Шоколадная уловка

Дин смотрит в боковое зеркало, следя за Сэмом. С таким ростом трудно затеряться, но привычки неискоренимы. Вот он исчезает из вида, и Дин переводит взгляд в зеркало заднего обзора, подправляя его. Сэм останавливается у холодильника с салатами, такой самостоятельный и бестолково юный одновременно. В придорожном магазине толпится еще полдюжины посетителей, обтекая Сэма, словно неподвижную скалу. Неохотно, но Дин все же решается взглянуть на карту. После того случая, когда брата похитил желтоглазый прямо из кафе, прошло немало времени, но отпускать Сэма одного по-прежнему трудно. Дверь распахивается с громким скрипом и вместе с Сэмом в салон врывается свежий, вкусный августовский воздух. - Что так долго? Сэм смущенно прячет глаза, зажимая между коленями пакет с едой, а Дин возвращает внимание к карте. Импала заправлена и тихонько урчит вместе с еле слышным Назарет. - Поедем по главному шоссе, если поднажать, то будем в Солнечной Долине через пять-шесть часов, ты... - Дай лизнуть. - Что? - Дай взглянуть, - повторяет Сэм, протягивая руку. И по вздернутым бровям Дин понимает, что его колебание замечено. Он отдает карту, и на мгновение их пальцы соприкасаются. Сэм внимательно изучает карту, почти полностью отгораживаясь от брата бумажным прямоугольником. Он не мог видеть, но мог почувствовать движение, иначе как бы так получилось, что они оба одновременно тянутся к магнитоле, и их пальцы снова наталкиваются друг на друга. Это мимолетное прикосновение не похоже на электрический разряд, выбивающий из легких весь воздух - Дин знает, что это за чувство, но сравнение весьма близкое. И почти такое же внезапно болезненное. - Ой, - смущается Сэм, отдергивая руку. Бумага шелестит, и теперь он может видеть неловкую растерянность Дина. Музыка еле слышная, и вряд ли Сэм потянулся, чтобы убавить громкость. Дин слегка поджимает губы, и вновь тянется к приемнику, но тоже самое делает и Сэм. - Давай ты, ладно. Сэм откидывается на спинку, продолжая с деланным безразличием рассматривать дорожные артерии. Дин делает музыку погромче, но не настолько, чтобы вызвать привычное негодование младшего. - Хорошая песня, - замечает Сэм, - можешь сделать погромче. - Кто ты, и что ты сделал с моим братом? Сэм улыбается широко и откровенно, как-то по-особенному. И Дин забывает, что же еще его насторожило. Импала плавно трогается с парковки, и они сворачивают с заправки на восток. Солнце светит высоко, но к концу их пути оно еще успеет спрятаться за горными цепями Юты. Дни становятся короче, а ночи длиннее, и некуда сбежать от надвигающейся тьмы. Из невеселых мыслей Дина вырывает странное шебуршание, и, повернув голову, он обнаруживает Сэма, уминающего плитку шоколада. Сэм небольшой любитель сладкого, но у каждого в жизни может быть период противоречия самому себе. У девчонок такое вот случается ежемесячно. - Кстати, где мой пирог? - Пирог? Сэм отвлекается от бесцельного изучения карты, убежав далеко вперед от уже намеченного маршрута, Дин замечает это, потому что Солнечная Долина смотрит на него со сгиба, недоступного для глаз брата. - Да, пирог, переспроси еще раз, если не расслышал со второго раза. Дин не знает, что его злит больше. Отсутствие пирога или язык Сэма, бесцеремонно слизывающий шоколад с губ. - Прости, у них просто не было пирогов, я купил тебе булочку с джемом, хочешь? - Нет, - отрезает Дин, но через короткую паузу добавляет: - А что за джем? - Вишневый. - Ненавижу вишневый джем, давай сюда. Сэм наклоняется, чтобы порыться в пакете, и карта сминается под ним; Дин закатывает глаза. Упаковку Дин берет осторожно, двумя пальцами, словно боится обжечься. Но Сэм и не пытается пойти на контакт, и случившееся на парковке кажется параноидальным сном. - Пить будешь? - Да, давай. Булочка, конечно же, это не пирог, но как временная и разовая замена - сойдет. Обычно Сэм вообще забывает купить хоть что-нибудь десертное для брата, видимо, не находя в запросах ничего полезного. Но, судя по всему, сегодня праздник живота не только у Дина. Поэтому он немного расслабляется. Сэм передает брату открытую бутылку с колой. Без намеков, отмечает для себя Дин и издает короткий смешок в ответ на свои мысли. Дорога плавно струится под колесами, но именно в тот момент, когда горлышко касается губ Дина, Импала подскакивает, и жидкость разливается на рубашку и джинсы, неприятно холодя. - Чёрт, - ругается Дин, крутя руль в разные стороны, словно их заносит, но дорога по прежнему гладкая и ровная, по встречной полосе ни души. Он перехватывает бутылку второй рукой, той, что держит руль. Мокрую хочется вытереть, и прежде, чем он делает это о свою уже изгаженную рубашку, Сэм произносит: - У меня есть салфетки, сейчас. Он спешно вытаскивает пару салфеток из упаковки, которую выудил из бездонного пакета со сладостями, и прикладывает их к промежности Дина, вжимаясь, словно проверяя уместится ли все достоинство брата в его ладони. Машина снова юлит. - Какого черта? - задыхается Дин, пытаясь свободной рукой отпихнуть руки брата. Это уже ни в какие ворота не лезет. - Отвали. - Прости. Сэм отодвигается, всё ещё держа раскрытую упаковку и не решаясь её убрать. Дин выхватывает несколько салфеток и сам проводит по пятну. По-крайней мере, этот жест не вызывает никакого странного, абсолютно неуместного возбуждения. - Ерунда, высохнет. Дин все же делает глоток, и теперь никакие кочки ему не мешают. Сэм отворачивается к окну, и Дин чувствует себя мерзко, словно чем-то обидел его. Или потому что почувствовал бешеный прилив крови от несильного, но чувствительного давления на свой пах. Бессмыслица какая-то. Дин открывает рот, чтобы извиниться за резкость, но шуршание шоколадного батончика отрезвляет его пыл. - С каких пор ты стал таким сладкоежкой? В ответ Сэм только пожимает плечами, и любопытство Дина усиливается. - Не хочешь поговорить об этом? Сэм мотает головой, продолжая всматриваться в однообразный пейзаж за окном. Батончик благополучно исчезает за два укуса, и фантик падает на пол. Это сигнал. - Не думал, что ты так быстро станешь совсем взрослым. Сейчас купим тебе клубничного мороженого и будем весь вечер смотреть ванильные фильмы, можешь даже поплакать, - Дин улыбается своей шутке и небрежно хлопает Сэма по бедру, призывая того крепиться. И совсем не ожидает, что его ладонь накроет другая. Сэм легонько, но вполне осознанно проводит подушечками пальцев по костяшкам диновой руки. Это не пмс, это спермотоксикоз. - Хочешь, закажу шлюху? - Зачем тебе еще одна шлюха? Дин резко тормозит у обочины, поворачиваясь к брату всем корпусом. На смену легкому возбуждению приходит ярость. - Повтори. Сэм смотрит испуганно, облизывая нижнюю губу. "Наверняка, сладкую", - думает про себя Дин, но это не отвлечет его внимание, нет, он слишком зол. - Я спросил, зачем тебе нужна шлюха, если мы будем смотреть ванильные фильмы. - Ты не так сказал. - Ты просто не дал мне договорить! Дин, что с тобой, какая муха тебя укусила? - Меня укусила? Это с тобой что-то явно не в порядке... - взрывается Дин, но ком застревает в горле. Как он должен спросить Сэма? Что это за странные взгляды? Улыбки? Откровенные поглаживания? Как он должен сказать об этом своему родному брату, если это, может быть, только игра собственного воображения? Но с чего оно тогда так разыгралось? Сэм продолжает смотреть упрямо и непонимающе, молчание затягивается. И Дин ощущает, как горят его уши от нахлынувшего стыда. - Забудь, - бросает он и выводит Импалу на дорогу. Они едут молча. Дин думает об улыбке Сэма, когда тот переспросил про шлюху. Может быть, его подводит не только слух, но и зрение. Следя за братом боковым зрением нельзя сказать с уверенностью, что он видел именно ту самую вызывающую полуулыбку, которая отпечаталась в памяти. Но инстинкты кричат, и их нельзя игнорировать. Сэм сидит спокойно, постукивая пальцами по своей коленке в такт музыке, такой ненавистной еще вчера. И этот жест постоянно отвлекает Дина от дороги. Сэм затеял какую-то странную игру, но Дин не может уловить правил. Он думает о том, случайное ли это соблазнение или просто своеобразная месть за какой-нибудь особо обидный подкол. Он мало следит за дорогой. Больше за пальцами Сэма, потирающими туго обтянутое джинсами бедро. Поэтому Дин подпрыгивает от неожиданности, когда звонит телефон. - Не отвлекайся от дороги, - советует Сэм, вторгаясь в личное пространство Дина слишком быстро и нахально. Так делают подвыпившие девчонки, желающие поприставать к своим парням, ведь заниматься непристойностями при скорости восемьдесят миль в час так возбуждает. Сэм пьян, это всё объясняет. И от нахлынувшего чувства облегчения Дин пропускает, как брат вытаскивает из его нагрудного кармана телефон, при этом не предпринимая больше никаких откровенных действий. И это тоже приносит своего рода облегчение. - Да, алло. Нет, это Сэм, алло, кто это? - брат несколько раз пытается достучаться до собеседника, пока не смотрит на экран телефона, и фырканьем обращает на себя внимание Дина. - Сел, - говорит Сэм, и бросает телефон на заднее сиденье. - Перезвонят попозже. - Точно, - улыбается Дин, - перезвонят попозже. Переключи-ка радио. - Зачем? Хорошая песня. - Тогда сделаю-ка я погромче. - Давай, - соглашается Сэм, открывая пакет с шоколадными конфетами. ДефЛеппардс теперь будут ассоциироваться только с Сэмом, облизывающим свои пальцы после каждой тающей в его руках конфеты. Они доезжают до ближайшего мотеля, но не до пункта назначения. Солнце еще не коснулось горизонта, но Сэма это не беспокоит. А Дину нужен повод, чтобы добраться до багажника. На ресепшене Дин просит двухместный номер, и, подавив в себе желание щелкнуть пальцами перед лицом девушки, он просто переводит взгляд туда, куда, растерянно приоткрыв рот, смотрит она. Сэм стоит чуть в стороне и даже при всём своём росте кажется очень юным и невинным. Он мнет край рубашки, как стопроцентная девственница, и еще щеки и уши так красны, что только слепой не догадается, зачем им нужен двухместный номер. И это уже не случайность. И, кажется, Дин соображает, как нужно себя вести. - С одной кроватью, пожалуйста. Кредитная карта, маякнувшая перед глазами девушки, возвращает ее внимание к основным обязанностям. Дин идет первым, Сэм плетется за ним, отыгрывая свою роль до конца. Они заходят в номер, и Дин бросает дорожную сумку на поистине королевских размеров кровать. Ему нельзя спешить, нельзя выдать свое волнение, поэтому сначала он достает чистую рубашку и джинсы, оставляя на дне сумки пистолет, заряженный солью, фляжку со святой водой и кинжал. Святая вода будет первой. Нужно только подождать, когда Сэм приблизится. Но Сэм зависает у двери, подпирая ее спиной. Взгляд спрятан за челкой, и невозможно разобрать, нет ли демонской уловки. - Дин, я хотел извиниться за свое поведение. Слова звучат искренне, но демоны и не на такое способны. Дин открывает фляжку и делает глоток, морщится, будто там что-то крепкое. Сэм не замечает этого жеста. Настоящий Сэм знает, что внутри святая вода и не стал бы волноваться. Но и демону нечего волноваться, старший Винчестер и алкоголь - нескрываемые друзья. - Я много думал обо всем этом, - Сэм непроизвольно машет расслабленной кистью, обводя мотельную комнату, - как всё так сложилось, и как быть дальше. Желтоглазый убит, отца больше нет, всё больше демонов хотят нашей крови, и... Дин смотрит и слушает очень внимательно. Сэм поднимает взгляд, и вместо почерневших белков, Дин видит скопившуюся влагу. Но голос не дрожит. - Но больше всего я думаю о нас, - тихо произносит Сэм, и испытующий прямой взгляд говорит только об одном: ты понимаешь, о чем я? Дин не находится с ответом, только крепче сжимает флягу. - Ты думаешь, я одержим, - голос Сэма срывается в легкий смешок, - и ты прав. Но я одержим не демонами, а тобой. Ты мне не веришь? Сэм отлипает от двери. Его руки чуть расставлены в сторону, ладони растопырены. Все его движения и жесты кричат о безопасности и осторожности, но Дин всё равно напряжен как струна. Сэм выше его на полголовы, и сейчас это особенно чувствуется. Дин ощущает себя загнанным в зазор между кроватью и креслом, но ему хватит ловкости, чтобы выхватить со дна сумки кинжал и всадить демону по самую рукоятку. Он плюет набранной в рот святой водой Сэму в лицо, но вместо ожидаемого шипения и криков ярости, видит удивленного брата. Немного растерянного от того, что Дин не только подумал о его одержимости, но и решился проверить. Они стоят так близко друг к другу, что когда Сэм проводит ладонью по лицу, Дин чувствует жар от его тела. - Ты даже не представляешь, как часто я представлял себе этот момент, - шепчет Сэм на грани слышимости. В голосе звучит сожаление, но движения вполне уверенны: он наклоняется и целует Дина. Сэм не принуждает и не спешит, просто прикасается губами к губам, и поэтому тихо вскрикивает, когда брат подсекает его, и они падают на кровать. Дин оказывается менее терпеливым, целует яростно, как очень изголодавшийся хищник, трется, давит, тянется к ширинке, расстегивая ее, но не сдергивает джинсы с брата, а только переворачивает того на живот. Наваливаясь сверху, прижимаясь вставшим членом к заднице Сэма через два слоя джинсов. Сэм охает и стонет, выгибается навстречу и замирает, когда к горлу прижимается острый холодный металл. - Привет, проказник, давно не виделись. - Дин, что ты... - Неа, - предупреждает Дин, надавливая чуть сильнее. Сэм сглатывает, и острие ножа окрашивается в красный. Совсем немного. Второй рукой Дин держит брата за волосы, но это не его брат, он уверен. Сэм смеется, совсем не испуганно, а поощрительно. Дин чувствует, как тело под ним меняется, почти ускользает, и волосы становятся короче. Но эта метаморфоза заставляет только усилить хватку. - Дьявол, - смеется Локи, - на чем я прокололся? - На леденцах, которые тебе не по размеру. Что ты здесь делаешь? - Лежу под тобой, как ты можешь заметить. - Заткнись, - командует Дин. - Где Сэм? - О, с твоим милым братишкой всё в порядке. Сейчас он в большей безопасности, - язвительно добавляет Локи и щелкает пальцами. Дин проваливается в пустоту на смятое покрывало и слышит голос позади себя: - Хотя с его милым личиком я уже не так в этом уверен, - Локи сидит в кресле, опираясь на локти и скрестив пальцы. Улыбается. - Дин, Дин, стоило тебя чуть-чуть подтолкнуть... - Если у тебя ко мне чувства, зачем притворяться кем-то? - язвит в ответ Дин, усаживаясь на кровати, друг напротив друга. Он мог бы с легкостью метнуть нож в сердце бога, поможет это или нет, но чувство удовлетворения точно принесет. - Тебе не о моих чувствах нужно волноваться, Дин. Когда же до тебя дойдет, что Сэм твоя слабость. И если об этом знаю я, то плохие парни тоже в курсе. А рано или поздно ты сломаешься. - Спасибо за показательный спектакль. - А тебе понравилось, Дин? Я задницей чувствовал, что понравилось! - У тебя обновились методы воздавать должное надутым придуркам? Локи смеется, откидывая голову назад и обнажая шею, но всего на секунду, и Дин тратит ее, чтобы принять более удобное равновесие для нападения. - Мы не так часто встречаемся, и просто грех было не воспользоваться вашей слабостью друг к другу. Ладно, эта шутка меня уже не забавляет. Но я сполна насладился твоей реакцией на братское соблазнение. Проказник хлопает в ладоши и встает, показывая, что разговор закончен. - Эй, - коротко зовет Дин, но с места не двигается. - Ты серьезно пошел бы до конца? - Нет, Дин, вопрос в том, серьезно бы до конца пошел ты? И оставь свой мачете при себе, ты знаешь, что этим мне не повредить, но я легко могу устроить вам очередной день сурка, пусть это уже и не так забавно. - Я никогда бы не сделал такое с Сэмом, так что засунь свои уловки в свою плоскую задницу.

***

Сэм садится в машину, принеся с собой бумажный пакет с едой и свежий летний воздух. - Что так долго? Сэм смущенно прячет глаза, а Дин мысленно прокладывает маршрут по карте, примерно прикидывая время прибытия, но отвлекается на странное чувство. Импала заправлена и тихонько урчит вместе с еле слышным Назарет. - Сэм, у тебя когда-нибудь бывало чувство дежавю? - С тобой, в Импале, на заправке? По два-три раза в неделю точно. Я готов, - говорит Сэм, и протягивает руку. Дин стряхивает мысли, жмурится и отдает карту брату. На короткое мгновение их пальцы соприкасаются. И это очень похоже на электрический разряд.