Любовь на комоде

Сегодня совершенно не хотелось ехать домой. Все мои мальчики разъехались по делам. Тэмин записывал новый альбом. Хичоль отдыхал в Лаосе. ВонХо, JB и Кай выступали на фестивале в другом городе. Топ, КиБом и ДжонХен должны были присутствовать на благотворительном ужине, а Итук как всегда был весь в работе или же на записи нового шоу. Вот и получалось, что сегодня меня никто не ждал…Только одиночество и холодная постель. Зайдя в дом, я не стала включать свет, а сразу отправилась в свою комнату, но не успев пройти и половины пути, оказалась прижатой к стенке. Меня охватил жуткий страх и паника. Неужели кто-то пробрался в дом? Я почти уже закричала, но уловив до боли родной запах, отказалась от этой затеи. — Засранец, ты меня до чертиков напугал, — я слегка ударила его кулаком в грудь. — Я хотел сделать тебе сюрприз, — игриво произнес Чонсу, все еще прижимая меня к стене. — Я так соскучился по тебе. Соскучился по твоей нежной коже, по твоим сладким губам и громким стонам, — кончиком носа он провел по моей шее, от чего по телу пробежала приятная волна возбуждения. — Боже, я так ревновал, просто места себе не находил. Поэтому я послал все к черту и поехал домой, — одной рукой он начал медленно расстегивать пуговицы на моей блузке, а второй ласкать мое бедро. Губы Чонсу накрыли мои, увлекая меня в поцелуй. Мы целовались жадно, со всей страстью. Наш «голод» был слишком сильный. Мы катастрофически нуждались друг в друге. — Произнеси мое имя, — приказал Чонсу, разрывая наш поцелуй. -Чонсу, — охрипшим голосом прошептала я. Мне не хватало воздуха. Сердце бешено стучало в груди, гоняя по венам разгоряченную кровь. — Скажи еще раз, — требовала он. — Чонсу…Чонсу…Чонсу…Мой Чонсу, — сквозь стоны шептала я. Чонсу уже полностью расстегнул мою блузку и отправил ее куда-то в темноту комнаты. Следом за блузкой отправился и лифчик. Муж припал губами к моему затвердевшему соску. От его прикосновения из меня вырвался стон облегчения. Грудь уже адски ныла, а соски словно окаменели. Все мое тело было похоже на натянутую струну. Оно молило о разрядке. Чонсу это отлично понимал и своими прикосновениями он забирал эту боль. Каждый его поцелуй, каждое касание, каждая ласка словно исцеляла. Я боялась упасть в бездну этих ощущений, и вцепилась в его плечи, словно это был мой спасательный круг. — Твоя кожа такая горячая и такая сладкая. Боже, как же я изголодался по тебе, — рука Чонсу скользнула мне под юбку, и через ткань трусиков его пальцы слегка надавили на мой клитор. От этого приемчика мои ноги подкосились и я чуть не упала. — Тебе так хорошо, что ты не можешь устоять на ногах? — усмехнулся Чонсу. — Подожди минутку, — он подхватил меня на руки и понес в сторону ближайшей, более или менее удобной, поверхности. На помощь нам пришел невысокий комод. Честно признаться, но вот на комоде я еще сексом не занималась, но после сегодняшнего «сюрприза», данную поверхность можно смело вносить в список опробованных мною мест. Чонсу усадил меня на него, а сам расположился между моих ног и продолжил свои сладкие пытки. Высота комода была идеальна и теперь я уже могла не думать о посторонних вещах и полностью отдаться ощущениям. — Одежда…Ты все еще полностью одет. Это нечестно, — высказала я свое недовольство. — Ты хочешь, чтобы я разделся или хочешь сама меня раздеть? — Сама…, — я потянулась к вороту его кофты и слегка оттянула его в сторону. Облизнув свои пересохшие губы… Я легонько коснулась губами его шеи. Почти неощутимое прикосновение. Чонсу негромко застонал. Это был даже не стон, а мольба. С каждым разом мои поцелуи становились все более ощутимы, более чувственными, более страстными. Я хотела его. И знала, что он хочет меня не меньше. Постепенно я добралась до мочки его уха и провела по ней языком, при этом немного простонав. Я запустила пальцы в его волосы и, повернув его голову в свою сторону, страстно поцеловала, даже с некой властностью и грубостью. Мои губы снова опустились к шее. Я залезла руками ему под кофту и обняла… О Боже, его тело… Я никогда не могла насладится им. Мне всегда было мало. Приподняв его кофту, я начала покрывать его грудь поцелуями, плавно спускаясь к торсу… Муж уже не мог больше терпеть, поэтому сам стянул с себя кофту и бросил ее в сторону. Мне нравилось то, что я видела. Его тело…Эти рельефы…Просто умопомрачительны. Одному Богу известно, сколько он потратил сил, чтобы добиться таких результатов. У моего любимого сложная форма сколиоза. Врачи и тренеры были шокированы его результатами. Каждый изгиб, каждый мускул давался ему в сотни раз сложнее, чем другим. Я легонько прикоснулась к его прессу, словно это была святыня. Для меня он и правда был подобен Богу. Я решилась посмотреть в его глаза. Кажется, будто прошла целая вечность, когда я последний раз в них смотрела…Эти глаза, обычно всегда такие спокойные и добрые, горели, нет, жгли своим взглядом меня насквозь! В них была такая страсть и нежность, что я готова была смотреть в них вечно. Мои пальчики уже добрались до его ремня и пытались расстегнуть. Сквозь плотную ткань джинсов чувствовалось, что Чонсу уже держится из последних сил. Расправившись с ремнем и молнией, я стянула с него джинсы, освобождая его затвердевшую плоть, от чего из его груди вырвался утробный стон. Тут его самообладанию пришел конец. Муж больше не мог сдерживаться, он словно хищник набросился на меня, одновременно жадно целуя меня и срывая остатки одежды. Спустя пару минут мы уже были полностью обнажены и утопали в жадных ласках друг друга. От его прикосновений, я просто таяла, млела, теряла рассудок… Вообще от него всего я просто теряла контроль! Его рука скользнула по животу и ниже… Его умелые пальцы начал свою пытку… Мои руки не могли найти покоя: я то хватала его за волосы, то царапала ему спину, только бы ощутить его всего! Чонсу стимулировал мой клитор до тех пор, пока я не застонала и не начала уже молить его о пощаде. Он вошел в меня плавно и медленно, словно боясь, что сломает меня. Я обхватила его ногами, прижимаясь к нему как можно сильнее. Я хотела быть с ним одним целым. Я не хотела, чтобы нас что-то разделяло. Я его, а он мой… Мой перед Богом, перед обществом. Я поймала его ритм и начала двигаться в унисон с ним. Плавность сменилась на быстрые и глубокие толчки. Я уже перестала соображать где он, а где я… Наше дыхание участилось, темп тоже. Кровь приливала к щекам. Судорожное дыхание, всхлип, толчок и мы на вершине блаженства… Я чувствовала, как он пульсирует во мне…Мой рассудок затуманился, и я оказалась в Раю… Не успели мы прийти в себя, как услышали звуки открывающейся входной двери. Кажется, нас застукали. Времени на бегство уже не осталось. Муж кое-как успел прикрыть нас покрывалом, которое он сорвал с дивана. — Пресвятой СынРи! Мои девственные глазки! Боже, мой любимый комод! — услышали мы театральные возгласы СынХёна. — Ребят, как вы могли?! У вас что, нет своей комнаты?! Боже, мне теперь придется его выкинуть. Я же не смогу теперь смотреть на него и не вспоминать то, что вы на нем вытворяли. Эта сцена теперь постоянно будет меня преследовать, — драматично прикрывая глаза рукой, он ушел на кухню, и мы услышали звук открывающейся бутылки вина. Муж и я посмотрели друг на друга и спустя долю секунды, одновременно засмеялись во весь голос. Боже, попались как подростки. — Думаю, что нам лучше купить ему новый стул или кресло, чтобы загладить свою вину за осквернение его комода, — сквозь смех и слезы, выдавил из себя Чонсу. — Стулом вы не отделаетесь, — крикнул СынХён из кухни. — Тут как минимум попахивает новым гарнитуром. — У нас нет выбора, будет тебе гарнитур, — отозвался на его требования Чонсу. — Женушка, а не пора ли нам уединиться в нашей спальне, а то, не дай Бог, еще кого-нибудь принесет. — Вы, как всегда правы, мой капитан. — Тогда, добро пожаловать на борт, — подхватив на руки, Чонсу понес меня в сторону нашей спальни, где нам уже точно не смогут помешать.