Саундтреки к фику: Bryan Adams — Here I am; David Bowie — Life on Mars?
„Что такое жизнь перед вечностью? Краткий праздник, не более того.“ — Дэнни Шейнман.
Миллионы звёзд рассыпались на небе, соединившись друг с другом еле заметными полосами света. Луна светилась особенно ярко, украсив собой небо. Ночь казалась особенной, не похожей ни на одну из тех, что были прежде: всё происходило словно в каком-то сне, который поначалу казался слишком сюрреалистичным. Но в эти моменты я мог сказать точно: это не сон. «Никто из них не знал, какие сюрпризы приготовил наступающий год. Я не знал этого тоже. Теперь кое-что известно многим, кто думает, что я мёртв. М-ё-р-т-в. Господи. Представьте, насколько это странно и уму не постижимо — говорить так о самом себе. Но ведь если ты всё ещё можешь назвать себя мёртвым, ты жив. Столь парадоксально. Я умер, но чувствую себя лучше, свободнее. Нет ни трудностей, ни земного притяжения. Если бы я только мог поделиться этими ощущениями с теми, кто остаётся на Земле! Мои дети, Данкан и Лекси, были бы счастливы знать, что здесь со мной всё хорошо и я всё ещё с ними. Я всегда, всегда буду рядом! И однажды они смогут увидеть, что я ни на минуту не покидал их. Мои поклонники…Я знаю, сейчас им намного хуже, чем мне. Многие из них хотели однажды встретить меня и поблагодарить (всё ещё не верю, что сумел так сильно изменить их и их жизни!), а теперь они думают, что это невозможно. Их мечты разбиты, а слёзы — всё что им осталось. Я чувствую их боль, ощущаю каждую мысль обо мне. Друзья, мы обязательно встретимся! С кем-то встретимся вновь, а с кем-то — впервые! Вы ещё расскажете мне о том, как любите всё, что я когда-либо создал; ещё сумеете смутить меня своими добрыми словами о том, как изменилась ваша жизнь, как только вы впервые услышали „Starman“. Я здесь. Ваш Звёздный человек рядом с вами. Это очень тяжело: тысячи мыслей людей, для которых я был целым миром, и каждая из них пропитана слезами. Если бы только они могли знать, насколько мне самому горько от этого! Но я всё понимаю: я тоже терял дорогих мне людей, тоже отказывался в это верить и проводил часы (или даже дни) за тяжелейшими раздумьями. Смерть так пугает человека, потому что ему неизвестно, что находится по ту сторону жизни. А вдруг просто забвение? Вдруг там, откуда ещё никто не возвращался обратно, нет ничего? Это самое страшное. Если бы я только мог рассказать им, что на самом деле это новый мир, новый этап жизни. Если бы я только мог…Тогда мне бы не пришлось видеть тысячи плачущих и потерявших надежду людей. Всё же когда-нибудь они обязательно узнают… Иман, моя дорогая Иман! Я всегда так хотел, чтобы ты была счастлива. Когда я был рядом, я делал для этого всё. Я и сейчас с тобой, даже тогда, когда ты не можешь меня увидеть. Я наблюдал, как ты пожелала спокойной ночи детям, ушла в свою комнату и разрыдалась. Я плакал вместе с тобой: никогда ещё не чувствовал себя настолько беспомощным. Я обнимал тебя, но твоё тело по-прежнему сотрясалось в рыданиях. Прошло около получаса — и ты заснула. Я видел твоё заплаканное лицо и попытался утереть слёзы. Снова это мерзкое чувство беспомощности. Я просидел с тобой всю ночь, чувствуя, как мы привязаны друг к другу. Даже сейчас я ощущаю эту связь, которую не сумела разорвать даже смерть. Любимая, однажды мы встретимся. Ты снова крепко обнимешь своего Дэвида и расскажешь, как проходила жизнь на Земле, пока не было меня. Ты снова будешь самой счастливой. Я обещаю…» Мои мысли неожиданно прервал низкий голос Тома: - Дэвид, ты готов? Мы вылетаем совсем скоро. - Почти. Не мог бы ты подождать немного и оставить меня одного на полчаса? - Сообщи, когда будешь готов окончательно, — с этими словами Том вышел. Я оказался совсем один в опустевшей террасе. Поднимаю взгляд — снова множество звёзд, образующих созвездия различных величин, а на их фоне — большой светящийся шар. Я столько раз любовался всем этим, когда ещё был физически жив. Оборачиваюсь: напротив меня стоит небольшой старый шкаф, на котором в хаотичном порядке разбросаны вещи, оставленные, должно быть, моей женой. Взгляд вправо: три фотографии в бледных рамочках, аккуратно раставленные кем-то из близких. Свадьба, первые дни жизни Лекси, совместная жизнь с Иман…Все самые ценные моменты, которые я забираю с собой. Улыбаюсь…Надо бы уже сообщить Тому о своей готовности к вылету. Майор — славный малый, но безумно не любить ждать. Вот и всё. Огромных размеров космический корабль, в каюте которого уютно и достаточно тепло. Том внимательнейшим образом следит за управлением (даже в этом мире, видимо, случается всякое) и выглядит крайне серьёзным. Не решаюсь отвлечь его. Устремляю взгляд на Землю, которая теперь видится всё более далёкой. От планеты исходит неяркий свет, синие краски перемешиваются с зелёными. Моря, реки, леса…Что заменит мне их на новой планете? Я бы хотел знать прямо сейчас. Звёзды становятся всё ближе и ярче; ощущение, словно можно протянуть руку и дотронуться до них. „Есть ли жизнь на Марсе?“ — спрашивал я когда-то. И совсем скоро я получу ответ. Снова вспоминаю всех, кто был со мной рядом на Земле: - Том, представь только: они там и они думают, что я мёртв! Том лишь издал короткий смешок, расплылся в недолгой улыбке и продолжил внимательно следить за управлением корабля. Я почувствовал, как после этого дня меня начало тянуть в сладкие объятия Морфея, но продолжал наблюдать: звёзды, огромные планеты, Земля всё дальше и дальше. Звёзды, планеты…