Жизнь или игра(ПРОДА БУДЕТ)

      После потери двух близких людей девушки, жизнь Гермионы окончательно стала бессмысленна и пуста. Её домом стал старый, но вполне подходящий для жизни особняк, в котором она пробудет неизвестно ещё сколько времени. И поэтому она тем же вечером решилась на то, что попытается любыми способами влюбиться в Малфоя, тем самым, попытаться влюбить его в себя. Но сделать это будет сложно, невыполнимо, что больше расстраивало Грейнджер. Даже сама мысль «любить» этого кретина была безумной.       Драко же, как всегда, решил, что всё получится само по себе и не стоит ничего продвигать, да и жизнь с Грейнджер, которая была в его теле, была не самой худшей, по сравнению с двумя детьми семейства Уизли. Поэтому он просто наслаждался тем, что хотя бы живёт!       Первый день начался с того, что они оба проснулись в гостиной, в которой раньше никогда не бывали. Почему-то они даже не разошлись по разным комнатам, наверное, поняв, что обмениваться колкостями не имеет никакого смысла, а тем более в представленной ситуации. Раскрыв глаза и насмотревшись в мрачный потолок, Грейнджер закончила свои размышления, решив, что уже не хочет спать. А летать в собственных мыслях ей надоело. Малфой непрерывно похрапывал, чем вызвал у Гермионы неудовольствие. И та решила покинуть гостиную, чтобы прогуляться по особняку и изучить место, в котором проживёт ещё немалое количество времени.       Поднявшись с диванчика, который был очень даже удобен и красив, Гермиона на цыпочках поспешила к выходу из комнаты. Тут же Малфой, который делал вид что спит, разлепил свои карие глаза и решил отправиться следом. Он наблюдал за тем, как Грейнджер осматривает вокруг себя огромные картины в пыли. На их портретах искажались замысловатые узоры паутины. Когда Гермиона остановилась у дверей библиотеки, Малфой перестал следить за той, спрятавшись за углом в коридоре.       Гриффиндорка распахнула огромные двери и перед ней предстала необычная картина, которая так и завораживала её: огромные высокие полки, сплошь наполненные, тонкие, толстые, а также средние книги. Огромный стол для чтения, а подле него стоит куча деревянных стульев, вырезанных из дуба.       Она двинулась вперёд, а после её шагов, Малфой просеменил вперёд. Грейнджер стала перебирать первые попавшиеся книги, которые были в пыли, но, несмотря на это, она без брезгливости брала те в руки и стирала гущу пыли. Из всех просмотренных книг ей приглянулась именно небольшого размера книжечка под названием «Танго любви». Она не знала, почему именно она ей понравилась, но решила полностью её прочесть, ведь страниц там было не так уж и много. Усевшись на стул, она открыла книгу и как только собралась читать, вошёл Малфой и потревожил начавшее чтение девушки, тем самым вызвав презрение. Он опёрся о стену возле двери и с усмешкой поинтересовался, что же та читает, и Грейнджер сразу же ответила, дабы не создавать конфликт. — Не против, если я присоединюсь? — вежливо и обыденно поинтересовался Драко, подойдя ближе к Грейнджер. — Как угодно, — резко бросила та, положив книгу на стол.       Малфою же не хотелось читать вот в такой обстановке и поэтому, кинув взгляд на диванчик у окна, он предложил переместиться туда. И Гермиона, на удивление, согласилась. Больше ей ничего не оставалось. Устроившись вдвоём на диване, гриффиндорка распахнула книгу, и они оба углубились в чтение. В книге рассказывалось о двух недругах, которые жили в 18 веке. Это была прекрасная Эмма и на внешность привлекательный Эрик. Они ненавидели друг друга, а их родители хотели, чтобы те жили вместе, несмотря на то, что те не ладили! Как-то их обоих пригласили на бал, где тех попросили исполнить танец, так как их собирались обручить её и его родители именно завтра, а значит, перед свадьбой они должны были устроить бал! Тем самым воссоединить два королевства. И вот тогда Эмма и Эрик, дабы от них отстали, исполнили такое танго, что сердца у всех затрепетали, заставив ахнуть от восхищения. Танец будоражил душу и терзал чувства. Это было незабываемо и неповторимо, что хотелось бы смотреть на это вечно, но Эмма после дикого манящего танца покинула королевство, уехав из города. А бедный Эрик не мог забыть то «Танго», которое вызвало некие чувства страсти и влечения к красавице Эмме. Не успев дочитать до конца, Драко отобрал книгу из рук Грейнджер, заставив ту встать с дивана. — Позже дочитаем, а сейчас давай-ка и мы попробуем станцевать так называемое Танго. — Любви? — ехидно поинтересовалась Грейнджер, не сумев подавить смешка. Она стояла и смотрела на обезумевшего парня, который сейчас не вызывал у неё того глубочайшего презрения и ненависти. Почему-то сейчас этот момент ей показался очень даже милым и необыкновенным, которого у неё за все годы жизни ни разу не было. Ведь тот нелепый танец с Гарри вызывал лишь смешок и лучшее воспоминание... — Пока ещё просто!       Малфой положил руку Гермионы к себе на талию, так как девушкой являлся именно он. Грейнджер начала двигаться вперёд и они начали танцевать своё Танго, хоть и нелепо, но у них получалось. Танго, в котором граничат нежность и боль, а боль перерастает в безумие, потому как это их первый и последний танец. Это Танго одного мгновения. Никогда ни у него, ни у неё, не было такого танца, да и, возможно, даже не будет. Их движения завораживали. Это танец не двух людей, это танец двух душ, которые должны быть вместе, которые хотят этого. Которые хотят танцевать вечно это Танго, только их Танго. Хотят быть частью друг друга. Хотят, но не могут. Слишком горды и справедливы...       Перестав танцевать безумный танец, Гермиона с множеством мыслей взяла книгу в руки и решила покинуть библиотеку. Драко же предложил отправиться с ней, и она согласилась. Гриффиндорка всё думала о том манящем танце, который хотелось не прерывать, а вечно тем наслаждаться. Улетать в мыслях и могучих, хоть и женственных руках Драко. Она и представить себе не могла, что тот на такое способен, да что там он, она на такое способна.       Они шастали по коридорам, вспоминая прошлое, что с ними происходило от первого по шестой курс учёбы в Хогвартсе. То, как Грейнджер ударила Малфоя прямо в лицо кулаком, то, как он пальнул в неё заклинанием на четвёртом курсе, от чего её зубы стали расти и она пролежала долгое время у мадам Помфри в больничном крыле. Всё это вызывало некий смех и безудержное веселье. Никакой злобы... Всё было так, как должно было быть... — А помнишь, как ты впервые назвал меня грязнокровкой? — остановилась Гермиона, сложив руки на груди, ни капли не сощурив глаза и не разозлившись. Это даже немного напугало Малфоя и показалось довольно-таки странным, ведь та не любила, когда о ней такое говорили, а она ещё и сама напомнила об этом. — Помню-помню, с чего ты такая весёлая-то? Что, давно не называл? — рассмеявшись, поинтересовался аристократ, вскинув обе брови. Его лицо было залито кучей эмоций и некой горделивостью. — Нет, просто грязнокровка сейчас ты! А я чистокровная, — рассмеялась Гермиона и рванула прямо по коридорам, ибо Малфой был рассержен.       Они бежали, не разбирая дороги. Гермиона смеялась и не могла никак успокоиться, почему-то она даже на мгновение забыла о своих проблемах, о мертвых Джинни и Роне, которых вчера Эланора, скорее всего, прихватила с собой ночью, пока те спали. Забыла обо всём, ей сейчас нужно было это чёртово веселье... То же самое творилось и с Драко. Он не злился за эти слова на Грейнджер, а всего лишь делал вид, дабы разрядить обстановку. — Попалась, — уже догнав девушку и схватив за руку, произнёс Малфой, но Гермиона была сильнее, и, прислонив Драко к прохладной стене, произнесла: — Хочешь почувствовать себя девчонкой? — Почему бы и нет? — произнёс Малфой и решил расслабиться всем телом, а также и отключив разум.       Грейнджер подняла руки Малфоя вверх и прижала их своими. Это было необычно, но она хотела посмотреть на себя, как она выглядит, когда её целуют, ведь тогда в душе она закрыла глаза от страха, негодования, ну а после ударила Драко, за что ей так понравилось и так жадно влекло.       Ведь с Роном она позабыла о таких страстях. И даже не смотря на самый обычный поцелуй, такого у неё ещё не было. Гриффиндорка слегка коснулась своими губами к его губам, не сразу переходя на поцелуй, не говоря уже о более глубоком поцелуе. Она чувствовала его тёплое дыхание и бьющееся сердце. Легонько проведя кончиком языка по верхней губе, а после её закусив, Малфой решил взять всё в свои руки. Он прижал голову Грейнджер к себе и, просунув язык в рот, стал исследовать свой же рот, но, мать твою, ему это понравилось, и он не понимал, почему. Он пробовал сейчас её на вкус, исследовал каждую частицу рта, ничего не упустив. Тут же стал целовать могучие плечи и шею, покрывая её дорожкой из безумных поцелуев. — Стоп! Мы не должны! — отстранившись, произнесла Гермиона с растерянностью на лице. Она понимала, что хочет продолжить, но не собиралась отыметь собственное тело. — Ты права, пойдём, лучше, прогуляемся, — предложил Малфой, поправляя потрёпанную прическу.       Они продолжали изучение замка, так и не разговаривая. Они просто шли и молчали, не в силах вымолвить слова. Почему-то каждый из них думал о предыдущем поцелуе. Он был странным и не давал себя забыть. «Горячие губы Драко так и манили, чтобы их целовали вечно», — думала Грейнджер. А вот Малфою понравилось то, как она воспользовалась ситуацией, сама начав трепетный поцелуй. И он жаждал её ещё больше, но только в её теле, поэтому мысли о том, чтобы переместиться назад, появлялись всё чаще. И они оба должны полюбить друг друга, но сейчас у них была непрочная связь, которая может в любой момент разорваться и угаснуть, ведь два давних врага не могут так вот запросто взять и влюбиться. Любовь — это незабываемое и неповторимое чувство. То, когда не можешь жить без человека, и можешь отдать всё за него, даже свою жизнь! И ни Гермиона, ни Драко именно сейчас этого бы не сделали...       Дойдя до гостиной, где оба уснули, Гермиона потянула ручку двери вниз и открыла дверь. Там она решила перекусить, ведь желудок жутко бурчал. Подойдя к столу, где находились множество фруктов, овощей, всяких мясных изделий и много чего ещё, Гермиона взяла яблоко и банан, захватив бутылку воды, и следом переместилась на диван. Она очень хотела дочитать ту интересную книгу и что же станет с Эриком, сможет ли он найти ту потерянную любовь, о которой не сразу понял. — Я хвалу прочвезть её с товбой, Гермивона, — стоя у стола и брав попавшую в руку пищу, говорил с набитым ртом Драко и дал напомнить девушке Рона. Она даже рассмеялась. А Драко, дождавшись момента, когда дожуёт пищу, кинулся на неё и стал щекотать, ведь та уже второй раз посмеялась над ним. Это было так весело и именно это заставило вспомнить Гермиону детство, которое нельзя повторить. Встретившись глазами, он чуть было не поцеловал её, но Гермиона прикрылась книгой и усмехнулась. — Будешь читать или нет? — спросила Грейнджер, усевшись поудобнее на Драко. — Да. Удобно ли тебе лежать, сударыня? — с улыбкой произнес Малфой, сунув руки в платиновые волосы.       Гермиона лишь кивнула и, открыв книгу на нужной странице, снова погрузилась в мимолётное чтение. Эрик долго искал свою возлюбленную, но так и не нашёл её. Родители переживали за дочь, ведь та не сказала ничего о своём уезде. Но спустя три года, поняв, что не любит своего бывшего, а что сердце принадлежит лишь Эрику, она вернулась в своё королевство, дабы быстрее разыскать принца. Но встретив его с другой, она опустила руки, а Эрик вылупил глаза от удивления. Эмма сразу поняла, что упустила свой шанс, и когда собиралась уходить, Эрик, несмотря на то, что стоял со своей женой, набросился на неё с жарким и долгожданным поцелуем. Ну, а после он решил жениться на девушке. И как некстати, обе стороны родителей были «за». И у них была незабываемая свадьба, и всего бы этого не случилось, если бы не тот танец, их Танго... их Танго любви. — Конец! — произнесла Грейнджер, захлопнув книгу, и посмотрела на часы. Уже было восемь часов и, положив книгу на стол, направилась к выходу. — Ты куда? — спросил Малфой, улёгшись на диване и закинув руки за голову. — Хочу принять ванну, ты не против?       Драко, как ошпаренный, спрыгнул с диванчика и отправился вслед за Гермионой, ну а она была не против компании. Ведь они уже всё видели друг у друга. — А ты случайно не влюбилась в меня после Танго, а, Грейнджер? — ехидно усмехнувшись, поинтересовался Драко. — Если бы это было так, я бы давно не ходила с торчащей всё время палкой меж ног.       Оба усмехнулись и зашли в ванную комнату. Гермиона стянула с себя штаны до самых ног и откинула их на пол. Следом и саму майку, под которой пряталось могучее и сильное тело. Уже сняв сами трусы, обнажив всё тело, Грейнджер залезла в уже наполненную ванну. Тут же стал раздеваться и сам Драко, он расстегнул замок платья, и оно сразу же обнажило и его тело, оставив лишь чёрные трусики. Он залез в горячую ванну, которая была больших размеров, туда даже мог поместиться бы ещё один человек. Это было так осознанно и казалось, что даже правильно, будто всё как должно быть. Они как муж и жена, которые живут вместе, только потому, что так нужно, но без любви. — Знаешь, Драко... — начала разговор Гермиона, раскинув руки по сторонам, — я вот хотела спросить тебя о том споре с Блейзом, — последние слова она буквально выплюнула ему в лицо. За это она действительно ненавидела его и всем сердцем желала тому сдохнуть, когда вспоминала о том, что он чуть ли не изнасиловал Джинни в классе, а Блейз в коридоре. — Откуда ты знаешь, а? — сощурив глаза, поинтересовался Малфой со злобой в глазах. — Кто рассказал? — Не забывай о том, что я нахожусь в твоём жалком теле! И твой друг поведал мне о новой жертве! — протараторила Гермиона, не сменившись в лице.       Она рассказала ему все: о том как пила от безысходности, о том как Блейз исчез, о том как потом предложил новую жертву — её. То, как Рон хотел бы её уничтожить, в этом был виноват только сам Малфой! Но никак не Гермиона, попавшая в такую ситуацию. Всё это наводило грусть и сожаление, но не у Малфоя. Ему было плевать, он оставался всё таким же слизеринским хорьком, который не видит никого, кроме себя! По крайней мере, так думала она. — Ты просто ублюдок, Малфой! И ты никогда не узнаешь, что такое любовь, ведь у тебя каменное сердце, а друзья у тебя фальшивые, — на одном дыхании проговорила Гермиона и, не желая тут оставаться, поднялась на ноги, дабы вылезти. — Ты не права! — взяв ту за руку и опустив назад, крикнул с огромнейшей злобой в глазах парень. — Ты думаешь, я просто так выбрал в жертву Джинни? Не забывай, что ты оскорбила отца! И именно семьёй я дорожу! Я готов пожертвовать всем миром ради них, а ты готова спасти весь мир, жертвуя своими близкими! — Драко говорил это спокойно и уверенно, ни разу не запнувшись. — И после этого ты говоришь, что у меня каменное сердце? Сначала разберись в себе, Грейнджер, а потом вмешивайся в мою жизнь!       Она ничего не ответила, а всего лишь снова поднялась и вылезла из ванны, оставив аристократа одного со своими мыслями. Вот и всё! Последняя надежда на любовь угасла, будто её и не было. Ниточка, которая была способна подтолкнуть их на более пылкие чувства, оборвалась, и восстановить её будет сложно. Слишком многое высказали они друг другу, и чтобы простить правду, надо быть достаточно сильным.