Veni, vidi, vici как страдай, выживай, делай ноги

Я мрачно брела по ночному лесу, отчаянно стараясь восстановить сбившееся дыхание. Усталость накатывала на меня волнами, вызывая жгучее желание сесть под ближайшем деревцем и уснуть мёртвым сном. Но это было под запретом, я ещё недостаточно далеко ушла. Эх, всегда знала, что неуёмная любовь к женщинам - моя главная слабость. Правда, никогда не представляла, что именно из-за неё буду бежать в другом мире по темному лесу от принцессы-маньячки. Но обо всем по порядку... Началась вся эта канитель довольно банально - я сдавала на права. И все шло прекрасно ровно до тех пор, пока я не увидела, какой машиной мне придется управлять... Эта раздолбанная шестерка до сих пор стоит перед моим мысленным взором. А ведь за год курсов я заплатила почти сто тысяч, со мной в группе было человек двадцать, потом в ГИБДД я дала взятку в сорок тысяч. Внимание, вопрос: куда подевались все деньги? Прицельным пинком отодвинув заедающее кресло и кое-как усевшись за руль, я поняла, что хуже быть не может (правда, позже оказалось, что может). Рядом со мной уселся грузный мужик лет шестидесяти. Этот типчик все время пыхтел, стараясь втиснуться в узкое лоно авто. Наконец, усадив свой необъятный зад, он без предисловий велел мне газовать, обтирая лоб одноразовой салфеточкой. Я, как послушная ученица, со всей дури нажала на педаль и даже, помнится, удивилась, почему она так легко вдавилась в пол. Выехав на шоссе, я, вполне довольная собой, смотрела по сторонам, надеясь заприметить хоть одну машину, дабы показать своему экзаменатору, как прекрасно иду на обгон. По закону подлости дорога была пуста. Я немного расстроилась, но, глядя на то, что этот мужик совершенно не смотрел, чем я занята, и, вообще, откровенно скучал, поняла, что взятка органам все же зря не пропала. Приободренная таким невниманием к своей персоне, я даже немного превысила положенную скорость. Когда же на горизонте забрезжил резкий поворот вправо, я попыталась отпустить педаль газа и немного похолодела, осознав, что нога поднялась, а педаль осталась на полу. Тем временем ограда приближалась. Толстяк наконец отвлекся от унылого созерцания не менее унылого пейзажа и, когда увидел куда мы несемся на полной скорости, вспотел пуще прежнего. С диким криком "Сворачивай!" он отбросил мои онемевшие от страха руки с баранки и сам выкрутил ее вправо. Но слишком поздно. Машину сильно занесло, и мы боком неслись к развороту, приближающемуся все стремительнее. Я закрыла глаза, морально готовясь к трем вещам: удару, смерти и лишению прав без их получения. Но ни одной из них не произошло. Вместо этого я неожиданно почувствовала легкий свежий ветер на своей коже. Это немного напрягло. Я приоткрыла сначала один глаз, потом второй, и обнаружила, что нахожусь на опушке леса, а передо мной возвышается гигантский замок. Первой мыслью было "Я в Раю?", а второй - "Нет, слишком много прелюбодействовала!". Разобравшись с тем, что, вроде как, не померла, я огляделась по сторонам и, решив, что людей явно нет на километры вокруг, побрела в замок за помощью. Учитывая богатые пейзажи и холмистость, это вполне мог быть Уэльс. А если и так, то это ж с какой скоростью я гнала, что за несколько секунд из Северной Америки очутилась в Великобритании? Конечно, я в мистику не особо верю, но если вдруг оказываешься непонятно где, непонятно каким образом, поверить вынуждают обстоятельства, ведь для сна все слишком реалистично, тем более для моего. Замок оказался ближе, чем мне казалось; я дошла туда примерно за пятнадцать минут. "Примерно" потому, что единственные часы находились у меня в телефоне, который внезапно сел. Внутри эта громоздкая постройка была абсолютно пуста. Некие смутные подозрения закрались мне в душу. И не зря. Если бы я тогда знала, что произойдет, то бежала бы из того замка так, что даже сверкания пяток было бы не видно; однако, к большому сожалению, предвидением сама не особо предусмотрительная мать-природа меня не наградила. Немного побродив по безлюдным комнатам, я наткнулась на спиральную лестницу, уходящую высоко вверх, очевидно, в башню. Мое восхождение вверх сопровождалось громким сопением, болью в ногах и приличным количеством времени, так что, когда я, запыхавшаяся и злая, как чёрт, наконец остановилась у высокой резной двери, то выдохнула с облегчением. Приоткрыв её буквально чуть-чуть, я змейкой проскользнула в открывшийся проход и почти задохнулась от неожиданности. Передо мной, на большой кровати, которую чаще зовут "сексодромом", спала девушка. Она была невероятной красоты. Белоснежные локоны, волнами лежащие на подушках, маняще приоткрытые розовые губки и точёное личико... Ммм, абсолютно мой тип. Хотя, пожалуй, девушка привлекла меня не только этим. Вернее, совсем не этим. Красотка была обнажена! Залипнув на её наготу, я не сразу поняла, что девушка слишком крепко спит. Подойдя поближе, я поняла, что её грудь слишком редко и невысоко вздымается для сна. Очевидно, таинственная красотка была в некоем подобии комы. Ну, и я не удержалась... Приникнув к ее губкам своими, я аккуратно проникла языком сквозь раскрытые зубы. На самом деле, совершить такое мерзкое (по мнению большинства моралфагов, естественно) действо мне помогло осознание того, что девушка не очнется. Поэтому почувствовав, что мне отвечают с не меньшим рвением, я испуганно отшатнулась. Красотка, ещё недавно спавшая непробудным сном, очнулась от моего поцелуя - ох, где-то я это уже слышала! - и теперь сидела на кровати, голая и притягательная, очаровательно мне улыбаясь. Я потек... кхм, растеклась лужицей умиления по полу. Первые несколько секунд. Потому как после она кинулась мне на шею и повисла, радостно визжа нечто в духе "любимая!". Я застыла, как каменная статУя, не до конца понимая, как реагировать на столь неоднозначное признание. Думаю, я бы так и простояла несколько часов, медленно переваривая всё случившееся, если бы не стук распахнувшейся настежь двери. Сначала внутрь ввалились тощий, словно жердь, мужик в меховой мантии и короной на голове, за ним толстуха, чем-то смутно напоминающая мамонта; а затем посыпалась целая куча незапоминающихся, зато занимающих и без того маленькое пространство, лиц. - Дщери мои! - воздел руки к небу мужик в короне. - Благословляю вас на священный союз, разрушивший заклятье злой чародейки! Я выпала в осадок, начиная понимать, что здесь происходит и даже, как ни странно, где я оказалось. Нет, безусловно, я была не против жениться на такой милашке, которая, кстати, до сих пор держала мою шею в борцовском захвате; но ещё я была молода и не готова остепениться, что и поторопилась донести до будущих, как я полагала, родственников. К сожалению, мой хриплый и тихий от удушающих объятий никто не услышал... ну, или не захотел услышать. Следующие два дня стали для меня Адом на земле. Я перезнакомилась со всеми своими "родичами", выбирала скатерти и ленточки для грядущей свадьбы, научилась кататься на лошади (нагло вру) для послепраздничного парада, и всё это с виснущей и радостно визжащей Авророй, как оказалось звали мою внезапную невесту, на руке. Поэтому, думаю, вы не удивитесь, узнав, что ночью третьего дня я тихонько выбралась с супружеского ложа и, наскоро одевшись, слиняла в лес. Точнее, через лес, к замку той чудесной ведьмы, к которой я уже прониклась симпатией потому, что именно она заколдовала весь замок и погрузила в сон эту маньячку Аврору. У меня было две цели: первая - попросить политического убежища (хотя я сомневалась, что в этом средневековом мире бытует такое понятие), и вторая и самая главная - уговорить, умолить, рыдать о том, чтобы она заколдовала принцессу и весь замок обратно. Ночь пошла на убыль, и на горизонте забрезжил рассвет, когда я наконец добралась до логова ведьмы. Это оказалась довольно уютная вилла, похожая на те, что строили в моем мире, но с одним отличием... вокруг здания на кольях висели человеческие черепа. Очень мило, отрешенно подумала я и пошла к входной двери, старательно обходя то, что, как было мною понято, являлось неким подобием садовых украшений. Молоточек на двери тоже вызвал отдельную волну "восторга". Это была медная женская голова с выражением крайней ярости на лице, держащая в зубах кольцо из того же материала. Переборов брезгливость, я несколько раз стукнула по двери кольцом, надеясь, что меня не станут испепелять прежде, чем выслушают.