Семь дней

В Конохе уже как месяц господствовало лето: знойное солнце щедро грело всех жителей деревни. Прохожие не спеша шли по своим делам, каждый думая о своем, а маленькие будущие шиноби спешили на очередную тренировку. Сквозь такую толпу никуда неспешащих прохожих бежал молодой паренек, Минато. В руке у него был букет цветов, а в другой – пара весьма больших бумажных пакетов и связка разноцветных шариков, наполненных гелием. Парень бежал сломя голову, периодически извиняясь перед сбитыми с ног им прохожими. «Цветы, конфеты, шарики я взял. Торт купил, подарки тоже... Уф, вроде ничего не забыл», — подумал Минато и свернул за поворотом. Все дело в том, что сегодня день рождения его любимой помидорки. По счастливому стечению обстоятельств, Кушины не будет в Конохе весь день, вернется она домой только к вечеру, поэтому у Минато был целый день, чтобы как следует подготовиться. Кушина с детства не любила шумных вечеринок. Хотя бы потому, что звать Узумаки на них было некого. А ее саму на такие вечеринки никто не приглашал. Свой двадцатый день рождения она вообще не собиралась отмечать, но Минато смог уговорить ее «хотя бы выпить чаю с тортиком». Девушка согласилась, но предупредив, что чай и тортик будут только после того, как она вернется с миссии. Намикадзе, конечно же, возражать не стал. Вернувшись к себе домой, где с недавнего времени жила теперь и Кушина, Минато быстро сложил все покупки на стол и приступил к приготовлениям. — Надо посмотреть, как там торт, — открыв холодильник, блондин достал из холодильника сливочное лакомство. Осмотрев его, Минато с ужасно заметил, что торт с черносливом. Кушина ненавидит чернослив! Как он мог не заметить этого, когда покупал торт!? Выругнувшись про себя, Намикадзе хотел было снова побежать в магазин за новым тортом, пока не вспомнил, что сегодня воскресение и кондитерский магазин уже закрыт. Минато покрылся мурашками, когда понял, что теперь ему придется готовить торт самому. — Ладно, не думаю, что это настолько сложно. Сейчас только найдем ту книгу с рецептами и приготовим торт. Ингредиенты, вроде бы, должны быть. Найдя среди полок поваренную книгу, Минато преступил к приготовлению. Намикадзе чуял, что добром это не кончится. Сначала блондину пришлось найти миску, где стоило смешать нужные ингредиенты. Но это не было большой проблемой: с тех пор, как к нему переехала Кушина, в доме Намикадзе появилось большое количество всевозможной кухонной утвари, начиная от множества мисок и заканчивая огромными кастрюлями. Готовил Минато, мягко сказать, долговато. Еще дольше, чем этого требовалось в книге. Благо, время позволяло. Опыта в готовке таких довольно непростых блюд у блондина не было; обычно парень перекусывал либо в Ичираку, либо лапшой быстрого приготовления, либо ему готовила Узумаки. Пока торт готовился, Намикадзе быстренько прибрался на кухне и стал украшать комнату. И кажется именно тогда Минато понял, что где-то глубоко внутри него умер неплохой дизайнер. Похвалив себя за хорошо проделанную работу, блондин облегченно выдохнул и плюхнулся на диван. — Ладно, успокойся, Минато, время еще есть. Сейчас только, — парень посмотрел на настенные часы, — шесть вечера... А Кушина обещала быть дома уже в семь! Черт, черт, черт! Намикадзе резко вскочил с дивана и побежал разбирать купленные им подарки, главным из которых были красивые сережки с маленькими изумрудными камушками. Кушина как-то случайно проболталась, что ей очень хотелось бы иметь такие. — Ну все, кажется, я готов, — и Намикадзе бы окончательно расслабился, если бы не посмотрел в висящее в прихожей зеркало. Выглядел блондин так, будто не торт готовил, а участвовал в драке едой: его волосы, что раньше были пшеничного цвета, превратились в белые, на кофте красовались огромные красные пятна от варенья, а на синих джинсах виднелись подтеки от молока. Времени до прихода любимой оставалось совсем чуть-чуть. Не встречать же ему Кушину в таком виде!? Блондин отчаянно застонал. Делать было нечего. Минато, словно пуля, рванул в ванную, попутно снимая с себя грязную одежду. Быстро зайдя в душевую кабину, парень включил воду. Блондин чуть не закричал, ибо из душа неожиданно для Намикадзе полилась ледяная вода. Сейчас он выглядел словно герой детских мультиков: пытаясь сделать что-то элементарное, он чуть ли не сломал душ и собственный позвоночник, когда выскочил из кабины и поскользнулся на неизвестно откуда взявшейся луже. — Я дома, тебане! — донесся до блондина звонкий женский голос. Кушина ужасно устала после миссии, поэтому единственное, чего сейчас хотела Хабанеро — отдохнуть. Но вся ее усталость мигом прошла, когда она увидела своего парня. Прозвище «Желтая Молния» всегда наводило ужас на врагов деревни, но вселяло гордость и уважение среди союзников. И все, кто когда либо знали Минато, при первом упоминании о нем, представляли серьезного и сильного шиноби. Но тот Минато, которого сейчас видела перед собой Кушина, никак не подходил под это описание. Сейчас он больше похож на маленького испуганного котенка. Минато стоял перед девушкой, закутанный в маленькое розовое полотенце – первое, что попалось под руку. — С днем рождения, — как-то тихо прошептал Минато, глупо улыбаясь. Узумаки сначала не поняла, что происходит, но когда дошло, девушка не выдержала и рассмеялась так сильно, что из ее больших синих глаз пошли слезы. Минато стоял, как в землю вкопанный, и тоже не совсем понимал, что с его девушкой. Но когда вновь посмотрел в то самое висящее в прихожей зеркало, Намикадзе начал смеяться еще громче, чем Кушина. Но вдруг красноволосая замолчала и принюхалась. – Чем это так пахнет? – сказала Кушина, – о-о-о, только не говори, что ты снова пытался готовить! — Торт! – закричал Намикадзе и рванул на кухню. — Торт? Черт возьми, Намикадзе, тебя ни на минуту одного оставить нельзя! Вся кухня была в дыму, поэтому Минато и Кушина сразу же начали открывать окна. Как только на кухне можно было дышать, блондин вытащил из духовки результат его кулинарной деятельности. Назвать это «тортом» язык не поворачивался. — Ну вот, справили день рождения... Прости, вечно я все порчу! — тихо сказал парень, выкидывая в мусор черное сгоревшее нечто, – хотя я думаю, что на вкус он все равно был бы не очень, его же готовил я. — Не расстраивайся, торт – ерунда, главное, что мы вместе — Кушина подошла ближе к Минато, положив руки на его широкие плечи. — Эй, а что это? — Хабанеро указала на первоначально купленный блондином торт с черносливом. — А, да он с черносливом. Ты же не любишь чернослив, верно? — Верно! Но это ничего страшного! Не пропадать же добру! И да, может ты пойдешь оденешься? После того, как Минато оделся, а Кушина сняла с себя форму шиноби, молодые люди могли спокойно приступить праздновать. Девушка все никак не могла перестать восхищаться красиво украшенной комнаты, а блондин краснеть от ее комплиментов. — Задуй свечи и загадай желание! — Минато приобнял девушку, зарываясь носом в ее волосы. — Я хочу, чтобы теперь в нашей семье готовил ты! – уверенно произнесла Кушина, на что Минато всплеснул руками. — Ну вот, зачем ты сказала! Теперь желание не сбудется! — «Молния» надулся, но увидев намекающий взгляд и хитрую улыбку Хабанеро, виновато отвел взгляд, —а, понял намек. Кушина снова рассмеялась из-за глупости своего парня. Загадав желание, она задула свечи. А что на этот раз пожелала Хабанеро, останется тайной. Потом Минато подарил девушке те самые сережки, от чего та пришла в полный восторг и кинулась обнимать своего любимого шиноби. Но Намикадзе знал, что главный подарок ожидает ее в конце недели.