вместе(?)

Чжевон отпускает всех домой только когда Чонин пятый раз путается в ногах в одной и той же связке. По группе проходит вздох облегчения и парни, потягиваясь, бредут в душ, а Чонин идет, опираясь на руку Цзытао. ― Ты их совсем не жалеешь, ― замечает Санхун, опираясь на косяк плечом. ― Они уже похожи на трупы, а тур еще не начался. После третьего концерта они лягут под капельницы. ― У них скоро тур, а они не готовы, Санхун, ― Чжевон меняет майку и грязную, скомкав, кидает в сумку. ― Завтра в девять как штык чтобы были! ― кричит он в сторону душевых. Оттуда доносится нестройный хор, в котором слышно что-то вроде «хорошо» и «нубля». Довольный, Чжевон надевает джинсы и застегивает толстовку. ― Пошли уже, диктатор, ― Санхун тянет Чжевона за рукав в коридор и пихает в руки витамины. ― Скоро ничем от них не будешь отличаться. ― От диктаторов? ― От трупов детей. Чжевон засыпает в машине, почти сразу, как садится ― натягивает бини на глаза и откидывает голову. Санхун убавляет звук радио ― Джонхён на своей программе рассказывает о песнях, которые он бы поставил своим детям. ― Еще я бы посоветовал им послушать Принца, но он для них слишком сексуальный, ― делится Джонхён. ― Почему дети просто не могут слушать детские песни, ― Санхун качает головой и на светофоре трет глаза ― невыносимо хочется их закрыть, а тут еще и Джонхён как назло поставил что-то грустное, отчего хочется заснуть. Санхун выключает радио вообще. ― Мне в детстве нравились песни из Золушки, ― тихо говорит Чжевон, не открывая глаз ― он просыпается от тишины. ― А сейчас я даже не помню, как они звучали. ― Ты никогда не говорил об этом. ― Не было повода, ― Чжевон пожимает плечами. До квартиры они доходят в тишине ― внезапно наваливается усталость и даже говорить уже не хочется, только упасть на кровать и спать. Но Чжевон идет в душ, а Санхун убирает за Мьюзик и подкладывает корма ― кошка благодарно трется о ноги и требует еще и любви. Санхун вздыхает и гладит ее по голове, пустым взглядом вперившись в телевизор, ― «магазин на диване» предлагает купить по скидке антиартритные наколенники, купить прямо сейчас, другого шанса не выпадет. Радостные и улыбчивые люди рассказывают, как им помогли наколенники, и Санхун даже думает, что ему бы не помешали такие. ―Я тебе из Китая сам привезу, ― говорит Чжевон, выключая телевизор. ― Иди в душ. Санхун, стоя под струями воды, пытается вспомнить, видел ли он их в Китае. А потом напрягает память, чтобы вспомнить, а когда он в последний раз выходил в город для развлечения, и это относится не только к Китаю. Когда Санхун заходит в спальню, Чжевон уже лежит под одеялом и при свете ночника просматривает свой ежедневник. Санхун надевает штаны и залезает под одно с Чжевоном одеялом. ― Санхун, нет, ― говорит Чжевон, предупреждая действия Санхуна. ― Не сегодня. ― Как скажешь, ― Санхун вздыхает и отодвигается. ― Не сегодня так не сегодня. Чжевон выключает ночник и тянется обнять Санхуна ― «эй, ты же не обиделся?» ―, но Мьюзик ложится между ними и лезет под руку. ―Было бы на что. Спокойной ночи, Чжевон. Чжевон не отвечает ― он настолько устал, что просто отключается. Санхун на него за это не обижается. Санхун вообще никогда не обижается. Когда Санхун возвращается под вечер, он застает Чжевона в ванной в компании с губкой и моющим средством. Чжевон с остервенением трет ванну и часто проводит рукой по лбу, чтобы пот не заливал глаза. Санхун вспоминает, что, несмотря на наличие домработницы по средам и пятницам, ванну Чжевон всегда моет сам, как и посуду, ― есть некоторые вещи, которые Чжевон хочет делать в одиночку, своими руками. ― Я себе доверяю, ― говорит он. ― А другим нет. ― Я пойму, что ты мне доверяешь, когда ты поручишь мне мыть посуду? ― спрашивает Санхун. ― Когда я позволю тебе мыть ванну. За три года совместной жизни Чжевон ни разу не позволяет Санхуну этого. ― Чжевон, всё хорошо? ― Санхун не заходит, только опирается рукой о косяк и осторожно заглядывает внутрь. Он знает, что Чжевон так яро орудует губкой только когда сильно злится. ― Да, ― тот резко садится на пол. ― Всё отлично. ― Прости, ― Санхун всё же проходит в комнату и садится рядом. ― Что-то случилось? ― Случилось. Тони Теста случился. Санхун напрягается ― Чжевон очень не любит Тони, с самого первого дня, едва американец переступает порог их танцевального зала и представляет, как новый хореограф. Чжевона в тот же момент ставят перед фактом, что камбеком Шайни он больше не занимается ― танец будет ставить Тони и вообще Тони теперь с нами в команде, позаботься о нем на правах старшего коллеги. На Чжевона вешают группу новичков ― те опасливо хлопают глазами, дергаются, если повысить голос и путаются в ногах в элементарных связках от волнения. ― Не смотри на них, как волк на добычу, они боятся тебя, ― говорит Санхун после очередного нервного срыва Чжевона. ― Будешь менее жутким и они станут увереннее. Совет Санхуна помогает ― они всегда помогают ― и парни перестают вести себя как неподготовившиеся школьники на экзамене, а некоторые даже расцветают в танце. Чжевон ведет эту группу к успеху ― сначала об ЕХО мало кто знает, хотя в танец Чжевон вложил всю душу, да и сами парни тоже. После не самого удачного дебюта они впадают в уныние, и хотя Чонин говорит, что все они старались, и Чунмён пытается подбодрить, все ощущают, что это не то, чего они хотели в начале. А через год Чжевон читает текст песни для камбека и пытается не порвать лист ― Санхун советует ему не относиться к этому всерьез. ― Сделай из этого конфетку, но не трать слишком много сил. Впереди переиздание. Чжевон прислушивается, как и всегда, хотя из них двоих именно у Чжевона должность круче. Просто Санхун еще умеет наслаждаться процессом и результатом, а у Чжевона существуют только ошибки и безупречность. ― С таким подходом к жизни кажется, что ты старше меня, Чжевон. Чжевон, молодость проходит. ― Уже прошла. Чжевон ставит танец с волчьими ушками в качестве ключевого движения, а Тони в тот же период ставит танец с микрофонами ― они не просто поп-группа ― и концептуальный танец с зомби-движениями. Их противостояние похоже на соревнование, и Санхун, который занимается женскими камбеками, только качает головой, а вечерами держит Чжевона за руку или перебирает его волосы, пока он рассказывает об успехах ЕХО и о Тони. ― Забей на него, Чжевон. Успех его танцев не в его движениях, а в группе, которая исполняет, ― Санхун готовит грог, пока Чжевон грустно смотрит в холодильник, в котором еще вчера было пиво, а сегодня только пара лимонов и испортившееся кимчи. ― Считаешь, мои парни плохо справляются? ― Нет, просто они не Шайни. После Вулфа, сложно принятого слушателями, но запомнившегося благодаря ключевым движениям ― тому, чего не было в дебютном танце, ― ЕХО врываются в музыкальные чарты и берут первое место на всех шоу. Окрыленный победами, Чжевон ставит Гроул, в котором самого Чжевона ― ноль, но вот модных движений и легко запоминающихся моментов ― целый танец. Тони нет в стране, он ездит с Шайни по Японии, и Чжевон, воодушевленный отсутствием Тони, обещает ЕХО поставить самый лучший и самый сильный концерт. ― Скорее бы концерты, ― мечтательно произносит Сехун, растянувшись на полу. ― Потом плакаться будете, что без турне было лучше, ― беззлобно отвечает Чжевон и улыбается. Наблюдающий за сценой Санхун тоже улыбается ― он рад видеть Чжевона счастливым. На Рождество Чжевон ставит танец совместно с парнями из группы ― незамысловатые движения под милый мотивчик и обещает, что следующий камбек они будут проводить в пижамах и в кровати. ― Вы несинхронны, как стая пьяных обезьян, ― говорит он, но не ругается, и Санхун, заглянувший на звуки музыки, смеется. ― Чжевон, кажется, уже забыл свою работу с Супер Джуниор. ― Мы синхроннее Супер Джуниор! ― вставляет Чунмён. ― Спорное достижение. Во время промоушна Christmas day Чжевон занимается подготовкой камбека SNSD, а Санхун пытается уговорить директоров на танец со шнурами для TVXQ. Директор Ким с неохотой соглашается, но после, увидев готовое выступление, не жалеет. И вешает на Санхуна подготовку юбилейного концертного тура TVXQ. Санхун почти не приходит домой, коротая ночи в танцевальном зале, а Чжевон берет на себя подготовку новых проектов. ― Чжевон, сегодня твой день рождения, ― говорит Санхун по телефону в начале февраля. ― Сходим куда-нибудь? ― Я не могу ― пришлось поменять некоторые движения в хореографии девочек, ― голос у Чжевона усталый и у Санхуна сжимается сердце. ― Хорошо, тогда я буду ждать тебя дома. С днем рождения, Чжевонни, ― Санхун отключается и возвращается к репетициям. Когда Чжевон приходит домой, Санхун спит в кресле, а на журнальном столике в гостиной стоит коробка, перевязанная наспех лентой и открытка. В коробке лежат фирменные кроссовки от крупной спортивной марки, сделанные на заказ — яркая надпись сбоку «beatburger» и ShimJae на подошве. Чжевон улыбается и читает открытку ― кривым почерком Санхуна написано «люблю тебя» и «ты самый лучший». Чжевон прячет ее в ящик комода, где лежат остальные трогательные записки и открытки, а коробку с кроссовками убирает в шкаф ― они слишком дороги как память, чтобы носить их. А потом снова возвращается в гостиную, теперь уже за Санхуном. ― Дурак ты, Санхун, ― говорит он, и трясет за плечо. ― Вставай, твои кости тебе спасибо не скажут за неудобную позу. Санхун потягивается и послушно идет за Чжевоном, но глаз почти не открывает, и только забравшись под одеяло, тихо говорит: ― Прости, я тебя не дождался. Тэу ногу вывихнул, приходится следить, чтобы Вон заучил его партию ― времени в обрез. ― Понимаю. Все нормально, спи, ― Чжевон выключает свет и ложится ближе к Санхуну, но тот уже замотался в одеяло, как в кокон. Чжевон проводит рукой по его волосам и выдыхает. А на утро Чжевону говорят, что ему нужно подготовить концертный тур для ЕХО. ―Ты обещал, что он будет крутым, ― напоминает ему Сехун. ― Поставишь мне крутое соло? ― Обязательно, ― Чжевон улыбается и чувствует небывалый прилив сил и вдохновения. А спустя четыре месяца ему сообщают, что концертом займется Тони и переделает номера. Санхун обнимает Чжевона и прижимает его голову к своему плечу ― Санхуну нечего сказать, он не знает, как помочь. Санхун просто гладит Чжевона по волосам, бездумно отмечая, что они слишком сухие и секутся. ― Они сказали, что у Тони интересные идеи и он сможет реализовать их только с ЕХО, ― Чжевон судорожно сжимает губку. ― Как будто ему было мало Шайни. ― Посмотри на это с другой стороны, Чжевон, ― тихо говорит Санхун, ― теперь ты сможешь полноценно отдохнуть. ― Мне это не нужно, ― Чжевон отталкивает Санхуна. ― Мне нужен этот чертов концерт. Это первый концерт моих ребят, я должен был пройти этот этап вместе с ними. Санхун молчит, а Чжевон возвращается к ванне и принимается с удвоенной силой ее драить. Санхун наблюдает за ним и выходит из ванной только вслед за Чжевоном. Ужин также проходит в молчании ― напряженном и тяжелом. Чжевон пытается смотреть телевизор, переключая с канала на канал и избегая музыкальных шоу, а Санхун переписывается со своей командой в катоке, обсуждая детали соло-дебюта Тэмина. ― Я хочу взять Тэу в команду для соло Тэмина, ― начинает Санхун, откладывая телефон, но Чжевон его перебивает. ― Когда мы последний раз говорили не о работе? ― Что? ― Санхун не сразу понимает. ― Когда в последний раз мы говорили о фильмах, людях, событиях, а не о работе? ― повторяет вопрос Чжевон, не оборачиваясь. ― Ну, ― мнется Санхун, ― на прошлой неделе мы обсуждали судебный процесс над капитаном Севоля. ― В связи с отложенным камбеком ЕХО, ― напоминает Чжевон. ― У нас все к работе сводится. Санхун не находит, что ответить и в упор смотрит на Чжевона и ждет, когда тот на него обернется. ― Санхун, ты помнишь, когда мы последний раз выходили куда-то вместе? Санхун начинает понимать, к чему клонит Чжевон и подходит к нему. ― Чжевон, ты еще помнишь, что такое свидание? ― Мне кажется, что уже нет. Это было так давно. Санхун кладет руку на плечо Чжевона и сжимает. Он хочет пообещать, что в скором времени они вместе сходят в кино, но через неделю он едет в Лос-Анджелес договариваться с Йеном Иствудом, а до того ему надо успеть принять готовый концерт у Тони (хотя еще сегодня утром это был концерт Чжевона) и проследить за подготовкой девичьей группы. Чжевон словно слышит его мысли и вздыхает ― даже без ЕХО у него много работы, и личная жизнь в нее не вписывается. Он накрывает руку Санхуна своей и продолжает смотреть в телевизор. Главные герои дорамы выясняют отношения, а Чжевон и Санхун пытаются понять, куда подевались их отношения. Этой ночью они занимаются сексом очень медленно и как-то отчаянно, словно пытаясь вернуть то время, что они потратили не друг на друга. Чжевон прижимает к себе Санхуна, царапает его плечи и дышит в шею, крупно дрожа от напряжения, когда Санхун прекращает двигаться и просто наслаждается прикосновением кожи к коже. А после они лежат в объятьях друг друга и очень стараются не думать о завтра, но Санхун, водя пальцами по спине Чжевона, рисует даты встреч с Йеном, а Чжевон представляет себе, как будет держать себя в руках, когда Тони будет показывать изменения. В постели их только двое, но кажется, и в постели, и рядом с кроватью присутствуют призрачные фантомы людей, с которыми предстоит работать. Вот в углу насмешливо машет рукой Тони, а вот Тэу наклоняется, чтобы уточнить детали. Чжевон засыпает, отвернувшись от Санхуна и завернувшись в свое одеяло, а Санхун смотрит на его спину с некоторой долей обиды. ― Когда мы в последний раз засыпали вместе? — вслух спрашивает он и не может вспомнить. Санхун не знает, на кого он обижается больше. Санхун возвращается из Лос-Анджелеса на день раньше запланированного и решает провести внезапно выдавшийся выходной с пользой — он приезжает домой, надеясь вечером встретить Чжевона домашней едой, а не китайской лапшой. Но Чжевон уже дома, он гриппует и закидывается жаропонижающими, чтобы хотя бы к ночи попасть на работу и принять танец у f (x). ― Даже после смерти ты проработаешь еще год на одной только силе воли, ― Санхун сбрасывает сумку в коридоре и проходит на кухню, где Чжевон ищет капли и термометр. ― Отоспись лучше, Чжевонни. ― Мне некогда, Санхун, правда, некогда, ― Чжевон держится на раковину, чтобы встать с пола и держится за нее, чтобы стоять ― его шатает от усталости, и выглядит он отвратительно, но он всё равно не хочет оставаться дома. С утра ― потому что одиноко без Санхуна, теперь ― потому что находиться с Санхуном в одной квартире слишком сложно. За дни его отсутствия Чжевон понимает одну вещь, и она не приносит никакого удовольствия, но и рассказать об этом Санхуну Чжевон не может. ― Боже, сколько ты уже болеешь? ― тем временем спрашивает Санхун, увидев в раковине гору грязной посуды. ― Приляг, я помою пока. ― Нет! Не надо, я сам, ― выходит слишком резко, и Чжевон добавляет уже тише: ― Ты только прилетел, отдохни. Чжевону очень хочется, чтобы обиженное выражение лица Санхуна было плодом его воображения. Но проходит месяц, а Чжевон всё так же не пускает Санхуна к раковине, спит в гостиной на диване и отстраняется, когда его пытаются обнять. Санхун пытается не обижаться и списывает всё на занятость и нервозность ― Солли прекращает деятельность посреди промоушена и Чжевону в срочном порядке приходится готовить дебют Red Velvet, который был запланирован на сентябрь. Санхун натянуто улыбается, когда Чжевон уворачивается от поцелуя, но ничего не говорит ― Санхун боится что-либо сказать, и даже перед сном предпочитает молчать, хотя очень хочется поделиться успехами Тэмина. Но теперь говорить о работе в кровати кажется неправильным и неестественным, а что еще можно обсудить, Санхун не знает. Санхун, кажется, уже ничего не знает. ― Скажи, Санхун, зачем всё это? ― спрашивает Чжевон душным августовским вечером ― через три дня SMTown и оба пытаются хоть немного отдохнуть перед предстоящим адом. ― Что ― это? ― Вот это всё, ― Чжевон обводит гостиную рукой и после указывает на себя и Санхуна. ― Мы зачем? Санхун молчит в ответ; он смотрит боевик по телевизору и не понимает смысла происходящего ― ни на экране, ни в жизни. ― К чему мы в итоге придём? ― продолжает Чжевон, уткнувшись в смартфон. ― Чем мы кончимся? ― А ты хочешь, чтобы мы закончились? ― Иногда мне кажется, что мы уже. Санхун не отвечает, но Чжевон понимает, что он думает так же ― санхуновы напряженные плечи и сведенные на переносице брови говорят за него. Чжевон проводит рукой по его плечам и с долей сожаления понимает, что этот жест больше не вызывает внутри волнения. Санхун уходит в спальню и слишком громко хлопает дверью ― Чжевон хочет пойти за ним, но Мьюзик приходит и ложится на его колени, она жалобно мяукает и трется головой о руку. Между Санхуном и кошкой Чжевон выбирает вторую.