Южное солнце

* * * Огромный стылый зал, серые недовольные камни, из всех столов накрыт только один. Унары недоверчиво разглядывали друг друга, пока Арамона заставлял их представляться. Ричард хмурился и уныло думал о том, что дядюшка Эйвон зря согласился на это. Лучше бы его оставили в Надоре, чем так. Тем временем светловолосый унар назвал свое имя – Арно, и Ричард невольно обернулся – Савиньяк? Кажется, в их роду любят это имя. Какая необычная внешность – светлые северные волосы и темные южные глаза. Арно, словно почувствовав на себе пристальный взгляд, повернул голову в его сторону и тепло улыбнулся. Ричард не сразу осознал, что губы сами собой растянулись в едва заметную ответную улыбку. * * * - …нам рассказывала старая Нэн. А еще в детстве я боялся… Ричард и Арно устроились прямо на полу в Старой галерее, разложив вокруг любезно предоставленную им Сузой-Музой провизию, и, несмотря на пронизывающий холод, неспешно пили тинту и разговаривали. Из всех унаров за него заступился только Арно, и Ричард до сих пор не мог поверить до конца в реальность происходящего. Савиньяки настолько влиятельны, казалось бы, зачем кому-то из них заступаться за сына мятежника? И, тем не менее, Арно спокойно шагнул вперед, заявив, что именно он – Суза-Муза, хотя Ричард ни на мгновение не поверил в это. Арно настолько честен и прямолинеен, что никогда не стал бы заниматься подобным. Скорее уж Придд, хотя Придд – Человек Чести, и это тоже маловероятно. Тогда Эстебан. Он – «навозник», с него бы сталось. Либо «навозник», либо кэналлийцы, больше некому. Ричард сам не заметил, как разговорился с Арно обо всем – о детстве, о сказках своей няни, о сестрах, о Надоре, о северных горах, окутанных серебристым снегом. Арно охотно отвечал, тоже рассказывая о себе – Ричард словно воочию видел жаркое южное солнце Сэ, флюгера в виде оленей на замке и розы – алые, золотисто-розовые, светло-оранжевые. - Твоя матушка правда настолько любит розы? – удивился он, когда Арно описывал ему замок. - Да, - кивнул тот, отпивая глоток тинты и чуть морщась от кисловатого вкуса. – А еще у нас там пруд, и рядом стоит мраморный олень. Мне сначала не говорили, зачем он там, а потом я как-то раз увидел, как Ли снимает с него рябиновые бусы, и попросил Эмиля объяснить, и тот рассказал мне… Ричард с нарастающим удивлением слушал о неожиданном обычае Савиньяков. Подобное казалось ему странным, но отдаленно манящим, будто… нет, он не завидовал Арно, но где-то во время его рассказа Ричарду вдруг тоже захотелось жить именно так – свободно и легко, валяться в траве, скакать наперегонки со старшими братьями, и чтобы матушка наблюдала за этим, улыбаясь. - Дик, - Арно неожиданно посерьезнел и отставил тинту в сторону. – Мне нужно тебе кое-что рассказать. Лионель просил меня молчать, но я считаю тебя своим другом, и не могу сдержать данное ему обещание. - Что случилось? - Кардинал Сильвестр запретил кому-либо брать тебя в оруженосцы в день святого Фабиана, - медленно произнес Арно. – Поэтому… - Но это невозможно, - Ричард замотал головой, не веря. – Эр Август… Кансилльер Штанцлер же говорил, что Ги Ариго или Килеан-ур-Ломбах готовы взять меня! Они – Люди Чести, они не могут нарушить данное слово! - Ну нельзя же быть таким наивным, Дик! – раздосадовано воскликнул Арно. – Люди Чести, они… Все согласились со словами кардинала, никто – понимаешь, никто – не стал ему возражать. Я, - Арно отвел глаза в сторону и опустил взгляд. – я пытался поговорить с Ли – убедить его взять тебя в оруженосцы. Но он не хочет и твердо стоит на своем. Прости, Дик, но я посчитал, ты должен знать, чтобы быть готовым в день святого Фабиана. * * * Время шло, а его имя никто не называл. Ричард горько усмехнулся – похоже, Арно был прав, никто не осмелился выступить против Квентина Дорака. Как же глупо. Но, в то же время, он ощущал глубокую благодарность Арно за то, что тот предостерег его в свое время, и Ричард был готов к подобному повороту событий. Список оставшихся на площади унаров снова огласили, и снова ответом стала тишина. Время ожидания почти закончилось, как вдруг… - Ричард, герцог Окделл. Я, Эмиль, граф Лэкдэми, принимаю вашу службу. Южное солнце, высокое, раскаленное от жары небо, пыль и сухие, желтоватые травы степей. Ричард неверяще вскинул голову, потеряв дар речи и замерев на месте. Он принялся торопливо оглядывать трибуны, пробуя найти взглядом Арно. Светлые волосы, темные глаза. Арно несколько мгновений смотрел прямо на него, а потом вдруг кивнул и тепло улыбнулся.