Листопад в Осеннем лесу

Тихо было в Рифтене. Тишина ползла, вязкая, будто туман, и звуки медленно угасали в ней: прорывались лишь редкие переливы соловьёв, ясные, как вода в роднике. Старые доски над каналом скрипели, будто бы просыпаясь ото сна. Шелестящие деревья оплакивали месяц Огня Очага, беспрестанно роняя сохнувшую листву. Стоял мутный предрассветный час. Город спал, и даже рыночная площадь стояла пустынная: лишь ткань прилавков хлопала на воздухе, да ветер гнал листья по мощёным камням. Стража если не отлынивала, то с трудом боролась со сном, только кузнец уже выходил во двор, зевая и потягиваясь. Никому бы и в голову не пришло слушать шёпотки и скрипы на заднем дворе поместья, что, подобно многим, полупустым стояло где-то на окраине у канала. И даже если б кто и проходил мимо, то не услышал бы ничего, кроме шуршания листвы. Дверь тихо скрипнула, и Эрви, не дыша, осторожно проскользнула наружу. Сухие листья шумно отозвались её шагам, и нордка тревожно огляделась, убедившись, что всё чисто: над Рифтеном уже медленно разливалась заря, туша редеющие звёзды, и по серым тучам расползался белёсый свет. Тени всё ещё были густыми, а наползающий туман — всегда верный союзник, но всё же напарники запоздали: закончить дело планировалось ещё в ночи, чтоб наверняка.  Эрви незаметно махнула рукой, пройдя вбок по стенке, и услышала тихий дверной щелчок. Такой тихий, что еле разбирался за журчанием воды и чириканьем птиц. Пахло прелой листвой и сыростью. — Ничего не забыл? — на пределе звука прошептала воровка, повернувшись к Нируину; босмер равнодушно вскинул брови, изобразив хлопанье по карманам. Эрви покралась дальше, позволив себе удовлетворённо выдохнуть — чуть ли не впервые за всё это дело: добыча тут была богатой, а риск неожиданно большим. Именно сегодня, пятнадцатого Огня Очага, возвращались в покинутый дом хозяева. Как назло, подарочек этот обнаружили как раз день назад, да и то случайно, в архивах. Поместье стояло — полное полезных вещей — совершенно покинутым и забытым, а единственным его стражем был замок. Замок заржавевший, хотя, надо признать, довольно сложный. Время поджимало, но случай упускать грехоподобно, вот и послали тех, кому в подобном везёт — Эрви с Нируином. — Кажется, мы справились, — криво усмехнулась нордка, когда воры наконец оказались на узкой тропинке, петляющей между домами. Тут было ещё тише, чем казалось во дворе: даже птиц тут было меньше.— Полагаю, нам пора. Нируин беззвучно засмеялся, блеснув безупречно белыми зубами — Эрви давненько решила выяснить, чем паршивец умудряется их чистить, но вскоре поняла, что ей абсолютно безразлично. Главное — поцелуи от этого кажутся особенными и добавляют толику аристократической пряности всему происходящему, будто бы действительно занимаешься любовью с сыном богатенького отца. Босмер легко подтолкнул девушку к ближайшей стене, и та облокотилась о холодный камень, чувствуя, как пальцы напарника резким движением скидывают с неё капюшон. Серые в полутени волосы раскидались по плечам, Эрви закинула голову, и пальцы Нируина воздушно пробежались пальцами по её шее, очертив линию от подбородка до ключиц. По телу прошла волна приятных мурашек. Эльф подался плечом вперёд, и нордка сквозь ткань почувствовала ладонь на своей ягодице. Тихо звякнули монеты, воровка вздохнула; в кровь ударил адреналин, обжёгший и пробежавший до кончиков пальцев — а что, если их заметят? Если их схватят прямо тут, совокупляющихся у стен обокраденного дома? Мысль, обычно возбуждающая, теперь подействовала как разочаровывающий отрезвитель. Нордка вывернулась, с хрустом ступив в горку сухих листьев. — Что-то не так? — развёл руками Нируин, облокотившись на стену. Эрви прищурилась: то ли он разочарован, то ли начинает игру, готовый продолжить в любой момент. Она продолжать не собиралась, уверенно накинув капюшон. — Видишь ли, Нируин, мне не хочется терять добычу ради потрахулек с острыми ощущениями. — Последние слова она произнесла совсем тихо, давая понять, что дело еще не окончено. — Выбираемся. — Предлагаю вечерком встретиться у плиты за храмом, — буркнул босмер, пробираясь вслед за воровкой. — Идёт. Трава шуршала, и вместе с возбуждением пропало наслаждение опасностью — на смену ему пришло раздражение. Эрви сделала знак рукой, вынудив эльфа остановиться. Выглянула за угол. — Кстати, — подал голос босмер, — если ты думаешь, что я слеп, то ошибаешься. Ту статуэтку, что ты в сумку запихнула, выложишь в хранилище. Как и надо. Нордка зашипела, не оборачиваясь. — Прости, я не в настроении для подобных благородных пожертвований. — Играем по правилам, Эрви. Добычу... — К скампу правила. — Нордка искоса глянула на напарника, презрительно вздернув губу. — К даэдра игры. Если ты не слеп, то это не значит, что не можешь побыть немым. — Но все-таки — зачем? — Может, она мне приглянулась. — В таком случае она, возможно, не составит особого вклада в капитал гильдии. — Возможно? — Точно. — Нируин криво усмехнулся, однако глаза его скрывались тенью капюшона: скорее всего, веселья в них не было ни йоты. — Абсолютно ненужная вещица. — Мы отлично понимаем друг друга. Туман оборачивался звенящей росой, и с дерева на воров опала ледяная завеса воды. Заметив движение за углом, Эрви рывком прислонилась к стене, глянула: по улице шёл стражник. Вполне возможно, что он услышал их, но стража честностью не отличалась никогда, особенно в Рифтене. Мешок монет от посредника Мавен — и все воры становятся невидимыми и неслышимыми. Нордка усмехнулась своим мыслям. Зачем становиться магом, если золото способно на такие чудеса? Тропинка перешла в дорожку, от неё начали расходиться пути, ведущие к центру и рыночной площади. Нордка по привычке держалась в тени, но Нируин позволил себе не скрываться — кто, в самом деле, его тут заметит? Напарникам надо было обойти полгорода, чтобы прийти к кладбищу, и времени они не теряли, ускорив шаг. Раздался свист, и Эрви инстинктивно отклонилась, оборачиваясь. — Воры! — крикнул кто-то, и из-за дерева выскочил богато одетый мужчина, тыча пальцем прямо в босмера; вновь раздался свист, адреналин обжёг живот, и нордка кинулась к стене, почувствовав, как леденящий ветерок пронесся мимо её шеи. Нируин моментально бросился в кусты, перемахнув через забор, и воздух засвистел вслед за ним. Эрви вцепилась пальцами в камень, оседая в тень; сердце трижды стукнуло, прежде чем она наконец увидела наемника. Куст. Полоса лука и тонкое острие стрелы. Взгляд. Заметили. Медлить нельзя. Она рванула в сторону, бросилась наземь, болезненно прокатилась по камням. — Вон она! Держите, стреляйте! Щелчок о землю в дюйма от уха, боль, перекат, снова на ногах. Кинувшись бежать, нордка резко оглянулась и чуть не поплатились жизнью, едва увернувшись от свиста. Послышались громкие шаги, крики — за ней погнались; Эрви метнулась к ближайшему забору, с хрустом прыгнула в кусты, перекатившись через голову; вскочила и вновь побежала, чуть не сбив кого-то с ног. Вскинувшись, она перемахнула через изгородь и прильнула к ближайшей стене, затравленно отдышавшись. Голос мужчины стал громче — а наёмники молчали, неся бессловестную смерть. Вскоре наступила тишина, и лишь сердце бешено стучало, ударяя в виски. Они крадутся, рассеивая внимание жертвы. Они не знают наверняка, стоит Эрви там или нет. Выбежать на открытое место – значит засветиться и подставить себя под стрелы. Остаться здесь — попасться. Потерпеть неудачу. — Ну и выбор, — шикнула нордка, оглядывая улицу перед собой. — Выбирай — не хочу. В Буйной фляге царило спокойствие. Эхо разносило журчание воды, слышалось громкое капанье, отсветы огня метались по стенам, и в воздухе висел извечный запашок дыма. Векел, насвистывая приевшиеся ноты, методично протирал стойку; Тонилла, перекинув ногу за ногу, удобно уместилась на ящиках и листала какие-то бумаги. Казалось, вся конструкция под редгардкой готова рухнуть в воду, но девушка все же спокойно удерживала равновесие, притом свободно шевелясь. — Осторожно там, — буркнул норд, сплюнув на пол. Редгардка смешливо глянула на него исподлобья, провакационно закусив кончик карандаша. — Мой герой. — Там ценный товар. Тонилла фыркнула. — Кому ты о товаре рассказываешь, Векел? — Даже кузнец порой забывает о том, что железо обжигает, — угрюмо пояснил мужчина, принявшись за бутылки. Поговорка вышла так себе, но не вести же себя дураком. Кап-кап. Кап. Шелест воды. Не привыкшего к этому обилие подобных звуков начало бы выводить. — Не знаешь, где все? — перевёл норд разговор, надеясь прервать гнетущее молчание. — Карлия вроде бы отъехала в Морровинд по делам. — Он вновь сплюнул, крякнул и откинулся на скрипнувший табурет. — Бриньольф у Мавен, тролль бы его разодрал. Делвин у братца, со дня на день возвращается. Векс с друзьями на зачистке... Этих молокососов по заданиям разослали, небось опять раскошеливаться придётся. А остальные где? — Остальные... — Редгардка ловко перекинула ноги, усевшись поудобнее и вновь удержавшись на коробках. Взгляд её был устремлен в страницы. — Остальные заняты делами. — И Эрви с Нируином? — А что они? Да, кстати говоря... Сейчас читаю об этом поместье — "Листопадное", кажется. Странное дело... — Чего ещё не так? Тонилла задумчиво перевернула страницу, тотчас листнув обратно. Между бровями пролегла задумчивая складка. — Да, в общем-то, я здесь... Векел вскинул брови, когда женщина замолкла, и проследил за её взглядом. Прошло несколько мгновений, прежде чем дверь во "Флягу" распахнулась и по доскам кто-то помчался прямо к говорящим. Наконец-то новый звук после воды. — Слух у тебя Тонилла... Хорош. — Да подожди ты. Редгардка отложила бумаги и проворно соскочила с импровизированного дивана. — Что-то случилось. — С чего бы? — фыркнул Векел, вставая и опираясь на стойку. Силуэт приближался быстро, скрипя мостиками, и вскоре его можно было распознать. — О, — махнул рукой норд, — вспомни солнце — вот и лучик. Нируин, едва выравнивая дыхание после бега, грузно плюхнулся на первый попавшийся стул. Монеты громко звякнули — Векел присвистнул. — Кажись, удачно прошло. — Да даэдра с удачей! Эрви приходила? Я нарочно город по дуге оббежал, следы путал... Девка бы с десяток раз пришла. Пришла?! Векел с Тониллой переглянулись. — Знаю я ваши вопросы — не в страже дело! Там, кажись, хозяева вернулись, а с ними и это... — Босмер тяжело вздохнул, закатив глаза. — Ф-фух. Наёмники. Вооруженные... Тонилла громко и грязно выругалась, смачно сплюнув в воду. — Я же говорила — случилось! Ей навстречу бросился стражник, вынимая меч, но Эрви увернулась, прокатившись по земле и чуть не сбив каких-то прохожих. Небо прыгнуло вверх, и доски вновь замелькали под ногами, скрипя и норовя треснуть. Увернувшись от стражи, нордка растолкала горожан и перелетела через мостик. В нос ударил резкая рыбная вонь. "Хорошо. Тут уже народ." Глухая к окрикам, воровка едва не смела чью-то тележку с овощами. "Стража подкуплена и не выстрелит, это точно." Под ноги что-то подвернулась, мощеные камни болезненно проехались по тонким перчаткам. "А наемники уже не выстрелят, так как много народу". Словно в ответ на мысли у плеча что-то щелкнуло о дорогу, и Эрви, ругнувшись, вскочила и рванула вперед, направляясь прямо к воротам. Воздух свистнул у самого уха, едва не задев ухо. — Куда?! — Стражники преградили ей дорогу, но нордка в последний момент прохрипела спасительное имя Мавен. Мужчины как будто невзначай ослабили напор, позволив девушке оттолкнуть их и кинуться к воротам. — Воровка! — кричал кто-то сзади, — Хватай её! "Как же, как же. Схватят." Металлическая оковка болезненно впилась в ладони, мышцы спазматически дернулись, Эрви резво пропустила ворота под собой и полетела вниз. Земля ударила в ноги, проехала по локтям и плечам, размазывая грязь. Нордка вскочила, дернулась вбок, уходя от стражи, и в последний момент опустилась бегом. Оглянулась напоследок — через ворота уже перемахивали люди в тёмных одеждах. Побежала вперёд, в лес, чувствуя, как сердце болезненно отзывается в висках. Листья громко хрустели, небо бешено мелькало, ветви начали цепляться за одежду. С головы слетел капюшон, Эрви чуть не упала, споткнувшись о корень. Бок начало колоть, лёгкие — жечь от нехватки кислорода; нордка судорожно дышала, но воздуха все не хватало. Перед глазами заплясали темные пятна. Когда она остановилась, согнувшись от боли, бешеный шорох не стих. Нордка выпрямилась, инстинктивно обернулась на шум, бессмысленно раскинув руки. Мыслей не было. Ни одной. Был только громкий свист, пятно за желтыми зарослями. Потом огонь под ребром и темнота. Или наоборот.