От улыбки станет всем теплей...

Эндор, после взрыва Звезды Смерти — Люк, ты жив! — порывисто обняла радостная принцесса только что вернувшегося брата. — С возвращением, друг! — хлопнул его по плечу не менее счастливый Хан. Ещё бы! Ведь Лэндо только что вернул ему Сокол, даже вроде без единой царапинки… Ну и, конечно, они вновь наваляли Империи по самое «не хочу»! Супер-пушки у них больше нет, Императора, Вейдера тоже… Погодите-ка, Вейдера? — Люк, — мигом посерьезнела Лея, вспоминая зачем он вообще отправился в лапы врагу. — Вейдер… он мёртв? — Эм… Лея, как бы тебе сказать… — замялся Скайуокер, избегая испытующего взгляда сестры. Хан и не заметил, как практически синхронно с Леей затаил дыхание, ожидая ответа. Действительно, ситх его дери, что с ситхом? Неужели он… жив? — Ну же, Люк, не тяни банту за хвост! — потребовал Соло. Однако Скайуокер не ответил, а лишь молча указал на всеми позабытый в радостной суете, позаимствованный им у Вейдера шатл. Прислонившись к нему, с самым жалостливым и потерянным видом стоял маленький, лет пяти, синеглазый золотоволосый парнишка. — Что за.? — грязно выругался на хаттском Хан. — Ай, за что? — обиженно воскликнул он, после того как принцесса весьма знатно потопталась ему по ногам. — Хан Соло, не смей выражаться при ребенке! — гневно прошипела Лея на незадачливого контрабандиста. — Но я… — Успокойтесь, он знает хатский, — примирительно заметил Люк. — Что? — отвлеклась от своей «жертвы» Лея. — Откуда? Откуда вообще взялся этот бедный ребёнок? Я так и знала! — сжала она кулаки, — Империя все же ставит опыты на детях! Уроды! — Успокойся, никто на нём опыты не ставил. А хатский он знает, потому что с Татуина… — Откуда? — округлила глаза принцесса. — Он что… твой сын? — сложил, как ему показалось «два плюс два», Хан. — Эм… — замялся Скайуокер, — скорее наоборот. — Наоборот? — ахнула Лея. — Это что Вейдер?! — Эм, вообще-то нет… Это Энакин. Энакин Скайуокер. — Все-таки твой сын, да? — усмехнулся Хан, — Не ожидал я такого от нашего святоши-джедая. Хех, не ожидал. Это ж ты во сколько пацана заделал.? — Да не мой это сын! — поспешил отгородится от подозрений Люк. — Ну и не Вейдер это! Вернее, Вейдер с определенной точки зрения, но… — Так, я вообще ничего не понял… — пожаловался Соло. — Причем тут ситх? — По-твоему, этот малыш, испуганно жмущийся к кабине шатла, глядя на нас, Вейдер? Не смеши людей, Люк, — еле сдерживаясь, посоветовала ему Лея. — Но… Я сам ничего не понял! Просто я… — Давай по порядку, — потребовала принцесса. — Эй, меня кто-нибудь слушает? — постарался достучаться до них Соло, однако, тщетно. Эти двое продолжали самозабвенно препираться. «Кажется, у них действительно есть что-то общее…» — подумал Хан, оглянувшись на синеглазого малыша и отмечая некоторую схожесть его черт, притом не только с Люком… — Та-ак, — выдохнула, пытаясь успокоиться Лея, выслушав рассказ Люка. — То есть, по-твоему, Вейдер спас тебя, уничтожил Императора, перешёл на Светлую Сторону, а затем начал умирать, но что-то пошло не так, и он превратился в ребенка? — Да, всё верно, — как-то обреченно кивнул Люк. — Не может быть… — тихо ахнула она. — Это же бред! — Мне кажется, что Сила решила дать ему второй шанс, Лея, и мы должны ему помочь. — Помочь Вейдеру? — начала соображать принцесса. — Нашему отцу, — серьезно ответил Люк, на что Лея истерически рассмеялась. — Люк, но это же Вейдер, может он спас тебя, избавил нас от Императора, за это ему, конечно, «спасибо», но это не перекрывает другие его злодеяния! И мы не можем просто так… — Можем! — горячо возразил Люк. — Это не Вейдер. Это всего лишь одаренный Силой ребенок, который пока не совершил ничего плохого! И не совершит, если мы позаботимся о нём! Он не помнит ничего, я проверял, можешь посмотреть сама. Так притворяться невозможно! — Так, кто-нибудь объяснит мне, что тут происходит? — потерял терпение по-прежнему ничего не понимающий Хан. — Да что вы.! — в сердцах воскликнула Лея. — Да, ничего Хан! Просто я дочь Вейдера, Люк тоже, то есть не дочь, конечно, а сын, но один ситх, какая разница, смысл ты уловил! А вот это паренек — Вейдер! То есть не тот Вейдер, которого мы знали, а маленький, белый и пушистый! — уже практически в слезах закончила свою гневную отповедь Лея, похоже доведённая до крайней точки кипения. — Лея, успокойся! — на сконфуженного Люка было жалко смотреть. — Я сам его воспитаю, скажу, что он мой сын, любой тест подтвердит, а ты его даже не увидишь… Если захочешь. Только не выдавай руководству. — Что? — тупо произнес ничего толком не понявший из их странной речи Хан. — Не выдавать вас? А если он вырастет и возьмется за старое? Если ты не справишься, и он вновь утопит Галактику в крови? Ты об этом вообще подумал? Да это же настоящее чудови… — наседала на несчастного Люка Лея, собираясь продолжить, но осеклась, потому как почувствовала, как её руку легонько сжала чья-то маленькая ладошка. — Не ругайте его, пожалуйста, — на неё вопрошающее уставилась пара серьезных синих глаз. Таких же как у Люка. — Он хороший. И вы тоже, когда не сердитесь. — Тут уже капитан Соло не выдержал и заржал, за что и был удостоен испепеляющего взгляда её заносчивого высочества. — Эм, Энакин, ты лучше не лезь к тете Лее, она малость не в духе сегодня, — Люк поманил к себе мальчика, настороженно озираясь на сестру. Однако тот вовсе не спешил отцепляться от руки принцессы, с интересом её рассматривая. Сама же Лея почему-то не решалась высвободить руку от «Вейдеровского» захвата, и дело тут было вовсе не в страхе — было б ей кого сейчас бояться. — А вы красивая. Таких на Татуине нет. Немного на ангела даже похожи… — неожиданно сказал Энакин, доверчиво улыбаясь Лее, прямо и смело глядя в глаза. — Да.? — растерянно спросила Лея, чувствуя, как испаряется в груди накопившаяся злость и ненависть. Ненавидеть безликое чудовище в черной броне было легко, а вот открыто смотрящего на неё невинными небесно-синими глазами мальчугана — очень сложно, практически невозможно. — Люк, я согласна, — практически одними губами прошептала она. — Нельзя допустить того, чтобы он снова стал чудовищем. И я… я помогу тебе. — Спасибо, — широко улыбаясь своей солнечной улыбкой, кивнул Люк, и Лея почувствовала, как на душе у неё ещё больше потеплело. — Ребят, а что тут происходит, а? — в который раз уже спросил несчастный Хан Соло, который ещё не осознавал до конца насколько он несчастный. А ведь всё только начиналось.