Клетка на двоих

Утро. Снова это проклятое утро за окном. Я сонными глазами уставился на окно, на потолок, украшенный резьбой в античном стиле, затем небрежно откинул уголок одеяла и сел на кровать. Не знаю точно, то ли это свет через окно так ярко светил, то ли белизна постельного белья слепила мне глаза, но мне легче было оставлять их закрытыми. Закрытыми на этот сияющий до боли в глазах мир. Слепой, словно новорожденный котенок, я носом тыкал в стену и проводил по стенам руками, дабы благополучно добраться до ванной. Звук был, словно от чисто вымытой мокрой посуды, зеркало? Я открутил винт справа с холодной водой и умылся, немного намочив волосы. Когда мне пришлось открыть глаза, на меня в зеркале смотрел молодой парень с зелеными глазами, мамиными глазами, они, как два изумруда сияли, отражая попадающий в них свет. Последнее что я о ней помню – это как она уходила пьяная под руку с каким-то мужиком. Вспомнить бы что она мне последнее сказала, хотя вряд ли я дорожил этими дешевыми словами. «Пора бы уже привыкнуть, что у меня нет семьи, и быть не может». С этой мыслью я вытер лицо махровым полотенцем и начал одеваться. На полу моей комнаты лежали два раскрытых чемодана и рюкзак. Времени почти не оставалось…Мне приходилось впопыхах собирать вещи, так как мой «любимый» папаша заявил о поездке только вчера вечером: -Ну что, сынуля, пора тебе начать приносить мне деньги...-начал разговор спокойным голосом пожилой мужчина. Он запил перченый кусок мяса алым как кровь вином, прокашлялся, и продолжил: -Знаешь, даже у меня деньги на дороге не валяются... -К чему ты ведешь? Папа. – выслушав реплику отца, переспросил я. Он же, слегка усмехнувшись, белоснежной тканевой салфеткой промокнул губы. По щелчку его пальцев подошел официант и убрал блюдо со стола, сменил шелковую салфетку на чистую. У отца была дурацкая привычка – есть всегда в дорогих ресторанах с отличным обслуживанием, и ему было совершенно плевать, что дома было точно то же самое. В этом проявлялась его манерность наверное, так он подтверждал свой социальный статус в обществе, изредка встречая своих знакомых толстосумчиков в тех же ресторанах, подсаживаясь к ним и ведя разговоры о политике, деньгах и наступившем ныне кризисе. -Личико у тебя симпатичное, от мамы досталось. Вчера я был на вечере Ричарда и тобой заинтересовался один мой хоро-о-о-оший знакомый. Он друг министра иностранных дел и когда я показал ему твое фото, он назвал баснословную цену за то, что ты ненадолго окажешься в его «ящике с игрушками». – заявил мне усатый мужчина. Ричард был не кем иным как родным братом отца, то есть моим дядей. Тот еще тип. Шишка в акционерных кругах, настоящий маньяк в бизнесе и никогда не упустит свою выгоду, хотя и боится замарать руки. -Если тебе угодно я найду себе работу, раз всего за полгода тебе уже надоело меня опекать. Я могу работать официантом или секретарем, но не игрушкой в кровати старика. –мне пришлось ответить на его заявление той же язвительной монетой, однако я и не подозревал тогда что задумал мой папочка. -Нет, это не то что я имею в виду. Я хочу отправить тебя в спецшколу, где тебя обучат как быть мальчиком на продажу. Ты теперь у меня на попечении, и так ты сможешь мне отплатить зарабатывая бешеные деньги…Ты, тот что остался буквально без всего на улице после смерти своей распутной мамашки, теперь принесешь мне прибыль. Разве это не чудесно? – с этими жестокими словами он кинул мне брошюру школы в Лос-Анджелесе, после чего, расхохотавшись, он просто встал и ушел. Просто встал и ушел мать вашу! В целом, я был с ним частично согласен, я был никем, необходимо было подняться со дна любой ценой и любыми способами, что бы наконец избавиться от этого давления и сбежать. Перечить отцу я не смел, мне ли не знать силу его настойчивой просьбы. Я тешил себя жалкими надеждами, что во время переезда мне удастся дать деру, однако с приближением времени отправления, я терял в себе уверенность. -Молодой Господин! Машина в аэропорт уже готова. – окликнул меня дворецкий. Передо мной открылась дверь в черную тонированную машину, за рулем которой уже смиренно ждал водитель. Я раздраженно хлопнув за собой дверцей, начал свой путь в индустрию модельного бизнеса. За окном самолета мелькали реки, поля, а ночные огни городов завораживали своим магнетизмом, казалось я кожей мог почувствовать их энергию и суматоху, что происходила там, внизу. Порой, мне хотелось до дури спрыгнуть вниз, ведь вот, свобода! Тут, у моих ног, только спрыгни, но мой страх высоты каждый раз приковывал меня к сидению и было не пошевелиться. Иногда я впадал в депрессию, желая, как можно быстрее дать деру от сопровождающего меня секретаря. Но даже так он лишь иногда улыбался мне своей фальшивой улыбкой на пол лица, диктуя фразу «Да куда ты денешься…». И правда, куда же мне провалиться? Я продолжал наблюдать сквозь окошко самолета и вспоминать прошлое. Как часто я притворялся, что не замечаю всей этой грязи? С самого детства об отце я только слышал, единственный близкий человек приходил только ранним утром переодеться и накраситься. И каждое утро я с улыбкой полной надежды, что она останется хотя бы на лишние пару часов, я встречал ее обнимая. Она фальшивой улыбкой отвечала мне и поглаживая волосы, словно поощряя домашнюю зверушку, все повторяла: «Я дома, милый...». Я не даже не помню, как долго закрывал глаза на все, что со мной происходило, просто делал вид что слеп, продолжал бороться за любовь этой холодной женщины. Ее смерть - мое облегчение. Как только самолет приземлился, секретарь молча взял меня под руку и повел за собой. - Я и сам идти могу! Не тащи, очкарик, кому говорю! – начал я кричать, как только мистер улыбочка сжал мне руку до боли. - Сер, вам стоит вести себя подобающе и не рыпаться, а тем более не орать как полоумный. От того, доедете ли вы целым зависит мое повышение до ген. Директора. Следовательно, вы либо спокойно делаете как вам сказано, либо мы идем другим путем… - не закончив фразы, четырехглазый поправил очки, которые сползли ему на нос и заломил мне руку за спину. Отвратительный лицемерный ублюдок, желание стереть эту ухмылочку с его лица не покидало меня, однако, когда нас встретили еще двое с оружием, я понял, что отцу очень важна эта сделка со школой моделей, и мне лучше не делать необдуманных поступков.