Часть 1
26 января 2016 г. в 16:21
Примечания:
listen to: Seapony – Dreaming
— Вы ненормальные. Поехавшие. Кружок психов.
— Твоя ненависть пожирает тебя.
— Твоя тебя.
— Ненависть.
Если сидеть в окружении зеркал, разместив их на стулья по кругу, то можно сойти с ума.
— Это коридор внутри тебя.
— Очень хочется послушать что-то пронзительное, чтобы выворотило грудь наружу, вытащило ментальные кишки, так сказать.
— Да, со мной такое тоже бывает.
Я единственный сидел на стуле, все остальные стояли и грустно пялились на меня.
— Ребят, если сверху скинуть веревки, то вы спрыгните вниз?
— А они прочные?
— Можно проверить.
— Какой ты предсказуемый.
— Вы тоже.
— Э***, тебе не скучно со мной?
— Ну, что ты. Ты такой забавный.
Э*** сидела на подоконнике чердака и оплакивала мертвого воробья за стеклом. Он был на крыше гаража соседей. Совершенно мертвый и разложившийся.
— Перья ветром разнесло.
— Чудесно.
— Я ненавижу тебя. Я боюсь тебя. Просто уйди, а я буду плакать.
— Нет.
— Почему?
— Потому что любишь меня.
— Опять свела к этому дерьму. Убью столько воробьев и кошек, сколько раз ты будешь это говорить. Я сожгу твой дом.
— И будешь плакать.
— Буду. Уйди. Мне страшно.
Э*** пересела на один из стульев, раскрошив зеркало спиной:
— Вот так как-то лучше.
— Если тебе прошило легкое, я не виноват.
— Все нормально. Лишняя кровь выйдет — будет лучше.
Я уставился на нее:
— Не больно?
— А как может быть не больно? Я бы пересмотрела с тобой столько фильмов 70-х о любви, но теперь умру.
— Не надо было резаться стеклом.
— А как же не резаться?
— Ненормальная. Хорошо, ты в моем маленьком кружке.
— Спасибо.
— Не за что.
Мы сидели в тишине еще какое-то время.
— Ты солгала. Я не вижу крови.
— Я тоже.
— Ты не порезалась.
— Будем считать это счастливым финалом.
— Финал один — расставание и смерть. Одно другому равно.
— Поэтому ты плачешь и убиваешь воробьев.
— И тебя убью.
— И меня, а потом себя.
— И наших детей.
— У нас они будут замечательные.
— Розовощекие поросята. Довольные, гладкие и с твоими глазами.
— В ладошке у каждого.
— Ненормальная.
А потом наступил ноябрь. Стало снова страшно. Для меня каждая осень роковая. Почему-то все начинается в те три месяца. Природа умирает и пытается убить меня, но я не поддаюсь.
Я проверю себя и попробую не отдать коньки.
Э*** все еще сидела в осколках, тщательно рассматривая каждый, собирая их пинцетом в мешок. Будто собиралась их препарировать.
— Я их раскрашу и соберу витраж. Надеюсь, ты не против.
— Валяй.