Владыка

      Виски кололо уже второй день. Тело ныло и хныкало от желания размять застоявшиеся мышцы, а в сознании гудели и мельтешили факты, отрывки отчетов, посторонние разговоры.       Он тяжело вздохнул, пытаясь стереть с лица мешки под глазами собственной ладонью. Получилось лишь больно натянуть нижнее веко и задеть плохо держащуюся на лбу бандану. Небрежно и крайне спешно завязанный узел секунду подумал, а потом лениво развязался.       Полоска ткани упала прямо в свежезаполненный отчет и самодовольно размазала невысохшие чернила.       Ренджи даже не хватило злости матернуться. Он лишь смерил часовую работу обреченным взглядом и почувствовал настойчивое желание стукнуться о дерево стола. Даже лоб начал зудеть.       Абараи Ренджи устал.       Две с половиной недели назад казнили капитана Кучики. Кажется, судя по суматохе во втором отряде, непримиримый и гордый аристократ убил себя сам. Как он это сделал - оставалось загадкой, но слухи все равно ходили.       В полуоткрытой двери мелькнула подстриженная шевелюра на миниатюрной головке. Это ходила по расположению отряда неприкаянная Рукия. Повышение до лейтенанта, несмотря на надежду капитана Укитаке, настроение ей не подняло. Она лишь получила официальное право шататься по периметру отрядов, используя в качестве отговорки получение опыта в управлении. Благодаря лейтенантскому шеврону ей не препятствовали.       Свеженазначенная глава клана Кучики словно что-то настойчиво искала. Конечно, все прекрасно понимали, что (скорее, кого) именно она так отчаянно разыскивала, но в душу молодой шинигами не лезли. Разве что сам Ренджи периодически отлавливал подругу и силком тащил в родовой особняк, в котором уже давно стал своим.       В поместье Рукия приходила в себя, грустно улыбалась и шла строить прислугу неожиданно железной рукой. С кем-то активно переругивалась за закрытыми седзе, а самого капитана шестого отряда вежливо просила удалиться. Он послушно удалялся.       А однажды наткнулся на злобный взгляд одного из старейшин клана. Тот ничего не сказал, но чуть не плюнул вслед. Уже в дверях Ренджи различил тихое: «Руконгайское отродье».       Лишь усталость не позволила снести благообразному старику голову. Забимару недовольно вибрировала в ножнах, а кончики пальцев дрожали. Ничего, он не самовлюбленный, не обижается, а Рукия за него отомстит.       Обед только закончился, а работы еще на полночи вперед. Как с этими бумажками справлялся Бьякуя, умудряясь при этом ещё и тренироваться с отрядом, с грехом пополам учить его кидо и спокойно распивать чай в собственном поместье?       Кучики Бьякуя был великим человеком…       Изгвазданная бандана была небрежно скинута на пол. На документе образовывались интересные разводы, красочно улучшившие сухой текст. Ренджи зацепился за них взглядом, и в голову проникли странные мысли о вечности и космосе… По коже аж прошлись мурашки.       Жутко хотелось кому-нибудь навалять. Желательно с особой жестокостью и кровожадным удовольствием. И чтобы оппонент при этом не сдох на первых же минутах мордобоя. Оставшимся капитанам предлагать было бесполезно - им совершенно некогда, особенно тем, кто тащил на себе сразу два отряда под патронажем. А больше соперников и нет.       Скучно.       Деятельная натура не давала спокойно жить на посте нового капитана. Он не успевал везде и со всеми, как Кучики-сан, и это раздражало, но лишь сначала. Потом он начал отчаиваться, а это было отвратительное ощущение.       Забимару, лежащая на полу рядом со столом, снова завибрировала в ножнах, и Ренджи машинально погладил рукоять. Вибрация передалась руке и его пальцы тоже задрожали. В груди появилось странное, тянущее чувство, медленно нарастающее, но пока не неприятное.       Он встряхнул ладони, разминая мышцы, и потянулся к мечу, желая, наконец, хотя бы размяться в надежде, что это прогонит хандру.       Уже у самой двери его остановило понимание: пальцы продолжали дрожать. Это не было связано с застоявшимися мышцами, а ощущения в груди имели вполне физическую природу.       Он присмотрелся к собственным подушечкам, а дрожь прошла дальше, перекинувшись на широкие плечи и прогулявшись по позвоночнику. Перед глазами заплясали белесые пятна, от Забимару пришла волна поддержки и ехидная фраза:        «Ты дебил».       Всплыло почти трехнедельное воспоминание:        «- Что вы помните, капитан?       - Дрожь и больше ничего.       - Дрожь?       - В кончиках пальцев».       Пятна перед глазами загомонили, заполняя собой обзор, сосредотачивая на себе все свое внимание. Он уже перестал ощущать рукоять меча в руке, старательно прогоняя наваждение и захват сознания. Но чем дольше сопротивлялся, тем яснее понимал - не поможет.       Давление чужеродный сути достигло апогея, и Ренджи вынесло в непроглядную, незнакомую темноту, мгновенно погружая в неизвестность.       А в реальности довольно взревел рокочущим рыком новоиспеченный пустой.

***

      Сигнал тревоги застал Тоуширо за разминкой на заднем дворе главного здания отряда. Хьеринмару игриво морозил по одному зеленые кустики, покрывая их постепенно утолщающимся слоем инея, пока хозяин выполнял вполне стандартные упражнения в кендо. Зампакто слишком много общается с неугомонной Хайнеко, которая его медленно портит. Хотя Хитсугая должен был признать, что зелень очень неплохо смотрелась в замороженном виде. Миниатюрный дворик даже приобрел некую элегантность.       Ударивший по ушам гонг остановил его на середине движения, и юный гений, не озаботившись поднять с земли ножны, ринулся в сторону мощных всплесков рьяцу.       Его крайне насторожило ощущение силы пустого, плотно слившейся с потоками энергии шинигами. Если бы не чрезмерная мощь этой реацу, то её бы вообще не было заметно.       Плохо.       Последний раз подобное было при срыве капитана Кучики, который ныне благополучно ушел на следующую ступень перерождения.       Неужели опять?       В распределении шестого отряда слышались яростные крики и звуки мощных ударов. Воздух вибрировал от ломающихся оков бакудо, которыми пытались кого-то связать. И этот «кто-то» явно не давался так просто.       Прогремел мощный взрыв, дрожь земли сбила на мгновение концентрацию и Тоуширо позорно споткнулся прямо на выходе из шимпо. Но, конечно же, не упал, мгновенно восстановив равновесие. Благо, что уже был на месте.       В груди разлилась горечь, уши заложило от яростного крика пустофицированного лейтенанта Абараи. А ведь совсем недавно они вместе ценой собственных жизней усмиряли бывшего капитана. Благо, что отряд бакудо быстрого реагирования уже готов.       Короткий приказ ближайшему рядовому, и к месту тревоги уже собираются мастера кидо. Сборная солянка как раз на подобные случаи.       Пустой настороженно прислушался, замирая на секунду на месте. Ярко горящие красные глаза на черном белке изучили Хитсугаю внимательным взглядом. Слишком осмысленным для твари, крушащей всё без разбора. А потом он молниеносно испарился с места, рванув в сторону бараков одиннадцатого отряда.       Это уже было отвратительно.       Шимпо не поспевало за монстром, а новые крики и шум боя показал, что не поспевало слишком сильно. Но еще ни одна душа не отошла на перерождение.       Что-то взревело.       Тоуширо сначала спутал это с криком пустого, но потом понял, что крупно ошибся.       Это был не пустой.       Это кричал Зараки Кенпачи.       На затылке встали дыбом волосы от осознания масштабов разрушений от встречи этих двоих. И мурашки гулко пробежались по всему телу, окатывая его ледяным ознобом. В этой битве он может не выжить.       Еще один быстрый шаг и перед глазами предстала воронка с размером в пол-километра. Острые, крошащиеся куски бетона и черепицы вздымались из под земли обугленными остовами. Сверкали оголенным фундаментом здания, а обрубки стен создавали уютную норку в месиве обломков.       В середине скалились друг другу два безумных капитана. Банкай пустофицированного Абараи вился вокруг него, шипя на противника, а оголенный меч Кенпачи окрасил свое острие в красный, и жидкость размеренно капала на землю, тут же с тихим пшиком испаряясь багровым туманом от разлившейся в воздухе давящей реацу.       Чуть в стороне материализовался напряженный капитан Комамура. Санджин держал свой зампакто в ладони и направлял на противников, готовый мгновенно сорваться в битву. Но даже он не рисковал вклиниваться между двумя монстрами. Жизнь ему была дорога.       - Ну давай! - крик снова сотряс воздух волной духовной энергии. - Нападай, Абараи! А уж я-то пообломаю твои клыки!       Маска пустого кровожадно и задорно оскалилась, Забимару зашипела, и они стремительно схлестнулись почти врукопашную! Безымянный клинок проскрежетал по костяной броне, ухмылка Зараки с каждым ударом становилась все шире и безумней.       О, ему нравилось. Так нравилось, что энергия пульсировала в такт крови. Ярость битвы закипала с каждой секундой все сильнее и разрушительней, и медленно застилала глаза.       - Это плохо. – Комамура подскочил к Хитсугае и было явно заметно его нервное напряжение. - Они могут разнести весь Готей.       - Значит, постараемся не пустить их дальше воронки. В нашем распоряжении отряды кидо и бакудо. Пусть измотают друг друга. Главное не дать Зараки добить Абараи. Могу создать ледяную стену вокруг?       - Не стоит, можем отвлечь их внимание на себя...       Волна чудовищной энергии вынесла самых слабых с поля битвы. На землю упала, развеиваясь, скрежещущая зубами чёрная глазная повязка. Начался новый виток сражения.       Пустой снова замер на мгновение, а потом пустил в противника небольшой, красновато оранжевый шар.       Гран-рей-серо бабахнуло не хуже ядерной боеголовки. Столб света ударил в небо, разгоняя и без того хлипкие облака, и хорошо что не пошло по площадям.       Рьяцу Зараки мигнула на секунду, пропав из мироощущения, но вернулась обратно, столь же невредимая, но ещё более хаотичная и безумная. Теперь она рвала и металла, плескалась столь яростно, что заменяла собой ветер. А когда пыль осела обратно на землю, двое наблюдающих капитана поняли, почему она так себя ведет.       Волевое лицо со шрамом медленно покрывалось белыми разводами холодного фарфора маски пустого. Контуры еще плыли, не определившись с очертаниями, но осмысленности в черных глаз становилось всё меньше.       Озноб прихватил непробиваемым инеем и без того ледяное сердце снежного мальчика.       - О, нет... - тихий, хриплый шепот Санджина чуть отрезвил от ужаса.       - Нужно что-то делать. Просто Зараки Кенпачи мог остановить Ренджи, но пустофицированный, он раздавит его и пойдёт дальше.       - Попробуйте заморозить их, капитан, возможно, это даст нам времени для формирования связывающего пути более высокого уровня.       Тоуширо скрипнул зубами.       - Сомневаюсь, что это поможет, но отвлечь их внимание от заклинателей можно. Рассредоточьте их по краям воронки.       Но отдать приказ капитан седьмого отряда не успел.       Забимару снова зашипела - заревела, размоталась на всю свою длину и сформировала красный шар выстрела одновременно с серо хозяина. Две техники неожиданно сплелись вместе, бешено замерцали, оставляя в глазах слепящие пятна, и столкнулись с безымянным клинком.       Бум!       Глухой взрыв оставил звон в ушах и углубил в воронку метров на пять, превратив осколки в смешанный песок, хрустящий под ногами. Скоро звон превратился в скрежет клинков. Две изрядно потрепанные фигуры уже куда медленнее дрались друг с другом. Их обоих зацепило взрывом, а Зампакто капитана шестого отряда даже вернулся в форму шикая.       Еще одно серо, схлестнувшееся с рёвом Кенпачи, снова облака пыли и сора. Но на этот раз - два силуэта обессилено упали на мягкую землю и застыли, почти мертвые и недвижимые.       Их реацу продолжала ощущаться, но ее уровень снизился до незаметных и почти не ощутимых крох.       На заднем плане кто-то облегченно рыдал в чье-то подставленное плечо, Тоуширо с досадой не нащупал на поясе ножны и закинул Хьеринмару на плечо. Комамура тяжело вздохнул, и даже стряхнул со лба, проступивший сквозь мех, холодный пот.       - Нужно забирать их.       - Мы займемся. - его перебила появившеяся Сой Фонг и команда ее карательного отряда. Шинигами оперативно скрутили двух капитанов сдерживающими реацу лентами. На оба глаза легла черная повязка, начавшая оперативно пожирать восстанавливающуюся реацу. Зампакто были тоже запечатанны и полиция сообщества душ резво скрылась с места сражения. Уйти так быстро капитану второго отряда Хитсугайя не позволил.       - Что с ними будет? Куротсучи продвинулся в своих опытах?       - Всё, что он узнал, так это то, что вытащить пустого из шинигами нельзя. - безразлично, несколько не волнуясь судьбами еще двух капитанов, ответила Сой Фонг. - Совет Сорока Шести, как вы знаете, давно искал возможность избавиться от капитана Зараки, так что вряд ли его пощадят.       - Но Ренджи... - на непонимающий, обреченный вопрос даже не обратили внимание, голову брюнетки явно занимали другие мысли и лишь из-за вежливости она ещё не оставила их.       - Это угроза Готей-13. Мы не имеем права пренебрегать безопасностью организации и жизнями других шинигами. Жертв пока не было только чудом. Извините, мне нужно доложить главнокомандующему.       И испарилась.       Несправедливость происходящего колола виски. Минус еще два капитана. Нагрузки станет больше, а хорошей замены все нет.       Что происходит?       Сообщество Душ падает в пропасть. Лейтенанты разрываются на части, руководящего состава не хватает. Хаос ощутимо подбирается все ближе и ласково ласкает стопы.       От тревоги в груди заворочались сомнения. Утробное мурлыканье и легкий рык осели в ушах, пройдя дрожью по пальцам.       Сбоку Комамура стискивал руки в кулаки, раня когтями мягкую кожу ладоней. Но он прекрасно держал себя в руках. Насильно успокоив сознание, капитан седьмого отряда снова вздохнул, а потом неосознанным жестом приложил ладонь к груди.       - Пальцы дрожат... - недовольно пожаловался Санджин.       Признаваться в своей слабости Тоуширо не хотел, но поделиться с кем-то переживаниями было нужно. Ужас ситуации обрушился на них не резко, а медленно и неотвратимо, погребая под собой. А Санджин никогда не смотрел на юного гения свысока, молча оказывая моральную поддержку.       - У меня тоже. - дрожь не проходила, неспешно гуляя по позвоночнику и коже. Она уже начинала напрягать. - ...Не проходит... - хотелось бы взять себя в руки, успокоиться полностью, вернуть привычную ледяную невозмутимость.       Да что такое?       Из подсознания раздался мелодичный самодовольный смех. Он нёс с собой оттенок кровожадности и довольства.       Санджин задумчиво прислушивался к чему-то. Его волчьи уши непривычно шевелились в разные стороны, а взгляд был туманен.       - Капитан Хитсугая... - Тоуширо с радостью отвлекся, негромким хмыкал показывая, что готов слушать. - Капитан Кучики что-нибудь рассказывал вам о своей пустофикации? Я знаю, вы встречались с ним, когда он вернулся к управлению отрядом до второго инцидента.       - Да. Я интересовался... процессом. Помню, он несколько раз повторял, что у него начинали дрожать...       Он замолк, чувствуя как от неконтролируемого ужаса расширяются зрачки, как непонятный смех усиливается, приобретая металлические, рокочущие нотки...       - Капитан Хитсугая? - Комамура заметил заминку и откровенный страх в голубых глазах. Нехорошие мысли заметались в сознании, судорожно подбирая окончание фразы, но стопорясь на самом очевидном.       - Я... Я... Ничего... Всё нормально, просто... - он не выдержал, судорожно сглотнул, боясь, что его повяжут прямо здесь и сейчас; не пощадят, не посмотрят на молодость и легендарный ледяной зампакто. Всё равно и все едины, когда ты "угроза безопасности Готей-13".       Широкая, мощная и теплая ладонь смяла худое плечо, чуть не пригвоздив к полу.       - Капитан Хитсугая, успокойтесь. Похоже, у нас с вами одинаковая проблема. Не думал, что пустофикация - это заразно. - Он нехорошо усмехнулся, выдавая голосом горечь.       - Капитан... - очень хотелось позвать по имени, но Тоуширо не привык фамильярничать. Субординация, еще одна возможность показать свою взрослость. И достойность. Он вынужден показывать это постоянно.       - Как вы думаете, сколько у нас есть времени, чтобы уйти? Совет Сорока Шести не пощадил даже главу великого клана, а мы с вами руконгайские сироты.       - Мы можем обратиться к Куротсучи. Возможно, у него все же есть лекарство.       - Сой Фонг ясно выразилась, что это не лечится. - фыркнул Санджин. - Или хотите на опыты?       Хитсугаю передернуло.       - Но как так получилось? Почему лишь капитаны и лейтенанты?       - Наверное, это выживает лишь в сильных шинигами. Абараи заразил Кенпачи, а выброс его силы прошелся уже по нам. Судя по срокам, у нас есть неделя или чуть больше, пока мы не сойдем с ума.       - Зараки взорвался сразу. - с сомнением протянул Тоуширо, но потом пожал плечами. - Впрочем, у него всё не как у людей. Вы точно хотите уйти?       - Я не хочу умирать. Хочу дать нам шанс самим обуздать силу пустого, а умереть всегда успеем.       - Мне нужно привести в порядок дела отряда. Хоть немного. Оставлять все вот так просто? Гордость не позволит.       - Нужно будет помочь Абараи и Кенпачи.       - Что, попробуем взять штурмом тюрьму второго отряда? - задорно хмыкнул капитан десятого.       - Хотя бы попробуем. - волк веселья не поддержал, погладив рукоять зампакто. Чуткие уши дернулись в сторону, настороженно замерев. - Пора. У нас появились ненужные зрители.       Полыхнула взволнованная реацу Мацумото, и Тоуширо цыкнул, уже передергивая плечами от фантомного ощущения прижавшихся к нему огромных грудей. Без лишних, совсем ненужных сейчас, слов, он исчез в шимпо, старательно сворачивая собственную энергию от своего же лейтенанта. Ни к чему им сейчас встречаться.       Ведь у него есть лишь пара-тройка дней, прежде чем совет сорока шести вынесет приказ о смертной казни, и, может, ещё день до его исполнения.       Времени осталось слишком мало. А тварь в груди уже ощутимо ворочается, набирая силы и присваивая себе всё больше власти.       Времени мало.