Velvet.

      Сильнее затянув пояс так, чтобы свело мышцы на животе, дабы боль разогнала возбуждение и вернуло разум, Дарт Мол молча слушал тихие всхлипы, доносящиеся из ванной комнаты, что пробегая по коридору, усиливались благодаря ему, как тоннелю, размышляя о своем новом задании, которое дал ему учитель. Оно ничем не отличалось от остального, что в последнее время планировал Дарт Сидиус видеть в своем будущем, но на этот раз прежде чем убить, нужно было сначала выследить, и это как раз представляло собой некоторую проблему. Слуга по распоряжению передал всю нужную информацию, касающуюся объекта, добавив, что его господин желает точного результата, что конечно же, служило "небольшим" напоминанием о том, что Мол провалил задание, касающееся Земли. Вспомнив об этом и еще о своих рассуждениях, забрак нахмурился, но услышав позади себя шаги, резко повернулся, увидев служанку, уже переодевшуюся в тренировочный костюм; с завязанными волосами в хвост и в мужском одеянии серого цвета, она немного напоминала парнишку с миловидным лицом, испуганно смотрящим большими заплаканными глазищами. Чуть усмехнувшись, мужчина прошелся взглядом по фигуре землянки, сделав пару шагов в сторону, заложив руки за спину, потом еще пару - в другую, не отрываясь смотря на девушку. Та даже смутилась под таким пристальным взглядом, тем более, что из памяти еще не ушло то, что произошло в ванной.       - Перетянешь грудь, чтобы тебя приняли за мальчишку, - саркастично проговорил забрак, увидев, как полыхнули щеки служанки, - И закроешь себе лицо платком, чтобы кто-нибудь точно не подумал, что ты женщина, - С этими словами он подошел к шкафу и, открыв его, взял с полки специальную длинную ткань, на подобии, что использовали спортсмены на Земле, называя ее "эластичный бинт", только эта была немного шире.       - Мы к... ку... да-а то л... л... лет... им? - осторожно и чуть заикаясь поинтересовалась Алексис, беря ткань, мысленно сопоставив то, как резко остановился мужчина в своем домогательстве, с тем, что он сейчас говорит, начиная медленно привыкать к обществу ситха и проявля уже свое женское любопытство.       - Тебе не положено задавать подобные вопросы, - хмыкнул Дарт Мол, обойдя девушку, идя по направлению к столу, не желая никаким образом раскрывать какой-то женской особи, тем более служанке, нюансы своего задания.       - Я по... няла, - немного обиженно отозвалась блондинка, опустив взгляд на ткань в своих руках, не понимая, что вообще с этим делать.       Выбирая что еще можно взять с собой, забрак ощутил, что девчонка все еще стоит на том же самом месте; возможно она не поняла, что он приказал ей сделать, или же оказалась не такой умной, как на то надеялся Мол, говоря служанке, что ей необходимо исполнить. Взяв световой лук и повесив его на пояс с противоположной стороны от меча, медленно повернулся, прищурив глаза, в которым медленно закипала ярость из-за нерасторопности землянки; зрачки медленно сузились, и казалось, что они могли бы с минуту на минуту выпустить огонь или молнию, чтобы испепелить блондинку.       - Раздевайся, - приглушенный металлический голос снова заставил Алексис вздрогнуть, почувствовав себя беззащитной, - Я сказал, раздевайся, - в этой речи не было ни единой эмоции, за которую можно было бы зацепиться и понять, что же скрывается за этими словами; забрак терял терпение, время неумолимо исчезало с каждым мгновением, и с каждым вдохом ускользал шанс выполнить указание учителя идеально, - Запомни одно, - мужчина резко поднял руку, схватив Силой горло девчонки, - Твоя жизнь принадлежит мне, - каждое его слово впивалось в кожу не хуже невидимых пальцев, сдавливающих шею девушки, причиняя ей такую же физическую боль; притянув служанку к себе, Дарт Мол обеими руками взял щеки блондинки, развернув ее лицо к себе, чтобы та смотрела только на него, - А значит, и ты... принадлежишь мне, - сказав это, забрак быстро отпустил голову девушки и рывком дернул за пояс на ее талии, а после и сорвал тунику с ее плеч, скидывая на пол.       Алексис, сильно испугавшись, сделала пол шага назад и уже хотела прикрыть грудь, как мужчина взял ее за запястья, вновь с силой притянув к себе, опустив свои руки вместе с ее руками. Чувствуя надвигающуюся волну мурашек и нарастающее унижение, которое только-только утихло, она отвернулась, до боли прикусив губу, начав сгорать от стыда за то, каким издевательствам подвергает ее забрак. Взору Мола предстала средних размеров грудь с проколотыми сосками, что было, к слову, не такая уж и редкость, но видеть подобное на человеческой женской особи немного другое; такое даже притягивало взгляд, манило прикоснуться к небольшой серьге с двумя шариками по обе стороны от соска, почувствовать, как он будет набухать под нажатием пальцев. И снова по его телу прошла приятная теплая волна, зародив в нем очередную неподобающему ситху мысль, которая в обычное его время никогда бы не появилась; отложить на пару часов вылет или же вообще отправить дройдов "глазА" за объектом, а потом полететь за их сигналом. Эта мысль показалась мужчине не только безумной, но и пугающей; он не мог пойти против своего учителя и должен беспрекословно выполнять его приказы. Наклонившись и подобрав "бинт", который выронила девушка, когда он сорвал с нее тунику, выпрямился, прохрипев:       - Подними руки в стороны.       Повернув к нему голову, землянка удивленно распахнула свои глаза, ставшими теперь еще больше, но все же сделала то, что сказал ей Дарт Мол. Стараясь смотреть повыше его головы куда-то в стену, вдруг поймала себя на мысли, что подобное уже когда-то случалось с ней, что она вот в точно такой же позе стояла. Но что тогда было? И когда?.. Заметив, что служанка о чем-то сильно задумалась, Мол даже немного мысленно обрадовался этому, пусть все-таки девчонка стоит смирно, увлеченная мыслями, тогда он быстрее закончит обматывать ее тело. И чем больше он заставлял себя не думать о том, что могло бы так заставить эту неугомонную землянку превратиться в безмолвную статую, смотрящую невидящим взглядом, тем больше его разум возвращался к оставшимся воспоминаниям служанки, ограниченным только одним днем. Закончив с тем, что делал, забрак выпрямился, еще раз оглядев перетянутую грудь девушки плотной тканью, понадеявшись, что туника добавит видимости того, что это парень, а не девушка.       Отремонтированный "Скимитар" поднялся в воздух и поспешил поскорее покинуть Корусант, чтобы вернуться в черный космос, оставив позади себя шум огромного города, обосновавшегося на целой планете, где нельзя было вдохнуть воздух полной грудью, дабы не заразиться ядом лживости и лицемерия, чем обычно привыкли дышать жители Корусанта, особенно те, кто мог позволить себе жилье в самых высоких зданиях благодаря своему не менее высокому статусу. Казалось, каждый житель этой планеты был продажен, каждый знал цену себе и жизни своего соседа, которого он мог убить, каждый... но не Мол, только не он, забрак не мог предать, натренированный быть верным только одному - Дарту Сидиусу, и предательство каралось смертью. Так думал Мол, считая себя выше, чем все эти мелочные политики, орущие от страха, когда он приходит за их жалкими жизнями; они предлагают огромные суммы в обмен на свое дальнейшее никчемное существование, надеясь, что он проявит милость, но все они знают, что он не сделает этого, действуя механически по заданной учителем программе. Все умоляют его остановиться, но рука каждый раз сама делала то, что было нужно, - она сама заканчивала крик того, на кого падал жребий, брошенный судьбой в лице учителя Мола. Так думал забрак. И для него это было истинной, не смотря на то, как относился к нему Дарт Сидиус, чья жестокость порой не знала границ. Сидящий в кресле перед пультом управления истребителем находился в полном молчании, наблюдая за полетом, за тем, как скользит через космическое пространство его корабль, даже на мгновение забыв, что теперь он не один, и лишь когда девушка снова начала тихо шептать что-то, отвлекся, прислушавшись, при этом не отрывая взгляда от черной пропасти с малюсенькими огоньками далеких планет. Алексис сидела на сидении в середине и, находя взглядом какой-то предмет, шептала его название на Общем языке, проговаривая каждый слог, и если поначалу у нее получалось не сразу называть что-то правильно, то чуть позже, медленно, но все же, у нее стало получаться. Слушая, как служанка коверкает названия, забрак мысленно усмехнулся, подумав, что возможно благодаря таким стараниям землянка научится в ближайшем времени всем азам языка. Через пару часов бубнение позади прекратилось; Мол даже не заметил в какой момент девушка прекратила шептать и замолчала, и его даже это немного насторожило. Повернув голову в сторону сидений, он увидел спящую служанку, лежавшую на боку, использовавшую одну руку, как подушку. Но почему-то умиротворение на ее лице снова начало раздражать, словно это спокойствие никогда не должно было появляться, оно должно было исчезнуть, сменившись страхом. Будто бы что-то вспомнив, мужчина отвернулся к пульту управления, поставив локти на подлокотники кресла и сложив пальцы домиком, подумав о том, что хорошо, что девчонка спит и не мешает своим шепотом.       Открыв глаза Алексис увидела перед собой непроницаемую темноту. Сначала ей даже показалась, что она не открывала глаза, и снова закрыв их, сильно зажмурилась, чтобы убедиться, что глаза закрыты, но опять открыв их, испугалась - вокруг была все та же непроглядная темнота. Первым делом, девушка успокоилась, но вдох при этом показался ей не таким легким, как до этого, будто бы воздух стал не таким, как прежде; темнота вокруг стала сгущаться вокруг нее, сжиматься, видимо пожелав раздавить своим весом блондинку. Закричав, но не услышав своего крика, Алексис выставила руки вперед, чтобы остановить темноту, как вдруг почувствовала под ладонями шершавую поверхность, чем-то напоминавшую наспех спиленное пилой дерево. Все тело стала бить мелкая рожь, покрывая ее тонким слоем холодного пота, который уже стал лезть в глаза... или это были слезы? Ощупав всю поверхность перед собой, девушка осознала, что лежит в каком-то деревянном ящике, напоминающем гроб. В один миг все ее сознание растворилось в панике, овладевшей мозгом. Со всех сторон темнота начала сжимать и сдавливать, не давая ни единого шанса на спасение. И тут же внезапно раздался оглушительный писк, который так же быстро нарастал, как будто он приближался откуда-то издалека, пока не заполнил все пространство собой и... громогласный взрыв. Громко закричав, Алексис резко села, чуть подогнув колени. Сердце колотилось с бешеной скоростью, отдавая гулом в ушах, на лбу выступила испарина, напоминавшая о пережитом ужасе, и где-то совсем далеко слышался этот противный писк, но уже совсем исчезая, он оставил после себя оглушительную тишину; и сначала девушке показалось, что она оглохла, но проглотив ком в горле, резко выдохнула, издав характерный звук. Дернувшись от чего-то, блондинка огляделась, словно совсем рядом была опасность, но ничего не было, в кабине истребителя она была одна. Снова обнаружив себя на полу, Алексис повернулась к сиденьям спиной и прижалась к ним, согнув колени. Смотря на дрожащие руки, не понимала, что с ней твориться, почему ей слышится этот звук, почему стали сниться эти странные сны, ведь этот сон был не первым. И что они значили?.. Сжав дрожащие пальцы в кулаки, прикрыла глаза и глубоко вздохнула, постаравшись наполнить воздухом легкие так, чтобы от него наступило легкое головокружение. Теперь мир не казался таким пугающим и, что больше всего радовало, прекратился писк в голове. Поднявшись на ноги, все еще ватные от кошмарного сна и падения с сидений, блондинка потянулась, подняв руки вверх, но тут же заметила, что корабль стоит на месте и из окна видна большая снежная гора, окружённая лесом, окутанным белой дымкой холода. Белоснежный горный туман поднимался от верхушек деревьев, медленно карабкаясь по ледяным камням, мечтая достичь вершины. Чернеющие на его фоне деревья застыли, наслаждаясь холодным солнцем, остановившем свой ход на голубом небосклоне. Не вытерпев, Алексис решила выйти из истребителя и увидеть это своими глазами. Найдя кнопку на стене, девушка открыла шлюз и выбежала на снег, сверкающий драгоценными камнями под лучами солнца. Белые нетронутые сугробы окружали ее, как пуховые подушки, раскиданные кем-то, покрытые белой шалью. Застывшая красота без единого звука неторопливо проживала свой век, притворяющаяся сном наяву. Сделав несколько шагов, блондинка остановилась, не отрывая взгляда от горы, стоявшей на самой границе леса, прятавшейся в белом тумане. И вдруг над вершиной лениво стала выползать огромная дуга месяца, беря свое начало с одного края горы и заканчивая другим; как вырвавшийся дух леса, заточенный в холодный камень, месяц взлетал, поднимаясь все выше и выше.       - И долго ты будешь там стоять? - послышался приглушенный голос, скрывая безразличием свою усталость.       Алексис резко повернулась, но ноги неожиданно для нее сами поехали куда-то в сторону, быстро проваливаясь в снег, и в один миг девушка кубарем скатилась с горы. Где-то наверху слышался все тот же голос, явно обращавшейся к ней, но уже более оживленный. Лежа на животе и уткнувшись лицом в снег, блондинка быстро подняла голову и, чуть не опустив лицо обратно, моргнула пару раз, чтобы убрать головокружение от такого быстрого спуска, чувствуя, как внутри появляется тошнота. Стоявший над обрывом Дарт Мол, чуть не выругался, во время остановив себя - ему, как Темному Владыке не подобает проявлять эмоции, особенно к тем, кто не стоит на ровне с ними; найдя взглядом лежавшую на снегу фигурку служанки, забрак поспешил к спидеру. Сообразив, что же случилось, блондинка хотела встать и крикнуть, что с ней все нормально, как вдруг заметила мигающий огонек на браслете, а противный писк смешался со стуком сердца, превратив тишину в монотонный звук. "О, нет", - эти слова только и успели сорваться с побледневших губ, на которых медленно таял снег, как тело Алексис резко перевернулось на спину, выгнувшись дугой, начав биться в сильнейших конвульсиях от электрического заряда. Каждая мышца испытывала мощнейший импульс, заставивший ее напрячься настолько сильно, что она начала разрушать саму себя. Колоссальная боль, которую испытывала девушка, пожирала ее, не давая даже закричать, сильно сведя челюсти, сжав их. В распахнутых остекленевших от ужаса и мучений глазах вдруг появился Мол; соскочив со спидера, он быстро подбежал к служанке и, нажав пару кнопок на своем браслете, отключил ток.       - Давай же... дыши, - мужчина перевернул землянку на бок, придерживая ее голову одной рукой, а второй пытался раскрыть челюсти, сильно сдавливая пальцами щеки, чтобы девчонка не задохнулась от того, что ее же язык перекроет доступ к кислороду, - Дыши, - и как только она закашляла, взявшись двумя руками за его руку, Дарт Мол нахмурился, - Глупая девчонка, - но тут забрак замолчал, видя, что землянка что-то пытается сказать, жадно глотая ртом воздух, продолжая цепляться за его руку, будто бы от него зависела ее жизнь, - Не говори... Тебе нельзя разговаривать, - продолжая хмуриться, мужчина отвел взгляд в сторону, спокойно проговорив, чтобы блондинка сама перестала дергаться.       Смотря на предсмертные муки тех, кого приказывал убить учитель, Мол не испытывал ничего, даже не задумывался о том, чтобы представить себе, что они чувствуют, но сейчас, глядя на эту девчонку, то, как она прижимает его руку к себе, обняв, как взахлеб глотает воздух, почему-то впервые в жизни подумал о том, что он мог бы лишить жизни невиновного... Нет! Забрак одернул руку, поднявшись на ноги, с присущей ему надменностью посмотрев на служанку. "Вставай и иди за мной," - источавшие лютый холод мысли прозвучали в голове Алексис, поднявшие ее голову к стоявшей над ней фигуре ситха, снова ставшим безжалостным убийцей Дарта Сидиуса, действующему, как машина, не чувствующая ничего, движимая только словами своего создателя. Не понимая такой резкой перемены в мужчине, девушка кое-как поднялась, но тут же замерла, приоткрыв рот и сделав медленный и глубокий вдох; в глазах резко потемнело, от чего в голове снова стал появляться этот противный писк, но теперь он звучал не так, как раньше; если до этого он исходил со всех сторон, то сейчас слышался только с одной стороны. Выпрямив спину, девушка уставилась на забрака, желая спросить, не знает ли он, что за странный звук она постоянно слышит, как увидела, что мужчина смотрит куда-то вперед, именно туда, откуда и доносился этот писк: повернув голову в ту же сторону, Алексис поняла, что то, что ей сначала показалось писком, был монотонный вой боевого рога. Из черноты леса в их сторону неслись огромные мохнатые животные, чем-то напоминавшие белых медведей, только с серыми короткими гривами, как у ослов, оканчивающиеся на спине, и такого же цвета удлиненная шерсть на передних лапах со стороны локтя. Всадники, восседающие на этих медведях, не были похожи ни на землян, ни на забраков, даже на того крысоподобного из бара; высокого роста люди с головами кошек, покрытые короткой густой шерстью, с очень развитой мускулатурой. Впереди всех ехал вожак - с длинной белоснежной гривой, заплетенной в несколько кос, развивающихся на ветру, украшенных черными перьями и камнями с узорами, его серебристая шерсть, покрытая ритуальными узорами красной глины, лоснилась под лучами солнца. Остальные же имели более темный окрас. Поднеся к губам рог, вожак затрубил; и снова послышался этот монотонный звук.       - За мной, - скомандовал Мол, резко повернувшись к Алексис спиной; нужно было немедленно возвращаться к "Скимитару", пока эти мохнатые кошки на медведях не примчались сюда, - Живо!       Но только забрак сделал шаг, перед его ногой в снег окунулась стрела, сделанная из кости. "Варвары!" - Дарт Мол дернул верхней губой, показав зубы. Подняв взгляд от земли к всадникам, он выхватил меч, активировав его, вставая в боевую стойку. Усталость, до этого господствующая в теле мужчины, резко сменилась озлобленностью и яростью, дарующие силу для еще одного боя. Дух, не отошедший от прошедшего всего лишь пару часов убийства, снова накалился огнем, начав разрывать ненавистную кожу, вырываясь наружу. Раздался свист подлетающей стрелы, выпущенной одним из метких звериных лучников. Сделав выпад вперед, Дарт Мол молниеносно крутанулся на одном месте, прокрутив меч перед собой, сбивая стрелу. Еще раз - и еще одна стрела упала в снег, разрубленная пополам с обугленными краями от прикосновений со световым мечом кровавого цвета. Грозное рычание животных наполнило воздух ощутимой злобой, потревожив вечные снега на вершинах гор, что окружали лес. Натянув тетиву с приготовленной стрелой, лучник оскалился, обнажая длинные острые клыки, прицелившись в стоявшего рядом с ситхом парня, крутящего головой по сторонам. Заметив это, Мол вытянул руку в сторону служанки, отшвырнув ее Силой от того самого места, куда уже летела стрела. Отлетев на пару метров, Алексис рухнула в снег, подняв собой небольшую белую волну, ударившись спиной, но боль, прошедшая сквозь все ее тело, не дала потерять сознание ни на секунду. Как безвольная тряпичная кукла, девушка лежала на земле, устремив свой взгляд в небеса, и даже холодное солнце не могло ослепить ее. Немигающие глаза застывшие, как снег на вершине скал, пронизывали время, вырывая в воспоминаниях мозга обрывки забытой жизни. Писк, прерывающийся только рычанием животных и звуками битвы, с нарастающей силой приближался, сдавливая виски, пока не достигнул своего апогея. Моргнув, блондинка схватилась двумя руками за голову, прижав ладони к ушам, чтобы не слышать этого ужасного звука, и громко закричала. Вожак, спрыгнув со своего медведя, приземлялся рядом с забраком, превышая его на добрый метр, замахнулся над головой своим огромным двуручным топором, что-то прокричав на непонятном Молу языке. Но ситх отскочил от удара, подпрыгнув на месте и прокрутившись в воздухе, приземлился в стороне от мохнатого великана, услышав пронзительный крик. Хватило только одного быстрого взгляда, чтобы понять, что с девчонкой твориться что-то неладное, но проникать в ее голову не было возможности и тем более времени, чтобы разобраться, что случилось с ней. Подняв руки, забрак прокрутил меч над своей головой, отвлекая внимание серебристого великана, и как только тот на мгновение задержался, сделал сальто назад, ранив двух противников, которые так же превышали его ростом.       - Что с тобой? - Дарту Молу удалось подбежать к служанке, все еще лежащей на снегу, бьющейся в истерике, но видя ее состояние, схватился одной рукой за ее куртку, резко подняв, - Вставай! - прорычал, повернувшись в сторону летящих стрел, подняв руку, останавливая их Силой, держа в этой же руке и меч.       Борясь с желанием бросить ее тут, забрак дернул землянку к себе, обняв за талию, вспомнив, как она умоляла его не оставлять ее на Татуине, как смотрела на него, но и потом вырвавшись на свободу, она нашла его; все это пробудило в нем что-то особенное, чего он сам никогда не знал, но часто видел, проходя по темным коридорам нижних уровней Корусанта, где живут забытые изгои общества, выживающие по своим законам, но именно там впервые ситх заметил, как матери защищают и оберегают своих детей, не способные даже прокормить себя, они отдают последнее своим чадам, как ребенок защищает своего младшего брата от стаи голодных крыс, размахивая палкой. Зарычав, как дикий зверь, мужчина развернулся, кинувшись вместе с землянкой к спидеру, ощущая Силой, как позади него лучники готовят стрелы, чтобы пустить в спину беглеца. Молниеносный свист и стрелы, пущенные из костяных луков, упали на промерзшую землю, остановленные световым мечом. Громоподобный рев оглушил Мола, достиг вершины горы, растревожив ее вечные снега, начавшие недовольное шевеление, словно их только что разбудили. Не теряя ни секунды, забрак вскочил на спидер и рванул от погони медведей, пустившихся за ним по приказу своих хозяев, прижимая одной рукой уже притихшую от этого рычания девушку.       Зайдя на борт истребителя, Мол дотащил Алексис до сидений и помог ей сесть, придерживая ее одной рукой за шиворот, после чего сразу же нажал кнопку на своем браслете, закрывающую шлюз корабля. Бросив на нее короткий взгляд, прошелся по истребителю к пульту управления и выглянул в окно, чтобы убедиться, что мохнатые аборигены не догадались последовать за ним сюда. Похоже, что девчонка получила более тяжелые последствия от удара током, которые вызвали у нее сильнейший шок, вылившийся истерическим состоянием, что именно и увидел он, когда подбежал к служанке. Скрестив руки на груди, мужчина нахмурился, подумав о том, что стоит показать ее врачу, но везти землянку в обычную больницу было неблагоразумно, да и к докторам, оказывающим услуги Темной стороне, тоже нельзя было по причине того, что о ее существовании, естественно, узнает Дарт Сидиус. И вдруг что-то заставило забрака сесть рядом с девушкой, положив ладонь на ее лоб. Закрыв глаза, сосредотачиваясь на видениях землянки, которые возможно и помогли бы ему понять причину ее состояния, Мол медленно погружался в сознание Алексис. Подобное черной воде, оно засасывало, прорастая щупальцами холода, пробирающимися до самых костей.       Писк с нарастающей силой разрывал темное пространство, как огонь пожирает черную материю, наслаждаясь ее муками. Слышался пронизывающий вой страданий, появляющийся вместе с исчезновением черноты. И вдруг резкий удар, вызвавший огромную волну поднявшейся земли, смешавшейся с небом, пронизанным черными клубами дыма, как манящие смерть флаги, развивающиеся на ветру. Крики умирающих разорвали ушные перепонки, навсегда застряв в воспаленном от ужаса мозгу. Кровь горела под ногами, раскалывая гранитные камни и растапливая железо. Глаза мертвых, окутанные белесым туманом уходящей души, молили небо о прощении за все сделанные при жизни грехи. Преисподняя снизошла из самых глубин на землю, дабы забрать в свои объятия всех грешников, внушив хозяину небес невыносимый чудовищный страх. Голоса... приближающиеся голоса. Глаза... красно-желтые глаза, смотрящие в самую суть существования...       Мол одернул руку, еще с минуту смотря на служанку, думая о том, что только что видел; обрывки ее воспоминаний никак не связывались в единую картину всей ее жизни, а лишь только одного единственного дня, но возможно, что со временем ему удастся проникнуть в далекие углы ее сознания и познать тайну скрываемую такой сильной выборочной потерей памяти. Дернувшись вперед от того, что забрак убрал руку, очнувшись от странного морока, в котором пребывала, блондинка распахнула глаза, удивившись тому, что находится на корабле, ведь ее последними воспоминаниями было то, что она приземляется в снег от какого-то толчка. Повернув голову к мужчине, все еще сидящем рядом с ней, заметила тень задумчивости на его лице, смотрящим в пол, как будто его внимание было уделено тому, что там творилось что-то такое, что было видно только ему одному. Положив аккуратно ладонь на его руку, Алексис наклонила голову в бок, привлекая к себе внимание; все-таки он ее спас, раз девушка сейчас находится на корабле, и нужно было поблагодарить его за ее спасение, ну или за то, что не оставил там в снегу. Почувствовав прикосновение, Дарт Мол, не поворачивая головы, посмотрел на сидящую рядом, задумавшись о том, что возможно стоит отложить продажу этой девочки. На некоторое время...