком. В болотных глазах плескалась злость, гнев и печаль, окровавленная рука сдавливала мою шею. Чёрные волосы падали на глаза, безумство, что выражало его лицо, заставляло задуматься о худшем. — У тебя был шанс сбежать, и не один. Ты должен был уходить при первом же намёке. При первом же постороннем звуке, — он говорил шёпотом, и на его лице отображались злорадство и жалость одновременно. Голос становился громче, а потом резко переходил на шёпот. — Я ... Я не хочу этого делать, но у меня не выходит сдерживать себя. И мне так жаль, правда. — парень облизал губы, слизывая ещё свежую кровь. Он приблизился, и провёл кончиком носа по моей щеке, глубоко вдохнув, от чего я зажмурился и почувствовал ещё более сильную тошноту. — Мне правда жаль, — шепчет парень, опаляя мою щёку своим дыханием. Он проводит левой рукой по моему лицу, оставляя красные следы, и улыбается, стирая слезы с моей щеки, тем самым размазывая кровь. — Люди такие глупые. Такие, такие глупые. Я ушёл в лес. Я стал отшельником, а они всё равно прут, сами, прямо ко мне в руки. А это так сложно — сдерживать себя, сдерживать этот ужасный голод который сводит с ума. Который запирает все остатки человечности далеко-далеко, и заполняет собой всё, все инстинкты, все чувства и эмоции. Это так трудно ... Так трудно стараться не прокусить тёплую плоть, которая совсем рядом, и которая даже не убегает отсюда. Это так трудно ... Хочется ощущать эту тёплую алую жидкость на своих руках, губах, хочется её распробовать на вкус, хочется чувствовать этот дикий ужас при виде меня и чувствовать эйфорию, чувствую, как я прокусывают кожу. Он отпрянул от меня, всё ещё прижимая к стене. Он грустно улыбался, смотря на то, как глупый мальчик даже не пытался вырваться, просто стоял и плакал. Он показал мне ножик. Я проверил свой карман и понял, что этот нож был мой. Моя последняя надежда. Это была моя последняя надежда. — Пожалуйста... - прохрипел я. Говорить было трудно, он сдавливал мне шею, из-за чего было так же трудно дышать, от чего голова начинала кружиться. Парень лишь шире улыбнулся, и провёл кончиком ножа по шее, оставляя порез. Я зашипел и крепко зажмурился, давая слезам скатится по щекам. Он широко улыбнулся, и проведя пальцем по ране, облизнул его. — Пожалуйста, — я снова подал голос. Мне ничего больше не оставалось, кроме как умолять. Он посмотрел мне в глаза, и улыбка с его лица исчезла. Он снова обнажил свои зубы, и прокусил моё плечо. Я вскрикнул от боли и, дёрнувшись, ударился головой об стену. — Чем больше, тем лучше, — шёпот, больше похожий на шипение. Я уже тысячу раз успел пожалеть о том, что вообще родился. Ещё один укус в плечо, и я чувствую руку под толстовкой. Чувствую лезвие, ещё недавно моего собственного ножа на своём ребре. И чувствую острую боль, что причиняет нож, разрезающий мою кожу. В глазах начинает темнеть, и меня медленно покидают силы. Плечо сильно ноет, из порезов на теле сочится кровь, впитываясь в толстовку. Он быстрее задушит меня или высосет кровь? А может, это просто сон? Может, я просто нажрался с друзьям, и лежу в своей постели, и всё это нереально? Во мне было две стороны: надежда на лучшее и безысходное признание конца. «Да ладно тебе, Фрэнк, пора признать что это конец». Мне не хотелось в это верить, но, кажется, так оно и было. Как в каком-то грёбанном ужастике, какой-то кровосос обескровит меня и выбросит куда-то в лес. Отлично, Айеро. С днём рождения. Он ослабил хватку, перестав сильно сжимать мою шею, и я начал жадно глотать воздух, закашлявшись. Парень отошёл от меня, и прислонился к стене напротив, облизывая рот и наблюдая за мной. Я скатился по стене, глубоко дыша, и боялся посмотреть на парня. — Ты должен понять меня, - начал он, присев на корточки. - Я не виноват в том, кем являюсь. Это не было моим выбором. Я просто делаю то, что нужно для выживания, как и все. Вернее, я не хочу этого, оно само происходит. Я стараюсь прогнать людей отсюда, но эти придурки храбрятся, и сами идут на верную смерть. Я не хочу их убивать, но у меня не выходит останавливаться вовремя. У меня просто не выходит, потому что эта тварь во мне вечно голодна и хочет много, очень много. Я пытался остановить её, остановить себя, но, как оказалось, всё это брехня про осиновый кол. Бессмертие стало теперь моим вечным другом и врагом одновременно. - он игрался с моим раскладным ножичком, протыкая подушечки своих пальцев снова и снова, после того, как раны моментально затягивались. — Иронично, когда в пятнадцать рисуешь и восхищаешься вампирами, а потом через десять лет, став им, ненавидишь свою сущность каждой мёртвой клеточкой тела. Я убил того, кто сделал это со мной. А потом из-за голода прикончил всю свою семью. Я всё ещё не осмеливался посмотреть ему в глаза, но я чувствовал его взгляд на себе. Плечо ужасно болело. Да и всё тело в общем тоже. Зачем он мне всё это рассказывает? Я бы хотел узнать, но я будто разучился говорить. — Зачем я тебе всё это рассказываю? - усмехнувшись спросил парень. От удивления я посмотрел на него, но осознав это, сразу же отвернулся, от чего он рассмеялся. - Просто так. Приятно в кое-то веке поговорить с ещё живым человеком. Он поднялся, и подошёл к окну, наблюдая за закатом. Воспользовавшись моментом, я медленно пополз к лестнице. —Кстати, то, что солнце нам вредно, это тоже полная... — он оборвался после того, как услышал скрип ступени. Я стоял, опираясь на перила, и смотрел на него широко раскрытыми от ужаса глазами. Сейчас он яростно закричит и набросится на меня, столкнув с лестницы, думал я. Сейчас он точно убьёт меня, думал я. Но вместо этого, он слабо улыбался, смотря на меня. Он просто смотрел на меня. Это ещё один шанс. Он даёт мне ещё один шанс сбежать. Надо торопиться. Я поспешил спуститься, но оступился и покатился с лестницы вниз. Темнота. Я открываю глаза, осознаю, что лежу на полу. Парень подходит ко мне и, грустно улыбнувшись, поднимает меня, но ноги подкашиваются, и он берёт меня на руки. После глаза закрываются, и я теряю сознание. Я очнулся на кровати, ощущая ужасную слабость в теле. Голова болела и кружилась, из-за чего принять сидячее положение потребовало не мало усилий, а встать мне показалось чем-то нереальным. Я осмотрелся. Это была моя гостиная. И я был не на кровати, а на диване. В ногах лежал Майк. Сначала, я не понял, что он тут делает. Да и остальные человек шесть разбросанные по гостиной вызвали у меня любопытство. Я медленно начал вспоминать, что было вчера. Вчера был Хэллоуин и мой день рождения. Была вечеринка. Поэтому везде разбросаны пустые бутылки и конфетти. И после того, как я вспомнил, что вчера принял наркотики, я закрыл лицо руками, удручённо простонав. Ты полный придурок, Айеро. Ты полный... И меня как током ударило. В голове молниеносно пронеслись события вчерашнего вечера в том самом заброшенном доме. Волосы на теле встали дыбом, по телу пробежались мурашки и руки покрылись холодным потом. Но что если это всё были галлюцинации из-за наркотиков? Что если это всё было нереально? От этих мыслей немного полегчало. Я решил осмотреть своё тело. Если всё то, что было вчера, было на самом деле, то должны остаться царапины и следы. Тихо перешагивая через людей, стараясь никого не разбудить, я прошёл в ванную. В самой ванне лежали два парня, укрывшиеся оторванной шторой. Мило. Я посмотрел в зеркало, и немного опешил. Я был бледный, с синяками под глазами, да и в общем я выглядел довольно-таки дерьмово. Перед глазами мелькнуло то разбитое зеркало с вмятиной и парой красных пятен. Пока я стаскивал с себя толстовку, в правое плечо сильно кольнуло и оно заныло от боли. Может я просто вывихнул его. Но подобные отговорки подействовали ненадолго. Я посмотрел на плечо, и увидел след от зубов и огромный синяк. Живот свело от страха. На шее, рёбрах, груди и животе красовались порезы с запекшейся кровью. Ноги подкосились, и я сел на пол, сжимая волосы на голове, и потихоньку раскачиваясь вперёд-назад. Это всё было на самом деле. Всё было... — Эй, ты чего? - я вздрогнул и посмотрел на стоящего рядом Майка. Тот сонно тёр глаза. — Майк, как и когда я вчера оказался тут? - я поднялся и присел на бортик ванной. Ноги были ватными и голова кружилась. — Тебя принёс посреди ночи какой-то парень в чёрном костюме. - сердце забилось сильнее. — А он ничего не говорил? — Он сказал, что тебя нашла его собака в парке, зарывшегося в листьях. Его собака укусила тебя за плечо, и по громким несвязным матам он нашёл тебя и привёл домой. Вернее, принёс. Ты был в отключке. До того, как ты отрубился, ты успел назвать адрес. — А как он выглядел? —Эм ... Точно не скажу, но, повторюсь, он был в чёрном костюме с красным галстуком. Чёрненький, с гримом как у вампира. Неужели это всё действительно было? Или же, действительно из-за наркотиков. Образ парня впился мне в память, а наркотики сделали своё дело. — А собака? С ним была собака? Майк задумался. — Не помню. Кажется, нет. Я поблагодарил Майка и умылся. Уже вечером, когда все разошлись и квартира была убрана, я перебирал вещи, и из заднего кармана джинс, в которых я был вчера, выпала записка. «Не знаю как, но тебе повезло. Надеюсь, ты усвоил урок и больше не будешь лезть туда, куда не стоит. Твой ножик я оставлю себе. Спасибо. До скорых встреч. хх G.» До скорых встреч?