Моя игрушка любовь.

      Снова эта мерзкая улыбка на лице очередного директора очередного заведения... Сколько я уже видел таких - продавцов живого товара, старых и молодых, разных рас и верований? Хотя во что они верят? Лишь в силу презренного металла. Мною уже уплачена немаленькая сумма за пребывание в этом борделе, и сейчас директор показывает мне альбом с фотографиями своих маленьких пленников. Сколько их тут, трудно сказать - десятки, сотни. Такие разные - брюнеты, блондины, рыжие, загорелые и совершенно бледные, худенькие и упитанные, все разные, но у всех одно выражение в глазах - неимоверная тоска. Как они попали сюда, никого не волнует. Сейчас у них одно предназначение - быть живой игрушкой для богатого клиента.       Я даже особо не разглядываю их, я не привередлив, мне хочется поскорей уйти из кабинета директора, а посему я просто тыкаю пальцем в первое же попавшееся фото. Наверное, это выглядит для директора странно - заплатить такие деньги и даже не выбрать игрушку, а просто положиться на волю случая... Но я такой. И случай, рок или судьба меня не подвели.       В кабинет директора после стука в дверь вползает услужливый лакей, чуть ли не трется о ноги хозяина; ему приказано проводить меня до комнаты выбранного мной мальчишки. Я поднимаюсь из кресла, где сидел; не хочу пожимать руку директору, а посему просто киваю ему и выхожу вслед за халдеем.       Он привел меня к нужной комнате. Опять эта мерзкая улыбка, но я погашаю ее одним взглядом своих ледяных серебряных глаз. Слуга поклонился и, отступая, скрылся в запутанных коридорах этой дыры. Я остаюсь один, за дверью моя очередная игрушка.       Не стучу, в борделях клиенты никогда не стучат, их должны ждать двадцать четыре часа в сутки. Просто открываю дверь и захожу в комнату. Бросаю взгляд по сторонам, обычная комната, правда, много игрушек, нелепые плюшевые чудовища, изображающие медведей, зайцев, слонов и еще кого то. Минимум мебели, но главное, конечно - огромная кровать и дорогое атласное бордовое постельное белье и покрывало, совершенно не вяжущиеся со здешней обстановкой. А на кровати сидит оно, лохматое, белобрысое, непонятное, с огромными голубыми глазами; я сначала даже не узнал его, вроде на фото был другой, но, возможно, зрение меня подвело. Смотрит на меня зачарованно, чуть приоткрыв пухлые губы, совсем, кажется, ребенок, уж точно не больше шестнадцати. Я даже готов отступить, уж больно молод, а я не педофил, но мысль о том, что снова придется лицезреть директора, погасила этот порыв. Подхожу ближе, лохматое смотрит, не отрываясь, потом спохватывается, опускает глаза, на щеках вспыхивает румянец; конечно, рабам не позволено так пялиться на клиентов, и он теперь весь напрягся, не знает, чего от меня ждать, опасается, что я накажу его за прямой взгляд. Симпатичный, даже красивый, стройный, но не тощий, невысокий, судя по всему, одет в белую маечку и белые джинсы. Вскочил с постели, поклонился; я не вижу его лица из за длинной челки.       - Доброй ночи, господин, меня зовут Алекс, - говорит он мне. Такой тихий голосок, но четкая речь. Мне нравится его голос, и он нравится.       - Доброй ночи, Алекс. - Своего имени не называю, незачем.       - Желаете, чтобы я принял душ?       - Пожалуй.. Да.       Он еще раз поклонился. Судя по всему, не новичок. Да и вроде уже не кажется ребенком.       - Сколько тебе лет? - спрашиваю его, следуя за ним в ванную, он почтительно пропускает меня вперед. Обычно клиенты наблюдают за этим процессом, и я не против.       - Почти восемнадцать, господин, через месяц.       Я уже в ванной. Большая комната, огромная ванна, душевая кабина, даже есть маленький диванчик, чтобы клиент не стоял. Я сажусь, достаю из кармана плаща пачку сигарет, вытряхиваю одну и закуриваю, наблюдая, как мальчишка раздевается, стягивает маечку, расстегивает и спускает джинсы. Он без белья, и почему то именно этот факт возбуждает меня даже больше, чем его теперь уже обнаженное тело. Красивое тело, загорелая кожа, несколько заметных синяков и ссадин, очевидно, метки прошлых клиентов. Мальчишка не то чтобы стесняется, просто чувствует неловкость, но не закрывается, наоборот, поворачивается, демонстрируя мне свои прелести. Вот теперь я реально хочу его. Он показывает мне на полочку, где стоит целая батарея разнокалиберных флаконов с гелями для душа.       - Какой запах предпочитает господин?       Вот как, даже это на выбор клиента - чем будет пахнуть его игрушка.       - Вон тот, - указываю на розовый с белым флакон, на котором нарисованы цветки вишни и спелые ягодки, запах вишни и молочного ванильного коктейля. Хочу что-то сладкое сегодня.       Он берет флакон, мочалку и заходит в душевую кабинку, включает воду и начинает намыливаться. Я чувствую аромат вишни и ванили, мне нравится. Он уже весь в пене, одновременно моется и демонстрирует себя - что ж, очевидно, его уже здесь хорошо поднатаскали, как вести себя с клиентами, никакого явного протеста, покорно и покладисто. Я откидываюсь на спинку дивана, слегка расставив ноги, уже чувствую знакомую приятную жаркую тяжесть в низу живота, в плену брюк. Уже хочу его, и это самые приятные сладкие минуты.