Иначе никак

— Оставь ее. Он растягивает губы в одной из своих кошмарных улыбок. Играть людьми — это так в стиле Килгрейва. Безысходность положения, кажется, только возбуждает его сильнее. — Почему? — мужчина перебирает пальцами пряди волос Триш. Она не двигается, не моргает, и даже если он прикажет не дышать, она сделает это. Килгрейв владеет ею. — Она любит меня, а я ее. У нас с ней определенное равенство, дорогая. — Предлагаю сделку. Ты оставляешь ее в покое и вообще забываешь о существовании Триш Уокер. — Но что я получу взамен? — все еще играя со своей жертвой, спрашивает Килгрейв. Ебучий психопат. Ты же знаешь ответ. — Меня. Жизнь — это дерьмо. Постоянное рутинное дерьмо, в котором ты застреваешь по собственной же вине. Уже четвертый день Джессика просыпается с этой мыслью. Сцена на пристани вновь встает перед глазами. Она спасает Триш, любимую, единственную подругу, но лишь ценой самой себя. Психопат вновь злорадно ухмыляется. Будильник оповещает о восьми утра, и Джессика отправляет его в полет, едва не пробив стену. Даже собственная сила бунтует против Джонс, против ее ебучего неправильного выбора. Но разве Джессика когда-нибудь была примерной девочкой? Однозначно нет. Ее размышления прерывает стук в дверь. На ходу натягивая потертые джинсы, девушка спешит открыть. Конечно, это Альва с завтраком на подносе. Женщина лишь виновато улыбается Джессике и молчит, ожидая разрешения войти. — Давай, — хмуро произносит Джонс. Килгрейв старается сконцентрировать все внимание на себе любимом и запрещает обслуживающему персоналу общаться с девушкой. Альва исчезает почти также быстро, как и появляется. Джессике остается лишь пережевывать куски обжаренного бекона и думать о том, куда катится этот мир. *** — Улыбнись, — резко приказывает он. "Въебать бы тебе", — думает Джессика, но кривит губы в некотором подобии улыбки. Этот совместный просмотр телепередач — просто полный идиотизм. — Ты не стараешься, — лениво произносит Килгрейв, откидываясь на спинку дивана. — Мне не нравится. — Чего? — Ты должна мне понравиться, Джессика. Выбить из моего сердца твою прелестную подругу Пэтси. Знаешь, она была очень послушной девочкой. — Я тут не нанималась тебя развлекать, — гнев захлестывает Джессику слишком быстро. Одним ударом ноги девушка разбивает стеклянный журнальный столик перед собой. — Браво! Какая страсть, — мужчина хлопает в ладоши, в то время как Альва и Лоран в испуге отступают к входной двери. — А я уж думал, ты совсем размякла. — Послушай, ты... — Нет, — щелкает пальцами Килгрейв, заставляя Джессику замолчать. Он поднимается со своего места и встает почти вплотную к девушке. — Ты либо играешь по моим правилам, либо сделка будет расторгнута. Ты же заменяешь Триш. Вот и делай это. По всем требованиям. Жизнь — это еще хуже, чем дерьмо. Об этом думает Джонс, когда Килгрейв хлопает входной дверью. *** — Проявлять милосердие — это слишком странно. Я согласился, чтобы ты заняла место Триш. Но зачем? — Может, купился на мое обаяние все-таки? — хмыкнув, Джессика вновь наполняет стакан. Забыться в самый отстойный день в жизни — вот, что сейчас ей необходимо. Килгрейв, наверняка, обдумывает о наказании за ее сегодняшнюю выходку. — Не пытайся, казаться глупее, чем это есть на самом деле, — Килгрейв шепчет, но даже в этом есть что-то пугающее. — Я еще могу вернуть все обратно. — Не трогай, Триш. Я сделаю все, что ты скажешь, — выкрикивает Джонс, сжав кулаки. Только так, играя по правилам этого психопата, она может спасти подругу. — Хорошо, — задумчиво произносит Килгрейв, откидывая в сторону салфетку. — Ты любишь меня? — Да, — подавив ком в горле, отвечает Джессика. Ей придется его полюбить. Иначе никак.