Мотылек на снегу

Спустя час Флай принесли всё, что она попросила. Сестра-ботанка оставила поднос с завтраком и пакет, и спросила, нужна ли помощь. Флай хотела отказаться наотрез. Но если у неё все-таки закружится голова? Не доставлять же удовольствие Лахтану просьбой о помощи? Да ни за что. – Подстрахуйте меня, пожалуйста, пока я иду, – с надеждой посмотрела она на разноцветные шерстинки на висках медсестры. Ботанка явно имела вкус и следила за модой. – Конечно, мисс Кавальерри, – ботанка с готовностью подхватила её под руку. Лахтан снова прикинулся деталью кресла, но на персонал его способности не действовали, и он был немедленно изгнан караулить больничный коридор. Флай её голова казалась воздушным шаром – та так и норовила куда-то улететь при каждом шаге, зато санблок её обрадовал – там оказалась ванна! Наверняка для таких немощных, как она? И когда медсестра вышла за дверь, Флай погрузилась в тёплую, пахнущую горьковатой свежестью воду с шапкой радужных пузырьков, и сразу почувствовала, как внутри расправляются все сжатые пружинки и завязанные узелки. Мысли ещё цеплялись за обрывки разговоров, но скоро и возмущение, и напряжение сначала отошли на второй план, а потом и вовсе растаяли в потоках тёплой воды. Струи монотонно обтекали её тело, незаметно выглаживая из сознания всю остроту сегодняшних ощущений, пузырьки пены перед глазами переливались, лопались и снова вскипали... Рыжая голова откинулась на подголовник ванны, и Флай закрыла глаза. Сила была как вода – вокруг неё... Её сияние струилось нежно-золотистыми змейками-потоками, сплетаясь и вихрясь. И это золотистое марево окутывало Флай с ног до головы, как кокон, из которого должна была вылупиться бабочка... Но если бы Лахтан или медсестра, обеспокоясь, почему она так долго, решили бы заглянуть, то увидели бы совсем другое... Флай показалась бы им неживой. Разница на первый взгляд была невелика – изредка вздрагивали ресницы и временами поднималась грудь. Но она была жива. И в ней текла мерцающим потоком Сила... ...Кокон медленно стал снова распадаться на мириады опалесцирующих пылинок, и бабочка расправила свои крылья. С не до конца просохшей копной волос и капельками воды на порозовевшей коже она выглянула в палату. Безопасника не было. Укладываться обратно в постель ей совсем не хотелось, но Лахтану вовсе необязательно знать, что Флай снова мобильна. Ну, на всякий случай... Устроившись поудобнее, она подвинула к себе поднос и достала комлинк из-под подушки. Сегодня Зима была поживее, её голос не пугал Флай своей бесцветностью, как у дроида. – Нет, мама все хорошо, все очень хорошо! Неужели она чувствует? В другом секторе Галактики?! И без всякой одарённости... Ах, мама... – ... просто было очень много работы, а потом мы летали на ярмарку. И знаешь, я нашла мастера, который делает такие кресла, какое ты хотела! Да, качалки... Так что я потихоньку буду приглядывать здесь какой-нибудь красивый домишко, обязательно с внутренним двориком, ага? ...Почему?! Ну, она могла бы и не спрашивать... "Вернётся Он и не найдёт..." Только Зиме ни к чему знать, что она об этом думает... - ...нет, я ничего... Я ем, мам... В столице я, в ресторанчике... Да, очень хороший... Вкусно, да... Ну, давай, мамочка... Завтрак и впрямь был неплох, съела она его с аппетитом. Вот только не было пирожков Ильдико... Дверь открылась, в неё заглянула сестра-ботанка. – Да, доктор, мисс Кавальерри уже закончила утренний туалет, – сказала она, обращаясь к кому-то в коридоре, и уступила дорогу твилекку-врачу. – Доброе утро, мисс Кавальерри, – поздоровался врач, присаживаясь рядом с Флай. – Как вы себя чувствуете? – Доброе, господин Киишмар, – улыбнулась твилекку рыжая. – Так хорошо, что готова хоть сейчас в Вышенки своим ходом. Отпустите? Вы быстро меня вылечили, – мягко подольстилась она. – Даже своим ходом? – восхитился твилекк. – Какой замечательный случай спонтанного исцеления. Кажется, мне следует подать заявку руководству клиники, нам определенно нужен теолог... Я вас даже не начинал лечить, мисс Кавальерри. Всё, что вы получали до сих пор, это какая-то первобытная смесь трав и ягод. Я видел там даже хвоинки! – Ну, попробовать-то вырваться отсюда я должна была... – вздохнула Флай. Поспешила... Не так рьяно. Врачи любят, чтобы после дисциплинированного приёма лекарств, медленно и степенно, под их руководством болезнь уходила, а не шарахалась сразу на гипере... – В Вышенках я бы быстренько пришла в себя. Там воздух, солнце, и травы тоже хватает... Хвоинок, правда, нет. Но можно в Дикополье попросить... Ну, пожалуйста... – А если там ваш божественный покровитель решит, что хватит вас поддерживать? – поинтересовался доктор. – Что я тогда буду объяснять вашему менее могущественному покровителю, который, к сожалению, будет слишком близко к моему бренному телу? Ну да... Флай очень хорошо понимала доктора Кошмара. Гнев Ома-Ома не шёл ни в какое сравнение с гневом её босса... Но без совсем малюсенького шантажа, когда он так и просится... Ну никак нельзя. – Там? Нет, – с улыбкой покачала она рыжей головой. – Там – природа, его храм... Скорей уж он здесь заткнёт уши передо мной. Тут же всех микробов убивают без разбору и его ведома... Осерчает ещё... А вам это надо? – с бесхитростным выражением зелёных глаз спросила она. – А на ферме уничтожают сорняки и забивают скот, – в тон продолжил врач. – Однако ваши молитвы всё-таки доходят... Отсюда в том числе. Другого объяснения вашему внезапному выздоровлению я не вижу. Давайте сделаем так. До конца моего рабочего дня вы побудете тут, под наблюдением. Если всё будет хорошо, я вас выпишу. Под расписку, что вы не будете иметь претензий к клинике. Устраивает? – Доктор Киишмар, вы просто чудо! – в своих выражениях Флай была искренна. Внутри она вообще ликовала. – Ну конечно же, устраивает! И никаких претензий, и расписку! Хоть две! Вышенки – это была её цитадель, как норка для маленького рыжего зверька, в которой он знает все ходы-выходы, как родной дом, где помогают и стены. И отдельно ей нравилось, что Лахтану там будет непросто пасти её, а Бруно с лепёшкой обломится на пороге опустевшей палаты. – Договорились, – подытожил твилекк, складывая своё снаряжение в контейнер диагноста. – Отдыхайте, мисс Кавальерри, новости посмотрите, подумайте... До вечера. Он вышел в сопровождении сестры. Новости? Посмотреть... И подумать, сказал он? Да что там такое? – До вечера... – запоздало отозвалась Флай, когда док уже открывал дверь. Она с нетерпением поискала пульт для голо. Предчувствия, пока изображение на стене вспыхивало, у неё были нехорошие... Выпуск новостей был вполне обычным. Некоторое количество культурных событий, пара происшествий, рост волнений, связанных с усилением влияния Империи на коммерческий сектор, достижения фермеров, предупреждение о случаях тяжёлой лихорадки среди приллов... В самом конце выпуска Флай увидела сообщение о паранормальном событии на заурядной сельской ярмарке. Там отметилась жрица незнакомого на Бакране культа, поклоняющаяся божеству живой природы. Заметка была выдержана в юмористическом духе, журналист подшучивал над темными суевериями, не отрицая, впрочем, что готовое под нож животное необъяснимым образом поднялось на ноги и теперь чувствует себя превосходно – видимо, писал автор статьи, для богов межзвёздные расстояния не являются серьёзной преградой. Судя по комментариям под заметкой, читатели не склонны были разделять скепсис журналиста, делились впечатлениями – свидетелей было немало. Голо ни у кого не нашлось, но присутствовали изображения жрицы, сделанные от руки. Узнать себя в пышногрудой диве с рыжими кудрями до пят Флай не смогла... Но заметила несколько комментариев, где фермеры выясняли детали культа, спрашивая, кто знает что-нибудь о том, как его отправлять, и что нужно делать, чтобы Ома-Ома позаботился и об их животных. Хатт... Она и не предполагала, что наделала столько шуму. Спасибо, что рисовали её, явно выдавая желаемое за действительное, согласно своим представлениям о женской красоте. Но вот Рейбан не обманулся. Конечно... Он был на Набу, о божестве гунганов слышать должен. Да если бы и не слышал, то Голонет всегда к его услугам. А она рыжая. И с Набу. Пусть не с такими формами и кудрями, но времени, чтобы свести всё к одному – на один глоток кафа. А она ещё и в клинике... Но, кажется, он с самого начала целенаправленно вёл её. Нет, не название поместья его заинтересовало... И не её внешность. О, нет. Имя. Но что в нём интересного?! Не Наберрие же, в конце концов... Но она ему зачем-то нужна. Зачем? Ну, это понятно. Не для того, чтобы скрасить его одинокую квартиру на Корусанте, нет... Теперь понятно – он хочет её использовать... Она смотрела остановившимся взглядом на голо, где давно кончились новости, и даже бегущая строка уже сменила тему... ...Зачем? А хатт его знает... Но она попробует узнать. На этой имперской вечеринке. Так, стоп, стоп... Она стояла спиной в этом кабинете, который по мясному животноводству, когда он подлетел к ней на всех парах с совершенно гунганским вопросом: "Вы занимаетесь мясом?"И после того, как этот дедушка за столом... Хатт! Нет же... Рейбан сам назвал её фамилию... И потом она чувствовала его взгляд между лопатками... Разве где-то висит её голо с фамилией и подписью – разыскивается опасная преступница?! Нет, Дженаро бы знал... Тогда откуда?.. И что Кел считается её женихом – не знать он не мог. Он попытался его устранить, когда Кел им ещё не был, раскопав о нем такое, что легко его спровоцировал... Но потом – не пытался. Значит, жених ему не мешал... Рыжая даже не заметила, что размышляет она, усевшись, по обыкновению, на какое-то покрытие на полу, в любимой позе, скрестив ноги. От размышлений Флай отвлекли звуки тихой, но ожесточённой перебранки за дверью. Флай запрыгнула в кровать и сфокусировалась только на голосах за дверью, превратив все свои чувства в слух. В этот момент спор закончился, и дверь открылась. Появился Лахтан, злой, как голодный гуртан, с пакетом в руках. – Мисс Кавальерри, вам передача. – Передача? – усмехнулась Флай, – Хатт... А вы не проверили, там внутри чип-отмычку не спрятали? – поддразнила она безопасника. – От кого передача-то? – От меня, – в палату заглядывал обиженный Рейбан. – Ваш неусыпный страж утверждает, что у вас тихий час, и я нарушаю распорядок. Согласился только передать вам лепёшки... – Ну, теперь он уже всё равно не тихий, – заметила Флай, ухмыляясь. – Так что, мистер Рейбан, проходите. И спасибо – и лепёшки, и так оперативно! А вот бы была картина... Рейбан вваливается, а она тут на полу сидит... Спасибо Лахтану придётся сказать. Потом... Безопасник впустил Бруно, что-то недовольно буркнув под нос, и вышел. Но дверь за спиной имперца осталась чуть приоткрыта. Рейбан умостился на стуле рядом с кроватью Флай, взял оставленный Лахтаном пакет. – Я не знал, какие вам нравятся больше, – из пакета появилась стопка лепёшек, – поэтому взял несколько разных. Кстати, они действительно очень вкусные. Думаю, стоит разнообразить питание на верфях. Вы случайно не знаете ещё что-нибудь такое же вкусное из местной кухни? – Ой... сколько... – рыжая сделала круглые глаза. – Мистер Рейбан... Мне тут на несколько дней хватит, большое спасибо! – она сразу вытащила из стопки одну и вдохнула её запах – запах острых приправ. – Увы, – пожав плечами, почти виновато улыбнулась она, – больше ничего такого здесь мне не удалось поесть... Кроме белкового концентрата... – Слишком быстро нашла работу. А Ильдико так готовит... Кстати, Бруно, а может быть, её пирожки и наши сыры с пряностями и травами смогут внести разнообразие в питание верфей, а? "Ну, если ты самый главный по поставкам, ну, давай, играй свою роль дальше... Подыграй мне, заключи ещё один контракт?" И глядя на имперца, Флай с аппетитом откусила лепёшку. Только почувствовать ей хотелось совсем не её вкус... Бруно вздохнул. – Пирожки вне всяческих похвал, но боюсь, на все верфи госпожа Ильдико не сумеет готовить. А повторить их... Я трезво оцениваю возможности наших поваров, – он улыбнулся, открыто, по-мальчишески. – На такое волшебство они не способны. А вот о сырах можно подумать, когда у вас уже будет поточное производство. Думаю, от них никто не откажется. – Ну почему же, мистер Бруно, – вероломно запротестовала рыжая. – Поточное производство пирожков мы тоже можем запустить. И даже скорее, чем сыры. Сначала небольшими партиями, потом нарастим. Ручное, конечно... От Ильдико и меня. С фруктами, с зеленью... – из-под ресниц за Рейбаном следили зелёные глаза фелинкса, пробуя на вкус его эмоции. Рейбану было неловко. Он был сердит на Лахтана, не пускавшего его в палату, и смущён из-за необходимости спорить с Флай. – Эм... Флай, боюсь, вы не представляете объем производства... На верфях очень много персонала. Даже только для офицерской столовой вам придётся работать круглосуточно без перерывов на сон и отдых... – он задумался. – Давайте я вам просто покажу верфи? Чтобы вы это представление составили. "А ведь он с самого начала приглашает на верфи... сразу заговорил об этой вечеринке, ещё во время танца на ферме..." – Это было бы не только полезно, но и просто замечательно, – с лёгкостью согласилась рыжая, тряхнув копной волос, и заулыбалась, представляя себе кудри до пола, какие были на рисунке. Даже если это засада – лезть туда стоит. Может быть, там-то всё и прояснится? Флай надкусила лепёшку, стрельнув взглядом в просвет неприкрытой до конца двери. – Можно даже не дожидаться приёма, – Бруно откровенно любовался собеседницей. – Правда? – удивилась Флай. – Но без такой весомой причины, как приём, простому гражданскому человеку, туда, наверное, вход заказан? Или кучу всяких разрешений ждать... – посетовала она. – Нет-нет, я имел в виду, что могу показать вам верфи с орбиты, – пояснил Бруно. – С челнока можно увидеть их вблизи. – Ах, с челнока? Ну, это зрелище, должно быть, совсем фантастическое, – Флай выглядела очень живо заинтересованной. И так оно и было, только она ощущала, как из-за дверей растут уши Лахтана... Длинные, как у приллов. Она поёжилась, закутываясь в одеяло, словно в палате стоял сквозняк. – Вам холодно? – тут же забеспокоился Рейбан. – И я тоже хорош... Вы ещё в себя не пришли, а я тут с разговорами... Выздоравливайте, Флай. До встречи. Он поспешно собрался, попрощался и вымелся за дверь – к великому удовлетворению безопасника. До Флай донёсся из коридора облегчённый вздох. Рыжая хмыкнула, ещё глядя на проем двери, в котором скрылся имперец. Что это с ним? Рванулся, будто его огрели плетью... Чем это она его так спугнула? Ну, и отлично – лепёшки же остались... – Лахтан! – позвала она безопасника. – Идите, поделим передачу... как положено, – язвительно ухмыльнулась она. Отказываться Лахтан не стал, но ограничился одной лепёшкой. – Интересно, какая это муха его укусила? – он покосился на дверь. – Ведь не собирался уходить так быстро. Даже Лахтан заметил... Ну, еще бы. Ушки держал на макушке. – Так вы же слышали всё, – Флай очень красноречиво посмотрела на безопасника. – Понимаю, если бы он смылся, когда я намеренно стала навязываться с пирожками и сыром. А с чего он сейчас удирал, как бийтуанский зайчик? – она неопределённо повела плечами. Она ничего не сказала такого... И не сделала? – Мутный он, – вздохнул безопасник. – Хотя с чифом, наверное, сработался бы. Только кто ж толкового снабженца отдаст нам на растерзание? Ладно хоть лепёшки притащил вкусные. Всё польза...