Старый плащ.

В этот вечер на улице было непривычно тепло для конца августа, и я решил посидеть немного на скамье перед домом, посмотреть на закат, на то, как играют наши с Уинри дети. На небе не было ни единого облачка, а солнце хоть и было ярким, но глаза уже не резало. Я наблюдал за детьми около получаса, как вдруг услышал крик своей любимой жены. - Эд! Смотри, что я нашла в шкафу. – послышался её голос. - И что это?! Она вышла ко мне на крыльцо со свёртком в руках. Дети тоже прибежали посмотреть. - Мама, что это? – спросил маленький Маес. - Старый плащ вашего отца, - улыбаясь, ответила Уинри. - Я и забыл, что он ещё у меня, - улыбаясь и чеша затылок, ответил я. Уинри развернула пакет и достала мой старый плащ. Он был сильно потрёпанный. Весь в дырках, пятнах крови и грязи. - Сколько же воспоминаний об этом плаще, - задумчиво произнёс я. - Папочка, расскажи, пожалуйста, - с радостными улыбками на маленьких лицах, сказали дети. - Да, Эд, расскажи детям, кем был их отец, - сказала Уинри, садясь рядом. И я окунулся в глубины своих воспоминаний о былых приключениях. Я рассказал своим детям и об их дедушке Хоэнхайме, и о бабушке Трише. Рассказал о сражениях с гомункулами, Отцом. О лживом священнике и прекрасной девушке Розе. О войне в Ишваре, о несчастной судьбе Шрама. О том, как стал государственном алхимиком, о полковнике Мустанге, его команде, и о том человеке, в честь которого назвал сына. Я не стал им рассказывать о том, как мы с Алом пытались воскресить нашу любимую маму. Как из-за этого я лишился руки и ноги, а Альфонс тела. Сказал лишь то, что однажды их мама и её бабуля спасли мою жизнь. - Папа, ты такой хороший! – улыбаясь, сказали хором Маес и Триша. - Красивая история, - сказала Уинри, целуя меня в щёку. - Папа, а можно я плащ одену? – спросил Маес. - Конечно, сынок, - улыбаясь, ответил я. Протянув мальчонке плащ, я обнял Уинри. - Триша, смотри, я стальной алхимик! – кричал Маес, убегая от сестры. Дети бегали по двору, а мы с Уинри сидели на скамье и смотрели на них. - Из тебя вышел отличный отец, - шепнула мне на ухо Уинри. - А из тебя прекрасная мать, - сказал я, и ещё крепче обнял свою любимую жену.