5.
27 января 2016 г. в 00:45
5.
Приезд Миенны Джин едва не пропустил – завозился с образцами в лаборатории. Он пытался найти именно ту дозу облучения, при которой процесс горения в клетках D-человека будет идти достаточно медленно, чтобы суметь его в подробностях рассмотреть. Своей подруге он позвонил еще до того, как у них в доме появился D-человек и, если честно, надеялся, что она не сможет приехать. Отозвать приглашение не удалось – Миенна, как обычно, сменила номер, как только преодолела границу, а Джин, к сожалению, не знал всех ее контактов. Взбалмошной и милой коллеге было не место в одном доме с кровожадным монстром, даже несмотря на то, что теперь на монстре красовался отличный взрывной ошейник.
Теперь, когда швы были сняты, Рано регулярно устраивал с Белым драки, которые они оба гордо именовали спаррингами, и даже пару раз одерживал победу. Как ему это удавалось, знал только сам Рано. Джин через свою гарнитуру изредка слышал какие-то стоны и хрипы. Чаще всего он носил их микрорацию в кармане или просто отключал звук. А вот Рано свою, похоже, не снимал даже по ночам.
– Енг-Сам Джин! – послышалось с первого этажа.
Верно говорят, что спешка – самая разрушительная вещь в мире. Джин зацепился халатом за перила, запутался в своих же ногах и кубарем покатился вниз, пересчитывая хребтом все ступеньки. К счастью, тело, привычное к физическим нагрузкам, стойко выдержало это испытание. Достигнув первого этажа, Джин с горем пополам разогнулся и захромал к входной двери, отлично слыша издевательский смех Миенны. Повезло же ему с подругой!
Рано стоял тут же, подпирая косяк – разомлевший и ленивый, с влажными после душа волосами. Штатного подопытного нигде не было видно – он все так же не любил солнце, а на улице царил яркий погожий день.
– Миенна. – Джин приветственно поднял руку. – Твой ведьминский хохот я везде узнаю.
Статная, красивая, Миенна Харрис по-прежнему отлично выглядела, несмотря на то, что ей было около тридцати. Как бы Джин ни отнекивался, себе он не мог не признаться в том, что ей чертовски шло быть женщиной – взрослой и уверенной в себе. С годами Миенна только хорошела.
– Так ты ее знаешь? – удивился Рано.
– Конечно, знает! – возмутилась Миенна. – Если ты не против, я войду.
– И я тоже, – послышалось снизу.
Оказалось, что давняя подруга приехала не одна, а привезла с собой маленькую помощницу.
– Это Юзуру. Мы работаем вместе. Надеюсь, ты не против?
– Эмм... нет, конечно.
Джин был не против гостей, он только надеялся, что им хватит ума не совать пальцы в пасть их домашнему зверю.
– Вы, ребята, гостиницу решили открыть? – послышалось из темноты.
«Легок на помине!» – подумал Джин.
Белый выглядел пободрее Рано, энергично растирая полотенцем влажные волосы. Он пытался залезть краешком под ошейник и вытереть там, но получалось плохо.
Рано закрыл дверь, и дневной свет больше не мешал Белому подойти к людям поближе. Он в последний раз прошелся по волосам и перекинул полотенце через плечо.
Увидев рог и клыкастую ухмылку, Миенна обмерла, а Юзуру, взвизгнув, спряталась за ней.
Разведя руки в стороны, как конферансье, Джин представил гостям неучтенного жильца:
– А это наш подопытный! Настоящий D-человек!
Белый возмущенно фыркнул и сложил руки на груди, давая себя рассмотреть.
Как и думал Джин, любопытство очень скоро возобладало над страхом, и Миенна принялась разглядывать диковинку, впрочем, близко не подходя.
– Он выглядит довольно потрепанным. Что вы с ним делали?
– Эй, мы его лечили вообще-то! – возмутился Рано.
Посчитав нужным внести коррективы в это заявление, Белый выступил вперед:
– От ранений, которые нанесли сами.
Рано такая точка зрения не устроила.
– Сука, ты пытался сожрать человека!
– Кушать всем хочется, – сказал Белый и развел руками.
Миенне явно было не по себе от всего этого. Она кинула опасливый взгляд на Рано, а потом на Джина, сглотнула от волнения и произнесла:
– Можно поговорить с вами наедине?
Видно, Белому это не понравилось.
– Опять будете обо мне секретничать? – сказал он. – Расслабьтесь, я отлично знаю, что они скажут. Вот этот...
– Не волнуйся, Миенна, – влез Рано. – Видишь его ошейник? Он начинен взрывчаткой. Наш однорогий друг лишится головы, если сделает что-то, что нам не понравится.
Белый быстро закипал от гнева.
– Блядь, сколько ж можно перебивать-то, а?
Джин решил вступиться за чистоту языка. Все-таки это был его дом, следовало показать себя радушным хозяином, а не устраивать достойное базарной площади представление.
– Не матерись при даме!
– Иди ты, старый пень!
– Кто тут старый? – от всей души возмутился Джин. – Это ты столетний сморчок!
Белый развел руками, как бы демонстрируя, с кем ему приходится делить крышку над головой:
– В общем, как-то так.
Миенна медленно обошла его кругом, все-таки предпочитая держаться поближе к Рано или Джину. Она пока не рисковала обращаться к Белому напрямую, будто подобный игнор мог заставить того исчезнуть, как неудачную галлюцинацию.
– А он у вас прижился, как я погляжу.
– Вроде того, – кивнул Джин. – Он забавный. Только руку лучше все равно держать на пульте.
* * *
И все же любопытство – страшная штука. Чувства самосохранения Миенны хватило всего на два дня, а потом она сама напросилась взять у Белого кровь на анализ. Увидев результаты, Миенна присвистнула:
– Ого! Да тут следы таких болезней, которые в наше время уже не существуют!
– Выходит, не врал, когда говорил о возрасте, – подметила Юзуру, просматривая дневник наблюдений за пациентом, который Джин добросовестно вел.
– Белый. – Миенна без особого страха посветила D-человеку в глаза фонариком, проверяя реакцию зрачков. – Сколько-сколько, говоришь, тебе лет?
– Примерно сто десять.
– А если не примерно? – допытывалась девушка.
Белый пожал плечами:
– Без понятия.
– Может, вспомнишь, если тебе вмазать хорошенько? – предложил Рано.
Джин видел, что между ними назревает новая драка, и собрался уже попросить обоих свалить куда подальше, но тут Юзуру, сидевшая на кушетке с планшетом, предложила:
– Давай поищем тебя в базе данных. Как твое полное имя, место и дата рождения?
Белый напрягся, будто в него ткнули огнеметом. От его фигуры вдруг повеяло угрозой. Низко наклонив голову, он пробубнил:
– Нет его.
– Чего нет?
– Ничего.
Видно, решив, что Белый просто вредничает, Рано покровительственно положил тяжелую руку ему на плечо. Джину казалось, что этого делать не нужно. Белый был похож на неразорвавшийся снаряд, долго пролежавший в земле, почти забытый.
– Ну что ты такой несговорчивый, а? Не боись, если откопаем какой компромат, не испугаемся.
– Иди ты! – Белый дернулся неловко, стряхивая чужую ладонь. Он указал на свой единственный уцелевший рог: – Вот. Все, что есть. Имя, дата рождения... Не знаю я их.
Порывисто, словно марионетка в руках неопытного кукловода, Белый вскочил и вышел из лаборатории, хлопнув дверью. Рано, в кои-то веки, сообразив, что, кажется, налажал, тут же выскочил следом.
Они скрылись из виду, оставив Миенну и Юзуру неловко переглядываться. Джин знаками дал понять, что должен идти и, вставив в ухо гарнитуру, осторожно побрел следом. Слух улавливал знакомые голоcа на грани слышимости, а крохотный динамик давал возможность знать все наверняка.
– Эй, ты как? – произнес Рано. – Слушай, я не знал, что для тебя это больная тема.
Джин мог поспорить, что он пытается схватить Белого за руки.
– Как будто тебе есть дело.
– Слушай, мы не друзья, вообще-то, но я твоих секретов не выдам. Мне оно ни к чему. Так что может, расскажешь?
Белый фыркнул.
– И ты не будешь перебивать?
– Не буду, обещаю. Ни слова не скажу, пока не закончишь.
Голос Белого слышался глухо, как будто он говорил, глядя куда-то в сторону, старательно не глядя на Рано. Может, так он хотел избежать зрительного контакта. Или не желал делать из своего откровения исповедь.
– Я помню себя на ферме в Красных горах. Я был одним из беспризорников, которых упекли туда. В бедняцких районах есть было нечего, так что мы воровали. Тех, кого ловили за руку, продавали на фермы. Я попался, – он вздохнул и продолжил сухим, безучастным голосом. – Имен у нас не осталось – только цветные ярлычки на робах. Мой был белого цвета.
– Белый, – выдохнул Рано.
D-человек тряхнул головой.
– Я же просил не перебивать!
– Я слушаю.
Белый помолчал с минуту, а потом, словно решив что-то для себя, продолжил:
– Мы собирали ягоды, и руки все время были в царапинах от колючек. В девятьсот восьмом или девятьсот девятом... Не помню наверняка... Арес и Калеб пришли и убили всех взрослых. Сказали, что тот из нас, кто... кто побьет остальных, выживет.
Воцарилась тишина. Джин слышал, как Белый шмыгнул носом, но почти сразу снова заговорил.
– Всем нам предлагают выбор. Я выбрал жизнь. И Лю... – Белый осекся. – Твоя сестренка тоже. Не нужно винить ее за это.
Джин осторожно выглянул за угол. Он понимал, что стал случайным свидетелем рассказа, которого, вероятно, никто от болтливого D-человека еще не слышал.
Рано стоял как громом пораженный, сжимая плечи Белого. Он сделал то, чего Джин совсем не ожидал: качнулся вперед и заключил Белого в объятия, ласково поглаживая по спине. Тот уткнулся в мускулистое плечо и обнял Рано за талию. Джин сказал бы, что этот жест выглядел... обычным. Эта мысль пугала даже больше, чем внезапно открывшаяся правда о пропавшей сестре Рано.
– Ты... ты же сказал, что Люси мертва?
Белый закивал, не поднимая головы.
– Выходит, соврал? – почему-то без всякой злобы спросил Рано.
– Мы все умираем, прежде чем возродиться. – пояснил Белый. – Она теперь такая же, как те, кого ты убиваешь. Такая же, как я. D-человек.
– Почему ты не сказал мне раньше? Она же... – на лице Рано отразилась тревога. – А если она в опасности? Что с ней?!
– Вот поэтому я ничего не говорил, – хмыкнул Белый. – Ты бы помчался выручать ее, сломя голову, гребаный идиот, и сдох бы. А ей пришлось бы жить со знанием того, что ты умер, спасая ее.
Странно было это осознавать, но Джин был в чем-то согласен с Белым. Он удивился тому, как тщательно пустоголовый пацан все продумал. Все-таки сотня лет есть сотня лет – опыта у него набралось больше, чем у них с Рано вместе взятых.
Белый снова заговорил, и с каждым словом, сочившимся ядом и горечью, он будто освобождался от стеснявших его оков прошлой жизни. Джин видел, как распрямляется худая спина, слышал, каким уверенным становится голос.
– Она всегда бредила тем, что ты за ней придешь, и из-за этого Белла бесконечно цеплялась к ней. Если бы ты и впрямь забросил ее поиски, то она могла бы оставить эти глупости и жить дальше. Кто же знал, что вы оба такие идиоты.
Белый явно всей душой верил в то, что говорил, но Рано это было невдомек.
– Не равняй всех по себе! – хмуро сказал он. – То, что ты никому не нужен, не значит, что Люси такая же.
– Да пошел ты.
Белый вырвался из все еще обнимающих его рук и быстрым шагом направился прочь.
Джин едва успел спрятаться за поворотом.
Белый пронесся мимо него, мало что видя перед собой, и скрылся.
– Хватит прятаться, – сказал Рано. – Я же слышу, как ты пыхтишь в гарнитуру.
Джин чертыхнулся: видно, он, сам того не заметив, включил динамик. Выходя из-за поворота, он ждал обвинений в слежке, нарушении личного пространства и черт знает в чем еще и уже приготовился к использованию лучшей защитной тактики: нападению. Вопреки ожиданиям, Рано не стал его ни в чем обвинять. Стоял у стены, спрятав ладони под мышки, и смотрел исподлобья.
– Ну? Ты все слышал, верно?
Джин осторожно кивнул. Рано был весь напряженный, как на иголках, трогать его лишний раз не хотелось, пришлось зайти издалека.
– Я и представить не мог, что ты... вы! – Джин понял, что слова путаются на кончике языка, и оставил попытки быть деликатным. – Рано, какого хрена?
Друг хмыкнул, напряжение отпустило.
– Ты же знаешь, мне всегда нравились худощавые блонди.
– Но он же D-человек!
– И че? – ухмыльнулся Рано. – Он же теперь с нами.
– Ты в этом так уверен? – Джин цинично выгнул бровь. – А если он трахается с тобой, чтобы выбрать момент получше и свернуть тебе шею?
– Давно бы уже свернул. – Рано легкомысленно махнул рукой. – Возможность была.
Джин закрыл лицо ладонью.
– Но... когда? С чего это вообще началось?
Глубоко вздохнув, Рано неохотно произнес:
– Помнишь, когда я надел на него ошейник, ходил потом с прокушенной губой?
– Ну? Это он тебя так?
– Не совсем, – уклончиво ответил Рано и растер ладонью шею. – Ты ему тогда успокоительное вкатил, а он потом еще пива выжрал бутылок пять. Видно, в голову дало – сидел как обдолбанный.
Джин кивнул, он помнил странную реакцию Белого на седативные. Доза была просто невероятной, любого человека бы свалило, а демон только стал вести себя развязнее и наглей, хотя, казалось, куда уж больше.
– Мы разговорились тогда и... Он такой смешной был, так храбрился, хотя я заметил, что страшно ему до чертиков – аж дрожал весь, постоянно ошейник щупал. Ну, я и не сдержался.
Оставалось только посетовать на то, что комплекс героя Рано распространялся на всех без разбору.
– То есть ты к нему полез. И он был не против?
– Еще как против! – захохотал Рано. – Губу мне прокусил. Зубищи-то – во!
– Но ты говорил...
– Шучу. Он был почти в отключке и не соображал, что к чему. А губу я сам о его зубы поцарапал, когда он отвечать начал.
Учитывая, что Рано едва ли остановился на целомудренных поцелуях в губы, странно было, что он не остался без языка. По мере рассказа Джин вспоминал все новые детали той ночи. Например, то, что, когда Рано вел D-человека к нему в лабораторию после того, как надел ему ошейник, они сильно задержались, а потом Джин нашел их в коридоре – смутившихся и тяжело дышащих.
– Погоди-ка. То есть потом, когда ты его к стенке прижал, вы не дрались, а....
– Опять сосались, – Рано кивнул. – Белый немного пришел в себя и начал нести всякую чушь. А я открыл такой классный способ его заткнуть, что не мог отказаться. И, когда он уже сознательно начал отвечать на поцелуй, я понял, что попал.
Джин только покачал головой. Переубедить Рано, когда тот что-то для себя решил, было нереально.
– Как бы из-за твоего блондинчика не пропали мы все.