***
Инспектор мёрз на улице. К тому моменту как черный ягуар притормозил на другой стороне улицы, он протрезвел и уже стыдился своей пьяной болтовни. В машине пахло горьким одеколоном Холмса и крепким кофе, который отхлебывал шофёр из бумажного стаканчика. Холмс сделал знак, и они тронулись с места, слившись с плотным потоком машин. - Я должен извиниться, - Грегори расслабил галстук, - перебрал с виски. Холмс скользнул взглядом по лицу Лестрейда, безошибочно подмечая тени под глазами и несвежий воротник рубашки. Взглянул на руки с бледным следом от кольца на безымянном пальце. - Не стоит, Грегори. Год был тяжелым. Как говорят ирландцы, три вещи, невозможно понять: разум женщины, работу пчел и игру прибоя. Лучше покажи мне конверт. С фотографии на Майкрофта взирала белокурая девушка - Пэтси Маршман, последняя жертва хэмпширского маньяка, она смеялась, глядя прямо в камеру и держала в руках позолоченную статуэтку. - Он рассказал про двенадцать девушек, - заговорил Грегори сухо, - как заманивал их, пытал, убивал, смаковал детали, которых не было в прессе. Рассказал всё и про всех, но про неё говорить отказался наотрез. - Та самая фотография, пропавшая из её спальни? - Майкрофт задумчиво провёл пальцем по конверту, поднёс его к лицу и втянул воздух. - Да. Это же фото появилось в газете, когда она выиграла танцевальный конкурс в Ланкастере, - Лестрейд достал из внутреннего кармана пиджака свёрнутую пополам газетную вырезку. - Её отец дал мне это и сказал, что оригинал пропал в ту же ночь, что и Пэтси. Инспектор помолчал. - Я обещал ему найти тело. Мы оба обещали, - Лестрейд убрал вырезку. - Есть мысли, что значит эта фраза "Ибо ещё один есть у меня"? Слова были выведены на обороте фотографии, каллиграфическим почерком с игривыми завитушками в заглавных буквах. Майкрофт помассировал виски и процитировал бесстрастно, будто читал сводку погоды: - Простишь ли ты тот грех, которым я склонил других к греху? Сделав свой грех окном для их греха? Простишь ли ты тот грех, который избегал я год иль два, в итоге - в нём погряз? Когда простишь, ты всё же не простишь, Ибо еще один есть у меня.* - Господи, как он обожает весь этот театр... - Жизнь так скупа на краски, мой дорогой инспектор. Ему дьявольски скучно, полагаю, - Майкрофт постукивал пальцами по колену в такт какой-то только ему слышимой мелодии. - Он отбывает заключение в Уормвуд-Скрабсе? - Переведен в Паркхерст три года назад. Но я смогу достать нам пропуск. - Чудесно. - Помнишь, что ты сказал мне в день суда над Эндрю Солсбери? Майкрофт не отвечал - смотрел отрешённо, как над старушкой Темзой стелется густой туман, словно сошедший с полотен Моне. Витрины Стрэнд-стрит расцвечивали влажную мостовую в смесь алого и желтого, и на фоне окна остроносый профиль Холмса казался почти карикатурным. - Ты сказал: "Необязательно устраивать похороны, чтобы проститься". Сказал: "Могилы - дань традиции, а не памяти". Я согласен, но иногда человеку необходимо дать чёткий ответ на вопрос "Где ты?" Он хочет знать, где его дочь. Он простой человек, Майкрофт. Он звонит каждый год, и я не могу утешить его словами про "дань традиции, а не памяти". Машина свернула в узкий, изрисованный граффити проулок. Они подъехали к дому, где располагалась служебная квартира. Остановившись, шофёр покосился в зеркало заднего вида. - Тебе не стоит совмещать сигареты с никотиновыми пластырями, тем более сразу с тремя - из-за этого случаются судороги, что опасно, учитывая, твои упорные тренировки в бассейне. - О, эти ваши штуки... - Наши? - Твои и Шерлока. Даже не буду спрашивать, как ты узнал. Про пластыри, бассейн...и, кстати, про адрес служебной квартиры тоже. Есть смысл приглашать тебя на чай? - Боюсь, что нет, я отстаю от графика почти на два часа. Напиши мне, когда получишь допуск в Паркхерст. - Написать? - Грегори взялся за ручку двери. - Ты ненавидишь смски, никогда на них не отвечаешь. - Меня раздражают сокращения, отсутствие знаков препинания и смайлики в качестве эмоциональных маркеров. К смс-сообщениям как способу быстрой коммуникации я отношусь нейтрально. - Хорошо, - губы Лейстрейда тронула улыбка, - напишу тебе смс-сообщение...без смайликов. Рад был тебя повидать, Майкрофт. Несмотря на обстоятельства.***
До острова Уайт, где располагалась тюрьма Паркхерст, они добрались на вертолёте. Безмолвная Антея подхватила инспектора у самого порога Скотленд-ярда и доставила прямиком до взлётной площадки. Майкрофт уже ждал в кабине, кивнул приветственно, принял из рук Антеи папку и тут же углубился в чтение бумаг. Впрочем, свистящий рокот лопастей на взлёте и мощный гул двигателей - уже в небе - не располагал к беседе. Денёк выдался солнечным, и воды пролива Те-Солент раскинулись внизу сверкающим полотном. То ли ясное (впервые за эту зиму) небо, то ли полёт на красавце Уэстленд «Линкс» - мечта любого мальчишки - но Лейстрейд почувствовал, как в груди зарождается щекотное теплое чувство, как в детстве с утра в День подарков - чувство, которое совершенно не вязалось с целью их поездки. Инспектор улыбнулся, поймал на себе удивленный взгляд Майкрофта, и губы вдруг растянулись в широкой хулиганской ухмылке - Майкрофт не видел её лет шесть точно, эта улыбка, как ледокол, промчалась по вечной мерзлоте его памяти, возвращая в лето 98го, когда они познакомились. Тогда ещё констебль Грегори Лестрейд принял вызов недалеко от "Hope and greenwood", где покупал кофе с пончиками каждое утро. Обычный притон, обычная драка, заурядные наркоманы не поделили дозу, четвертый - чрезмерно болтливый и проницательный - умудрился взбесить и объединить против себя всех троих. Необычным в тот день оказался констебль, который не стал дожидаться подкрепления, а ввязался в драку на неравных условиях, словил удар ножом в плечо, но всё же обратил в бегство троих и даже сделал искусственное дыхание тому четвёртому болтуну, который так не вовремя вылетел в космос. Документов при нем не оказалось только список веществ с дозировкой и номер телефона с именем "Майкрофт Холмс". - Мистер Холмс? -... - Майкрофт Холмс? - С кем имею честь...? - Констебль Грегори Лейстрейд. Я приехал по вызову... Тут человек без сознания, у него в кармане список... и телефон с вашим именем. - Адрес? - Хакни, в тупике Фасет роад, многоквартирный дом, мы на чердаке. - Я буду через десять минут. Майкрофт приехал через восемь, с ним был врач, который забинтовал плечо Грегори и порекомендовал позже обратиться в больницу за перевязкой. Они забрали парня со списком и уехали. Тем же вечером у дома Лестрейда поджидала чёрная машина, пассажир был знаком Грегори. Будто рождённый в костюме-тройке Майкрофт Холмс своим тяжёлым, физически ощутимым взглядом внушал Грегори определённые опасения. Он подумал, что по воле случая спас сынка мафии. Грегори решил держаться подальше от этого типа, поэтому когда затянутая в серую перчатку ладонь протянула ему карточку с номером телефона, и флегматичный голос произнес: "Я задолжал вам услугу, констебль. Наберите меня, когда Вам понадобится помощь, будьте так добры", - Грегори вежливо поблагодарил, а после засунул карточку в самый дальний ящик, где хранил растворимый кофе, оставшийся от предыдущего квартиросъемщика. Выбросить ее совсем почему-то рука не поднялась. А неделю спустя он получил своё первое серьезное дело, такое что и врагу не пожелаешь. Его напарник сержант Далтон - бывалый детектив, быстрый на слово и дело - с каждым днём мрачнел все больше. Дочь Далтона была сверстницей пропавших девушек, пресса промывала полиции косточки, прошёл уже месяц, а у них не было ни единой зацепки. А потом в отдел пришла та посылка, бархатная коробочка с изящным мизинцем внутри. В тот вечер Лестрейд напился, как свинья, заливал в себя виски, пока в мозгу не стали расплываться картины расчлененных трупов и отрезанных девичьих пальчиков. Похмелье выдалось злым, а тут еще как назло банка кофе пустовала, Грегори открыл ящик, вспомнив про растворимый, протянул руку и достал карточку. Не дав себе времени подумать, он набрал номер. Совместная работа с Майкрофтом обернулась самым странным и самым завораживающим событием в жизни Лейстрейда. Он взял неделю отпуска, сказавшись больным, и почти всё свободное время проводил либо в клубе "Диоген", либо в разъездах, проверяя догадки Майкрофта и восстанавливая картину преступления пазл за пазлом. По жалким крохам информации, что были на руках полиции, Майкрофт выстроил портрет маньяка с доскональностью перфекциониста. Факты о внешности, одежде, походке, семье, мотивах преступника сыпались на Лестрейда вперемешку с саркастическими замечаниями в адрес Скотленд-ярда в целом и его, констебля Лестрейда, в частности. Но Грегори, к удивлению Холмса, оказался патологически не обидчив. Более того - он восхищался своим странным знакомым, который постепенно превратился в не менее странного друга. Через шесть дней они вышли на Эндрю Солсбери, на седьмой - Лестрейд возглавил арест, через месяц состоялся суд. После оглашения приговора они пошли в паб, отпраздновать. Грегори настоял. В Лондон пришла ранняя холодная осень, на тонких карнизах, как на подносах, лежали желтые и красные листья, а в парках сновали мокрые откормленные голуби. Майкрофт был молчалив и, как показалось Грегори, чем-то опечален. Констебль спросил, всё ли в порядке с Шерлоком, и Майкрофт встретился с ним взглядом, улыбнулся и попросил об услуге. Той самой, что пьяный инспектор припомнит ему спустя шесть лет. С того вечера Майкрофт исчез. Нет, конечно, он появлялся изредка, когда Шерлок влипал в очередную передрягу, а инспектор его вытаскивал. Мелькал тенью с зонтиком возле скорой помощи, если Лестрейда цепляло пулей, ножом или булавой, обмотанной колючей проволокой (кто сказал, что английские бандиты консервативны?). Они обменивались парой вежливых фраз, в которых непременно встречалось имя Шерлока, и расходились. Первое время Грегори звонил, предлагал выпить, но Майкрофт извинялся, ссылаясь на плотный график и никогда не прибавлял вежливое "как-нибудь в следующий раз", за что Лестрейд, впрочем, был ему благодарен.***
Пирс Аттвуд, заместитель начальника тюрьмы Паркхерст не замолкал ни на секунду. А ещё у него была скверная привычка сыпать вопросами, на которые он не давал времени ответить: - Эндрю Солсбери - моё, хобби, я знаю про него всё...что освещала пресса, разумеется. Интервью он не дает, что странно, обычно они это дело любят, верно? Почему он согласился поговорить с вами? Это большая удача, на острове не так много серийных убийц, правду говорят, криминальный мир обмельчал. Комнаты допросов у нас, к сожалению, нет. Этот зал лучшее, что могу предложить. Видите, красную кнопку возле двери? Нажмите, когда закончите, она передаст световой и звуковой сигнал охране. Правила знаете? Лестрейд кивнул: - Я не первый раз в тюрьме, мистер Аттвуд. Майкрофт оторвался от телефона, только когда металлическая дверь с лязгом отворилась, и охрана ввела заключенного. - Наручники оставить? - Снять, мы просто побеседуем. Газеты прозвали Эндрю Солсбери Кровавым Казановой за яркую, почти скульптурную красоту, но годы заключения обнажили его безжалостную натуру: вывели ледяной осадок на поверхность глаз, заложили глубокие складки возле чувственных, больше подходящих женщине губ. Он исхудал, и полосатая тюремная роба висела на нем, как на пугале. Стоило им остаться одним. Солсбери упал на стул, хлопнул ладонью по столешнице и хохотнул: - Как же я рад видеть вас, парни! Какими судьбами, а?! Приехали взглянуть на "Осборн-хаус"? Или "Иглы"? Остров, черт возьми, красив, хотя я в некотором роде домосед, но говорят, на севере есть шикарные места. Как мило, что по дороге вы решили навестить старого приятеля! Чай? Кофе? - Заканчивай спектакль,Солсбери, - Грегори сел напротив. Майкрофт остался возле окна, на заключенного он больше не смотрел, отвернулся, устремив взгляд за решётку. - Ты знаешь, почему мы здесь. - Я? - Эндрю картинно округлил брови. - Боже, Грегори, ты всё такой же до ужжжжаса серьезный. И при этом всегда во власти эмоций. Удивительное сочетание. Я раньше не очень-то понимал тебя, дружок, у нас не было возможности толком познакомиться - допросы, допросы, допросы... Но последние годы я много читал. Знаешь, мне дали доступ к интернету? Ограниченный, но всё же...главное, знать, что искать. Я гуглил. Я теперь всё-всё знаю, Грегори. Всё-всё... - Где вы прятали фотографию? - лица Майкрофта видно не было, но голос прозвучал резко, и волнение передалось инспектору. - Я не прятал. Я отдал на хранение верному другу. - Ты написал, что готов сказать, где тело Петси Маршман. - Да? - Эндрю задумчиво растёр запястья, видимо, затекли в наручниках. - Но если я скажу, то вы будете знать всё. И что тогда останется только для меня? Нет, так дело не пойдет, - Солсбери качнулся на стуле, металлические ножки проскрежетали по полу. Глядя в потолок, он мечтательно протянул, - Пет-си Марш-ман... Так, значит, её звали... Я, признаться, не запоминал имен, мне это было неинтересно. - А что было интересно? - Лестрейд старался дышать носом, на счёт два делать короткий вдох и на четыре выдох - как учил психолог. Главное, не выйти из себя. - Взгляд, конечно. Я искал этот взгляд жертвы, зовущий, ожидающий удара, всегда к нему готовый. Кто-то рождается с ним, кто-то приобретает... О, этот взгляд ни с чем не спутаешь. Ты, Грегори, имеешь удовольствие видеть его всякий раз, когда смотришься в зеркало. - Что? - инспектор подростком баловался травкой, и сейчас он вспомнил состояние после первой затяжки - кровь прилила к лицу, краски стали ярче. - Детский приют Сноуфлэкс, - Солсбери блаженно улыбнулся, - тебе было двенадцать, Грегори, когда его закрыли. Всех детей определили в приёмные семьи. Имён пострадавших не найти, но и дважды два сложить нетрудно, было бы желание. Преподаватель-педофил в доме сирот - грязное дельце, ничего не скажешь. Как его звали? Как-то на Че... Ченс? Чейз? Честер? Лестрейду не хватало воздуха, инстинктивно он повернул голову к окну и наткнулся на непроницаемое лицо Холмса. - Думаю, наша беседа закончена, - голос прорвался в сознание, как сквозь толстую стену. Холмс пересёк комнату и вдавил кнопку вызова охраны. - Мы же только начали! - Солсбери театрально взмахнул руками. - Куда вы, мальчики? Мы не поговорили о вечном... - Идём, - Холмс неожиданно твёрдо взял Грегори за локоть, побуждая подняться. Тот двинулся к выходу скорее по инерции. Солсбери крикнул им вдогонку: - Хотя я убеждаюсь, что ничто не вечно под луной, мистер Холмс. И люди как трава, как полевые цветы... В коридоре Грегори остановился, провел ладонью по лицу, словно пытаясь стереть невидимую паутину, и только тут произнес: - Мы ничего не узнали, нельзя уходить. - Он сказал достаточно, - железная хватка на плече инспектора ослабла, но руку он так и не убрал. - Ты в порядке? - Я...чччёрт, идём уже. Снаружи с неба плотной стеной сыпал снег, тут же превращаясь в грязную кашу под ногами. Ранние сумерки устилали похожие на песчаный замок тюремные постройки, выкрашивали в фиолетовый редкие облака. Прошлое Грегори - детство в приюте - замурованное, казалось, навсегда вдруг встало мутным призраком за его спиной. Майкрофт раскрыл зонтик и подошёл, укрывая инспектора от влажного крошева. Тишину прорезал телефон - на дисплее высветилось "Чарльз". Поколебавшись, Майкрофт выключил звук и убрал телефон в карман. - И давно ты узнал? - спросил Грегори, огонь зажигалки выцепил из темноты его лицо. - Узнал что? - Прекрати. Я все-таки полицейский и вижу, когда информация не является новостью. Со стороны побережья долетал сильный гул - так шумит ветер в глубоких теснинах. Грегори надеялся, что этот звук доносится извне, а не рождается у него в висках. - Давно ты узнал, Майкрофт? Холмс склонил голову к плечу, на миг напомнив экзотическую птицу. Чуть слышно (или это у Лестрейда действительно шумело в ушах?) произнёс: - В день суда. - Собирал досье на нового друга? - красный огонек сигареты мелькнул возле губ инспектора. - Хотя, судя по всему, на роль друга я не подошёл. Впервые в жизни Грегори душила обида - на самого себя. Что он как идиот тогда привязался к Майкрофту, считал другом, развлекал его забавными рассказами про сослуживцев, уговаривал попробовать биттер "хотя бы из патриотических соображений, Майкрофт", потешался над идеей согласовать"график встреч" на месяц вперед, делился догадками, чем Холмс старший занимается на самом деле "просто моргни, если я угадаю. МИ-6? Люди в чёрном? "Секретные Материалы"?"... Привязался к человеку, который залез в самый грязный уголок его прошлого и решил для себя, что не хочет иметь дело со всем этим дерьмом. - Не подошёл, - эхом отозвался Майкрофт. Во рту у Грегори скопилась странная горечь. Это было уже слишком. Щелчком он отправил окурок в ближайший сугроб и сделал два неровных шага в сторону. - У меня есть недостатки, - продолжил Майкрофт, - но самообман не входит в их число. Я сознавал, что мои чувства к тебе далеки от платонических и никогда не рассматривал тебя на роль друга. Слова не сразу достигли сознания - пронеслись дрожью по коже и вдруг прошили всё тело. В коленях разлилась болезненная слабость, хлопья снега били по лицу уколами искр. - Ты это о чем? Ты шутишь. Майкрофт захлопнул зонтик, ступая под снегопад, и не спеша приблизился. Сейчас он как никогда походил на серого кардинала английского правительства, бесстрастная маска треснула, выпустив наружу хищное, почти жестокое выражение лица. Это должно было пугать Грега, но почему-то заворожило, как кружение акулы или погоня гепарда. - Что заставляет тебя сомневаться в моей серьёзности? - вкрадчиво спросил Майкрофт. Поймал выжидающий взгляд инспектора и потянул за край своего шарфа, стянув полотно синего кашемира, он плавным движением накинул шарф ему на шею. Грега обволокло чужое тепло - окутало плечи, сердце сорвалось с ритма и забилось как заполошное. - Я хотел, чтобы мы стали...любовниками? Партнёрами? Выбери название, которое тебе по душе. Но то, что я узнал в день суда, - глаза Холмса потемнели, - заставило меня думать, что подобный вид отношений будет для тебя болезненным напоминанием. Что ты не сможешь его принять. Поправь меня, если я ошибся. - Я...Майкрофт, я не... Из темноты донеслось деликатное покашливание. Грегори вздрогнул и отступил, с трудом отрывая взгляд от лица Холмса. Антея тенью скользнула к ним и тихо проговорила: "Прошу прощения, сэр, но принц волнуется. До официального заявления сорок минут..." Лицо Майкрофта закрылось, приобретая свое обычное выражение, глаза стали водянистыми, прозрачными. - Вертолёт готов? - Да.***
С посещения тюрьмы Паркхерст минула неделя. В деле, которое расследовал Скотленд-ярд, оказалась замешена китайская мафия, сроки поджимали, и пришлось прибегнуть к помощи Шерлока. Инспектор погрузился в работу с головой, но игнорировать чудищ, освобожденных Эндрю Солсбери, было непросто. Грегу снились кошмары. Спал он мало, приходил на служебную квартиру уже за полночь, щедро плескал виски в стакан и врубал шоу Грэма Нортона. - В рамках промо-тура вы ездили на комик-кон, это, наверное, было похоже на прибытие Христа? - Нет-нет! - То, что он был плотником, не делает его Христом, Грэм... Фальшивый закадровый смех почему-то убаюкивал, Грегори так и засыпал с пультом в руках. Ему снились жёлтые рапсовые поля, окружавшие приют, дневные часы, когда они убегали за холм, падали в густые заросли, утопая в резком медовом запахе. Сквозь гул пчёл пробивались мальчишеские голоса, Грег лежал, уставившись в небесную синеву, в душе царило полное умиротворение, пока кто-то не произносил это имя, обычно мимоходом: - Сыграем в мельницу? - Доска у Питера. - А где он? - Ченс Мелтон оставил его после уроков. Это имя во сне обладало злой силой, стоило ему отзвучать, как небо затягивали низкие тучи, жёлтые соцветия рапса тускнели, будто их покрывал густой слой пепла, внутренности скручивал страх. Грегори вскакивал и срывался прочь, но во сне ноги двигались тяжело, словно он двигался по пояс в воде. Он бежал и бежал, всегда слишком медленно, сознавая, что не успеет скрыться. Дыша, как загнанное животное, Грег просыпался. Лежал, не двигаясь, следя мутным взглядом за рекламными роликами на экране. "Дюрекс - ускоряет её, замедляет его" "Витабикс со вкусом шоколада, зарядись удовольствием". Когда дыхание восстанавливалось, он плёлся в душ, где час не меньше отмокал под тёплыми струями, смывая с себя липкий пот. Но в этот раз всё было иначе. Грегори не просыпался. Задыхаясь, он продолжал бежать, длинные стебли цеплялись за кеды, будто хотели связать щиколотки, лёгкие горели, силы были на исходе, в ужасе он сделал последний рывок и неожиданно провалился в темноту. Он падал вниз, пока не приземлился, больно разбив колени. Оглянулся и понял, что очутился в пещере. И что он не один. Гулкие шаги приближались, Грегори не видел лица, но безошибочно узнал горький запах полыни. Майкрофт опустился рядом с ним на колени, ладонь в перчатке легла между лопаток. - Тише, тише, Грегори...ты убежал, у тебя получилось. Грег старался успокоить дыхание, но паника не отступала, воздух вырывался со свистом и эхом разносился по пещере. - Посмотри на свои ладони. Он оторвал трясущиеся руки от камней и медленно поднес их к самым глазам, ладони принадлежали не мальчику, это были руки мужчины - крупные пальцы, знакомый след от обручального кольца. Он нащупал пистолет на поясе и облегченно выдохнул. Он был взрослым, он был вооружен, он больше не был беспомощен. Чужая рука тем временем скользила по спине, успокаивала, утешала - от поясницы вверх к застывшим плечам, шее, ладонь перебирала волосы, это было так приятно. Вдруг пальцы крепко сжали короткие волосы на затылке, губы коснулись уха и прошептали: "Ты убежал, и теперь ты мой". Он проснулся. На экране новая модель пежо с рёвом нарезала круги по выжженной равнине. Грегу было хорошо. И это было чертовски плохо.***
- Бога ради, Шерлок, двадцать минут бы ничего не решили! Такие операции нельзя проворачивать в одиночку! Лестрейд сидел на прогнившем реечном ящике в глубине заброшенного склада, прижимал руку к порезу на боку и пытался понять, за какие такие грехи в прошлой жизни, в этой - ему был послан Шерлок Холмс. Догадавшись, где находится убежище китайцев, Шерлок рванул в самое логово. Хорошо хоть скинул Джону сообщение, а тот - позвонил инспектору. Вдалеке завывала сирена скорой помощи. - Двадцать минут решили всё! Я и так опоздал, застал только чистильщиков. - И они чуть не убили тебя. - Переговоры шли вполне успешно, пока не явились вы и не принялись тут палить, как два...пьяных ковбоя, - Шерлок опустился на корточки, изучая лужу подозрительного зеленого цвета. - Переговоры?! - возмутился Грег. - Тебя подвесили за ноги и опускали в котел с кипящей смолой. - Я контролировал ситуацию, верно, Джон? Джон?! - Ох, Шерлок, иди к черту, - Джон потрогал шишку на лбу и болезненно сморщился. - Я отстраню тебя от дела, если ты продолжишь в том же духе. Клянусь, Шерлок! - И всё? - Тебе этого мало? - Ммм, любопытно... - Что тебе "любопытно"? - Я всю неделю делаю то, что лишённые воображения люди вроде тебя называют импульсивными параноидальными активностями, а ты ни разу не настучал Майкрофту. И даже сейчас не собираешься... Чччёрт! - Шерлок устремил озабоченный взгляд за спину Лестрейда, - лёгок на помине. Джон, как ты мог! - Как я мог, Шерлок?! Ты чуть не убил нас всех! - Это не повод вызывать дьявола! - И я рад видеть тебя, дорогой братец, - Майкрофт с брезгливым видом огляделся вокруг, задержав стеклянный взгляд на боку инспектора, в том месте, где расплывалось бордовое пятно, и снова повернулся к Шерлоку. - Как вижу, в этот раз ты превзошёл сам себя. - Это не твоё дело. - Ещё как моё. Ты помнишь наш уговор? - Я. Всё. Контролировал. - Двое раненых, Шерлок. - Тебя волнует только один, и он в порядке - я проверил, но с тобой всё равно не разговаривает, что, впрочем, можно засчитать за проблески здравого смысла. Не хочешь рассказать? - Воздержусь. Помнишь, какое завтра число? Будь добр, возьми себя в руки. Не вынуждай меня расстраивать маму в её день рождения. Ты и так вечный дух хаоса, блуждающий по её мирным равнинам... - От твоей патетики тошнит, и ты не посмеешь. - Рискнёшь? Пару секунд они сверлили друг друга взглядами, как два игрока в покер перед тем как вскрыть карты. - Ненавижу! - Шерлок круто развернулся, взмахнув полами чёрного плаща, и умчался в сторону подъехавшей полицейской машины, крикнул на ходу: "Вперед, Джон! Мало времени!" Оставшись наедине с Грегом, Майкрофт принялся с нескрываемым любопытством изучать его лицо, словно ставил галочки в невидимой анкете. Инспектору не к месту вспомнился последний сон, и в голове мелькнула безумная мысль - вдруг суперспособностей Холмса хватит, чтобы про него узнать? - Ради бога, Грег, небеса не рухнут, если ты посмотришь на меня. И если ответишь на звонок тоже. Ты ведёшь себя, как ребенок. - Я не успел ответить... был в душе. - В три часа ночи? Грегори внутренне застонал. - Решил, если что-то важное, ты напишешь смс. - Я никогда не пишу смс, если речь идет о чем-то важном. Скорая приехала, идём, я помогу, - Майкрофт протянул руку, но Грег её проигнорировал. - Царапина, я в полном порядке, - инспектор поднялся, покачнулся и тут же оказался подхвачен Майкрофтом, его на удивление сильными руками, и про это точно не стоило думать сейчас. - Ты не последовал моему совету. - Какому? - в боку кололо, и Грег стискивал зубы при каждом шаге. - Уменьшить количество никотиновых пластырей. - Я коп, Майкрофт, в моей должностной инструкции прописано курение, плохой кофе и пончики. Так зачем ты звонил? - Обсудим, когда тебе станет лучше, - Холмс передал инспектора в руки врачей. - Полагаю, я знаю, где искать тело Петси Маршман.***
От госпитализации Лестрейд отказался, вернулся на квартиру и тут же набрал Майкрофта, мастера эффектных прощальных слов. Но Холмс трубку не взял и на сообщения не отвечал, хотя Грег написал целых три, без смайликов, сокращений и определенно со всеми необходимыми знаками препинания. Болеть Грег не любил, хотя в нынешних обстоятельствах выспаться и привести мысли в порядок было бы даже приятно, если б не одно "но"... Я хотел, чтобы мы стали любовниками... Эта фраза всплывала в самый неподходящий момент - когда Грегори мылил голову в душе или наливал кипяток в большую чашку с надписью "Есть шанс, что внутри виски" (подарок Андерсона). Я хотел, чтобы мы стали любовниками... Она стала триггером череды неловких размышлений о том, каково бы это было с Майкрофтом Холмсом. Майкрофт ошибся. Детские психологи неплохо поработали с пострадавшими в "Сноуфлэксе". Случившееся с Грегори не столько сделало мысль о сексе с мужчиной болезненной, сколько вывело эту самую мысль за рамки воображения. Поэтому в шестнадцать, когда его сверстники во всю экспериментировали с собственной сексуальностью, Грег уверенно шёл единственной проторенной дорогой. Да и теперь Грега будоражила не мысль о сексе с представителями своего пола, а с одним конкретным представителем. Образ Майкрофта - с его идеальной осанкой, хладнокровием, аристократическими манерами - всегда являлся ему в свете дня, даже не пытаясь проникнуть в сумерки спальни... Воображая его рядом сейчас, Грег словно фантазировал на невозможную и от того манящую тему. Однажды, мучимый бессонницей, он подошел к платяному шкафу и после долгих раздумий достал синий кашемировый шарф, зарылся лицом в едва уловимый аромат полыни и чего-то еще, что принадлежало только Холмсу старшему, и понял, что, кажется, попал. За четыре дня Грег так измучился в своей квартире, что сбежал с больничного, как только рана перестала кровоточить при любом неловком движении. На работе его встретила гигантская стопка неразобранных отчетов и встревоженные взгляды подчиненных. - Сэр, не стоило вам выходить, мы справляемся, - Донован поставила перед ним дымящуюся кружку чая. - Спасибо, Салли, - Грег тепло улыбнулся. - Разберусь с отчетами и исчезну. Поверь, участвовать в захватах я не собираюсь. Грег, и правда, планировал быстро покончить с бумагами и вернуться домой, вернее на служебную квартиру, но заработался и сам не заметил, как остался в участке один. Решив выпить кофе на дорожку, Грег отправился в общую кухню, врубил кофемашину и задумчиво оглянулся на пустые столы - кто-то забыл выключить компьютер, и одинокий мерцающий монитор горел синим квадратом в глубине опен-спейса. В свой кабинет инспектор возвращался настолько погружённый в мысли о рапортах новичка Стивена Уорда, что чуть не вылил эспрессо на рубашку, услышав за спиной вежливое: - Добрый вечер, Грегори. - Господи, Майкрофт! - немного кофе всё же пролилось на пальцы, Грег зашипел и поставил чашку на стол. - Не хотел тебя пугать... Холмс прислонил зонтик к дверному косяку и прошествовал к окну, посмотрел вниз, на улицу, где наверняка была припаркована черная машина. - Ты пропал. Работал под прикрытием где-нибудь в Словакии или Румынии? - К сожалению, не могу ответить, государственная тайна. - Точно. - Я был удивлен, когда мне сообщили, что ты приступил к работе. Как самочувствие? - Сообщили? Хотя не хочу ничего знать про это... - Лестрейд прикрыл рукой уставшие за день глаза. - Самочувствие хорошее, спасибо. - Тревожные сны или беспокойные мысли? - Что? - Грег вскинул голову и почувствовал, как кровь приливает к лицу. - Или и то и другое? Ты плохо спишь, хотя казалось бы, что ещё делать, восстанавливаясь после боевого ранения. Странное дело, движения Майкрофта оставались скупы и продуманы, но при этом пространство словно подчинялось ему. Где бы он ни находился - возле двери или окна, казалось, он совсем близко, закутывает в собственное тепло. Поэтому когда Холмс оперся кулаками о стол, фактически нависая над инспектором, реальный мир всего лишь совместился с тем, что Грег и так ощущал с того самого момента, как Майкрофт переступил порог его кабинета - что в его личное пространство непоправимо вторглись. - Знаешь, что я нахожу занимательным, Грегори? - Боюсь предположить, - инспектор откинулся на спинку кресла, тщетно пытаясь увеличить расстояние между ними. Напряжение, скопившееся со времени разговора на острове Уайт заставляло следить за каждым жестом и ждать каждого слова. - Твой стыд. После своего признания я бы принял злость, обиду или смущение. Но при виде меня ты испытываешь стыд. За что, позволь спросить? - Я не знаю. - Врать мне - занятие бессмысленное и, как правило, опасное. Цепкий взгляд черных от расширенных зрачков глаз не то чтобы подавлял, но вводил в подобие транса, так ощущает себя жертва паука - отравленная, опутанная липкой сетью, ждущая... Внутри Грега будто что-то надломилось, он выдохнул: - Мне стыдно за трусость - доволен?! За то, что не решаюсь взять предложенное. Бледные щёки Майкрофта тронул едва заметный румянец, левая бровь удивленно взметнулась вверх. Неожиданно приятно было видеть всегда собранного Холмса...растерянным? - О, - Майкрофт выпрямился. Задумчиво поправил и так идеально сидящие запонки на манжетах, кивнул каким-то своим мыслям. - Что ж... С этим я могу помочь. - Что ты делаешь? - Грег с возрастающей нервозностью наблюдал, как Майкрофт идёт к выходу, аккуратно прикрывает дверь кабинета, потом возвращается к окну, опускает плотные жалюзи и уверено огибает стол. - Зачем... Целовался Майкрофт крышесносно, если только этот уличный эпитет вообще применим к Холмсу. В его поцелуе не было жгучей страсти, как принято говорить, или томной мягкости, к которой привык Грег - это было... иначе . Квинтэссенция долго сдерживаемого желания - оно проникало под кожу, заставляло отвечать. Губы - тактичные и бескомпромиссные одновременно - медленно скользили по губам Грега, словно с трудом проползая по твердым горячим склонам. Ладонь легла на шею, как нежный ошейник, плотно обхватила инспектора, будто он мог убежать, будто бы он хотел.. Они остановились тяжело дыша, прижавшись лбами. В голове Грега царила пустота, не было ни единой внятной мысли, только разбуженный тактильный голод, превративший всё тело в оголенный нерв. - Я бы с удовольствием продолжил... проявлять смелость за двоих, - Грегори губами ощутил улыбку Майкрофта, - но у меня встреча исключительной важности. Холмс с явным сожалением отстранился и бросил взгляд на часы: - В нашем распоряжении ещё пять минут, и полагаю, тебе стоит узнать про Петси Маршман. Грег с трудом выровнял дыхание, взгляд по-прежнему был расфокусирован, и предметы в комнате слегка расплывались - оставалось только позавидовать железному самоконтролю Холмса. - Он же ничего не сказал нам. - И одним этим сообщил достаточно. Если я скажу, то вы будете знать всё. И что тогда останется только для меня? - процитировал Майкрофт. - Он не лукавил, он действительно не хотел рассказывать про своё последнее преступление. Солсбери - сексуальный психопат, клинический садист, он одержим идеей полного контроля. Абсолютное доминирование - религия слабых тиранов, как я всегда считал. Имеющий силу не зависит от длины поводка, впрочем, это к делу не относится... Рассказать о жертве для Солсбери всё равно что поделиться с кем-то, отдать. Это неприемлемо, он собственник, что не принадлежит одному - доступно для всех. - Но он рассказал о первых жертвах без долгих уговоров. - Они ничего не значили для него. С первыми тремя - он экспериментировал, искал свой стиль, инструмент, материал. На следующих восьми - оттачивал мастерство. С ними он совершал ошибки. Полиция считала, что он рассказывает о жертвах цинично, но то был не цинизм, а пренебрежение. Так художник говорит о тех своих картинах, которые считает неудачными. Однако Петси Маршман.. О, должно быть, она стала его шедевром, с ней у него получилось всё. И её он бы никогда не отдал. Добровольно. Что-то заставило его. Встреча с нами - последняя попытка манипуляции, иллюзия контроля. Он был в отчаяниие, Грегори. Бил тебя, чтобы скрыть это. Шесть лет он пребывал в блаженном спокойствии, в тихом уединении одиночной камеры доставал из памяти шкатулку с драгоценным воспоминанием, перебирал только ему известные подробности, мазки гения на совершенном полотне. Шесть лет... и вдруг...что-то изменилось. Что же? Я запросил выписку с историей поиска Солсбери в интернете, а также все газеты, которые он читал за последний месяц. Я искал новость, которая взбудоражила его, вынудила думать, что покой его лучшего творения скоро будет нарушен. Две статьи подходили идеально - реконструкция церкви у берегов Уэмпула и снос старых зданий табачной фабрики в Западном Йоркшире. Твоим людям следует направиться в графство Камбрия, Грегори. - Почему церковь, а не фабрика? - Речь о его лучшем творении. Он выбрал бы тишину лесистого ущелья Челкфута, а не промышленные зоны Лидса. Все люди как трава, и вся слава их как полевые цветы... Ищите в руинах церкви.***
Сюрприз-вечеринка в честь дня рождения Шерлока грозила стать настоящим испытанием для всех участников. Во-первых, скрыть столь масштабное мероприятие от именинника было уже само по себе нетривиальной задачей. Во-вторых, Ватсон до последнего побаивался реакции друга. А в-третьих, январь выдался суетным, так что собраться вместе стоило недельной переписки в общем чате. Но в конечном счете, всё сложилось...неплохо. Спустя один час и одну бутылку виски в доме 221Б по Бейкер-стрит царило если и не веселье, то душевность определенно. - А вам не кажется, что заставлять своих родственников, друзей и коллег праздновать день, когда ты появился на свет - это ярчайшее проявление болезненного нарциссизма? - Шерлок, можешь просто сказать "спасибо за сюрприз". - Спасибо. Но сюрпризом это вряд ли можно считать, я узнал про вечеринку еще в прошлый четверг и даже пролез в ваш чат под ником "Миссис Хатсон". Это было скучно. - У нас был чат, а мне не сказали? - миссис Хатсон возмущенно взмахнула руками. - Неслыханно! - Как сегодня ваше бедро? - мастерски перевела тему Молли и подхватила очередное пирожное с блюда. - Ох, милочка, сводит с ума! Не так, конечно, как бардак в квартире этих двух джентльменов. Представьте себе, Джон запретил мне убраться на кухне, сказал, что Шерлок что-нибудь заподозрит. - Примите мои поздравления, - Ватсон подошел к Грегори, который потягивал виски в кресле у окна. - Прочел в газетах про Петси Маршман. Найти тело спустя шесть лет...это, наверное, многое значило для её родных. Как вам удалось? - Упорный труд целого подразделения... - уклончиво ответил инспектор. - Приятно знать, что Скотленд-ярд ещё на что-то способен, - Шерлок смерил Лестрейда пытливым взглядом и хмыкнул. - Продолжайте в том же духе, инспектор, и услуги по крайней мере одного Холмса вам больше не понадобятся. Ватсон непонимающе нахмурился: - Что ты... - Не бери в голову, Джон, оставь место для более важных вещей. Миссис Хатсон! Где мой торт?! - О, Шерлок! Торт будет, когда соберутся все гости, а твоего брата еще нет. - Майкрофт приедет? - спросил Грегори, надеясь, что вопрос прозвучит как праздное любопытство. - Я думал, его нет в Англии. - Поверьте, инспектор, он сделает всё возможное, чтобы появиться. - Конечно, он сделает всё возможное, - миссис Хатсон поставила тарелку с шоколадным печеньем на журнальный столик, - ведь он твой любящий старший брат. Такой статный молодой мужчина, всегда выглядит просто идеально...а, вот и он! Грегори так резко обернулся, что шея заболела. Майкрофт стоял в дверях, устало прислонившись плечом к косяку и смотрел на него. Время замерло для Грега, даже звуки стихли - смех Салли, причитания миссис Хатсон, хриплый блюз из динамиков, только пульс звучал оглушительно, отсчитывая время за место часов. Холмс явно провёл в дороге не один день, но взгляд сохранил обычную ясность и сейчас был сосредоточен только на инспекторе. Грег улыбнулся немного нервно и одним глотком осушил стакан. - Вот теперь можно нести торт! Молли, хочешь зажечь свечи? - Конечно! Свечи - так празднично! - В некоторых народах свечи зажигают, чтобы душа умершего могла найти путь домой... Миссис Хатсон, надеюсь вы не запекли в мой торт монету? - Что, братец, никак не забудешь тот случай? - Холмс бесшумно прошел к окну и положил руку на кресло, в котором сидел Грег. - Какой ещё случай? - заинтересовался Ватсон. - Я запрещаю тебе, Майкрофт. - У брата в детстве была сомнительная теория, что по плотности глазури и распределению сахарный пудры можно определить, где находится запеченная монета с точностью до миллиметра. - Она была не сомнительная, - в голосе Шерлока появились ледяные нотки. - Она работала. - Мда, но от сломанного зуба тебя не уберегла... - Подожди-ка, - Джон заулыбался. - Ты точно знал, что в твоем куске торта монета и при этом сломал о нее зуб? - Я отвлёкся. - О, Шерлок, наверное, был таким милым несмышленым мальчуганом... - Я использовал термин "идиот", но несмышленый мальчуган вполне передает суть, - Майкрофт засунул руку в карман и вытащил сверток в черной бумаге, перевязанный белой атласной лентой. - С днем рождения тебя. - Спасибо, - буркнул Шерлок, забирая подарок. - И прежде чем ты поделишься очередной историей из моего детства - забирай то, зачем пришел, и возвращайся в адскую расщелину, из которой всякий раз вылетает твой мятежный дух. - Хотел просить тебя проявить чуть больше такта, дорогой брат, но подозреваю, ты выдаешь свой максимум... Был рад вас всех повидать, господа, - ладонь Майкрофта скользнула вниз, задев плечо Грега. - Уже уходите? Но как же торт?! - Миссис Хатсон, не сомневаюсь, он также прекрасен на вкус как и на вид, но я на диете. И мне, правда, пора. Майкрофт еще раз кивнул всем присутствующим и вышел. - Забирай то, зачем пришел? - Ватсон вопросительно уставился на Шерлока. - Джон, у тебя поразительная способность не замечать очевидного. Как, впрочем, у 99 процентов населения земного шара. - Как насчет того, чтобы сменить музыку? Что-то более танцевальное... - Тина Чарльз? - Мне, пожалуй, пора, - Грег встал, оставив пустой стакан на подлокотнике. - От виски разболелась голова. Шерлок, отличный был вечер. - Вызвать вам такси, сэр? - забеспокоилась Салли. - Нет, нет...я прогуляюсь. На улице стоило Грегу свернуть за угол и прикурить, как черный ягуар притормозил возле него, задняя дверь приглашающе открылась. Сделав пару глубоких затяжек, Грегори кинул недокуренную сигарету в урну и нырнул в теплое нутро автомобиля. Инспектор обладал полезным качеством отключать личные переживания, когда речь заходила о работе. Поэтому те пять дней, что длилась операция по поиску тела последней жертвы Солсбери, он не думал о поцелуе в кабинете. Яркая картинка всплывала только перед самым сном, когда он закрывал глаза, и те несколько минут, пока усталость еще не брала своё, и он не падал в глубокий сон, Грегори наполняло сладкое и в то же время тревожное предвкушение. Может быть, чёрный ягуар Холмса всегда был для Грега олицетворением надёжности, а может, Грег просто израсходовал лимит стресса за последний месяц, но сейчас его неожиданно отпустило, он откинул голову на кожаную спинку и прикрыл глаза, слушая шум дороги. Рука съехала с колена и заскользила по сидению пока не наткнулась на ладонь рядом, пальцы Майкрофта застыли на секунду, словно анализируя происходящее - и решительно переплелись с его. - Куда мы едем? - поинтересовался Грег. - Ко мне, - ответил Холмс. - Я даже не знаю, где ты живешь. - Даже Шерлок не знает. - Ты завяжешь мне глаза или наденешь мешок на голову? - Есть более надежные методы, поверь. - Звучит как "неопознанный труп мужчины найден в Темзе сегодня утром". - У тебя профессиональная деформация, Грегори. - Сказал человек, который шпионит за мной с момента знакомства. - Как грубо. Это не шпионаж, а разумный контроль. И тебя он не раздражает. - Не раздражает, - подтвердил Грег. - Почему кстати? - Майкрофт повернулся к нему. - Видимо, я достаточно глуп, чтобы считать его своеобразным проявлением заботы. Под колесами зашуршал гравий, когда машина свернула на подъездную дорожку к двухэтажному особняку, весьма скромному по меркам этого района. Взгляд цеплялся разве что за высокие окна - в комнатах наверняка было очень светло даже в дождливые дни. - Ты не глуп, - обронил Майкрофт, прежде чем выйти из машины. В обстановке дома удивительным образом сочеталась сдержанная роскошь - дань английской классики - и практичная лаконичность, свойственная современным интерьерам. В гостиной, обитой темным деревом, нашелся камин, два кожаных кресла и беговая дорожка у окна. - Бренди? - спросил Майкрофт - Да, спасибо. Мне заняться пока камином? - Было бы замечательно. Когда Майкрофт вернулся в гостиную с бутылкой и двумя стаканами, в камине уже весело потрескивали поленья, Лестрейд вытянул ноги к огню и зачарованно смотрел на оранжевые языки пламени. - Дом выстудился за время моего отсутствия, - Майкрофт придвинул второе кресло ближе к камину и сел рядом с Грегом. - Ты был на похоронах? - Нет, - инспектор хлебнул бренди, чувствуя как жар от алкоголя мгновенно растекается по телу, соединяясь с тем, что исходил от огня. - Если честно, я был рад оставить это дело в прошлом. - Понимаю. - Я всё думаю... если бы не этот выродок... ты бы так и не сказал мне? - Я не привык ставить под сомнения собственные суждения. Дурная семейная черта. Мы считаем, что компетентны во всем, забывая про свою ахиллесову пяту - сердечные дела. Нам не хватает...опыта в этом вопросе. - Мой опыт не особо помогает мне сейчас. Без понятия как это все должно быть... - Грег рассеянно улыбнулся и подцепил бутылку с каминной полки. - Оставь планирование мне, это моя стезя. - И что ты запланировал? - Тебя интересует ближайшая перспектива или дальняя? - Есть дальняя? - Есть сомнения? - Майкрофт аккуратно отпил из своего стакана. - У нас гораздо больше общего, чем ты можешь думать, Грегори. Мы оба женаты на своей работе. У нас нет времени и сил на семью, при этом её отсутствие нас не расстраивает. Мы не хотим и, боюсь, уже не сможем изменить свои привычки. Мы вполне гармоничны наедине с собой. - Звучит как приговор к пожизненному одиночеству. - Или возможность для идеального сотрудничества. Как посмотреть. Впрочем, - Майкрофт запнулся, словно увидел в отблесках огня что-то важное. Он отставил стакан, расстегнул манжеты и не спеша, выверенными движениями завернул рукава до локтей. - Было бы лицемерием с моей стороны ограничиться перечислением аргументов за и против. Заранее прошу простить мою метафоричность, но я ступаю на незнакомую почву, а прибегать к клише пошло... Искусствоведы часто используют понятие "пунктум". Это то, что цепляет нас в фотографии. "Чувствительный укол" от детали, для других, возможно, даже неприметной. Это то, что вынуждает нас упорно вглядываться в изображение, затягивает нас внутрь снимка, - поднявшись, Майкрофт, приблизился к окну, став темным силуэтом на фоне синих сумерек, которые, стоило обратить на них внимание, вдруг хлынули в комнату, заполняя ее до краев и оставляя лишь желтый полукруг возле горящего камина. - Моя работа, Грегори, предполагает отстранение. Я всегда наблюдаю, я сверху - в той точке, откуда видно все. Но ты для меня являешься чем-то вроде пресловутого пунктума. Когда ты в поле моего зрения, я не могу отвести взгляд, я смотрю на тебя, пока меня не выбрасывает в мир с его какофонией звуков, буйством цветов и прочих ощущений. Это всё территория элементарных аффектов, но я не могу их игнорировать. Так что если позволишь, мои планы...они самые что ни на есть далёкие. В камине треснуло полено, и Грег вздрогнул, выходя из оцепления. Помедлив, он подошел к Майкрофту, так близко, что ощутил запах его волос, пальцы на стакане, который держал Холмс, побелели. - "Позволю" сойдет в качестве самого плохого ответа на самое красивое признание? - Грег прижался к нему со спины, сжимая в объятиях и ощущая, как напряжение постепенно отпускает Холмса. Ладони приобрели новую чувствительность, он скользил ими по телу Майкрофта так, будто тот полностью обнажен в его руках, а не закован наглухо в рубашку и пиджак, это было так болезненно остро, что Грег прикрыл глаза. Майкрофт развернулся в его объятиях, подтолкнул к стене, впиваясь в губы - стакан со стуком покатился по полу, каким-то чудом не разбившись. У Грега так не стояло со времен колледжа - до красных пятен перед глазами, до зубовного скрежета, до стонов в губы, которые терзали его рот. Стояло так, что ни на секунду не сомневаясь, он нашарил пряжку на ремне Майкрофта, дернул, расслабляя, и пролез жадной ладонью внутрь, ему необходимо было почувствовать чужое возбуждение. Крепко сжав твердый член, он провел пальцами по всей длине, и услышал тихий стон возле уха, от которого на раз пересохло в горле. - Продолжай, - прошипел Майкрофт, - и всё случится возле этой стены. - Хорошая стена, надежная... - Грег дышал, как рыба, выброшенная на лед, когда Майкрофт вдруг отстранился, схватил его за руку и потащил куда-то. В спальне Холмса было холодно, воздух сдувал жар с горевшей кожи, холодил голову, и в этом Грег находил спасение, потому что всё, абсолютно всё было сейчас слишком... Слишком требовательные поцелуи Майкрофта, его слишком чуткие пальцы, словно давно изучившие его, точно знающие где и как, хриплый голос над самым ухом "Расслабься, ну же", слишком медленные толчки, прошивающие насквозь, заставляющее выгибаться, распахивать в изумлении глаза. Грег кажется что-то просил, подавался вперед, крутил головой по подушке, пока Майкрофт не впился губами в шею, до боли прикусывая кожу, заставляя замереть, толкнулся последний раз, выбивая крик, утаскивая за собой на самое дно, туда, где нечем дышать, где тонут звуки, где два тела на миг сплавляются в единое. Потом, когда они приняли душ, и Грег раскинувшись на подушках курил самую лучшую в своей жизни сигарету, а Майкрофт потягивал остатки бурбона, умудряясь выглядеть элегантно в банном халате, телефон на тумбочке завибрировал. Во всем теле разливалась нега, пальцы не слушались и экран получилось разблокировать только с третьей попытки: "Передай Майкрофту - если он начнет забирать сложные дела Скотленд ярда, я превращу его жизнь в ад. Ш.Х" - Полагаю, Шерлок? - Угу. Боится, что ты будешь воровать интересные дела. Телефон снова завибрировал. "И твою жизнь тоже. Ш.Х." - Почему у меня такое ощущение, что мы успели завести ребенка? - Это не ребенок, Грегори, это главное и, поверь, самое страшное испытание, которое нас ждет. Саранча из бездны, повальный мор и голод - ничто по сравнению, с тем, что устроит нам мой младший брат. - Да ладно, вы двое обожаете демонизировать друг друга. Телефон опять зажужжал. "Спроси Майкрофта про кролика Купера. Ш.Х." - Кролик Купер? - Господь всемогущий! - Майкрофт ударил ребром ладони по одеялу, резко втянул носом воздух и проговорил с угрожающим спокойствием. - Будь так добр, напиши брату, что я не собираюсь воровать его дела. - Хмм, интересно... * Вольный подстрочник строфы из "А Hymne to God The Father" Джон Донна (Wilt thou forgive that sin which I have won//Others to sin, and made my sin their door?//Wilt thou forgive that sin which I did shun//A year or two, but wallow'd in a score?//When thou hast done, thou hast not done//For I have more.)