Мечты сбываются

Фабрика мерно гудит механизмами. Мисс Уолкер обожает этот звук, ведь с него началась ее настоящая жизнь. Мисс Уолкер ни минуты не жалеет о своих поступках. О том, как с громом и треском уволилась из «Марсон и Лормонт». Как продала свою квартиру в центре Нью-Йорка, на которую копила едва ли не со школьной скамьи. Как проводила огромную сложную авантюру, применяя все свои таланты, и в конце концов выкупила все права на «Игрушки Форальбергов». Как пахала несколько лет подряд без отдыха, покрывая старые долги и разрабатывая новые проекты. Мисс Уолкер – любимица всей Валадилены. Своими собственными руками она возродила былую славу семьи Форальберг, при этом умудряясь ни на шаг не отойти от древних традиций. В городе поговаривают, будто Кейт – внебрачная дочь бедного покойного Ганса, его последнее деяние в этом мире. Другие резонно напоминают, сколько лет назад его похоронили в семейном склепе, и приписывают материнство Анне. Как бы то ни было, никто не сомневается, что в новой владелице фабрики течет кровь всех ее предшественников. Это и смешно, и грустно, ведь она-то знает правду о себе. Мисс Уолкер всего тридцать пять лет. Из них уже десять она живет здесь. И ничего не боится. У нее есть одно очень важное дело, и она готова положить жизнь за него. * Он осторожно открывает глаза и видит над собой до боли знакомый кирпичный свод. Неужели все, что было – всего лишь странный сон? Сон о путешествии, об удивительных станциях и великолепных пейзажах, о забавных и порою страшных людях… А разве он может видеть сны? Он медленно, с невольным… страхом?.., поднимает правую руку и едва верит себе: она так похожа на руку… человека? - Ну вставай уже, трусишка, - нетерпеливо и весело окликает его Голос. О, этот Голос… сколько тысяч раз он снился ему, вызывая странное теплое чувство где-то в груди… - Кейт Уолкер, - не задумываясь, дает он Голосу имя, и тот заливается смехом. Немного усталым и с хрипотцой, но искренним. Внезапно память возвращается, будто кто-то открыл в его голове новый информационный поток. - Кейт Уолкер! – Оскар – наконец-то он помнит собственное имя – легко поднимает свое вновь собранное тело и оборачивается, спеша ее увидеть. Кейт мало изменилась. Да и с чего бы, ведь он пробыл без сознания, должно быть, немногим больше месяца. Все так же спокойно и слегка по-детски любопытно глядят ее темные глаза, так же тихо касается вечно обкусанных губ радостно-сдержанная, немного косая усмешка. Все та же всегда чем-то озабоченная Кейт. - Здравствуй, дорогой друг, - кивает она, обвивая руками его тело и пряча лицо в складках старой зеленой рубашки – выше теперь не достает, не рассчитала с его прежним ростом, наверное. Так доверчиво, так нежно, почти по-домашнему. Почему-то даже не всплыла в его голове жесткая команда «Пресечь фамильярность». Нет, это не фамильярность. Это любовь. Даже автомат знает такое слово. В тщательно уложенной прическе ему на глаза попадаются несколько совершенно седых прядей. По позвоночнику пробегает холодная волна ужаса. - Кейт? Не отвечает мисс Уолкер, лишь крепче сжимает руки и не то плачет, не то хохочет в его объятиях. Оскар видит зеркало. А в зеркале – живого мужчину, человека, с ясными синими глазами. Оскар растерянно отводит с глаз прядь мягких русых волос. Человек делает то же самое. Оскар неуверенно улыбается тонкими светлыми губами. Человек повторяет каждое его движение. Оскар все понимает. Бедная, бедная девочка Кейт. Судьба сделала тебя своей игрушкой, била и обижала, мучила, терзала, вынимала душу по кускам, но ты ведь сильная, упрямая. Ты все вынесла. Ты все вернула, вновь создала своими тонкими, истаявшими за прошедшие годы руками. Твоя жизнь пошла под откос – ты снесла ее к черту и построила новую. Твоя любовь умерла – ты сделала невозможное, чтобы вернуть ее. И никого не волнует, что ты чувствовала, о чем думала, на что надеялась, потому что главное – результат, ты и сама всегда так считала. Ну ничего, не надо плакать. Теперь у тебя есть кто-то, кто тебя поймет. Кто-то, кого ты научила любить. * - Заряжай! – весело кричит слегка хриплым голосом женщина средних лет. - Так точно, миссис Форальберг! – козыряет один из рабочих. Скрип ключей, грохот отворяемых ворот, восторженные крики толпы. Из сборочного цеха, встряхнув мохнатой шерстью, выходит огромный мамонт. Совсем-совсем живой. Он смотрит на всех очень умными глазами и весело подмигивает радостно вопящим детям. Кейт Форальберг стоит на балкончике, в объятиях любимого мужа, и сияющими глазами глядит на воплощенную мечту. Кейт Форальберг чувствует себя достойной наследницей Ганса. Кейт Форальберг отныне живет в сказке. Он любит ее так нежно и чутко, что порой хочется плакать от счастья. Душа, подаренная ему еще первыми создателями, столь человечна, что это просто выходит за границы реальности. Оскар Форальберг – это почти волшебство, только знают об этом лишь они двое. Их дело вышло на новый уровень. Только под их руками способны ожить ряды шестеренок и схем. Кейт считают почти колдуньей, ведь она создает живое из мертвого. А когда в братию рабочих вступает Момо, молодой парень с золотыми руками и свободным от всяких границ сознанием, становится возможным даже самое невероятное. Он будет достойным наследником. Теперь их трое, и очень немногие знают даже малую толику правды об этой семье. Да никого это и не волнует. Валадилена полнится мудрыми, добрыми людьми и автоматами. И все это стало возможным лишь благодаря силе и желанию одной женщины. Женщины, которая отдала фабрике почти всю свою жизнь. Кейт Форальберг... просто счастлива.