Is this real

Lisa Hall – Is this real

      Волчий укус с каждой секундой жгло все сильнее. Яд подействовал быстрее, чем она предполагала. Голова налилась свинцом, а картинка медленно, но верно расплывалась, словно в воду бросили камень. Прижавшись спиной к холодному камню, Марго предприняла попытку передохнуть, и это оказалось ошибкой; ноги подкосились, не желая более поддерживать хозяйку в вертикальном положении, и женщина рухнула на каменные плиты.       Сознание медленно уплывало, путая мысли в дурмане и устраивая провалы. Вот она в коридоре, а уже в следующую секунду видит обшарпанный потолок залы, потом вновь тьма, и так несколько раз, пока обмякшее тело не оказывается на постели. В монастыре, куда сердобольные сородичи сослали Таниса, имелось несколько комнат, некоторые из которых торговец держал в чистоте, но фактически не использовал.       Селин пыталась привести ее в чувства, хлопая по щекам, но все без толку. И она, и Марго знают – укус ликана смертелен для любого вампира, и только кровь первородного вампира способна помочь, но Маркус не станет делиться ею с ней. Не теперь, когда он думает, что Маргарет предала его.             - Дальше вам придется идти без меня.             - Он придет сюда.             - Я знаю… - Она зажмурилась, ее затрясло, а всегда холодное после обращения тело практически пылало, - вы должны уйти раньше.       Голубые глаза закатились, а все тело свела судорога, выворачивая суставы и заставляя позвоночник изогнуться дугой. Сознание вновь померкло, и когда она пришла в себя, то почувствовала, что Майкл и Селина ушли. Тем лучше, чем скорее они отыщут Александра, тем быстрее обретут необходимую защиту. Танис суетился в коридоре, он боялся, что когда Маркус придет, то непременно спросит с отшельника за то, что он только что рассказал этим двоим.       Лязг распахнувшихся дверей Марго услышала четко, хотя слух, вслед за зрением, начал играть в прятки, то обостряясь до предела, то скрадывая все звуки. Слабость тугим коконом опутала руки и ноги, пресекая даже саму мысль о том, чтобы встать. Мерцание свечей больно резало по глазам, заставляя жмурить веки до радужных пятен. Снова провал, уже длиннее предыдущего, и где-то в глубине души гаснет последний лучик света, надежды на то, чтобы еще хоть раз увидеть его лицо.       Она забылась и уже не слышала, как распахнулась дверь, и Маркус мягко проскользнул в комнату. Он склонился над ней, в нем кипела злость: за то, что помогала врагам, за то, что не встала на его сторону. Синие глаза первородного пылали, но тут он заметил рваные раны, происхождение которых не оставляло сомнений. Укусы! И весь гнев уходил, оставляя страх и боль править балом. Вампир оперся коленом на матрас, чтобы дотянуться до оголенной шеи и почувствовать, как кожа обжигает его пальцы, подобно костру. Но у него еще есть время, и первородный без промедления стащил с плеч изодранное кожаное пальто, аккуратно подхватил рыжеволосую вампиршу, прижав ее к себе.       Острый коготь легко поцарапал грудь, и кровь тонким ручейком потекла вниз. Маркус выжидательно смотрел на свою возлюбленную, еще крепче сжимая хрупкое тело в объятиях. Марго чувствовала запах крови, и из последних сил потянулась к истокам живительной влаги. Тонкими губами припала к ране, наполняя рот соленой жидкостью, и мужчина мягко надавил рукой на затылок, заставляя Маргарет пить все больше. Он чувствовал, как клыки погружаются в его тело, и отмечал, что эта ситуация его заводит.       Она сделала глубокий вдох, ведь вместе с кровью в ее мозгу проплывали моменты из прошлого: долгий сон, допрос Корвина, погоня за ними в лесу, а потом вид собственного тела, покрытого кровью и пылью. Марго ощущала его так остро, как если бы все это происходило с ней, и связь, зародившаяся много веков назад, вновь крепла с каждой секундой.       Прошло несколько минут, прежде чем женщина отстранилась от своего спасителя, пряча глаза под длинной челкой. Маркус спас ей жизнь, но она не заслужила этого. Между ними воцарилась тишина, что с каждой секундой все больше давила на уши, заставляя Маргарет сжиматься перед его пытливым взором. Первородный молчал, продолжая вглядываться в почти позабытые черты, вдыхать ее неповторимый запах и ощущать трепет ее тела в своих руках. Все, что ему сейчас хотелось, это заглянуть в ее лучистые голубые глаза и увидеть в них то, что и несколько сотен лет назад.       Мягко приподняв острый подбородок, мужчина заставил Марго взглянуть на него, и как бы она сейчас не была напугана, в глубине чистых озер он видит все ту же всепоглощающую любовь и нежность. Следуя инстинкту, вампир жарко припал губами к ее перепачканным кровью устам, сминая их в страстном поцелуе. В него он вкладывал все: любовь, желание, горечь разлуки и ярость, чьи отголоски все еще теплились на задворках разума. И все это смешалось в ядреный коктейль, который заставил их кровь бурлить, вопреки всем законам мироздания. Эта ночь принадлежит только им, и больше никому.       Не сдерживая порыва, Маркус опрокинул партнершу на спину и навис над ней, подобно хищнику, крепко держа ее тонкие запястья над головой. Его глаза горели похотью и жаждой, тоже самое отражалось и в ее. Тихий рык вырвался из горла вампира, заставляя Марго широко улыбнуться, приподнимаясь, и мягко потереться носом о колючую щетину, покрывавшую подбородок и щеки возлюбленного. Она ластилась к нему, словно кошка, но он-то знает, что в глубине души эта прекрасная женщина таит зверя, львицу, готовую на все, лишь бы заполучить свое.       Как долго он ждал этого, грезя во снах, как вновь сожмет Маргарет в своих объятиях, вдохнет неповторимый запах ее волос, зарываясь в них носом, и будет целовать ее губы, выпивая до дна сладкие стоны. И вот она здесь, в его руках, такая покорная, такая манящая. И жажда не шла ни в какое сравнение с тем голодом, что он испытывал дни и ночи, находясь во власти беспробудного сна. Но сегодня он утолит его, и будет брать и брать ее столько, сколько захочет. В этом и состоит таинство кровной связи – любить свою половинку до последнего вздоха, пока течет вечность.       Маркус ответил на ее ласку, невесомо скользнув губами по бледной щеке, пока не достиг уха. Горячее дыхание, так не свойственное живым мертвецам, но на самом деле присущее им, обожгло, заставляя женщину откинуть голову назад. Первородный воспользовался этим, припадая губами к незащищенной шее, оставляя на белом атласе кожи свои метки. Его, и только его, и больше ничья! Тихий всхлип и миниатюрные ладошки, обретшие свободу на мощных плечах, распаляют вампира, но он держится, как бы не было велико желание, он хотел насладиться ею, вновь вспомнить все те ночи, что они провели вместе когда-то.       Шнурок, завязывавший волосы в хвост, ослабел, рассыпав рыжие кудри по спине и плечам, не такие как у нее: его - цвета ржавчины, а ее - манящие огненные всполохи, напоминавшие пламя в очаге. Маркус продолжал жадно целовать острые ключицы, не забывая умелыми руками скользить по ее телу, возрождая в памяти каждый изгиб, каждую впадинку. Натыкаясь на пряжку ее брюк, он каждый раз одергивает себя, возвращаясь наверх, где ловкие пальцы быстро расправились с рядом пуговиц на черной рубашке, его рубашке.       С тех пор, как Виктор отправил Корвинуса на покой, Марго стала носить его вещи, надеясь хоть как-то восполнить тоску по любимому. Старейший терпеть не мог Маргарет, всячески изводя ее, но изгнать вампиршу из клана он не мог, а потому старался всеми способами отравить ее существование, пока не придет очередь Маркуса занять одно из двух мест старейшин.       Ткань расползлась под натиском широких ладоней, оголяя плоский живот и упругую грудь, спрятанную под кружевным лифчиком. Чуть приподнявшись, Маргарет помогла стянуть с себя ненужный предмет гардероба, и пока прародитель вампиров отвлекся, она сама поцеловала его в губы, постепенно углубляя поцелуй и обвивая шею воина руками.       Древний зарылся пальцами в густую копну, притягивая возлюбленную ближе, и практически усадил ее к себе на колени. Ткань бюстгальтера поцарапала грудь, и он одним рывком избавился от преграды, не позволяющей почувствовать чужое тепло и мягкость нежной кожи. Руки сами собой потянулись вниз, накрывая упругие холмики и мягко сжимая, вызывая у любовницы стон наслаждения.       Вновь Маркус опрокинул ее на спину, разрывая поцелуй, и плавно провел руками по чуть согнутым коленям, стащил сапоги с тонких лодыжек, вновь поднялся вверх и замер всего на секунду, прежде чем вновь продолжить свой путь по внутренней стороне бедра, раздвинув ноги и устроившись между ними. Его мощное тело придавило Маргарет к кровати, давая почувствовать силу, что таилась внутри.       Губы вновь оказались на ключице, потом перешли на плечо, где еще виднелся еле заметный шрам от укуса. Вампир поцеловал его, проводя языком вдоль полоски, и вернулся назад, а после спустился ниже, ведя дорожку из поцелуев к груди. Стоило ему накрыть губами правый сосок, как комнату заполнил протяжный стон, а на волосах ощутилась хватка женской руки. Нет, этого ему мало, и он вновь и вновь повторял свою пытку, не забывая и про второе полушарие, чем заставлял партнершу выгибаться. Запрокидывать голову назад, но не от боли, а от агонии наслаждения, тонкими иглами впивающейся в кожу и горячим потоком уходящей к самому низу живота, где с каждым умелым прикосновением мужчины затягивался тугой узел.       Голос, полный мольбы, и срывающееся с истерзанных губ имя заставило Маркуса потерять рассудок. Его кожаные штаны, ставшие такими узкими, причиняли дискомфорт, и первородный одним махом избавился и от своих, и от чужих брюк, представая перед возлюбленной полностью обнаженным. Одного ее горящего взгляда ему почти хватило на то, чтобы утратить контроль, но желание доставить удовольствие партнерше все же пересилило собственное.       Он мягко очертил изгиб талии, переходя на живот, а оттуда плавно скользнул к самому заветному месту. Ладонь накрыла изрядно намокшую ткань, заставляя женщину стонать громче, пытаясь свести колени вместе, лишь бы отгородиться от этого пожара, но Корвинус не позволил ей этого, легко развел стройные ножки в стороны и также легко избавился от последней преграды.       И вот она раскрыта перед ним, как книга. Глаза цвета неба горели в неописуемом желании, и он окунулся в него с головой, склонившись над Марго, подобно скале над рекой. Мягкие губы нежно скользнули по животу вниз, пока не достигли живительного истока. Одно касание, и крик, вырывавшийся из ее груди, стал его триумфом. Жар тягучей лавой полз по венам, заставляя теряться в агонии наслаждения, и Марго кажется, что еще чуть-чуть, и ее сердце лопнет от переизбытка чувств, что в одночасье обрушилось на нее.       Сладкая дрожь прошла по телу, но Маргарет знает, что это еще не конец. Она не успела пережить первую волну удовольствия, как тут же за ней последовала вторая, когда Маркус подался вперед, заполняя собой пустоту и крепко сжал ее бедра. Дыхание сбилось, а разум затерялся в океане наслаждения, и желанное имя слетело с губ как молитва. Корвинус поцеловал ее так, словно хотел выпить из нее душу, но она с готовностью отдала бы ее ему всю без остатка.       Ладони бродили по мощной груди, животу, плечам, где и нашли свою опору, ведь первородный ловко подсунул руки под партнершу, оторвав ее спину от кровати и еще глубже насадил податливое тело на свое естество. Теперь они сидят лицом к лицу, и в затуманенных взорах друг друга каждый видит только одно – мечту, чтобы эта ночь не кончалась никогда.       Остатки контроля развеялись как дым, позволив инстинктам, наконец-то, взять верх. Воздух в комнате раскалился так, словно весь монастырь был объят пламенем. Рык дикого зверя и громкие женские стоны заполнили спальню, разбивая звенящую тишину полуразрушенного здания. Маркус терял голову от пьянящего запаха крови, что витала в воздухе: Марго исцарапала ему всю спину, стараясь хоть как-то «отомстить» за тот напор, что он и не пытался сдержать.       Сегодня он воплотит в жизнь все, что имел удовольствие видеть в своих снах и фантазиях. Вновь он почувствовал близость нового пика, и уже не сдерживая себя, Корвинус намотал рыжие волосы на кулак, заставив партнершу запрокинуть голову назад, и по возможности осторожно впился острыми клыками в основание шеи. Женщина вскрикнула, больше от неожиданности, чем от боли, и рассудок окончательно потерялся в забытье экстаза.       Маркус пил ее сладкую кровь вместе с воспоминаниями, и видел все, через что она прошла. Теперь он ненавидел Виктора еще сильнее и жалел, что старик уже умер, иначе бы тот непременно ползал бы у него в ногах, вымаливая прощения и получая в ответ самую жестокую смерть, какую только можно было бы придумать. Первородный еще крепче прижал к себе возлюбленную, скрывая ее от внешнего мира у себя на груди, и вместе с ней опустился на развороченную постель, вжимая любовницу спиной в мягкий матрас.       «Голод» ослабел только ближе к рассвету, и Маркус с упоением наблюдал за спящей у него на груди Марго, меланхолично наматывая прядь ее огненно-рыжих волос на свой указательный палец. Ее уставшее, но умиротворенное лицо вызывало прилив нежности у бессмертного. Он мягко поцеловал ее в макушку, крепко прижав хрупкую фигурку к себе.       Маркус еще отыщет беглецов, чтобы узнать, куда Виктор упрятал Вильгельма, но сегодня и сейчас все, что имело смысл для потомка Корвинуса – это обнаженная женщина, некогда укравшая его сердце в зимнем лесу...