Последняя фантазия генерала Хакса

Он всегда знал, кем является Кайло Рен. Этот избалованный ребенок, владеющий огромной Силой, которую, мягко говоря, плохо контролирует. Магистр Ордена Рен, внук Дарта Вейдера, отчаянно желающий быть похожим на деда. О да, у него грандиозное будущее, к которому его приведет Темная Сторона. Он прекрасно отдает себе отчет в собственных действиях. Он знает, что нельзя дразнить и без того неуравновешенного ситха, помешанного на величии собственного деда. И все равно дразнит, выбешивает своими колкими замечаниями, своим каменным выражением лица, с которым произносит очередную колкость, наблюдая, как сжимаются кулаки в темных перчатках, как магистра трясет от ярости и как он в очередной раз крушит все вокруг своим световым мечом, искрящим больше обычного. Ему нравится наблюдать за ним. Нервно меряющим комнату шагами, с восхищением и подобострастием смотрящего на учителя Сноука, резко отдающего приказы, тренирующегося в пустом зале и просто проходящего мимо в неизменной маске, искажающей голос и делающей тяжелым дыхание. Его дыхание. Всегда тяжелое, будто загнанное, шипящее. От этого звука у вечно собранного и какого-то холодного генерала вдоль позвоночника пробегали мурашки, стоило магистру Рену подойти чуть ближе. Кайло Рену. Имя магистра нравилось ему. Пусть и не данное при рождении, оно подходило ему. Кайло. Кайло Рен. Про себя генерал всегда называл его по имени, а при встрече — магистр Рен. Обращаться к нему по имени мог только Сноук. И это весьма раздражало Хакса, как и то, как к нему обращался сам магистр Рен. Генерал Хакс. И никак иначе. Даже в своей дикой ярости он только шипел «Генерал Хакс», подчеркивая звание офицера Ордена. И это тоже раздражало ледяного генерала. Его привлекал Кайло Рен. Это он тоже знал. Давно знал. Давно признался самому себе, что не просто так доводит магистра до белого каления своими замечаниями. Не просто так наблюдает за ним, надеясь остаться незамеченным. И с ужасом думает о том, что магистр прекрасно знает, что за ним наблюдают, скрываясь в тени, издалека, задерживая дыхание и унимая нервную дрожь возбуждения. Генерал Хакс мечтает о магистре Рен. И надеется, что хотя бы сам магистр об этом только догадывается. Просто потому что в тот момент, когда Кайло Рен будет в этом уверен, блестящая карьера офицера Первого Ордена генерала Хакса будет закончена. Причем он уверен, что в этот раз магистр не будет в ярости крушить все подряд световым мечом. И даже не снесет ему голову, прежде чем Хакс успеет что-то сказать в свое оправдание. Он будет медленно его душить Силой, то сжимая, то разжимая пальцы, а он будет хрипеть и задыхаться, зная, что рано или поздно эта Сила сломает ему шею. Эта мысль одновременно пугает и возбуждает. Каждую ночь генерал Хакс ласкает себя, представляя Кайло Рена. Скапливающееся ежедневно напряжение, когда он вынужден держать лицо в присутствии магистра, слушать его голос и дыхание из-под глухой маски, наблюдать за резкими завораживающими движениями Рена, находит выход в каюте генерала. Наслаждение, приносимое незамысловатой лаской руки в кожаной перчатке — он никогда не видел его без перчаток - тщательно глушится подушкой, а после смывается под прохладной водой, сменяясь раздражением, стыдом и, затем, злостью. Злостью на самого себя, что так легко попался. Что влюбился, как наивная девчонка. Он ненавидит себя за это. За то, что поддался на сомнительное очарование Черного Принца. За то, что самому себе напоминает эту девчонку с Джакку, мусорщицу. Рей. Он видел, как она смотрела на магистра Рен. Он видел, что она влюблена и хочет переманить его назад на Светлую Сторону. И мерзкое чувство собственности грызло его, ведь Кайло Рен принадлежит Темной Стороне, Первому Ордену. Но не генералу Хаксу. И это изводило и жгло где-то в районе солнечного сплетения, заставляло сжимать зубы и кулаки. Заставляло чувствовать себя жалким. Он представляет, как Кайло Рен медленно проводит кончиками пальцев по его щеке, шее, не прикрытой воротником форменного кителя, поглаживает нежную кожу за ухом. Это видение настолько яркое, что заставляет пальцы на ногах поджаться, а руку судорожно вцепиться в пах, где уже горело от скопившегося желания. Представляет, как он снимает с магистра маску и сам проводит кончиками пальцев по его лицу, чуть задевая шрам, вплетает пальцы в густые кудри. Шрам напоминает ему о Рей, ревность заставляет нижнюю челюсть дрожать, и, чтобы скрыть эту непрошенную дрожь, генерал впивается в губы Рена голодным поцелуем, представляя, как тот его собственнически прижимает к себе и прокусывает губу, наслаждаясь металлическим вкусом крови Хакса. Услышав собственный стон, генерал понимает, что привкус крови — не плод его воображения, он прокусил губу от своей фантазии, настолько яркой и желанной она была. Он отработанным движением справляется с застежкой брюк и обхватывает пальцами возбужденную плоть, болезненно требующую внимания. В его фантазии Рен целует его властно, грубо, проталкивая язык практически в глотку, терзая прокушенную губу и заставляя задыхаться. Он требовательно сжимает ягодицы Хакса руками, вжимая его в свой пах, и генерал чувствует, как его хотят. Это пьянит, заставляет голову кружиться. Он прерывает поцелуй, выворачиваясь из сильных рук, влажно проводит языком от ворота черного одеяния по кадыку до самого подбородка и опускается на колени. Глядя снизу-вверх, он видит темный огонь в глазах магистра, ощущая подбородком силу его желания. Не отрывая горящего похотью взгляда, он ловко расстегивает штаны, приспуская их вместе с бельем. Горячая ладонь, надавившая на затылок, намекает, что медлить нельзя. Но хочется растянуть удовольствие. Он медленно проводит языком по напряженному члену и накрывает головку губами. Магистр чуть сжимает пальцы на его затылке и прикрывает глаза, пытаясь сдержать стон, заставляя одну руку запустить в собственные штаны. Свободной рукой он поглаживает твердый пресс под черным одеянием, проводит пальцами по соскам, пощипывая их. Очередной стон получился слишком громким, страдающим. Чей он? Хакс чувствует дрожь Кайло, как тот уже двумя руками обхватывает его голову, стараясь не толкаться в горячий рот, что у него паршиво получается. Он впускает горячий член на всю глубину, расслабляет горло и низко стонет, отчего желанное тело содрогается, приближаясь к оргазму. Глаза слезятся, но он не отводит взгляд от пылающего лица магистра Рен, наблюдая за тем, как он закусывает пухлую губу и жмурится от невыносимого удовольствия. Он сильнее стискивает голову генерала и срывается, сильно толкаясь ему в глотку с низким горловым стоном. Ему хватает нескольких толчков чтобы кончить, изливаясь в глубину рта, прильнувшего ближе Хакса. Он глотает все, смакуя вкус и яростно надрачивая себе. Магистр опускается рядом с ним на колени, снова обнимая и целуя, слизывая с губ и языка собственный вкус. Он отталкивает руку генерала и сам накрывает его член горячей ладонью, без перчатки, как мимолетом замечает возбужденный до предела Хакс. Ему хватает пары движений, чтобы мир взорвался лавиной оглушающего удовольствия. Он приходит в себя медленно, колени дрожат после пережитого оргазма. Мокрые от пота волосы неприятно липнут к шее, на бедрах и ладони остывшая сперма застывает гадкой пленкой. И, естественно, никакого Кайло Рена в его каюте нет. Этот факт стирает часть полученного удовольствия. Хакс поднимается и идет в душ. Надо смыть с себя пот и сперму. Он очень надеется, что его стоны не были слышны в коридоре, что рядом с его каютой не проходил предмет его недавних фантазий. Ведь если Кайло Рен узнает хотя бы часть фантазий ледяного генерала… Он не хочет думать о этом. Не сейчас. Сейчас надо сохранить хотя бы часть этого удовлетворения, чтобы завтра ничем себя не выдать. Он еще не знает, что когда выйдет из душа, Кайло Рен будет сидеть на его кровати, задумчиво проводя рукой — без перчатки — по подушке и смятому покрывалу. Не знает, что в направленном на него заинтересованном взгляде не будет ни капли сомнения или удивления. Не знает, что это была его последняя фантазия, ведь магистр Рен уже давно догадывался о них, и, наконец, нашел подтверждение своим догадкам. - Слишком громко думаешь, Хакс.