Правильный подход

      Джеймс никогда не считал себя дураком, пусть и пытался иногда так выглядеть, и он с первых минут сообразил «как» может быть использована поза, в которой он сейчас находился. Беззащитный, крепко связанный, не имеющий возможности позвать на помощь, призывно стоящий перед этим проклятым репетитором задом кверху. И видом этим Спок наверняка наслаждался! Иначе зачем бы ему проделывать такие вещи с Джимом? Но выражения лица своего оригинального учителя Кирк не видел – тот, как назло, был вне зоны видимости.        «Только попробуй меня развязать. По судам суку затаскаю», – мстительно обещал себе выпускник, упрямо продолжая проверять путы на прочность. Только эта беспомощная ярость помогала отрешиться от туманной дымки, баюкающей сознание, и назойливой тупой боли где-то в области затылка.       – Можете не стараться, Джеймс, я знаю свое дело, – равнодушный голос с глубокими бархатистыми нотками послал по хребту парня неожиданную дрожь.       Он, конечно, знал, что преподаватель еще был в комнате, но тот уже давно сидел не издавая ни малейшего звука. Даже дыхания его Кирк не слышал, полностью поглощенный собственной отчаянной яростью и пыхтением.        «Не долго тебе его знать осталось, паскуда», – прошипел внутренний голос Джима.       От того, что голову постоянно приходилось держать в приподнятом положении, шея уже настолько затекла, что малейшее движение приносило тянущую боль. Но позволить себе расслабиться хоть на минуту парень не мог, ведь это бы означало, что он сдался. Ситуацию омрачало еще и то, что состояние у Джима было будто с похмелья: пьяные ленивые мысли, тяжелая голова, то и дело сотрясаемая невидимыми молотками, а главное абсолютная дезориентация в пространстве и времени. Как он вообще здесь оказался?!       – Вижу, Джеймс, вы со мной согласны, – по негромкому шороху Кирк понял, что мужчина, наконец, пошевелился, а голос его прозвучал громче и отчетливее, будто бы его обладатель сократил расстояние между собой и своим слушателем.       И в самом деле, Спок передвинулся на край кровати, и находился сейчас в непосредственной близости от дерзкого ученика. Лицо брюнета не выражало абсолютно никаких эмоций, и только горящие азартом глаза и слегка подрагивающие губы выдавали: он – веселился.       – Жаль, что мы так редко приходим к взаимопонимаю, Джеймс, – репетитору нравилось вставлять имя подопечного в свои фразы как можно чаще, и делал он это как-то по-особенному, вызывая кучку озорных мурашек.        «Иди ты, знаешь куда со своим пониманием?!» – конечная точка кипения придала парню сил и он, дернувшись в очередной раз, даже заставил «коня» надсадно заскрипеть в дуэте с трещащими веревками. – «Только посмей сделать то, о чем я думаю! До конца своей короткой жизни жалеть будешь, ублюдок!»       Почему-то в сознании Кирка уже окончательно обосновалась мысль, что Спок не для праздного любопытства поставил его раком, и даже не для того, чтобы проучить нерадивца. А из чисто потребительского интереса. Потребительского до его задницы интереса.       – И куда же этот завидный энтузиазм пропадает во время занятий?       Поднявшись с кровати, Спок неторопливо прошел к столу, огибая взбешенного ученика. Сверкающий гневом взгляд начал сверлить брюнета с половины пути, как только тот попал в поле зрения Джима. Мужчина же, ничуть не смущаясь повышенной неприязни к собственной персоне, открыл верхний ящик и неторопливо начал перебирать найденные там вещи. Он не только не стремился сохранить интригу, но наоборот давал Кирку в полной мере рассмотреть новых «товарищей», наблюдая за последующей реакцией: сначала на свет божий был извлечен тюбик с любрикантом, затем средних размеров вибратор, а напоследок упругая плеть, чем-то напоминающая ту, которой пользовались наездники в старых фильмах.        «С-спятил?! Только посмей!» – новая порция отчаянного мычания заполнила тесную комнату. Теперь уже точно не оставалось никаких сомнений в том, что задумал репетитор.       – Надо же, вот так сюрприз, – с деланным удивлением Спок с видом фокусника извлек из ящика медицинские перчатки. Покрутив их меж пальцев – тщательно рассматривая со всех сторон, будто видел впервые – мужчина усмехнулся, обращаясь к сопящему парню: – Вы же сторонник безопасного секса, не правда ли? – В устах брюнета это напоминало самую настоящую издевку.        «Нет! Иди к черту! Только попробуй! Ур-р-рою!» – по новому кругу повторяя все те же угрозы, Кирк с нарастающим ужасом неотрывно смотрел на своего репетитора, пока тот снова не скрылся из виду, зайдя за спину ученику вместе с припасенными игрушками. – «Это тебе с рук не сойдет! Отец тебя в бетон закатает, сволочь!»       Звук надеваемых перчаток, который намеренно вышел слишком уж громким и выразительным, заставил сердце Джима пропустить удар. Именно сейчас утекали последние мгновения, которые доживала его мужская гордость. Кирк и рад бы был сомневаться в том, что произойдет дальше, но его мучитель не оставил места надеждам: он с превеликим удовольствием будет растаптывать эту «мученицу».       – Не стоит так бояться, Джеймс, это не смертельно, – крышка тюбика покинула насиженное место, и смазка с противным влажным звуком вылилась на пальцы, стянутые резиной перчаток. – Прямо как пропуск моих занятий, не правда ли?        «Это... это что, месть?! Сука, мог бы просто сказать, зачем же так то?!» – Кирк бы и рад был сохранять спокойствие, но уже чувствовал влажную прохладу, коснувшуюся его ануса. – «Сука-блядь-пидарас!» – отчаянно скандировал он про себя, не забывая предпринимать попытки увернуться задом от чужой руки.       – Кстати, Джеймс, – с деланной задумчивостью обратился Спок к паникующему парню, по кругу массируя сжимающееся колечко мышц, – в это место имели честь быть посланы мои тесты? – Вытянув указательный палец, мужчина плавно, но решительно ввел его в яростно сопротивляющийся вторжению анус.        «Нет-нет-нет!» – чуть ли не рыдал от несправедливости Кирк, который совершенно отчетливо чувствовал все: и дискомфорт от проникновения, и мерзкую прохладу склизкой смазки, обволакивающей фаланги, и абсолютную власть Спока над собой, которую тот сейчас проявлял тем, что беззастенчиво трахал его задницу длинным пальцем. Джим буквально слышал, как хрустит под подошвами начищенных до блеска туфель его гордость, разбитая вдребезги.       А брюнет в это время наслаждался своей маленькой местью и ракурсом, доступным с его места: мышцы на напряженной спине ходили ходуном, ягодицы непроизвольно поджимались, становясь крепкими, как орех, а плечи мелко дрожали, выдавая отчаяние своего хозяина. Но красивее всего смотрелись блестящее от смазки отверстие и пальцы, его ублажающие.       – Вы так присмирели, Джеймс. Неужели мне удалось найти «верный» подход? – выделив интонацией слово, Спок решил допустить к играм еще пару пальцев: нельзя же потакать эгоизму?       Вторая рука властно легла на подрагивающий бок, ловя пальцами вибрации от грудного мычания и болезненных стонов. Брюнет медленно скользил ладонью по плавному изгибу, склонив голову чуть вбок и внимательно наблюдая, будто на опытах в лаборатории, и так же неторопливо разрабатывал все еще сопротивляющийся анус.        «Придушу. Утоплю. Зарежу. Клянусь, живым не уйдешь», – с мрачной решимостью успокаивал себя Кирк, склонив, наконец, голову, чтобы притупить боль в затекшей шее. Только так он еще отчетливее чувствовал боль от того, что творили сильные пальцы в его заднице.       – Что ж, думаю, вы готовы для следующего... урока. В том числе морально.        Спок не смог сдержать бровь, своевольно изогнувшуюся в тот момент, когда Джим в очередной раз дернулся, болезненно выгнув шею, и с нескрываемой ненавистью посмотрел на репетитора. В его взгляде была столь густая жажда крови, что брюнет не мог не залюбоваться. Вызов был принят.       Не разрывая зрительного контакта, преподаватель подхватил с кровати вибратор и смазку, которую сразу же выдавил тонкой дорожкой по всей длине игрушки. Придерживая полупустой тюбик двумя пальцами занятой руки, Спок обхватил ладонью фаллоимитатор и знакомыми движениями принялся распределять гель по поверхности. Голубые глаза изумленно округлились.       Наблюдая за этими действиями, Джим непроизвольно сглотнул набежавшую в рот слюну: от страха и из нежелания, чтобы та позорно стекала по подбородку. Внутри парня шла нешуточная борьба: между тем, чтобы стоять до последнего и тем, чтобы молить прощения у репетитора, только бы тот не стал завершать начатое. В ужасе раздувая ноздри, Джеймс отрывисто мотал головой, словно веря, что экзекуция еще может остановиться по его воле.       – Вижу, вы не хотите продолжения. – Парень с удвоенным рвением закивал. – Вы выучили урок? – Новая порция согласных кивков. – Боюсь, я смогу поверить в вашу искренность, Джеймс, только тогда, когда лично смогу убедиться в ее наличии.       С неизменно-спокойным, даже деловито-серьезным выражением лица, Спок поднес горлышко тюбика к содрогнувшемуся отверстию, а затем протолкнул его чуть глубже, чтобы смазка выдавилась прямиком в жаркую тесноту канала. Пошлый хлюпающий звук, с которым это произошло, Джим не забудет никогда, потому что он не успел даже прокричать про себя очередное: «Нет!», прежде чем к анусу прижалась головка вибратора, а затем брюнет мягким рывком вставил его в разработанную задницу на всю длину.       Часто и шумно дыша, Джим отчаянно зажмурился, переживая мгновение. Не будь он крепко привязан к этому «коню» (видит бог, он больше никогда не сможет спокойной подходить к этому снаряду во время уроков физподготовки), он бы ломано выгнулся, принимая инерцию мужской руки. Его ноги мелко дрожали, а сердце громко ухало в груди, сдавая всю палитру чувств своего владельца с потрохами. Болезненное натяжение сопровождало тянущее чувство чрезмерной заполненности, от которого хотелось сразу же избавиться. Не имея власти над своим телом, парень в ужасе ощутил, что его внутренние мышцы начинают сокращаться в попытке вытолкнуть инородный предмет, с каждым разом принося новую порцию дискомфорта. И все бы ладно, но вибратор, удерживаемый Споком за основание, даже не думал выскальзывать из горячей огнем задницы. Он лишь влажно скользил в тугом канале, своими неровностями будто дразня агонизирующего от злости и стыда Джима.       Прекрасно чувствуя трепет юношеского тела, брюнет не торопился с продолжением. Он хотел, чтобы его нерадивый ученик в полной мере насладился ощущениями от этой маленькой, но оттого не менее сладкой, мести. Вновь коснувшись свободной рукой обнаженного тела, Спок с нажимом провел ладонью по подрагивающей пояснице, одновременно наполовину выводя игрушку из сжимающегося отверстия, а затем вновь проталкивая до основания, заставляя Джима вновь рвануться в путах и глухо застонать от унижения и беспомощности.       – Если бы вы проявляли больше рвения к знаниям, Джеймс, вы бы знали, что вам следует расслабиться. А так же поднять бедра и расставить ноги шире. – Здесь из груди репетитора вырвался тихий смешок. – Но логика подсказывает мне, что вы этого сделать не сможете.        «Ублюдок...» – кричать даже про себя он уже не мог.       Почти все силы Джима уходили на то, чтобы принудить проклятое тело успокоиться и начать, наконец, слушать хозяина. Но каждое движение фаллоимитатора заставляло сокращаться внутренние мышцы, отчего парень жмурился и шипел от острых вспышек боли. Игрушка его не повредила, но растянула анус так сильно, что, казалось, тот в любое мгновение мог порваться. Ни о каком удовольствии тут речи и не шло.       Медленно проведя рукой по хребту Кирка, пальцами будто пересчитывая выступающие позвонки, Спок помассировал напряженную шею, а затем резко схватил парня за волосы, сжимая те в кулак. Со стоном следуя воле своего мучителя и что есть силы запрокидывая голову, отчего стало казаться – кадык прорвет натянувшуюся кожу, Джим закусил шарик кляпа сильнее; по его подбородку стекла тонкая струйка слюны.       – Я с самого нашего с вами знакомства понял, Джеймс, что вам не хватает дисциплины.       Начиная свой монолог, брюнет принялся размеренно трахать своего ученика секс-игрушкой, придумав новую забаву: проворачивать ее в движении, чтобы к ощущениям Кирка добавлялись пикантные нотки.       – К сожалению, я не военный, как ваш отец.       Движения ускорились, даже приобрели некоторую жесткость; из глаз Кирка брызнули первые слезы, сопровождаемые мучительно-протяжным мычанием и стонами.       – И имею о дисциплине свое представление. – Спок сильнее дернул за светлые пряди, отчего лицо парня исказилось в гримасе боли. – Как и о наказаниях за ее нарушение. – Резкий толчок вызвал отчаянный всхлип и мелкую дрожь по всему телу.       Действительно, о таком наказании Джим не мог и помыслить, привыкший больше к устной выволочке, чем к физическому насилию. Тем более и речи не шло о насилии сексуальном. Вот уж что приносило мучение не только собственной шкуре, но и хранящейся где-то в ней гордости и заложенной в детские годы вере в добро и справедливость.       Спок, не меняясь в лице, склонился над своим пленником и практически прижался губами к горящему огнем уху. Мужчина наклонил голову Кирка так, чтобы было удобнее с ним общаться.       – Раз мы друг друга, наконец, поняли... поняли же?       Джим отчаянно закивал головой, стискивая во рту кляп сильнее после каждого толчка, которым награждал его жестокий учитель. Парень даже не обратил внимания на боль от вырванных волосков – настолько сильно он желал донести до Спока свой ответ. Он был готов согласиться с чем угодно, лишь бы утих огонь, жгущий задницу, а вибратор перестал терзать своими неровностями растертый с непривычки анус.       – Я задам вам несколько вопросов, Джеймс. И жду предельно честных ответов. Договорились? – Пронзительный стон и легкий кивок.       – Вы поняли: за что вы сейчас наказаны? – Секундная пауза и кивок.       – И вы больше не станете повторять этих ошибок? – За новыми толчками последовало и очередное согласие.       – И вы будете со всей ответственностью подходить к дополнительным занятиям? – Ниточка слюны заколыхалась в такт движениям светловолосой головы.       – Чудно.       Спок оставался при своем хладнокровном спокойствии, тогда как Джим уже несколько раз успел поменять настроение от кровожадной злобы до жгучего отчаяния. Разжав кулак, мужчина оттолкнул голову паренька, и он с почти что благодарным мычанием опустил ее, наслаждаясь короткой передышкой и легкостью, разлившейся по шее. Не забыв протолкнуть вибратор поглубже, брюнет наконец-то оставил его в покое, разрешая основанию подергиваться на свободе от дрожи, сотрясающей Кирка.       Желание Джеймса следить за своим мучителем уже давно пропало. Он просто пытался успокоиться и расслабиться, успокаивая себя тем, что все закончилось. Несмотря на неумелость, у него это вроде как начинало постепенно получаться: бедра тряслись от напряжения все меньше, поясница распрямилась и больше не ломила от неудобного положения.       И хотя парень лежал на стуле с закрытыми глазами, перестать улавливать звуки он не мог. Кирк отчетливо слышал мягкую, будто кошачью, поступь Спока. Вот он прошел куда-то вперед – к столу? Там негромко щелкнул металлической пряжкой – снова полез в портфель; затем лицо Джима обдало порывом воздуха, а до слуха донесся приглушенный шлепок: на пол перед ним что-то упало. Но что?       Разлепив влажные от слез ресницы, парень метнулся взглядом сначала к столу – Спока там уже не было – а затем вниз. На полу лежала толстая пачка бумаги, сцепленная воедино канцелярской скрепкой. Сказать, что репетитор был в восторге от подобной старины – значит ничего не сказать. Он и впрямь создавал себе образ архаичного преподавателя. И только меры его... наказаний... не совсем вписывались в общую картину.        «Что это?» – хотел было спросить Кирк, но забыл о кляпе у себя во рту. На волю вырвалось невнятное хриплое мычание.       – Это материалы, которые вы, Джеймс, должны были выучить к сегодняшнему занятию. – Судя по тихому скрипу и шелесту, Спок с удобством устроился на кровати позади своего ученика. – Приступайте, у вас есть время до полудня.       Задача была трудной, но вполне выполнимой. И хотя количество страниц немного пугало, выданного «палачом» времени хватало хотя бы для прочтения. Если бы не одно «но». Руки Кирка оставались привязанными к ножкам «коня», а в его заднице все еще находился вибратор. И облегчить жизнь своему подопечному Спок, было ясно, не собирался.       Несколько долгих секунд Джим сверлил взглядом первый лист, заполненной теорией высшей математики, прежде чем брюнет решил дать ему стимул:       – Приступайте, Джеймс.       Холодная фраза сопровождалась едва слышным щелчком, и Кирк, похолодев, ощутил, как игрушка начинает вибрировать в нем. Пока еще несильно, на самой минимальной скорости, но парню для «вдохновения» было достаточно и этого. Назойливое жужжание заставляло испытывать унижение ничуть не меньшее, чем от противной вибрации и насильственных фрикций немногим ранее.       Шумно сглотнув и резко втянув носом воздух, Джим помимо воли сжался вокруг пластикового ствола сильнее. Невыносимо раздражающее чувство заставило парня взять себя в руки и начать вчитываться в текст. Чем раньше он закончит, тем быстрее закончится эта пытка. Во всяком случае, это было тем, во что хотелось верить изнасилованному подростку.       Первые трудности возникли уже тогда, когда последние строки на первом листе были прочитаны. Нужно было как-то продолжать чтение, но вот здесь Джима и поджидал подвох. То ли Спок все умело просчитал, то ли так виртуозно сымпровизировал, но пачка бумаги лежала ровнехонько между ножек стула, и пальцы, даже отчаянно вытянутые, едва-едва доставали до страниц.       – У вас возникли какие-то сложности? – спустя минуту ковыряний поинтересовался брюнет.        «А ты как думаешь?!» – собирался уже с разбуженной злостью промычать Кирк, как очередной щелчок поставил зарвавшегося ученика на место, как шкодливого щенка.       Спок выкрутил режим вибраций сразу на последнюю позицию, откидывая ненужный уже пульт управления куда-то на кровать, и закинул руку за голову, наблюдая за тем, как Джим корчится от сотрясающих его ощущений. Он, совершенно не в силах пребывать спокойно, ерзал по стулу и с протестующими поскуливаниями дергал бедрами, будто надеясь вытряхнуть из себя игрушку. С совершенно безразличным лицом брюнет поднял с кровати ногу и, протянув ее в сторону ученика, нажал носком на основание вибратора, возвращая «потерянные» сантиметры на место.       – Продолжайте, – спокойно приказал репетитор, незамысловатыми манипуляциями ступни заставляя пластиковый член вертеться внутри парня под разными углами, – у вас мало времени, Джеймс.       Здесь было самое время послать Спока прогуляться по широко известному адресу, но едва сдерживающийся от подступающей истерики Джим, уже не думал о былой воинственности. Его мысли занимало лишь одно: он должен выучить все, что напечатано на этих проклятых страницах. И подрагивающие влажные пальцы с неимоверными усилиями заставили лист перевернуться.       – Хорошо, очень хорошо.       Кирк уже знал, что он непременно отомстит этому самоуверенному подонку. Он был уверен в этом, как в том, что солнце встает за востоке, а садится на западе. Но пока что он будет подчиняться Споку, давая ему почувствовать себя хозяином положения. Он будет готовиться к занятиям, как проклятый, и в субботу, ровно в десять утра, будет ждать репетитора за столом своей комнаты. И он ничего не расскажет отцу, потому что хочет сохранить целыми хотя бы эти ошметки собственной гордости.