Парадоксы

- О, черт! Слова слетели с языка до того, как я успел осознать происходящее. Оставалось только надеяться, что Доктор моей реплики не услышал из-за закрытой двери. В тот момент мне хотелось поздороваться именно с Тардис: протянуть руку и погладить синее дерево. А от Доктора не терпелось сбежать. Ускользнуть, затерявшись в пространственно-временном континууме. Спрятаться в прошлом или раствориться в будущем. Подговорить Тардис, чтобы помогла увернуться от цепких рук Повелителя Времени. В конце концов, проблем с Мастерами Времени мне было достаточно. Вряд ли, конечно, Доктор услышал произнесенные мной слова. Скорее заметил выражение лица, нервное движение плеча, неловкую попытку немедленно ретироваться. А может это все моя манера убирать руки в карманы, будучи чем-то раздраженным. В любом случае, когда Доктор выскочил из Тардис мне навстречу, я прекрасно понимал, что он заметил мое недовольство нашей встречей. Говорю же: мне хватало проблем и без Доктора. Помню его радостно-настороженное "Понд!", быстрое объятие, жужжание звуковой отвертки в его кармане (как же, надо было проверить, что это действительно я). Помню неуютную паузу после приветствий и его немой вопрос о том, где Эми. Не нужно было слов: я и так знал, что он хочет узнать, слегка подаваясь вперед и приподнимаясь на носках. Я знал, какие вопросы он хочет мне задать. Понимал ли он, что я не хочу на них отвечать? Понимал, конечно же, но, видимо, ничего не мог с собой поделать. Столкнувшись лицом к лицу с парадоксом, объяснить который меньше чем за минуту не представлялось ему возможным, Доктор впадал то ли в отчаяние, то ли в детство. Доктор требовал ответов, которых у меня либо не было, либо же делиться ими с ним казалось мне неправильным. Почему? Это трудно объяснить. Став Рипом Хантером, я приобрел склонность к скрытности, будто она шла в комплекте с новым именем. Мне понравилось хранить секреты. Осторожность, необходимая каждому, кто путешествует в пространственно-временном континууме, в моем случае превращалась чуть ли не в паранойю. Мне приходилось скрывать то, кем я был, откуда появился, из какого времени. Я прятал воспоминания об Эми и - что уж - о Докторе тоже. Я удерживал на языке так и норовившее вырваться название его расы: Повелители Времени. Став Рипом Хантером, Мастером Времени, я должен был выкинуть несколько сотен слов из своего повседневного лексикона. Больше всего я скучал по анекдотам о далеках и киберменах, которые мы с Эми сочиняли, гуляя поздним вечером по Нью-Йорку. Оказавшись рядом с Доктором, прислонившись к синему дереву старушки Тардис, я словно вернулся в свое собственное прошлое. Попытался скрыть оружие на поясе подолом пальто, находиться в котором стало отчего-то ужасно неуютно. Нервно теребил ключи от своего корабля, слушая, как Доктор пытается придумать объяснение тому, что я стою перед ним. Что я мог ему рассказать? Имел ли я право разбалтывать ему все, что знал о Мастерах Времени? Подписанный с ними договор запрещал мне это делать. С другой стороны, я отправился на миссию без их одобрения, украв корабль: сколько бы я не называл его своим, моим он был только в том случае, если миссия была одобрена. Был ли тогда смысл беспокоиться о Мастерах Времени? Мне было неловко рассказывать ему о себе как о капитане Рипе Хантере, Мастере Времени из двадцать второго века. Когда мы расставались, я был Рори Уильямсом из двадцать первого, застрявшим в двадцатом. Я помнил то время, когда был пластиком - две долгих тысячи лет, стертые из истории. Иногда во снах я вспоминал свои смерти в каких-то параллельных вселенных. Никак не мог выбросить из головы ненормальность своего детства, проведенного в компании дочери. Вся моя жизнь, все мои жизни - чертовы парадоксы, разобраться в которых даже Доктор мог не всегда. Я не хотел говорить ему о том, что наша жизнь на Манхэттене, сама по себе являвшаяся результатом попадания в очередную ловушку времени, была напичкана парадоксами. Жизнь в городе с рыдающими - да, именно так - ангелами не могла быть простой. Однажды я ушел за хлебом и вернулся во вчерашний день. В другой раз мы застряли в перегоне метро - казалось, прошли годы, прежде чем петля распуталась. Один из Рождественских вечеров в компании Ривер, заглянувшей в оккупированный ангелами Нью-Йорк, закончился переписыванием трех лет нашей жизни. Глупо было ожидать, что смерть Рори Уильямса будет свободна от парадоксов. Помню, я вернулся в Нью-Йорк, на кладбище, только для того, чтобы убедиться в том, что я - Рори - существовал. Рип Хантер был тем еще параноиком. Кроме своего имени на могильном камне, у меня остались наши с Эми фотографии, сделанные в самые разные моменты времени, как бы подтверждая, что мы действительно прожили долгую жизнь. Никогда не понимал, как у Доктора получается вытаскивать из людей информацию. Я не хотел ничего ему говорить, но ответил на все вопросы. Дал полистать пачку фотографий (они всегда были со мной). Я получил их от Ривер: нам с ней как-то посчастливилось встретиться в двадцать втором. Доктор вытащил из меня все, что только мог - в том числе и о Мастерах Времени. Я так и знал, что нельзя ему о них рассказывать, но было уже поздно. Доктор хотел с ними познакомиться. Доктор не желал ничего слышать о том, что ему нельзя. Он, видите ли, никогда не слышал об этих ребятах. На мой скромный взгляд, это было только к лучшему. На взгляд Доктора, этот момент срочно нужно было исправить. - Хэй, капитан? - услышал я голос Снарта. - Да, сейчас, - бросил ему в ответ, заходя за Доктором в Тардис. Пробормотал: - Когда бы это сейчас ни было. Звук Тардис успокоил меня: я даже руки из карманов вынул. Сказал: - А у меня на корабле удобные кресла. И маскировочные цепи нормально работают. - Скукота, - отозвался Доктор. В глубине души я был полностью с ним согласен. Не знаю, понимал ли Доктор, что мы находились если не на стыке параллельных миров, то в той точке пространства и времени, где непересекающиеся временные линии все-таки находят общую точку. Мы были в шаге от очередной ловушки на нашем пути. Помню его непринужденное "Эй, Рори", беготню вокруг консоли и три сотни слов в минуту. Помню, скинул пальто, снял с пояса оружие - и как будто в то же мгновение перестал быть капитаном Рипом Хантером из двадцать второго. Помню, сказал ему - вполне в духе Рори - чтобы вернул меня в то самое время и место, откуда забрал: меня там ждут, важная миссия, и вообще. Мы вышли из Тардис и тут же остановились, переглядываясь. Помню дрожь в пальцах и кисло-сладкий привкус окружающего пространства: таким оно бывает в тех точках пространственно-временного континуума, где вот-вот будет переписано время, перезапущена вселенная или замкнется очередная временная петля... Помню, как выкрикнул: - О, черт! Не жизнь, а одни парадоксы. Откуда ты вообще взялся?! Доктор усмехнулся. Ответил: - Никогда не поверишь: кто-то прислал сообщение на психобумагу с координатами твоего корабля. Он выдержал мой взгляд (весьма угрожающий). Развел руками: - Ну, Рори, не будь занудой. Доктор хотел познакомиться с Мастерами Времени, понять, как я оказался одним из них, как выбрался с Манхэттена. Ему нужно было знать, почему Мастера Времени не знали о далеках и никогда не взаимодействовали с сонтаранцами. Перед ним была загадка, разобраться в которой было делом первостепенной - по его мнению - важности. - Неужели тебе неинтересно, а? - спросил он меня голосом, который четко давал понять, что нет ответом не является. Лучше бы я сбежал, правда. Сразу же, как только услышал звук Тардис. Лучше бы, но - невозможно. Пробираясь через кисло-сладкий воздух середины двадцать второго века в компании Доктора, я еще не знал, что меня ожидает три перезагрузки Вселенной, путешествие на Землю-2, в Восточный Лондон и в четыре альтернативные временные линии. Не знал, что мне предстоит вытаскивание себя самого из рук ангелов. Не знал, что своими расспросами о Мастерах Времени, мы с Доктором создадим их организацию. Ничего я тогда не знал. Даже того, что это дурацкое сообщение на психобумагу отправил, конечно же, я сам. Из далекого будущего. Говорю же: не жизнь, одни парадоксы.