Бог для Бога

— Ну так как прошла твоя встреча с дочерью? — спросила Эмма, во время обеда в кафе. Реджина мечтательно прикрыла глаза и вспомнив всю беседу со своей принцессой, заулыбалась. — Ух ты! Ничего себе! Это что-то новенькое! — удивилась Свон подобной реакции. — Моя встреча прошла отлично. Правда, мне так и не удалось увидеть её. Она действительно взрослый и рассудительный человек. С ней легко говорить. Она все понимает и слушает. Мы много говорили обо мне, о ней, она очень интересовалась Генри и передавала ему привет. Как только немного освобожусь, обязательно навещу её снова. — Ээээ, Реджина, мне кажется, что тебе не стоит этого больше делать.- немного нервничая, ответила ей Эмма — Это еще почему? — нахмурилась в ответ Миллс — Ну ты сама помнишь, как тяжело отходила в прошлый раз. Это убивает тебя. Не стоит искушать судьбу! Реджина вспыхнула. — Мисс Свон, если вы собираетесь меня поучать как, с кем и в каком количестве мне общаться- вы свободны! — вставая, ответила она — О, Господи, Реджина! Я пытаюсь позаботиться о тебе! — привстала с места Свон. — Вот только не нужно прикрываться благими намерениями, Эмма! Я сама в силах разобраться, что мне нужно, а что нет! И не вам с моей дочерью решать, как для меня лучше! — остановила её брюнетка. — Так принцесса тоже против? — поймала её блондинка. Реджина с вызовом посмотрела в глаза Эмме и выдернув руку из захвата, вышла из кафе. — Ты вернулась… Как всегда, прямо нарываешься на неприятности! — недовольно пробурчала принцесса Дэниэль, побрякивая цепями. Реджина пожала плечами и посмотрела на камень, на котором в прошлый раз сидела. Теперь положить ей было нечего, а на камне было бы холодно. — Просто представь что-нибудь. Не обязательно иметь что-то при себе, чтобы было комфортно здесь. Пофантазируй, проще говоря. Это хоть и мой разум, но половина-то твоя.- поняла её мысли, дочь. Реджина попыталась представить, но вышло что-то вроде клубка ниток. — Мда, фантазия- не твой конек, да? — спросила её дочь. Реджина раздраженно поежилась. Она не терпела критику, пусть и даже из уст собственного ребенка. — Я предпочитаю опираться на факты и выстраивать четкую структуру мышления.- немного холодно от обиды, ответила она — Ладно-ладно. Бабуля тебе здорово мозг промыла своей прагматичностью! Хммм… Представь к примеру свое кресло в офисе. Вспомни его, почувствуй то, что ты чувствуешь, когда сидишь в нем. Позволь твоему разуму нарисовать эту картинку и попробуй перенести его сюда. И да, плед не забудь. Тут похоже, что прохладно.- остановила её принцесса — Но я не хочу чтобы мое кресло было тут! — возразила ей Реджина. — А что бы ты хотела? — поинтересовалась дочь. — Например, мой диван в гостиной. Он довольно удобный и на нем есть плед. — А какого он цвета? — Он белый. — А плед? — Красный в клеточку. — Махровый? — Не совсем. — А какой? — Шерстяной. — С торчащими на кончиках ниточками? — Да, с ними. А какое это имеет отношение? — непонимающе спросила Реджина. — Ну даже не знаю. Просто интересно, какой у тебя плед дома или может все дело в том, что он стоит позади тебя? — протянула ей дочь. Реджина отчетливо представила картину своего дивана с пледом тут и резко обернулась и в этот миг, возле неё оказался тот самый диван и тот самый плед. — Обманщица! — укутавшись в плед и закинув ноги на диван, ласково, но проворчала Реджина. — Ну извините, Ваше Величество, по-другому было никак! — с усмешкой ответила ей дочь. — Раньше было иначе? — поинтересовалась Миллс — Я бы не сказала, но все-таки ты была проще. Неужели мой братец не приучил тебя проще относиться ко всему? Он там не помер еще от скуки? — возмутилась Дэниэль — Оу, Генри уже братец? — прищурившись, спросила Миллс. Ей было приятно, что её дочь считала Генри своим братом. И возмущалась, что его воспитывали в строгости. — А то! Он же Миллс. Хм, здорово. Получается, что я тоже, да? — подумав с секунду, ответила ей принцесса. — Выходит, что так. Ты конечно можешь взять имя своего отца…- поддразнила её Реджина. — И не подумаю! Так-так-так, значит, я- Дэниэль-Кора Миллс, как звучит-то! — сразу перебила её, дочь. Реджина засмеялась в ответ. Все-таки, Дэниэль настоящее вечное дитя. Но в момент лицо брюнетки приняло серьезный вид. — Кора? — спросила она. — Да. Мое второе имя- Кора. Генри-Дэниэл и Дэниэль-Кора Миллсы- дети королевы, простите, мэра города Сторибрук- Реджины Миллс.- официально продекларировала ей дочь. -Хотела бы я сейчас видеть твое лицо! Звучит твое полное имя, мягко говоря, пугающе! — подсмеялась над ней Реджина. Реджина раз за разом возвращалась в разум своей дочери, игнорируя предупреждения Румпеля, уговоры Робина, попытки снять браслет-Эммы, просьбы Генри и самой Дэниэль. Она проживала две жизни: одну в Сторибруке, а другую здесь: в точной копии её гостиной, в разуме Шеогората. Свою гостиную она воссоздала с помощью фантазии, какая еще фантазия? Конечно же, силы разума. Они часами просто беседовали, принцесса рассказывала и показывала различные отрывки из их прошлого, нередко она просто сидела на диване и попивая кофе, слушала игру на различных музыкальных инструментах от своей дочери, наслаждаясь мелодиями, сочиненными ею. Как выяснилось, принцесса обладала множеством талантов, а какими не обладала, брала настырностью и усидчивостью. К примеру, чтобы воспитать терпение, юная принцесса научилась делать ювелирные изделия. Сначала корявые и ассиметричные, но с годами, отточила свое мастерство. Рисовать только у неё не получалось, но тут помогли уроки матери: Реджина и впрямь неплохо рисовала. Правда, не распространялась об этом, считая это не серьезным увлечением. Но дочь все-таки обучила, иногда желая её поджечь, вместе с холстом. Тогда — Ух ты! Это что, мам? У Мидаса внеплановый бал-маскарад? — резко затормозила, входящая в комнату, принцесса. Реджина схватилась прикрывать свою грудь, выпирающую из корсета наряда. — Ты бы не могла быть так любезна научиться стучать, когда заходишь? — возмутилась мать, выглядывая дочери за спину. — Мама, при всем уважении, я все видела и не раз. И к тому же я одна. Так что за маскарад? — едва сдерживая смех от увиденного, ответила ей принцесса. — Да так, русалка одна допекла мое терпение! — небрежно ответила Реджина. — Аааа. Мама, это еще что? Что за…- указывая на щупальца, спросила Дэниэль. — Это часть образа владычицы морской- Урсулы. Ну ты слышала тот миф, что она русалкам ноги дает. Вот хочу одну приструнить. — Ага.Понятно. Тетя Маааал! Крестная! — крикнула в пустоту принцесса. — Что? Что ты делаешь? Не смей звать Малефисенту сюда! — прорычала ей мать. Дэниэль сделала всем близким к их семье одинаковые кулоны, а Реджина зачаровала и теперь они могли слышать друг друга на расстоянии. -Что такое, дорогая? Что-то случилось? — обратилась к принцессе, появившаяся Малефисента. — Вот, ты только посмотри на это! — указывая на мать головой, скрестила кисти Дэниэль и пошевелила пальцами, изображая щупальца. Ведьма перевела взгляд на Реджину и рассмеялась во все горло. — Дорогая, что это? — стирая выступившие от смеха слезы, спросила Малефисента. — Это Урсула- владычица морская по версии её Величества королевы Реджины! — прыснула от смеха, принцесса. Королева недовольно перевела щупальцами. — Урсула, говоришь? Весьма оригинально, дорогая. Особенно, этот тюрбан на твоей голове! — не выдержав, ведьма снова рассмеялась. Теперь и без того не ангельское терпение королевы Реджины, окончательно лопнуло: она со злобой сняла головной убор и повертела им в руках, показывая смеющимся подруге и дочери. — Это не «тюрбан»-это ракушка! Шляпка в форме ракушки! Я же владычица моря, Урсула! Но это привело к еще более сильному приступу смеха. — А эта веревка на шее тогда что? Нет, стой, дай угадаю: это тина морская- символ лягушек! — пихнув в бок, крестную, предположила принцесса. — Я что не похожа на Урсулу? — возмутилась Реджина. — Что ты дорогая, конечно, похожа. Один в один! — едва сдерживала смех Малефисента — Лилит! Дочка, ты должна увидеть это! — добавила дракониха, призывая дочь. — Давайте еще все королевство сюда созовите! — рассердилась Реджина. — Что такое, матушка? — обратилась к Малефисенте дочь. В ответ та кивнула на Реджину, от чьего вида Лилит потеряла дар речи, не понимающе глядя на принцессу с застывшим немым вопросом. — Все в порядке. У моей мамы началась фаза переодеваний в морских божеств. Мама, я боюсь, что сама Урсула так не похожа на себя, как ты! Давай застынь: я нарисую твой портрет и отправлю его Урсуле. Она обзавидуется! Особенно щупальцам- продолжила за неё принцесса, вновь передразнивая мать пальцами. Реджина сузила глаза и повернула голову. — Ах вот, значит, как? Ну я вам сейчас покажу, портрет! — замахиваясь щупальцами на дочь и подругу, ответила Реджина. Малефисента и принцесса кинулись в разные стороны, а королева раз за разом пыталась достать хохочущих женщин. Сейчас — Не вздумай напомнить об этом Малефисенте! — предупредила Реджина. — Вообще-то это она мне напомнила. Но ракушка, конечно, шедевр. Это был мой любимый образ! — хохотала Дэниэль. — Покажи мне еще раз, как ты играла ту песню у меня на балконе? — попросила Реджина. Это было одним из самых любимых воспоминаний, которые ей показывала дочь. Принцесса сидела на балке балкона и свесив одну ногу, играла на лютне, а зачарованная арфа подыгрывала ей в такт. Эту мелодию написала сама принцесса, когда-то. И играла её для матери, когда у той болела голова. Реджина всегда любила спокойные и мелодичные мотивы. А тогда и во все хорошо засыпала под музыку, которая лилась из струн лютни её дочери. Этот мотив запал глубоко в душу и нынешней Реджине. И теперь в реальном мире, она нередко напевала её, не замечая. Встречи с дочерью стали её наркотиком, её зависимостью, необходимостью, неотъемлемой частью её жизни. Наступил канун Рождества. В церкви Сторибрука проходила ежегодная служба по этому поводу. Но только в этот год, все было по-другому: Реджина торопилась в склеп, облить зельем браслет, сделанный дочерью. Да, он был сделан её руками: на каждом изделии, она оставляла свою гравировку в виде герба их семьи. Миллс нетерпеливо крутила на запястье браслет, что, конечно же, не укрылось от остальных. — Реджина, ты в последнее время очень нервная. Перемещения между мирами на тебя плохо влияют! — поучительно влезла Белоснежка. Реджина в прошлом забывшая все обиды, вновь возненавидела падчерицу с новой силой. Нет, не за то, что случилось с её дочерью- это как раз-таки судьба. Она возненавидела её за слепоту и вечные попытки оправдаться и оставаться «хорошенькой» в глазах окружающих. Этакий жест эгоизма и притворства. Короче говоря, она её раздражала. — Не твоего ума дело, Снежка. О своих детях беспокойся, а о своих уж как-нибудь позабочусь.- оттолкнула наклонившуюся Мэри-Маргарет, Реджина, погладив по плечу Генри. -Так, все, с меня хватит! Сними этот чертов браслет! — вспыхнула Эмма. — И не подумаю. Это не твое дело и ничье, кроме меня! — в тон ей ответила Миллс. В этот момент тьма окутала пространство у алтаря, создавая плотную завесу. — Мама..- эхом раздался голос из тьмы. — Дэниэль…- не веря своим глазам и ушам, прошептала Реджина. Затем, очнувшись, она бросилась к этой тьме и вновь наткнулась на границу. — У меня не так много времени и сил. Ты должна прекратить это. Отдай браслет Эмме.- проговорила с горечью в голосе, ей дочь. — Нет, этого не будет! -отрезала Миллс. -Мама…- мягко вновь обратилась принцесса. Сквозь плотный слой границы медленно начали проступать кончики пальцев, все больше и больше выходя за её пределы. У Реджины подступили к глазам слезы. Она начинала задыхаться от подступающих рыданий. — Не мучай её! — крикнул Робин в завесу, пытаясь оттащить Миллс в сторону. Но та, словно забыв его, просто отшвырнула мужчину в стену. — Не смей! Никто не посмеет подходить ко мне! — не оборачиваясь, прорычала Реджина. За завесой эхом пронесся громкий и глубокий обреченный вздох. — Они правы: ты мучаешь себя. Так нельзя. Способа нет. Я вечный узник собственного разума. Забудь. Сделай себе зелье и все образуется. Не мучай себя. Тебе и так крепко досталось.- горько вставила принцесса. — Нет, я никому не позволю разлучить нас снова! — приближаясь к истерике, в ужасе воскликнула бывшая Злая Королева. Снова послышался глубокий вздох и лязг цепей, я рука с перстнем на безымянном пальце, уже по запястье в кандалах высунулась за пределы завесы. Миллс схватилась за руку, словно та была спасительной. Она ощутила теплые прикосновения к своей коже длинных пальцев дочери и холодные, от кандалов, сковывающих её. Теперь Реджина не сдерживала слёз- она рыдала сжимая руку дочери в своей. Дорожки от слез стекали по лицу и шее, встречаясь друг с другом. — Видишь что ты с собой делаешь. Не нужно так. Посмотри на свою семью! Посмотри на моего брата: ты нужна и им тоже.- ровно попросила её принцесса, поглаживая большим пальцем кожу на руке Реджины. Миллс всего лишь на мгновение перевела свой заплаканный взгляд на своего сына, как рука её дочери ловко соскользнула по её запястью и расстегнув застежку браслета, резко кинула его в сторону семьи. — Нет! — закричала Миллс, бросаясь к браслету. — Эмма, надень его! Надень его скорее! Она не сможет его снять без твоего согласия! — громко крикнула принцесса из завесы. Блондинка, оттолкнув Миллс, схватила браслет и сомкнула окову на своем запястье. — Отдай! Отдай его мне, иначе я уничтожу тебя! — зарычала на неё Реджина. — Теперь ты свободна. Никогда не пытайся это повторить. Шеогорат манипулирует тобой. Он манипулирует всеми.- окликнула её дочь. — А вот это верно, Ваше Высочество. Как прелестно: Вам все-таки удалось прорваться наружу. Но это ведь ненадолго, правильно? — возникла самодовольная фигура Шеогората. — Отпусти её! — бросилась к нему Реджина. — Помилуйте, Ваше Величество! Я никого не держу. Она-это я, а я-это она. И мне совсем не нравится быть…эммм…нормальной…Это так скучно, не находите? — пошутил Безумный Бог, откидывая Миллс с помощью магии. — Оставь её в покое! — заорала принцесса. — А вот тебя как раз не спрашивали. Кстати, ты рассказала своей обожаемой мамочке о нашем с тобой маленьком секретике? -деланно интересуясь, спросил Шеогорат у принцессы за стеной. — Не смей! — пригрозила та в ответ. Лорд Безумия расхохотался, а Реджина, поднимаясь на ноги, вопросительно посмотрела на него. — Ну разве эта семья не прелесть? Все друг друга любят и бесконечно спасают, жертвуя собой. Видите ли, мисс Миллс, во время Вашего первого визита, я дочь Вашу предупреждал на счет последствий. Каждый раз, после Вашего ухода из моего разума, принцесса получала свою порцию пыток. Достаточно разнообразных, скажу я Вам. Мне совсем не хочется становиться разумным Принцем Безумия, а визиты Ваши придавали ей сил. Поэтому, Вы стали для неё своеобразным палачом. Но ведь это было не важно, не так ли, принцесса? — с усмешкой, пояснил Шеогорат. Реджина ошеломленно смотрела на него, не веря его словам. — Что ж, раз мы выяснили все семейные дела, пора бы Вам Ваше Высочество и честь знать. Убирайся отсюда! — гневно рыкнул Шеогорат. За стеной раздался сдавленный стон и лязг цепей стал сильнее, отдернув руку принцессы назад. Снова последовал разряд и сдавленный мучительный стон. — Казнь электричеством- моя любимая забава. Они так мило корчатся от боли, когда разряд касается их тел…Мммм, а как пахнет кожа, слегка поджариваясь..- мечтательно продолжил Принц Безумия. Реджина бросилась к завесе, пытаясь достучаться до своего дитя, мучимого чем-то изнутри, заставляя стонать от боли. — Я все равно найду способ вытащить её! — с вызовом, бросила она, Шеогорату. — Способа нет! Не нужно! — с болью в голосе, крикнула ей дочь. — А ну молчать! — Шеогорат направил заряд молнии прямо в Тьму.- И вообще, не хорошо врать. Особенно, собственной матери. Или королева тебя не научила? Ах да, точно, не научила. Тебя же, ой, НЕ БЫЛО! Человек-это лишь душа, энергия и плоть. Впрочем, Релмина могла бы прочитать вам лекцию на эту тему. — ерничал Безумный Бог. Затем он, щелкнув пальцами убрал завесу, растворив вместе с ней и мучимую им принцессу. — О чем ты? — вплотную подойдя, спросила Реджина. — Помилуйте, королева! А как же старенькая сказочка про Принцессу Лебедь? Как же красивое повествование о величии пропавшей принцессы, радости матери от её возвращения, мире, надежде и любви. Фу, какая мерзость! — ерничал Шеогорат. — Что ты говоришь? — взбесилась Миллс. — Я говорю Вам: Всего хорошего, мэр Миллс. Всего Вам хорошего…- растворился в воздухе Принц Безумия. К Реджине побежали Эмма с Крюком, Робин с Роландом и Прекрасные, пытаясь утешить и успокоить. И только Генри стоял в стороне, глядя на мать, которая уже приняла решение. Миллс оттолкнула от себя Робина, презрительно посмотрела на Свон и подошла к сыну. — Генри, дай мне медальон? — попросила она его. Парень отрицательно покачал головой. — Нет мам, он тебе ни к чему. Моя сестра права: это не правильно. Ты мучаешь и себя и её и всех окружающих. Ты должна жить дальше. Именно этого для тебя она и хотела. Об этом просила и ради этого отдала свою жизнь. Я не дам его тебе мам. — Он прав, Реджина. Это губит тебя…- вновь вмешалась Эмма, пытаясь взять Миллс за запястье. Реджина скинула руку блондинки со своей и скрылась в фиолетовом тумане. Дни сменялись днями, недели- неделями. Реджина была вынуждена жить дальше. Но возможно ли это без последствий? Не в её случае. Сначала она перебирала предметы из сумки, пытаясь попасть к дочери, но поняв безысходность- оставила эти попытки. Её сердце вновь покрылось толстой коркой льда.Она Снова стала железным мэром Миллс. Отношения с Робином пошли под откос, из-за её маниакальной одержимости работой, с Эммой они практически не общались, единственным, кто был рядом- был Генри. Она не могла требовать у него медальон. Ведь он её сын и навсегда им останется. Даже собственный день рождения не принес ей никакой радости, а лишь тоску.Вернулись головные боли и ночные кошмары. Мир снова ополчился против бывшей королевы. — …Таким образом, мы имеем острый недостаток в жилье. Мэр Миллс? — обратился к ней член комитета по градостроительству. Реджина откровенно его не слушала, потирая виски от пульсирующей боли. Голова трещала словно орех, который пытались разбить, ударяя по нему молотком. Это было очередное ежемесячное совещание. Привычное и унылое. Всем всегда что-то нужно. — У нас нет на это финансирования. Все вопросы, касающиеся выкупа земельных участков- к Голду. Он главный арендодатель. Следующий вопрос. Шериф Свон, как у нас с охраной правопорядка? — раздраженно отмахнулась мадам мэр, переводя взгляд на Эмму. Свон поднялась с места и открыла было рот, начиная свой отчет, как на её телефоне заиграла мелодия. Мелодичная и медленная, она лилась из трубки. — Эмма! — укоризненно позвала её Белоснежка. Свон тут же бросилась выключать эту мелодию, но на какие кнопки бы она не нажимала- отклика устройство не давало, наоборот, музыка становилась все громче и отчетливее. — У меня отродясь не было такой музыки, честно! — оправдывалась она, продолжая тыкать по кнопкам. Реджина ошарашенно наблюдала за действиями блондинки, которая копошилась в своем телефоне. Миллс узнала эту мелодию: эта была та самая с её балкона, которую наигрывала ей дочь, прогоняя головные боли матери и кошмары по ночам. — Оставь…- бессильно отозвалась Миллс. — Оставь её уже! И дай сюда телефон! — рыкнула она громче. — Но Реджина…- попыталась объясниться Эмма. Миллс резко вскочила с места, чтобы подойти к шерифу, но наткнувшись на округленные от удивления. — Что там? — нервно бегая глазами, схватила за руку она блондинку. — Кажется, это тебе. Тут написано: «Я всегда тебя слышу, мама. Jeremy Soul-The Bannered Mare. Она избавит от головной боли»- прочла надпись, Эмма. И музыка стихла, как и исчезла надпись, а телефон и вовсе отключился. Реджина бросилась к своему компьютеру и вбив название, продиктованное Эммой, включила динамики. Из них полилась та самая мелодия. Миллс рухнула в кресло и закрыла глаза, позволяя звукам проникать внутрь неё, отгоняя мучительную боль в висках. Присутствующие на собрании потихоньку откашливались, давая понять, что пора вернуться в реальность. — Моя дочь снова связалась со мной. Стоило мне немного отойти… Эту мелодию наигрывала она, когда у меня болела голова. Как сейчас.- не открывая глаз, заговорила Миллс. — Если ты считаешь, что поведение Снежной Королевы-это отойти, то тут ты глубоко заблуждаешься.- фыркнула в ответ Свон. Собрание было прервано и перенесено на другой день. — Зачем она это делает? — обессиленно задала вопрос в слух Реджина. — Потому, что у тебя болит голова. Там так и было написано. Судя по тому, что она влияет на реальность- значит, её сила растет. Знаешь, бессильный бы на такое не был способен.- предположила Эмма. — Ты права. Нам нужно найти то, о чем говорил Шеогорат. Я искала, но ничего не нашла. Голд тоже не знает. Во всех версиях о Принцессе Лебедь содержится не подходящая информация.- ответила Реджина. — Тогда остается крайний вариант.- пожала плечами Свон. — О чем ты? — О нашем сыне, Реджина. О Генри. Он всегда распутывает то, что не смогли распутать мы с тобой.- закинув ногу на ногу, ответила ей Эмма. С тех пор они искали. Везде, где могли и как могли. Даже Крюк оказался полезным, но все равно, успехом их поиски не увенчались. — Мамы, я не уверен, но, кажется, я кое-что нашел.- кинул на столик в кафе свой рюкзак Генри. — Что там у тебя, сынок? — с надеждой спросила Реджина. — Вот: Наступит день, а может, ночь и к королеве вновь вернется дочь. Принцессы пышных два крыла, вновь рассекают облака. Наступит день, сменивший ночь, заплачет камень, словно дождь, Увидев только отражение- душа принцессы вновь придет в движенье… И да, тут дальше описание всего хорошего, что произойдет, как и говорил Шеогорат.- ответил Генри, зачитав отрывок. — Что это значит? Кто-нибудь понимает о чем речь? — спросила Эмма. — Это просто, мам. Сердце дэйдра- каменное. Значит, нам нужно заставить Шеогората увидеть в себе принцессу Дэниэль и заплакать.- пояснил ей сын. — Звучит-то просто. А вот попробуй этого сумасшедшего заставить заплакать! — вмешался Крюк. — Значит, мы должны найти его слабое место…- задумчиво протянула Реджина. — Это ты, мам. Больше всего на свете, принцесса хотела, чтобы ты жила.- словно сказав очевидное, ответил Генри. — Но как? От всех опасностей меня может защитить Эмма или я сама. Её сила разделилась.- обернулась к нему Миллс. — А вот этого я не знаю. Это уже вам надо придумывать.