Снежная Королева

Последние два месяца Драко Малфой вынужденно работал в одном кабинете с Гермионой Грейнджер. Несмотря на то, что у них была разная специализация. Вот уже третий год героиня войны трудилась в Отделе рун и символов, расшифровывая древние послания, тексты с малоизученными заклинаниями и историческими фактами. В то время как бывший Пожиратель Смерти после долгого судебного разбирательства и оправдания получил место в Отделе международного магического сотрудничества. Их работа вообще никак не была связана, за тем небольшим исключением, что оба отдела располагались на пятом уровне Министерства. Шумный и большой международный отдел занимал большую часть этажа, в то время как крошечный департамент по рунам, напоминавший нечто среднее между архивом и библиотекой, казалось, просто был втиснут на один этаж с сотрудниками, ищущими взаимопонимания с зарубежными магическими сообществами. Гермиона Грейнджер сразу, как только пришла, обратила внимание на странное соседство отделов и даже пару раз довольно возмущенно заявила, что разумнее было бы разместить Отдел рун и символов хотя бы рядом с Отделом магического образования, но все уже привыкли к такому расположению. Привычное соседство спустя три года было превращено в полную неразбериху и путаницу, а все потому, что на пятом уровне распорядились провести внеплановую реставрацию этажа. Неудобство данного решения заключалось в том, что все сотрудники двух отделов вынуждены были ютиться по чужим кабинетам, выделенным совершенно беспорядочно. Именно это обстоятельство и привело Драко Малфоя и Гермиону Грейнджер в одно помещение. За годы их отношение друг другу изменилось с неприязненного раздражения на подчеркнутую вежливость и отстраненность. Драко Малфой не просто был вынужден так себя вести после своего оправдания, его взгляды касательно магглорожденных волшебников кардинально поменялись. Поэтому, здороваясь по утрам с гриффиндоркой и проводя с ней по восемь часов в кабинете, молодой человек почти не чувствовал дискомфорта. Тот факт, что Драко Малфой изменился, был неоспорим. К тому, что Гермиона Грейнджер больше не та милая, отзывчивая и милостивая девушка, не могли привыкнуть даже друзья и хорошие знакомые. Гермиона не стала злобной мегерой, просто война и все испытания, трудности и лишения, которые выпали на ее долю, заставили девушку закрыться эмоционально и никого к себе не подпускать. Это был ее способ борьбы с реальностью, способ учиться жить в мире с болью, одиночеством и разбитым сердцем. После победы над Волдемортом первое, что сделала Гермиона, - отправилась в Австралию, чтобы вернуть память родителям. Но заклинание не сработало. Девушка вернулась в Лондон одна с тоской на сердце и горечью оттого, что ее родители теперь абсолютно чужие ей люди. Гарри, Джинни и Рон ей искренне сочувствовали и твердили, что самое важное, что ей удалось сохранить им жизни. Гермиона уныло соглашалась с этим, но боль потери все равно точила душу. Кроме того, девушку преследовали кошмары по ночам, в которых кто-то постоянно погибал. У кого из прошедших войну таких кошмаров не было? Пожалуй, даже Драко Малфою снились сны, давившие на больные места. Личная жизнь также не задалась. Чувство к Рону зародившееся еще в Хогвартсе и, как казалось, усилившееся во время поиска крестажей, иссякло спустя несколько месяцев. Польщенный славой и увлеченный собственными успехами в аврорате, Рональд Уизли не так много внимания уделял своей девушке. Пока Гермиона сдавала необходимые экзамены для ЖАБА и боролась с депрессией в одиночку, парень пропадал на операциях по поимке сбежавших Пожирателей Смерти. В какой-то день Гермиона поняла, что так продолжаться больше не может. Она ждала поддержки и тепла, но почти каждую ночь проводила в холодной постели наедине со своим сломанным подсознанием. Поначалу она много плакала. Потом иссякли и слезы. И вслед за этим гнетущим чувством отчаяния и пустоты Гермиона поняла, что скоро сломается совсем. Она объявила Рону, что им не удастся построить отношения, что ее чувства не прошли проверку на прочность после войны. Все чаще она отказывалась от встреч с друзьями и от семейных ужинов в Норе. Все больше и больше девушка отдалялась от приятелей и закрывала свою душу от посторонних. Уходила с головой в рунические переводы, спасалась бегством от настигающей горькой реальности в книгах и символах. Точно также Гермиона уходила от проблем в школе. Только тогда книги подсказывали ей решение проблем, теперь же она и не стремилась его искать. Магический мир отметил холодность и странную нелюдимость героини войны. Но прошли месяцы, о странном поведении Гермионы стали забывать. Когда Драко Малфой сталкивался с Гермионой Грейнджер на пятом уровне, он всегда поражался ее равнодушному взгляду, ровной осанке и твердому голосу. Чутье подсказывало, что это маска, которую снять практически невозможно. Драко мысленно называл девушку Снежной Королевой и иногда ловил себя на мысли, что ему хотелось бы увидеть прежнюю Гермиону. Улыбчивую, с нежной мечтательной улыбкой на губах и с огоньком жажды жизни в глазах. Март две тысячи первого выдался на удивление теплым. В кабинет ласково заглядывали лучи только что проснувшегося солнца, скользя по деревянной поверхности столов, кипам бумаг и свитков, немного пыльному шкафу. Драко Малфой пришел на работу немного раньше обычного и в хорошем настроении. Весеннее тепло заражало своим весельем. Кабинет выглядел намного уютнее в лучах солнца. На столе Гермионы стояла пустая ваза. Повинуясь неясному порыву, Драко Малфой наколдовал букет белых подснежников. Крупные бутоны, обрамленные зелеными листьями, игриво выглядывали из-за краев вазы, создавая весеннее настроение. Дверь в кабинет тихо открылась. Гермиона Грейнджер вошла в кабинет и замерла на пороге. Ее взгляд уткнулся в великолепие белоснежных цветов, источающих тонкий приятный аромат. Драко Малфой украдкой наблюдал за девушкой, даже забывшей поздороваться от удивления. Гермиона медленно подошла к столу и осторожно взяла букет любимых цветов в руки. Нежный запах тут же окутал невидимым облаком, а мягкие лепестки невесомо касались кожи. Гермиона Грейнджер поставила цветы обратно в вазу и села за стол. На ее губах расцвела задумчивая, но радостная улыбка, а карие глаза заискрились светом. Девушка кинула быстрый взгляд на Драко Малфоя и, убедившись, что он углублен в работу, тоже принялась за переводы. Ее душа ликовала по непонятной причине. Увлеченный документами молодой человек старательно прятал улыбку, видя, как меняется мир, как тают так долго и упорно возводимые сотрудницей Отдела рун и символов ледяные стены.