Хулиганка и очкарик

       - Хорошо, если согласна, ты ей станешь, - разрешила Люси мисс Харт Круз. - Я посвящу вам специальный выпуск. Своему любимому внуку, унаследовавшему моё лицо, и его девушке! Идеально! Тогда, сначала займёмся обложкой! У нас есть ещё сегодня и завтра, послезавтра всё должно быть напечатано! В понедельник пустим на продажу! А теперь, ребятки, займитесь моими голубчиками! - приказала Ната, дважды хлопнув в ладоши.       Люси и Нацу забрали визажисты и занялись ими всерьёз. Люси переделали причёску, сплетя диадему из верхних прядей, и аккуратно заплели нечто, напоминающее резной узор на вязаном свитере. Потом сделали её макияж, что она сама на себя стала почти не похожа. Сама она никогда не красилась из-за нехватки времени и по большей части считая, что это бесполезное занятие. А причёску Нацу уложили, сняли с него очки, даже спрятали куда-то и, с трудом преодолев его психоз, заставили вставить контактные линзы.       Окончательный вывод мисс Харт Круз был таковым: его надо вести к психологу по этому поводу.       После же сама Ната заставила их перемерить все свадебные наряды и только, выбрав самые лучшие и идеальные по её мнению, костюмы, она пустила Нацу с Люси на съёмочную площадку.       Люси одели в пышное белоснежное платье, слегка отливающее в голубой, с множеством юбок, серебристым широким поясом, без плеч и с серебристым ажуром сверху, где само платье соединялось с ажурными, в сеточку, просвечивающими рукавами. А обули её в скромные шпильки-босоножки без каких-либо украшений и завышений под носком.       А Нацу заставили надеть полностью чёрный смокинг, белую, чуть ли не накрахмаленную рубашку, так же чёрный галстук и обуть лакированные туфли на пятисантиметровом каблуке. А в кармашек пиджака ему вставили скромный букет из каллов и маленьких декоративных ромашек.        - Нацучка, - ласково обратилась к парню его бабушка. - возьми-ка Люсеньку на ручки.       Как с маленькими. Но Нацу с лёгкостью подхватил Люси, а она же обхватила его шею руками. Эх, и всё бы ничего, если бы это была не фотосессия, а настоящая свадьба.        - Нет, так не интересно, - прокомментировал фотограф.        - Да, вижу, - согласилась с ним Ната. Ну-ка, наклонись над её лицом, как будто поцеловать хочешь, - велела она внуку.       А тот, послушавшись, взял и поцеловал свою девушку, после чего мисс Харт Круз всполошилась и сразу хотела спросить в волнении, но опытный фотограф будто прочитал её мысли:        - Поймал. Это идеально.       И он показал всем великолепную фотографию , где их лица на расстоянии примерно пятнадцати-двадцати сантиметров, а Люси на руках Нацу. В их глазах отражались те чувства, которые они испытывали на тот момент на самом дела. Любовь и страсть.        - Вот почему я больше люблю работать или с моделями абсолютно без опыта или с очень опытными, - прокомментировала Ната фотографию.       Нацу, увидев фото только покраснел и отвернулся, а Люси смотрела на неё в восторге и с блестящими глазами. Дальше дело обстояло проще. Они просто фотографировались в различных позах в одежде для осенней коллекции.       А у мисс Харт Круз тем временем мелькали мысли: "Раком будет слишком... Лодкой гребной... Или застёжкой... Да, это лучше, но рака всё равно оставим на заметку..." Из таких раздумий её вывели слова костюмеров:        - Одежда кончилась, госпожа Ната.        - А, окей, когда кончайте уже! - тут она поняла, что сморозила что-то не то. - То есть, заканчивайте!       Нацу с Люси выдали в подарок по понравившемуся костюмчику из коллекции, ну а настрадавшемуся парню наконец-то вернули его очки.       После недолгих расспросов на счёт планов на выходные Ната Харт Круз наконец-то отпустила их двоих, но времени было уже девять вечера.       Нацу позвонил Натси, получил хорошенький выговор от неё, что раньше казалось Люси невозможным, потом мисс Драгнил приехала и сама довезла Люси до дома, а Нацу на выходные Натси посадила на домашний арест и попросила Люси не отвлекать их в эти два дня от важных семейных переговоров, обещая потом разрешить им всё, что угодно.

***

       - Слушай, ты, непутёвый сын, я конечно понимаю, что ты красивый парень и всё такое, но это не значит, что из-за твоей сумасшедшей бабки ты можешь прогуливать, игнорировать мои звонки и даже никак не сообщить о том, где ты, что и когда! Я волнуюсь между прочим! - начала отчитывать сына Натси, когда Люси вышла из машины.        - И вовсе я не красивый, - опровергнул слова матери Нацу.        - Не спорь со мной! Твоё, моё и лицо моей матери абсолютно одинаковые, поэтому я тебе за себя говорю, что ты - красивый. Особенно если очки снять. И не перечь мне. Даже рот открыть не пытайся. Будешь всю ночь играть со мной в шахматы, понял?! И никаких книжек весь следующий месяц! И ноутбук вместе с двумя телефонами я у тебя отберу, чтобы ты там не читал! Послушай, я тебя очень люблю и не могу позволить, чтобы ты пропадал где-то без моего ведома. Даже после восемнадцати я не дам тебе вот так вот находиться где-то настолько долго без единого звонка мне! Это опасно! Понимаешь ли, бизнес другого твоего деда, он... - Натси замолчала и вдруг перевела тему: - Если всё-таки захочешь помогать своей бабке - то пожалуйста, но учти, даже если вдруг захочешь переспать с Люси, скажи мне. Я разрешаю, но только скажи. Правда после этого ни с кем больше я тебе не разрешу крутить романы. Только одна единственная. Так положено. Иначе на тебя через бывших будут вы... - мисс Драгнил опять запнулась. - В общем, я за тебя очень беспокоюсь, поэтому постарайся быть осторожнее.       Когда они доехали до дома и зашли внутрь, Натси, только разувшись, прижала сына к себе. Он был немного ниже её, но тоже обхватил свою мать. Шестнадцать лет мальчику.        - Мам, прости меня. Я не хочу, чтобы ты переживала, - сказал он, пустив слезу.        - Ну вот только плакать не надо! - Натси вытерла то, что успело вытечь из серо-зелёных глаз её сына, протёрла его слегка намокшие от этого очки, а Нацу терпеливо подержал глаза закрытыми. После этого женщина поцеловала своего сына в щёчку и погладила по голове, снова растрепав все его волосы. - Так тебе идёт больше, - добавила она.       У Натсианы был такой свой, особый способ выражать чувства, что никто никогда не понимал, простила она или нет, любит или не любит, но сердцем это всегда можно было почувствовать.       От беды, она объяснила всё Игнилу и Зерефу и вдруг заявила, что будет спать с сыном. Мальчику шестнадцать лет. Юному парню спать с тридцати с лишним -летней сексуальной женщиной, которая была ещё и его матерью было немного неловко.        - Мам, ну может я один... - начал он.        - Нет, я сказала! Ты спишь со мной. Как маленький! Что бы стыдно было! - после этих её слов они ещё около чала до половины одиннадцатого играли в шахматы, которые закончились результатом 7:3 в пользу Натсианы и потом легли спать, причём Натси ещё и заняла место у станки, совсем обескуражив сына. Вот кто тут ребёнок, так это точно она.