Слезы гитары

Удар по струнам. Подушечки пальцев стерты в кровь. Бардовые струйки медленно вытекают из тонких порезов, блестят в тусклом свете лампы на потолке, словно драгоценные рубины, стекают по ровным струнам, и мелкими каплями падают на пол. Серую, пыльную комнату заполняют звуки плачущей гитары. Она дрожит в умелых руках, поддается, чарует грустной мелодией. Музыка проникает внутрь, растекается по венам вместе с кровью, словно воздух, проникает прямо в сердце, будто точный выстрел, заполняет его, пусть мимолетной, но такой нужной дымкой счастья. Для него музыка и есть воздух. Он дышит ею, живет ею, растворяется в ней, словно сахар в горячей воде. За окном идет дождь. Крупными, косыми каплями разбивается о оконное стекло и растекается по нему замысловатыми узорами. На душе, как и за окном, бушует дождь. Холодный. Обволакивающий душу тонкой коркой льда. Он окрепнет - со временем. Замерзнут чувства. Он больше не позволит им вырваться наружу; поселиться в красивых глазах, когда-то наполненных безграничной жизнью и любовью. Ярче всякого солнца. Сейчас же в них поселилась пустота, с едва заметной капелькой боли, растворившейся в стекающей по щеке одинокой слезе. Хочется забыться. Алкоголь не помогает, музыка тоже. Она, как и виски создает временную иллюзию счастья, радости и беззаботности. Временно. Стоит лишь на секунду оторваться от тонких струн, как все возвращается вновь. Тоска, боль, одиночество, непонимание. Да - непонимание. Его никто не понимает. Не хочет понять. Всем плевать на его боль. Даже самым дорогим и близким людям. Они наверняка зависают в очередном модном клубе, растворяя остатки трезвого сознания в очередной порции ядовитого, крепкого алкоголя, снова забыв о нем. По щеке опять стекает непрошеная слеза. Оставляет мокрый след и размытую черную полосу от туши. Он стирает ее рукой, еще сильнее размазывая по светлой коже, а затем снова начинает перебирать тонкие струны. Гитара - единственная верная подруга, которая сейчас плачет вместе с ним, вздрагивает серебристыми струнами, словно всхлипывая. Как же ему все надоело. Осточертело быть слабым. Лить слезы из-за того, кому на него абсолютно наплевать. Он любил. Не скрывал, не боялся признаться, не стеснялся своих " неправильных " чувств, и он верил... Верил, что его тоже любят. Верил до последнего, пока в один дождливый, как сегодня, день ним не воспользовались, а затем вышвырнули под холодный дождь, как старую куклу. Некогда любимую, красивую, но это пока не появилась игрушка поновей, поинтересней. Тонкие пальцы до боли сжимают гриф. Рука замирает в воздухе, так и не коснувшись струн. Воспоминания душат, как невидимая петля на шее. Поигрался, насытил свое самолюбие и плюнул ядом в душу. И теперь там зияет дыра. Черная, наверное бездонная, затягивающая все светлые чувства, оставляя лишь отравляющую пустоту. Он никогда не забудет те слова, сказанные таким будничным, спокойным, даже немного скучающим, голосом, которым обычно говорят о погоде или обсуждают не слишком удачный фильм: " - Не принимай на свой счет. Нам было хорошо вместе, но все хорошее когда-то заканчивается. " И дверь захлопнулась. А он остался стоять под ней, наплевав что уже промок до нитки, а по щекам бегут то ли капли дождя, то ли слезы. Он ждал, что дверь откроется, а эти обидные слова окажутся лишь шуткой. Не совсем удачной шуткой. Дверь так и не открылась. В комнате все замерло, словно кто-то нажал " стоп " и время остановилось, лишь дождь, продолжающий нещадно лупить по стеклу, доказывал, что это не так. Время идет, жизнь продолжается, да и сердце еще вроде бьется. Медленно, но все же бьется. Значит не замерзло, не покрылось льдом. Значит есть шанс. Снова неуверенное прикосновение к струнам, а через секунду гитара летит в самый дальний, пыльный угол, ударяется блестящим черным корпусом о серую стену и издав последний, жалобный скрип, падает на покрытый пылью пол. Он несколько секунд ненавистным взглядом смотрит на свою " лучшую подругу ", а затем поднимается со стула и покидает комнату, тихо прикрыв за собой скрипящую, темную дверь. Комната пуста. Лишь в углу, на пыльном полу, лежит черная гитара, по струнам которой, словно слезы, стекает багровая кровь...