Общефандомный сборник малых форм

Если осторожно вести подушечкой пальца по коже, то шрамы ощущаются как неровность. Тот, что на плече, — тонкий росчерк — совсем гладкий, его сложно заметить даже при хорошем освещении. Харуичи поставил его первым. Когда это было? Два года назад? Три? Сейчас это не важно. Широкий шрам на предплечье Курамочи оставил себе сам — совсем недавно, пару месяцев назад, когда попытался сбежать. Как будто это вообще возможно — от Харуичи ещё никто и никогда не сбегал: ни родители, ни брат. А теперь и Курамочи останется с ним надолго. До тех пор, пока на его коже не закончится чистое место. Впрочем, его осталось не так уж много... Харуичи ведёт пальцами по шее Курамочи и едва заметно хмурится — ему не нравится ощущение гладкой кожи. Здесь, именно здесь он завтра оставит своё лучшее творение. Курамочи чуть дёргается во сне, когда Харуичи надавливает сильнее, но не просыпается. — Спите, семпай, — шепчет Харуичи ему на ухо, чуть касаясь губами. — Спите. Завтра будет новый день. И новые раны, которые в будущем станут шрамами, так нравящимися Харуичи.