Цена за выигрыш

— О чём ты сейчас думаешь? — приблизился максимально близко, как будто испытывает ее, как будто проверяет на прочность. Девушка сглатывает и приоткрывает рот, чтобы что-то ответить. Но ничего не лезет в голову. Она ни о чем не думает кроме того, какой у него торс и как ее сердце с бешенной скоростью выдает все ее чувства и желания, но делает вид, что ей всё равно. Каменное лицо, которое больше смахивает на лицо дуры, которая только что спалила себя по полной программе, но делает вид, что ничего не произошло. Выдаёт дрожащая толстая бровь, изогнувшись. — О том.. — обрывает фразу. Какого хрена ты не продолжаешь? Договаривай! Так и хочет ее толкнуть к стене, ударив по хрупким плечам, потрясти ее, схватить за лицо и надавить на скулы, обозвать и любоваться, как она снова заплачет, выбегая из слизеринской комнаты. Но не может. Почему ты не можешь этого сделать, Малфой?! Неужели тебе жалко эту чёртову малышку-Грейнджер?! Стискивает зубы, тяжело дышит, напрягает скулы, но молчит. Молчит и ждет, пока она ему ответит. Зачем ему это нужно? Держать ее прямо здесь, не давать пройти? Всё, что он сейчас может — ненавистно желать сорвать с нее эту безвкусную скромную пижамку белого цвета и кинуть на кровать, как делал это со многими девушками. Но его останавливает что-то. И в голове проносится эта противная, странная фраза. Что она совсем.. не такая, как все они. Совсем не похожа ни на одну, сука, девушку, которую он зажимал в этой своей спальне, на этой своей кровати. И смешно. Смешно от того, что он сейчас возится с ней. Смешно от того, что понимает, что она не такая, как эти все его другие, предыдущие. Такая.. милая? Непорочная? Слегка поморщил нос и нахмурил брови, подумав об этом. Малфой, придурок, о чем ты думаешь? С каких пор ты такой безумный? Просто трахни ее, как и должен был. Ты проспорил друзьям и должен сдержать слова. Пышные волосы девушки оставляют тень на ее глазах, но не скрывают того огня, который сейчас загорелся внутри ее. Впервые она смотрит на него не так, как обычно. Не взглядом полным ненависти, без какого-то равнодушия. Она смотрит в его глаза и он понимает, что она не знает, что ему сказать. Драко всматривается в каждую деталь ее внешности, которую не замечал ранее, и они показались ему до безумия красивыми, но ничего не говорит. Лишь хочется стукнуть себя по башке и привести мысли в порядок. Ты же Малфой, о Мерлин! Просто сделай что-нибудь! Толкни ее, плюнь, оскорби! Склоняется к губам грязнокровки и вдыхает аромат ее яблочного шампуня. Ненавидит этот противный запах. Вообще ненавидит всё, что связано с ней. Пусть она просто свалит по-быстрее. Почему она больше не дрожит от страха? Она ведь в руках своего врага! Она же может лишиться невинности с самым мерзким, по ее мнению, ублюдком Слизерина! — Зачем ты меня позвал, Малфой? Её голос врезается в его голову и бьет по вискам. Он ожидал любой ответ, но не этот. Вопросом на вопрос? Причем, так уверенно. Впрочем, он не сомневался. Вырывает свое запястье из его сильной руки и вздёргивает подбородок, всё еще смотря в его глаза. Нагло желающие. Глаза. Проводит пальцами по ее щеке, заставляя снова впасть в ступор. Это точно Драко, которого она привыкла видеть наглым, безчувственным и неприятным? Которого она хочет избить и кинуть в какую-нибудь темницу Хогвартса? Точно? Дрожащей рукой смахивает его пальцы со своего лица. Он усмехается. Лишь усмехается. Гребанная девственница. Кажется, это он сейчас о ней подумал? Такая недоступная, аж комок в горле застрявает от этого. Хочется просто понять, как глубоко она скрывает желание оказаться в постели у какого-нибудь крутого парня? Чем она может вообще отличаться от остальных девушек, которых блондин также прижимал к стене? Чем, мать его, она отличается?! И что с ней не так? — Последний раз спрашиваю, Малфой, что.. Не успевает договорить. Накрывает ее тонкие губы своими, впиваясь в них. Ее дыхание обрывается. Широко открыв глаза, Гермиона просто не понимает, что, сука, происходит с этим грёбанным Малфоем и зачем он ее целует и прижимает за талию к себе?! Робко отвечает на поцелуй, а после пятится еще ближе к стене и отталкивает его. К черту. О, Мерлин, что только что было? Драко. Малфой. Поцеловал. Грейнджер. Может быть, ей это.. снится? Нет, Гермиона, тебе точно это не может сниться, ты же его ненавидишь! Но это также не может быть реальностью. — Ну раз.. — отходит к окну, а после медленно, спиной идет к двери. — Раз от меня ничего не нужно.. Я пойду. Выдавливает из себя улыбку. Но, черт побери, получается ужасно. Как будто ей хочется блевануть ему в лицо. Странно, что он молчит. Ей совсем не нравится эта тишина. И словно застыла на месте. Да пора бы уже свалить, грязнокровка! Чего стоишь? Но стоит у двери и осматривает его почти оголенную спину. Какого чёрта? Сама не понимает. Вздрагивает, когда слышит чьи-то шаги за дверью и поворачивается к выходу, ожидая, пока откроется дверь и она что-то пробубнив вылетит из комнаты Малфоя, так и не поняв, что ему нужно. Точнее говоря, она понимает. Но не верит в это. Либо ей это снится, либо она сошла с ума, либо.. Слишком много «либо». Она стоит в ожидании, но дверь не открывается, а шаги проносятся мимо. Чёрт. Выглядит действительно глупо. И хочет оправдаться, повернуться, но тут же в голову приходит странная мысль. Грейджер, а кто же ты такая, чтобы оправдываться? Серьезно? Перед самым мерзким, по твоему мнению, человеку? После, конечно, Воландеморта. Смотрит на блондина, который, кажется, уже начал испепелять ее своим наглым взглядом. — Куда же ты пойдешь? — приподнимает бровь и скользит по ней взглядом. Гермиона, не молчи. Не молчи, не молчи, не молчи. Почему ты не отвечаешь ему? Разве тебе нечего ответить? Да уж, еще скажи, что ты не хочешь уходить и Малфой сумел завладеть и твоим вниманием, как, впрочем, и всеми этими пустышками-ровестницами. Усмехается. Он усмехается. Что-то задумал? Медленно идет к ней, просверливая ее взглядом. И самому смешно, что она выглядит так.. По-детски глупо. Действительно, а кого ты хотел увидеть? Какую-нибудь красотку, которая по твоему зову начнет искать в своем гардеробе самые откровенные вещи, которые только можно натянуть на свою фигуру? Что же, вряд ли Гермиона одна из них. И снова думает об этом. О том, что она, о Мерлин, совсем не такая как все. Тошно. Тошно. Тошно. Тошно от того, что она такая выскочка. Что она такая заучка. Скромница. Недоступная. Душка, блять! Паинька! Усмешка исчезла с его лица и он приближается к ней. Уже очень близка. Два шага, Грейнджер, и ты в его руках. Растерялась. Выбежала из комнаты. А где-то там, придерживая спиной дверь в его комнату, она проклинает саму себя, что только что побывала у него в, скажем так, омуте. И всё, что остается — идти в свою комнату. Но что она будет там делать? Конечно, в ее стиле будет, скорее, лежать всю ночь и думать о том, какая она дура и повторять шепотом: «кретин, кретин, кретин». Но она не собиралась. Всё, что ей хотелось — снова зайти в его комнату и поцеловать его также, пожелать спокойной ночи. Может стоит? Повернувшись к двери, девушка уже дотронулась до нее, чтобы открыть, но что-то остановило. Робость. Смущение. Страх. Что угодно. Смешанные чувства. Да и, вот это, она собирается идти желать спокойной ночи тому, кто подставлял ее миллион раз. Миллион. Тому, кто так часто подвергал опасности ее и ее друзей. И если о том, что случилось, узнает кто-то еще, слухи дойдут до Гарри и Рона. Гарри. Рона. Они ее точно не простят, даже не смотря на то, что она не затевала ничего такого. А в ответ услышит лишь: «Ты должна была знать, что что-то произойдёт, Гермиона! Ты глупая! Глупая! И еще раз глупая!» Она вздыхает, но почему-то упрямство берет над ней верх. Она вновь дотрагивается до двери пальцами, чтобы открыть ее. Чуть-чуть надавливает. Уже слышит скрип, как вдруг она резко открылась. Неожиданно, на самом деле, увидеть после всего, что произошло разгневанного Малфоя на пороге. — Чего тебе?! — переходит на крик, надо же. — Только что ты так со мной не разговаривал, — она вздёргивает подбородок, расставив руки в боки. Чего ты ждешь? Объяснений? А что он должен объяснять? Ты только что повела себя подобно полнейшей дурочке, хотя может оно и верно, что она убежала, ведь могла совершить какую-нибудь ужасную ошибку, поддавшись своим чувствам и эмоциям. Он не знает, что ответить. Облизывает губы, устремив взгляд куда-то вдаль. Соседы по комнате идут. Кажется, ему придется признаться, что он проиграл спор. Нет, не сейчас. Каждая клеточка его тела сейчас напряглась и он, схватив за запястья бедную Грейджер, вновь поставил в неловкое положение — запихнул в свою комнату и заперев дверь. Круто, что же, как раз то, чего она никак не ожидала. С размаху врезала ему по лицу, нахмурив брови. Чего этот блондин себе удумал? Что она легкомысленная? Дура? Он вообще нормальный? — Ты совсем спятил, Малфой?! — кричит на него так, как будто взорвется сейчас, а вместе с ней и весь Хогвартс. Он молчит. Молчит. Молчит. Пропускает смешки, вырывающиеся изнутри. Что, серьезно? Он смеется ей в лицо. — Ме-е-е-ерлин! — колотит его кулачками по плечу. — Ты самодур! Отвали от меня! Что тебе нужно? Просто отвали! Отвали! Отвали! Покраснев от злости, вылетает из комнаты, а в спину получает короткое, громкое, самое неприятное из всех выражений Малфоя: «Брысь!» Ну, это всё, на что его хватило? Что же, без проблем. Она уйдет. И больше никогда не посмотрит на этого дебила. На долю секунды ей показалось, что он может быть нормальным. Адекватным. Хорошим! И.. Что она может.. Влюбиться в него? Рычит самой себе, своим же мыслям. Ну, конечно, она полная дура. А он ведь не ожидал такого хода событий, что она вырвется и пойдет к себе, глядя на него ненавистным взглядом. Он хотел просто выполнить спор, а утром любоваться на ее надеющееся на продолжение лицо так, будто он ее только что уничтожил. Будто он смог унизить ее. А она вот так сбежала. Как же так, Драко, неужели ты не продумал и эту деталь? Хотя, о чем ты мог думать те пару минут, пока грязнокровка шла к тебе, подготовив все свои умные фразочки для того, чтобы полностью вынести тебе мозг, на случай, что ты начнешь ее оскорблять. Как обычно. О чем ты мог думать, когда смотрел в ее, на минуту показавшиеся дьявольскими, глаза? О чем, когда желание поцеловать ее стало выше желания растоптать? Упирается руками в стол, на котором расположились всякие учебники и взвывает. Она права. Малфой, ты — самый настоящий самодур. И Грейджер понимает, что она права, хотя ей на секунду показалось, что она жалеет. Смешно, конечно. Жалеет о чем? Жалеет, что не отдалась ему только что? Что сама себя не толкнула в котел стыда, ненависти, позора? О да. Пора поставить голову на место.