Четыре цвета бессмертия

Где-то в глубине зала из-за колоны вышел высокий худощавый молодой на вид мужчина. Покачиваясь и неуловимо быстро меняя направления, он словно струился между арок. На нём были брюки, заправленные в сапоги, свободная рубашка, перетянутая на талии поясом, на котором позвякивало множество мелких украшений и каких-то безделушек. Но всё это едва ли обращало на себя внимание. Марта не могла отвести глаз от лица Кипера (судя по словам их провожатого, это был именно он). Обрамленное серовато-пепельными, словно выцветшими, волнистыми прядями, оно имело странное, неуловимое выражение. Глаза смотрели внимательно и в то же время рассеянно. Будто он видел всё, даже дно ее души, но совершенно не придавал значения тому, что открывалось его взору. В том, как он шёл, как стоял теперь перед гостьями, сквозило невероятное безразличие. Но оно было каким-то… добрым. Даже понимающим. Он словно наблюдал за полётом бабочки. Просто смотрел и видел, не имея никакого собственного отношения ко всему вокруг. «Однако, он смеялся только что… Если это, конечно, был он» – подумала Марта. То, что смеялся именно он, она убедилась через мгновение. Кипер снова коротко звонко рассмеялся и расслабленно махнул рукой в сторону лестницы. Провожатый развернулся, поклонился слегка своим подопечным, и вышел из зала. Кипер смотрел на подруг. Они смотрели на него. Он наклонил голову вправо, затем влево, словно разглядываю посетительниц под разными углами. Потом повернулся к ним спиной и, направившись вглубь павильона, поманил за собой. Его длинные волосы медленно, будто лениво развивались. Они казались невесомыми, как паутина. Марта думала, что придется так идти очень долго. Складывалось впечатление, что все коридоры и галереи в этом месте чрезмерно длинные. Но нет, этот зал быстро кончился, перейдя в балкон, отделенный от остального помещения тяжелым и пыльным занавесом. Этот кусок бархата, отдернув который Кипер поднял целый столб пыли, казался прихотью чудаковатого хозяина, ведь все остальное вокруг выглядело таким чистым. Словно он по какой-то причине дорожил и занавесом, и пылью на нем. В нос ударил резкий пряный запах, отдалив царство стерильного неподвижного воздуха города вампиров. Балкон был так же красив и изящен, как и все здесь. И это начинало надоедать. Голова уже кружилась от резных каменных барельефов, колонн, каких-то сложной формы пролетов… Слишком много деталей в одном месте. Можно было устать просто пытаясь охватить все взором. А если позволить мыслям зайти дальше, предположить, сколько и чьего труда понадобилось на создание подобного интерьера… Нет, задумываться об этом совсем не хотелось. Тем временем, Кипер сел на пол, устланный разномастными коврами, и, скрестив ноги, поднял глаза на подруг. Взгляд Марты скользнул по пестрым узорам и невольно перекинулся на обстановку балкона. Подкатывавшая дурнота от обилия декоративных изысков в этом чуждом и странном месте вдруг прошла. Здесь, за пыльным занавесом, все было проще, привычнее. Понятнее. Кипер, будто уловив эту перемену, сказал: – Человеческое гнездо в гнезде вампира. – Он улыбнулся бескровными тонкими губами. – Присядьте. Еще немного, и вы придете в себя. А потом и в меня. Я расскажу вам историю… Варвара недвижно стояла и смотрела на Кипера. Марта первой опустилась на бархатистый ковер, ощутив пальцами его мягкий пыльный ворс. Взглянув на подругу, она уловила в ее взгляде какую-то жадность, алчность и поняла, что та сейчас чувствовала. Варвара была падка на необычных людей. При этом ей далеко не всегда удавалось отличать идиотов от действительно интересных личностей. А действительно необычные люди встречаются очень редко. Стоило ей увлечься, как рассудок отключался и она, словно завороженная, следовала за человеком неустанно. И всегда это кончалось либо разочарованием (ведь даже уникальные люди иногда оказываются изрядными сволочами), либо болью отверженности. Марта взяла подругу за руку и хотела потянуть вниз, приглашая сесть рядом. Неожиданно Варвара отдернула кисть, но сразу же встревоженно на нее уставилась, словно этот непроизвольный жест удивил ее саму так же, как и Марту. Ничего не сказав, девушка села.