"Бал позднего октября"

— Что с тобой, дитя мое? Поздний октябрь пах так же пряно, как ранний август, но не цветами и зеленью, а тыквами, влажной землёй, палой листвой и смертью. Поздним октябрём бедной Золушке приходилось копаться в огороде, не разгибая спины: остались последние посевы, собрать последние урожаи, укрыть растения на зиму… а потом домой — мыть полы, готовить еду, помогать глупым девочкам, её сёстрам, с занятиями, уроками и всем прочим. Слишком много работы. Но хотя бы не так холодно, как будет в ноябре. — Тебе хотелось бы поехать на бал, не правда ли? Никто не видел феи-крёстной, кроме самой Золушки. Она приходила ночью, когда все спали и помогала бедной девушке с делами; иногда Золушка засыпала, а, проснувшись, с удивлением обнаруживала чистые полы, выглаженную одежду, сверкающую чистотой посуду и готовый завтрак. Она не сдерживала слёз и затем вечером всегда оставляла для своей феи какой-нибудь гостинец — в знак благодарности. Рассказывала ли она о фее хоть кому-нибудь? Нет. Мачехе и сёстрам об этом знать необязательно, а отец суеверен и верит в призраков больше, чем в Бога. Он может своим поведением обидеть и расстроить фею, а Золушка этого совсем не хотела. — Что ж, будь только умницей, а уж я позабочусь о том, чтобы ты могла побывать сегодня во дворце. Сбегай-ка на огород да принеси мне оттуда большую тыкву! Золушка прикармливала бродячих собак, кошек, крыс и даже пауков с муравьями. Сёстры обзывали её вонючкой, а мачеха кричала и требовала, чтобы Золушка прекратила тащить всякую гадость и затем заставляла её тщательно мыть весь дом, от чердака до подвала. У них была домашняя скотина, но она охотнее ластилась к отцу и новым хозяйкам дома, а Золушку признавали лишь как человека, подающего им еду. Но Золушка не расстраивалась и не обижалась. Ну что теперь поделаешь, сердцу разве прикажешь, кого любить? Ей и самой куда больше нравились летучие мышки с острыми умными мордочками, тощие бродячие кошки, грустные собаки и насекомые, что таились по углам и прятались под ногами. Она просто лучше их понимала. — Приоткрой окно, милая Золушка! Пусть эти летучие мыши станут твоими верными слугами, благородными и исполнительными. Поздний октябрь пах тыквами, мокрой шерстью и перегноем; гигантская тыква под пассами феи-крёстной стала изящной каретой, а летучие мыши с острыми мордами и умными глазами по одной превращались в изящных слуг в чёрных камзолах. Они были такие красивые, Золушка в жизни не видела ничего подобного. Что она делала до того, как пришла её фея-крёстная? Убиралась, выметала пыль, кашляла и разбирала мешки с фасолью. Проклятая простуда не дала ей даже маленького шанса на то, чтобы пойти на бал: мачеха, злобная женщина, и так противилась её присутствию, а когда Золушка заболела, и вовсе едва не лопнула от радости. Домашних обязанностей никто не отменял, но чтобы пойти на бал?!.. Нет-нет-нет, милая Золушка, ты же так больна, зачем тебе себя утруждать! А ей хотелось пойти на бал. Больше, чем любой девушке в королевстве. — Золушка, пойди, посмотри, не попрятались ли в подвале твои милые крысы? Из них получится дивная упряжка лошадей! Мама Золушки умерла, когда той было меньше семи лет. Новая женщина появилась спустя полгода, когда боль о потери матери ещё не была забыта. Отец говорил, что без женских рук хозяйство загнётся, что уже загибается — но ведь Золушка так старалась, так отчаянно трудилась и помогала папе во всех делах! Новая жена к тому же никакого участия в уборке и готовке не принимала: она была властной, эффектной и никудышной хозяйкой, как и её дочери. Зато она тут же нашла способ управлять не любимой и не любящей её падчерицей: всякий раз, когда Золушка демонстрировала свой характер, она эффектно падала в обморок, и у неё как будто бы начинался приступ. Отец кричал на дочь, что та и вторую мать доведёт до смерти, и Золушка не смела с ним больше спорить. Зачем? Она ведь всё-таки любила его. Но сколько можно уже раболепно служить наглым бабам, ворвавшимся в чужой дом? — А теперь ступай в сад. Там за лейкой, на куче песка, ты найдешь шесть ящериц. Принеси-ка их сюда. У доброй феи — рыжие кудри, зелёные глаза и лукавая улыбка. Она то толстая, то тонкая, то старая, то совсем юная, почти ребёнок, она умеет превращаться в птичку, лисичку, большого жука и рыжего паука. Она приходит из лесу, и у неё всегда с собой куча сюрпризов и подарков. Никто больше не дарит подарки Золушке: мачехе жалко, а отец считает, что Золушка плохо себя ведёт. Одна лишь фея ласкова к ней и даже помнит об её дне рождения. Говорит, что это особенный день, волшебный: тогда все лесные духи плясали возле костра, рассказывала она, а ночь тогда побеждала день. Наверное, потому Золушке так нравились ночь и тьма. А ещё в это время сёстры и мачеха не достают её своими придирками и можно спокойно посидеть и помечтать. — Ну вот, теперь у тебя есть свой выезд, и ты можешь, не теряя времени, ехать во дворец! Мачеха не портила и не забирала платьев Золушки, но она из них давно выросла, а новые никто и не шил. У неё не оставалось времени на себя, а отец всё время забывал обратиться к портному. Ну ничего, это нестрашно, добрая фея-крёстная подарила ей новое, красивое платье. Такое чудесное, зелёного цвета с рыжими кружевами, похожими на опавшие листья, с шнуровкой сзади и восхитительной легкой вуалью из паутины. Невероятная красота! А кожа Золушки вновь стала чистой и розовой, как будто бы она только-только помылась. А косы! Добрые кошки своими лапками заплели ей густые косы и украсили дивными лентами, а бродячие собаки, которых она подкармливала объедками, вылизывали ей ноги и тыкались мокрыми носами в руку. И туфельки. Прекрасные, волшебные туфельки из матового, затемненного, старинного стекла, которые ничуть не натирали ноги и не мешали ходить. Это должен быть прекрасный, чудесный вечер, самый лучший из всех на свете. — Пока, милая Золушка! — Пока, добрая фея-крёстная! Спасибо тебе за всё! Фея улыбалась и махала вслед уносящейся в лес карете. В ней сидела добрая девушка, юная и красивая, как нежный цветок календулы; тело её, бездыханное и измученное болезнью, лежит, распластавшись на грядках, рядом с розовыми кустами, чьи листья и цветы уже давно опали, поэтому они производили ужасающее впечатление. Вскоре карета довезёт девушку до бала лесных духов; там она познакомится с Принцем Осенних Тыкв — а что? Чем эта партия хуже какого-то там королевского недомерка? Тот, поди, и ведьм никогда не видел, и духов леса никогда не призывал… А потом наступит полночь, и милая Золушка, если не вернётся домой, умрёт насовсем, и больше никогда не сможет попасть обратно в своё измученное болезнями тело. Ну тем же ей и будет лучше. А потом начнётся настоящее веселье: фея уже подговорила своих лесных собратьев, чтобы они все вместе напали на карету злой мачехи и её безвольного муженька, и свели их с освещенной тропы. Ох, как они повеселятся! Как эта хрюшка будет визжать, когда её поросяточкам прижгут пятки, а затем превратят их в настоящих свиней! Как этот глупый мужик будет хвататься руками за воздух, пытаясь выплыть из проклятого болота! Хи-хи-хи! Фея весело потёрла ручки, затем стукнулась три раза о землю и превратилась в чёрного дятла; захлопав могучими чёрными крыльями, она с невероятной быстротой полетела в сторону леса и скрылась в листве. Ночь Всех Святых наступит ровно через три часа.