Кристина для оленя

Крис задумчиво качнул стаканом с виски, наблюдая за движением льда в стеклянной таре, и сделал один глоток, вновь бросая пристальный взгляд на сцену. Ее занимала пара танцоров. Оба парни, и оба танцевали просто умопомрачительно хорошо. Крис по достоинству бы мог оценить профессионализм каждого из них, если, конечно, не был бы влюблен в одного из них. - Ты скоро дыру в нем прожжешь своим раздевающим и имеющим прямо здесь, у всех на виду, взглядом, - довольно ожидаемо для парня послышалась очередная реплика со стороны. Оторвавшись от объекта своего внимания, он перевел взор на друзей, с коими и появился в этом довольно популярном ночном клубе. «Если жизнь тебе подарила меня, запомни, сюрпризы только начинаются», - как-то раз, в самом начале их знакомства, заявил Крису Чен - именно тот юноша, что не так давно подал голос. Крис иногда думал, был ли его друг экстрасенсом или просто так хорошо знал себя и свою способность притягивать неудачи к себе и окружающим его людям? Персональная неудача Криса сейчас беззастенчиво отплясывала на сцене клуба в паре со своим коллегой и приковывала к себе взгляды, по меньшей мере, половины танцзала. Остальная же половина пускала слюни на второго участника дуэта «Камелия». Как эта крисова неудача была связана с Ченом? Очень просто, он был их общим другом и случайно, в подобный этому вечер, привел китайца в этот же клуб и показал «клевого соотечественника». Крис оценил. Очень. Теперь, вот, мучается. - Разве я виновен в том, что этот чудо-олень вытворяет непростительно возбуждающие вещи? – Зло шипит в ответ парень, который пребывает в действительно скверном настроении из-за осознания того, что половина зала пялится на его Ханя не менее пристально и озабоченно, чем он сам. Будь его воля, запретил бы этот дуэт и вовсе. - Чувак, возьми подушку, а то твой дружок сдаст тебя с потрохами, - весело гогоча, еще один друг, или уже нет, кинул одну из подушек, что были усыпаны все небольшие диванчики, которые находились у самой сцены заведения. Крис отправил это мягкое изделие обратно Чану точно в голову и пожелал ему заткнуться навеки. Он не настолько потерял контроль над собственным телом, но был готов, вот-вот, его лишиться. Тут же послышался дружный хохот их компании, которая, помимо уже названных личностей, включала в себя парня Чана – Бен Бекхена и О Сехуна. Они тут же начали обсуждать что-то еще, но Крис их уже не слушал, вновь отвлекаясь на своего ангела похоти, как он иногда, раздосадовано, мог его называть. Парень не сомневался, что в веселой беседе его друзей точно могла фигурировать и его скромная персона. О его неразделенных чувствах не знал, разве что, самый твердолобый и ничего не понимающий олень. Олень этот, собственно, ничего и не знал. Ну, Крис на это надеялся. Сегодня Ифаню посчастливилось лицезреть выступающих чуть ли не в первых рядах. Он мог прекрасно видеть, как плавно, в такт музыки, движется тело китайца. Как в нужных местах, с точными ударами битов, движения перетекают в резкие, чтобы уже в следующее мгновения стать плавными, словно вода. Если же Кай, которого каждый второй считал гением танца, был силен в импровизации, то Крис точно мог сказать, что танец Лухан исполнял с легкостью, будто бы заученные движения этой импровизацией и являлись. Конечно, Лу мог уступать в экспрессии Чонину, где-то уступать в мастерстве, но танцевать менее прекрасно от этого он не мог. Возможно, из-за того, что этот китаец не покидал мысли Ифаня, блондин стал считать, что главным отличием в танце Лу Ханя есть эфемерная теплота, приносящая чувство чего-то родного. Все могло быть из-за этого, но Крис предпочитал Лухана Каю и не мог с собой ничего поделать. Он пристально смотрел на него, ловя каждое движение, каждый взгляд и ему казалось, что это золотоволосое чудо будто видит его насквозь, не отводя глаз и заглядывая в самую душу, вызывая горячее желание, что обжигало сердце. В такие моменты Крис думал, что над ним специально так издеваются или даже насмехаются. Но, скорее всего, просто Хань, как и Чонин, понимал, какой эффект они оказывают на публику и невольных зрителей их прекрасных выступлений. - А помнишь, как появилось это дурацкое название «Камелия» у этих придурков? – Весело гогоча, спрашивает у друзей Чанель, невольно привлекая резко прорезавшийся идеальный слух Ифаня, который, не прекращая наслаждаться выступлением Лу Ханя, начинает прислушиваться к разговору компании. -А, это ты про то, когда Лу возмущался из-за предложенного Чонином названия «кайлу»? Он еще тогда верещал, что такой мужественный парень как он не может стоять под слогом от псевдонима Кима. – Вспомнил Чен, не сдерживая улыбки. - И тогда какая-то из баб, вроде, даже их поклонница, предложила все это преобразовать в существующее слово. Не знаю, в чем тут логика, но следом она назвала «камелию». Типо и название красивое, и цветок же. – Это уже был Бекхен, едва сдерживающий поток колкостей в адрес женской логики. - Точно! Хотя, название прижилось, правда, эту авторшу другие фанатки долго донимали. Там что-то со значением было связано, кажется, Хань даже кого-то разнимал, - с довольно серьезным видом закончил эту печальную, как сам Чен часто выражался, историю. Крис тяжело вздохнул, явно не понимая, почему такая несправедливость постигла только его одного. Его друзья, все, были знакомы как с Чонином, так и с Лу Ханем, а вот он сам такой чести никак не удосуживался. Хань просто ускользал, когда Ифань, в очередной раз собрав всю свою решительность и крутость в кулак, пытался с ним хотя бы заговорить. Такая вот несправедливая насмешка судьбы для одного несчастного Криса. К этому моменту небольшое выступление заканчивается. Кай и Лухан, уже успевшие показать несколько танцев, покидают сцену. Крис же спешит в уборную, избавляться от «проблем», которые он так и не смог проконтролировать.

***

Утро понедельника редко когда бывает для Ву Ифаня добрым. Сегодня этот мерзопакостный день недели не стал выделяться из общей череды и помимо похмелья, головной боли и страданий личного характера, преподнес китайцу шумную во всех смыслах столовую, до кучи набитую вечно голодными студентами. К сожалению, пар у Криса сегодня было много, и начинались они с самого утра. Стоически выдержав первые две и, наконец, дождавшись большой перемены, он схватил своих не в меру счастливых и наслаждающихся жизнью друзей, будто это не они вчера отплясывали да трех часов ночи, и выпили вдвое больше, чем сам Ифань, в лице Чанеля и Бекхена. И потащил оных на первый этаж в святую святых всех студентов, да и некоторых преподавателей тоже. Столик пришлось занимать с боем, строить глазки каким-то странным девушкам, пуская в ход все свое обаяние. Когда и это не помогло, ЧанБеки решили показать припрятанный в рукаве туз – грустного Криса. Девушкам хватило двух секунд, чтобы уйти на безопасное от угрюмого дуйджана расстояние. Усевшись, наконец, за стол и приступив к скорее позднему завтраку, чем обеду, Крис смог позволить себе немного расслабиться. Шум изрядно мешал, поэтому китаец приложил ладони к вискам, немного массируя голову, и тяжело вздохнул. - Ну, вот опять. Что, снова мыслей твоих не покидает этот прекрасный парень? – По-доброму улыбнулся Пак, в этот момент что-то вспоминая и добавляя. – Кстати, почему олень-то? - Почему опять-то? Ты просто посмотри на это ходячее совершенство, - бурчит в ответ Ифань. – На его глаза, они такие большие, цвета топленой карамели, по форме будто оленьи. Все дело в его глазах, Пак. Стоит только раз посмотреть в них, и…. - Оооо, началось, - Чанель прикладывается лбом о стол, не в силах вновь слушать эти дифирамбы в честь Лу Ханя. Чан просто предпочитает заливисто рассмеяться своим низким голосом, отчего Бекхен вздрагивает от неожиданности и шикает на Пака. Смотреть, как его парень донимает бедного Криса, выше сил Бекхена, поэтому тот отворачивается, натыкаясь взглядом на их общего знакомого. - Ой, это же Сехунни. Смотрите, смотрите, он сегодня надел мои любимые штанишки. Его пятая точка смотрится в них просто шикарно, - Бекхен влюбленным глазами провожает эту самую пятую точку до отдела со вторыми блюдами и мечтательно улыбается. – Хочу, - упрямо заявляет. Чанель тут же прекращает смеяться, возмущенно смотря то на Бена, то на Се. Крису кажется, что еще немного и тот сломает край стола, в который он вцепился до побелевших костяшек пальцев. - Зато сам Се никого не хочет, - мстительно заверяет его Чанель, отпивая глоток уже порядком остывшего чая, чтобы успокоиться. – Хотя, возможно, он не отказался бы нагнуть Чондэ. Только вот Чондэ сам бы его нагнул, да и кого хочешь бы нагнул. Отсюда и дилемма. – Пак тяжко вздыхает, задумываясь о чем-то своем и не замечая, каким красноречивым взглядом его одаривает Бекхен. Крис же не понимает, что Чан несет. Курил ли он и что именно, и почему без него и, видимо, без Бекхена тоже? Все-таки, у него слишком странные друзья. Когда в столовой, за десять минут до конца перемены, появляется Лу Хань, Крис просто не может оторвать от него свой взор, забывая не только о друзьях, но и том, что он еще не доел, не допил и как бы только что страдал похмельем. Заметив объект крисового залипания, Пак вынужден с ним полностью согласиться, все-таки этот танцор китаец действительно очень даже ничего и он сам бы не прочь с ним… Однако, два гневных взгляда, обращенных на Чанеля, заставляют его предусмотрительно заткнуться. Бек нарочито громко встает из-за стола, забирая свой пустой поднос для еды, и уносит его. Крис опять отмечает про себя, какие же странные у него друзья, ведь ему прекрасно известно, что ЧанБеки единое целое. Эти двое слишком любят друг друга, чтобы в действительности хотя бы одному из них мог понравиться кто-то другой. Хотя, Крис ведь тоже не совсем нормальный. Какой здравомыслящий уверенный в себе человек будет убиваться по объекту своей симпатии больше полугода, и так ни разу с ним нормально не заговорив? Ифань как-то спросил у Пака, для чего и он, и Бек себя так ведут, специально вызывая друг друга на ревность. На что тот лишь ухмыльнулся, говоря, что хоть они и ведут себя по-идиотски, зато любовь у них получается яркая, жгучая, с перчинкой. «Просто они чертовы садоводы», - заключает про себя Крис. Бекхен сталкивается с Лу у витрины со сладким. Китаец спешит его поприветствовать, и они заводят разговор. Крис в это время завистливо сверлит макушку друга, пытаясь мысленно передать приказ о том, чтобы тот его с ним познакомил уже, наконец. Хоть кто-нибудь, ибо это уже действительно невыносимо. Блондин непроизвольно жалобно скулит, крепко сжимая зубы и уже сам, следуя недавнему примеру Пака, прикладывается лбом о стол. Чанель лишь тяжело вздыхает, лайкая очередную фотку в инстаграмме. - Ой, что это с тем парнем, - Хань заинтересованно высматривает друзей Бекхена с дальнего расстояния, достаточно долго задерживая взгляд на Ифане, что не укрывается от всевидящего ока Бена. - Да так, ничего особенного, - смеется он, улыбаясь обратившему в их сторону свое внимание Паку. – Неразделенная любовь, страдашки и все такое, - заканчивает он. - Да? Очень жаль, - непроизвольно вырывается у Ханя и тот испуганно прикусывает язык, прикрывая рот ладонью. – Ой. -Опа, - Бек уже смеется с реакции Лухана, тут же заинтриговано уточняя, - Тебе что, он нравится, да? Хотя, тут и так все с тобой ясно. – Заключает он. Китаец понуро опускает голову и вещает, что не собирается выслушивать его насмешки по этому поводу, мол, сам со своими чувствами разберется. И вообще, Крис этот ваш засранец и если ему уже кто-то нравится, то нефиг на него постоянно пялиться. Бекхен лишь провожает его удаляющуюся по направлению в аудиторию следующей пары фигуру удивленным взором. Кажется, они просто обязаны поработать в ближайшее время купидонами для этих китайцев, не иначе. О чем он поспешно и повествует в сообщении своему парню. Чанель на одно мгновение замирает, обдумывая что-то про себя. Пак очень рад получить такую ценную информацию от Бекхена, ведь он уже серьезно начал переживать за своего друга. А теперь, как выясняется, за обоих своих друзей. Бен прав, они просто обязаны свести этих двух нерешительных придурков, пока не стало поздно. Когда Бекки возвращается, одаривая Чана своей довольной лучезарной улыбкой, Чан решает, что зря на днях не прислушался к словам Чондэ. Ким принес на хвосте ему весть о том, что их дорогой олень питает неслабый интерес к их общей знакомой башне, что сама интересуется оленем. Но Чондэ ко всему этому настойчиво рекомендовал не упрощать им жизнь, и сказать Крису, что Лу предпочитает девушек. Блондинок. Ну и незаметно подтолкнуть их друга к принятию одного очень интересного решения. - Слушай, Ифань, мне тут на днях Чондэ поведал, что Ханю девушки нравятся. Блондинки. Так что, кто знает, может тебе стоит надеть платье и попытать счастье? – Тоном отпетого мудреца любовных отношений подкинул идею Пак, с наслаждением отмечая, как его друг поменялся в лице от этих слов и тут же выпрямился. - Что за фигню ты несешь, я не девушка вообще-то. – Недовольно буркнул Ву. - Да ладно тебе, вот спорим, что Хань ничего не заметит? Хочешь, мы устроим вам свиданку? – Поддержал любимого Бекхен, тут же уловив ход мыслей Чанеля без каких-либо слов. - Ты же любишь его? Если ты действительно его любишь, то просто обязан согласиться и попробовать, - уже серьезно говорит Чанель, в упор смотря на друга. Ифань не понимает причин такого поведения Пака, но его серьезный, довольно непривычный тон выбивает его из колеи и он нерешительно кивает, так и не понимая, почему ему эта идея уже не кажется такой бредовой. Или это последний крик отчаяния его разума? Пак еле сдерживается, чтобы не заржать в голос. Он не ожидал, что уговорить Криса будет так просто, однако он все равно этому очень рад. Все-таки, Чен мстительная зараза, думает он и решает изо всех сил стараться никогда не быть причиной его обиды. Чанель уверен, что через время они всей компанией будут вспоминать знакомство крисханей с улыбкой, как сейчас вспоминает первое произведенное впечатление Чондэ на Сехуна. В конце концов, Крис сам виноват, и Чан будет не лучшим другом, если решит не поддерживать благие намерения поиздеваться над ближним своим. - Эх, если б еще как-то Чондэ с Сехуном примерить, - тихо говорит он, не сдерживая уже немного грустную улыбку. И Крис, и Бекхен слышат его невнятные слова и вздыхают. - Слушай, Крис, а ты смог бы позволить Лу быть ведущим в вашей паре, - внезапно спрашивает Пак, с интересом наблюдая за вмиг краснеющим Ифанем. Крис молча пожимает плечами, пытаясь спрятать свои глаза от друзей, предпочитая остановить свой печальный взор на маячившей у выхода из столовой макушке Сехуна. Должно быть, тот уже спешит на следующую пару, а вот троица друзей явно не торопятся отправиться грызть гранит науки. - Рядом с ним я бы согласился на все. Пак присвистывает: - Да ты, брат, по уши в этом олене… вот я бы вряд ли на такое согласился. Пак получает мстительный пинок от Бека под столом. - Да нафиг надо, неудобно будет, - заверяет друзей Бекхен, однако про себя обещает, что непременно устроит этому ушастому темную по полной программе. – Вот бы эти двое думали так же, столько бы проблем для нас убавили сразу. - Если бы я знал, что они такие непримиримые доминанты, никогда бы не согласился участвовать в ваших интригах и сватовстве, - заключает Крис и в этот момент понимает, на что только что подписался. - Черт, да вы же…. - Поздно, Фанни, поздно, ты уже согласился. Гаденько посмеиваясь, ребята утаскивают его из столовой под громкую трель звонка на пару.

***

Иногда наша жизнь принимает форму цикличности, Крис замечал это не в первый раз. Опять утро, опять похмелье, разве что сегодня суббота и ему в дверь уже минут десять настойчиво ломятся его друзья, которые уже и не друзья, а мучители какие-то. Ву тяжело вздыхает, проклиная тот день, когда решил, что эти придурки интересные личности, и он сам не прочь узнать их поближе. Где, где, скажите ему, в этот момент был его ангел-хранитель, в каком увеселительном месте он просиживал свой нимб, что не следил за своим горе подопечным и не уберег от знакомства с этой ненормальной компанией? Но Крис дал слово, согласился, теперь нет смысла сокрушаться и отсиживаться взаперти у себя дома. Он вынужден открыть дверь и впустить в свою обитель Чена, Чанеля, Сехуна, Бекхена и, неожиданно, Кая. Несколько минутное зависание на осознание сего факта дало возможность осмотреть танцора с ног до головы и отметить, что тот нагружен несколькими большими объемными пакетами, которые не предвещали Крису своим существованием ничего хорошего. Он прям чувствовал это. Чонин, деловито осматриваясь, проходит в гостиную, явно не смущаясь, что с хозяином квартиры он не знаком. Освобождает большой журнальный столик, что расположен у дивана и кресел перед телевизором, от всякого ифаневского хлама, и вываливает содержимое пакетов прямо на него. После чего, довольный собой, нагло устраивается в кресле, по-кошачьи легко и ловко запрыгнув в него прямо с ногами и умудрившись принять в нем полулежащее положение. - Эмм, а что он тут делает, он же с Ханем… - Ифаню не дает закончить вопрос Бекхен, который вытаскивает из кучи темно-каштановый женский парик и показывает его Крису, пока на заднем фоне, гремя чем-то на кухне, Чен и Чан решают приготовить что-нибудь перекусить. Друзья Криса чувствуют себя в его квартире явно как у себя дома. - Чонин великодушно раскрутил своих нун на женские шмотки специально для тебя, так что будь благодарен, Фанни. Он в курсе дела, - с хитрым прищуром и довольно пугающей Криса улыбкой вещает Бекхен. - Я же просил парик со светлыми волосами, - уже обращаясь к Каю, возмущенно спрашивает он. - Ой, да божечки, хен, там их хренова туча, всякие есть. Выберем тот, что больше подойдет, - сверкая белозубой улыбкой, говорит Чонин и громче требует принести ему горячее какао, если такое, конечно, имеется. Он хочет быть полностью готовым к представлению, чтобы пересказать потом Ханю все в самых ярких красках. - Мне вот интересно, - подает голос до этого молчавший Сехун, что начал перебирать вещи сестер Чонина, рассматривая каждое платье, юбку или блузку из общей кучи добра, - откуда у них вещи размера Криса? Такого достаточно крупного размера, я бы сказал. - Так они костюмеры, я же говорил. Даже наши с Ханем костюмы их рук дело. Так вот с кем Крису стоит поговорить с глазу на глаз об этом безобразии, что толком ничего и не прикрывает на теле Лу. Это очень полезная информация для Криса, он использует ее максимально плодовито. Крис теряется в пространстве и времени, когда его друзья, наконец, подчищают его холодильник, поев, а часы отсчитывают одиннадцать утра. Чен и Бекхен примеряют на него огромное множество женских тряпок, что услужливо подают им Сехун и Чанель. В гостиной начинается тотальный апокалипсис, сопровождаемый гоготом Чонина и его доводящими и без этого нервного Криса до ручки комментариями. Только к четырем часам после полудня Бек, наконец, остается доволен нарядом, что они выбрали для Криса, его макияжем и париком с красивыми завитыми светлыми локонами. Светлое легкое воздушное платье, чуть выше колена, цвета утренней зари, превосходно. Узкие туфли лодочки на небольшом каблуке телесного цвета и в тон им сумочка хорошо гармонируют между собой и вместе с нарядом. Теплый кардиган песочного оттенка особенно нравится Бекки. И вообще, их новоиспеченная «Кристина» смотрится довольно мило и привлекательно, если бы не одно «но». Кристина, мать ее, под два метра с мощными икрами и руками. Увидев преображение Криса, никто не остается равнодушным. Кай начинает безумно ржать, сваливается с кресла куда-то за диван, в красках представляет себе реакцию Лухана и бормочет что-то о том, что он просто обязан это видеть. Крис не сдерживается, используя все знакомые ему эпитеты, аллегории и метафоры матом объясняя его друзьям, какие они у него замечательные, сообразительные и как сильно он их любит. До встречи с его любовью, как доверительно сообщает ему Чен с подтверждающим его слова и умирающим от смеха Чонином, остается каких-то три часа.

***

Крису хочется провалиться сквозь землю. Внезапно пришедшая в его голову идея о том, что уже через несколько часов парень будет заказывать билет на свою историческую родину, кажется ему вполне уместной. И пока он продумывает, в какую из авиакомпаний он обратится, к нему уже спешит не менее взволнованный, чем он сам, парень. Хань задумчиво озирается по сторонам в поисках белокурой прелестницы, о которой поведал ему сегодня утром по телефону Чонин. На днях Кай обещал излечить слишком часто появляющуюся в глазах грусть хена, что, определенно, скоро могла помешать их выступлениям и счастливой и беззаботной жизни. А действенным в этом деле способом, по мнению Кима, определенно должно стать свидание с привлекательной девушкой. Тот факт, что Лухань все-таки больше по мальчикам, Чонина нисколько не смутил. Да и вообще, Ханю стоило довериться донсену, и тогда его будет ждать грандиозный сюрприз. Хань, почему-то, в подобных угрозах младшего не сомневался. И все-таки, Лу решается послушать друга и немного развеяться. Его терпению медленно, но верно приходит конец, а этот канадско-китайский соотечественник, о котором он уже столько слышал от друзей, да и сам ловил его заинтересованные взгляды на себе, так и не предпринял ничего от слова совсем. Хань задолбался ждать хоть чего-то от Криса и не заметил, как влюбился сам. Искомую девушку отыскать в толпе народа танцору никак не удавалось. Лу уж было решил, что друг над ним жестоко посмеялся, заставляя искать светловолосую красавицу в восточной стране брюнеток. Ни одна из приглянувшихся Лу девушек блондинкой не была. А Крис где-то за деревом тихо умирал, представляя, как он будет выглядеть среди низеньких кореянок. Эффектно – это еще слабо сказано. Телефон «блондинки» внезапно завибрировал, оповещая о новом входящем сообщении. Оно было от Чена и грозило «Кристине» сдачей с потрохами и выталкиванием «ее» из-за дерева лично самим Ким Чондэ. Крис душевных порывов друга не оценил, зло сверкая зрачками карих глаз и выискивая наблюдающих за ними. Нашлась вся компания в полном составе не так далеко от самого Ву. Чонин мирно жевал купленный по дороге попкорн, деля газировку с Сехуном, ЧанБеки опять о чем-то спорили, а Чен наблюдал за ним и Ханем в импровизированную подзорную трубу из какой-то старой газеты. Крис тихо выругался, понимая, что позорно сбежать у него не получится. Идти хоть и на небольшом, но все-таки каблуке, ему было жутко неудобно и нелепо. Неловко доковыляв до Ханя, белокурая башня остановилась, всеми силами источая обаяние, и негромко пропищала «привет». Именно писком этот голос Ханю и показался. Лу удивленно уставился, запрокинув голову назад, на довольно высокую девушку, казавшуюся ему смутно знакомой. Два метра обаяния натянуто улыбалось, нервно раскачиваясь с пятки на носок. - Меня зовут Кристина, а ты ведь Лухан, верно? – Как ни в чем не бывало поинтересовалась она. И когда голос Кристины, мать ее под два метра с мощными икрами и руками, на последних словах дрогнул, выдавая природный бас, Ханю стоило огромных усилий не заржать в голос. Это был Крис собственной персоной, наряженный в какой-то бабский наряд и с гордостью носящий светлый парик с кудрями. Ну а что, лицо и величественность Ифань не собирался терять ни при каких обстоятельствах, как бы жизнь его не нагибала. - А, это ты, кхм.. – поняв, что чуть не назвал Кристину по имени, Лу Хань все же не выдержал и чтобы не засмеяться в голос, сильно закашлялся, пряча выдающие его с потрохами глаза. Он был в шоке. Такого сюрприза от Чонина он явно не ожидал. Где-то сбоку послышался дружный гогот вперемешку с чавканьем. Кто-то из друзей уже собирался отпраздновать удачно провернутое дело сводничества, когда суть происходящего медленно, но верно начала доходить до Лу Ханя. Парень мило улыбнулся, стараясь вести себя как можно более естественно и непринужденно. За долгое ожидание «Кристину» определенно стоило наказать. Лу берет Ифаня за руку и тянет в кино за собой. Билеты им, конечно же, достаются на последний ряд. Тут явно не обошлось без помощи вездесущей компании сводников, но Ханя это мало волнует. Наоборот, кажется очень забавным и удачным. Какая-то романтическая комедия, которую ни Хань, ни Ифань не смотрят. Крис занят самокопанием, старанием вести себя правдоподобно и ничем не выдать своей настоящей мужской сущности. Говорить ему о том, что эту сущность как раз никуда не спрятать, особенно ему, Хань пока не спешит. Напротив, он без задней мысли, как кажется Крису, кладет ладонь Ифаню на колено и медленно ведет вверх, оглаживая стройное подтянутое бедро с внутренней стороны. Ифань задыхается в возмущении, испуге и возбуждении, пытаясь отстранить эту самую руку от себя, и мило шепчет Лу на ушко о том, что «здесь же люди смотрят, ты чего». - Ты чертовски милая, детка, - отвечает Хань и истерически смеется, наблюдая, как в полумраке алеют крисовы щеки. И Хань не знает наверняка, от смущения ли, или от чего еще, но это безумно забавляет его. Крису хочется провалиться под землю, сбежать, возвратиться хоть куда-нибудь, лишь бы этот позор на его голову закончился. Только вот смех Ханя заразителен и приятен. Узкие щелочки вместо глаз и россыпь маленьких гусиных лапок в уголках, морщинки, смотрятся так мило, что сердце Ифаня невольно пускается в галоп и щемит нежностью. Поэтому Крис просто не может взять и уйти так просто, он не в силах это сделать. Когда фильм заканчивается, и они покидают кинотеатр, Хань задумчиво оглядывается по сторонам, уже никого из друзей не замечая. Время довольно позднее и идти куда-то еще нет смысла, однако Лу замечает небольшой ларек с местной едой на обочине дороги и тащит Криса к нему. Они пробуют что-то очень вкусное, Хань все силится выговорить и запомнить название, но легкая улыбка и яркие, смотрящие на него с теплотой, глаза Криса никак не дают этого сделать и Лу сдается. Парень приглашает «Кристину» к себе в гости и обещает весьма вкусный чай и хорошую компанию. К этому моменту ему на телефон приходит веселая смс от Чена, который рассказывает ему историю их с Чаном замысла и грозится поотрывать все копытца своему любимому лучшему другу, если тот посмеет обидеть «Кристину». Хань сообщает о беспокойстве Чена за него Крису и уже открыто стебется над ним. Крис все пытается не завалить спектакль и картинно дует от обиды щеки, еще и ломаясь в ответ на уговоры и увещевания зайти на чай. Но Лу Ханю все равно удается затащить его к себе. Квартира Ханя уютная и светлая. Крис оказывается в гостиной и тяжко выдыхает, когда Хань скрывается где-то на кухне, готовя чай. Ву уже абсолютно уверен, что провалился. Сейчас Лу вернется и увлекательно разъяснит ему о том, что такого сумасшедшего извращенца еще нужно поискать и выставит Криса прочь, и больше никогда с ним не заговорит. Ифаню впервые страшно. И страшнее потерять возможность смотреть Ханю в глаза, ведь после такого он просто не посмеет этого сделать. Лу Хань возвращается с двумя дымящимися от пара кружками на подносе. Он ловко ставит их на кофейный столик, что располагается у довольно большого дивана и садится рядом с Крисом. Он улыбается немного странно, будто бы задумал что-то, как насторожено отмечает про себя Крис, и опасливо кидает испуганный взгляд в ответ. - О, моя Кристина, готова ли ты ко всему? – Спрашивает он и придвигается вплотную к Ифаню, смотря ему прямо в глаза. Крис теряется, удивленно раскрывая рот, чтобы сказать хоть что-нибудь, однако слова на ум не идут, а наглый олень пользуется этим его замешательством и целует, вводя его в еще больший ступор. Чай они, конечно, не пьют. Им просто не до этого напитка, когда как руки Лу Ханя заняты освобождением Ифаня от наряда «Кристины». Молния поддается легко, и вот уже прекрасное воздушное платье летит куда-то в сторону, оседая на подвернувшемся, по траектории его полета, объекту мебели. Хань нависает сверху над Ву и сверкает глазами, осматривая стушевавшегося блондина под этим внимательным взглядом. Он ухмыляется, когда чувствует, как руки Ифаня в нерешительности обнимают его за талию. Лу медленно проводит по искусственным волосами, сжимая их в кулаке, и грубо целует, получая не менее страстный ответ. Крису кажется, что он сходит с ума, что все это не может быть реальностью, но он не просыпается в ту же минуту, а Хань никуда не исчезает. Он, наоборот, принимает в этом самом сне активное участие, мучительно медленно стаскивая с него остатки одежды, особенно задерживаясь на чулках. Ифань не остается в долгу и тянет вверх свитер Ханя, обнажая его по поясницу. На первый взгляд он кажется таким хрупким, однако, на деле оказывается довольно подтянутым, а пресс имеет явные намеки на пресловутые кубики, к которым Крис и припадает губами, жадно целуя. Хань закусывает губу от напряжения и откидывает к черту этот дурацкий парик с Криса, который, к слову, и держится уже на добром слове разве. Следом же и сам Хань лишается брюк и нижнего белья и они, наконец, предстают друг перед другом. Кожа к коже. Отчего все ощущения обостряются до максимума, даря легкую истому и предвкушение чего-то большего. Крис делает попытку подмять Лу Ханя под себя, оказаться ближе, растворится в нем, но Лу останавливает его. Он наклоняется над Ифанем, перехватывая его руки и возводя их за голову. Затем коленом раздвигает его ноги шире, устраиваясь между. Еще несколько минут отвлекается, шелестя чем-то, после чего опять возвращается к Крису, целуя так нежно, что Ифань теряется, не готовый сопротивляться, что бы Хань ни решил с ним сделать. Все происходит так стремительно и быстро, и когда Крис ощущает что-то холодное и вязкое между своих ягодиц, а затем чувствует, как в него проникает палец Лу, аккуратно надавливая на колечко мышц, чтобы те расступились, пропуская внутрь, зажмуривается. Ощущения не из приятных, но Крис в состоянии их вытерпеть, как вытерпеть и два, три пальца Ханя внутри себя. А вот само осознание этого факта, внезапно, так заводит, что Ифань лишь в состоянии выпутать собственные руки из плена и крепко обнять Ханя, давая сигнал о том, что готов. Лу Хань входит в него быстро и резко, но замирает, когда заполняет Криса собой и дает привыкнуть. Он сходит с ума от узости Ифаня, от непривычности ощущений, что потревожили его собственный оголенный комок чувств. Он не ошибся, когда открыл для себя простую истину и понял, что Ифань симпатизирует ему. Это то странное чувство, которое Хань раньше не испытывал, когда ты нравишься тому, кто симпатичен и тебе. Лу Хань готов простить и это долгое ожидание, хотя, ему самому стоило попытаться наладить контакт и раньше. Если бы он знал, как приятно находиться в объятиях этих рук, то не задумался о возможной ущемленной гордости ни на минуту. Крис тихо шипит, но упрямо прижимается к Лу еще сильнее, и Хань понимает, что пора действовать. Он начинает медленно двигаться, вбивая блондина в диван и вышибая последний воздух из легких. Крис представлял себе, что ощущения от позиции принимающего не такие болезненные, что они более.. Но додумать об этом он не успевает, вскрикивая от внезапного толчка, что задевая что-то внутри него, распространяя по телу приятные судороги. И только стаи мурашек стихают, как Хань вновь входит в него полностью, сводя с ума и продолжая раз за разом заполнять его собой и дарить наслаждение от близости. Глаза в глаза, настолько близко, интимно, что сердце почти не выдерживает. Оба сердца, что готовы вырваться из тел навстречу друг другу и соединиться. Хань не выдерживает первым, в последний раз глубоко толкнувшись, он замирает, крепко обнимая Ифаня и шепча что-то бессвязно приятное на китайском. Крис сходит с ума сначала лишь от одного факта, что Хань сгорает от удовольствия вместе с ним, а потом уже и от рук китайца, что помогают достичь того же пика чувств. В этот миг их мир соединяется воедино, чтобы больше никогда не разбиваться на отдельные половины. Мир еще долго плывет перед глазами, а Крис готов оставаться луханевым, может быть, даже, навсегда. Он неосознанно сжимает это чудо в объятиях и только когда он более-менее начинает нормально дышать, его хватка слабеет, чем Хань и пользуется, не без сожаления, покидая и Криса, и его объятия. Он скрывается где-то в другой комнате, возвращаясь уже в коротких домашних шортах и майке. Приносит с собой салфетки, которыми Крис приводит себя и часть мебели в порядок. Хань тянется к уже остывшему чаю, и выжидающе смотри на Ифаня, бросая красноречивые взгляды. Его глаза горят какой-то необъяснимой для Ву искрой, и он не в силах оторваться от них. - Я думал, что состарюсь прежде, чем пойму твои взгляды в мою сторону, - тихо смеется Лу, наблюдая, как теряется эта невозмутимая башня спокойствия, что несколько минут назад оказалось не такой уж и беспристрастной. - Я, просто, - Крис пытается звучать уверенно, но голос подводит, и он спешно берет вторую чашку в руки и делает глоток. Хань в открытую смеется над ним, не скрывая издевательского выпытывающего все из Ву взгляда. Крису обидно, что Лу не принимает его всерьез, но.. - Ты нравишься мне. Очень. И уже достаточно давно, - тихо признается блондин и смотрит Ханю прямо в глаза. - А ты мне, - Хань невольно улыбается, чувствуя, что груз переживаний и скопившихся, не имеющих возможности стать осязаемыми, воспроизведенными вслух, чувств падает. По телу разливается спокойствие и теплота счастья. Он делает шаг вперед, опускаясь к Крису и удобно устраиваясь в его объятиях. Крис с радостью принимает его, крепко обнимая. И да, Лу Хань вообще за равноправие, но роль предпочитает принимающую. Крис непонимающе смотрит в ответ на это признание парня, а Хань лишь смеется, целуя его в уголок губ. - Просто олень мстительный, у оленя Чен в лучших друзьях, - хмыкает Лу и грозно смотрит на Ифаня. Ему не очень по душе это дурацкое прозвище. Разве что от Криса оно звучит как-то уж совсем по-особенному. Ифань, наконец, понимает, о чем он и тоже смеется. Это золотоволосое чудо просто невозможное. И самое лучшее. А еще Крис понимает, что общие друзья – это пиздец. Нет, не так, Чен в друзьях – это тотальный сдвиг по фазе и состояние полной непонятной неведомой фигни в жизни. И Крис считает, что им с Ханем действительно повезло, что такой друг у них есть. Как не менее сумасшедший Чанель с Бекхеном и троллящие, издевающиеся надо всем Чонин с Сехуном. С друзьями им, несмотря ни на что, все-таки повезло. Лу перебирается к Крису на колени и целует. - Ты там как хочешь, а я вот тебя хочу, поэтому… Крису не надо повторять и он уже, наконец, берет то, что по праву теперь причитается ему. Олень теперь в надежных руках своей «Кристины».

***

Утро понедельника Ифань и Лу Хань безбожно проспали. И если Крис по этому поводу особо не переживал, то Хань в спешке носился по квартире Ву (в которую они перебрались на следующий день и провели остаток воскресенья вместе) пытаясь найти более-менее приличную одежду для универа. На первую пару они опоздали больше, чем на целую половину, поэтому справедливо рассудив, что могут как раз хотя бы позавтракать, отправились в столовую, пока там не так многолюдно. На перемене появились, как всегда не в меру веселые и довольные жизнью, Чанель и Бекхен. - Ооо, какие люди и вместе, - поприветствовал их Пак, усаживаясь рядом с Крисом, и давая пять Лу Ханю. Бекхен сел рядом с Чанелем, кивком поприветствовав опоздавших. - Вижу, вы так увлеклись друг другом, что и про учебу забыли, - рассмеялся Пак. – Ну, и как прошел момент истины, ты сильно удивился, Лу? Хань рассмеялся, отвечая: - Думаю, Крис удивился намного больше, когда понял, в чьи руки попал. Крис подавился чаем, неловко поерзав на стуле, ощущая, как последствия их воссоединения все еще дают о себе знать. -Что, ты, его, правда..? – Веселый бас разлился по столовой. Чанель минут пять никак не мог успокоиться. И даже от души пинавший его Бекхен никак не мог привести его в чувства. - Не тебе бы ржать, Чанни, - хмыкнул Бек и смачно шлепнул его по пятой точке, отчего Пак поморщился. Тут уже от души позлорадствовал над другом Ифань, выказывая свое уважение Бекхену. - Теперь мы просто обязаны помочь Чондэ обрести свое счастье, - мстительно проговорил Лу Хань, поддерживаемый Крисом и Паком. Бекхен лишь закатил на это глаза. - Не надо никому помогать, вы своими идеями и до больницы довести можете, - послышался за их спинами голос Сехуна. Тот подтолкнул мнущегося перед ним Чена вперед. Ким уселся напротив Лухана, оставляя место рядом с Ифанем для Сехуна. О, весело ухмыльнувшись, присоединился к друзьям, утаскивая у Ханя часть печенья в упаковке. - Хочу вас огорчить, но мы уже разобрались. Да, Чен-Чен? – Чондэ вмиг вспыхнул и ткнул локтем Сехуна в бок, язвительно отвечая: - Да, Сехунни. – И обращаясь уже ко всем остальным, добавил. – Так что угомоните свою фантазию сводников, главную работу мы вчера уже выполнили. Чондэ по-доброму рассмеялся, замечая, как Крис придвинулся ближе к Ханю и обнял, явно не собираясь отрываться от него и на секунду. «Дорвался», пронеслось у него в голове, веселя не меньше. Крис же опять не особо вслушивался в болтовню ребят, отметив для себя, что у тех все хорошо разрешилось. Как, собственно, и у него. А значит, теперь он может быть счастлив. Особенно, когда в твоих объятиях любимый человек, что так доверчиво прижимается к тебе, позволяя себя обнимать и кладя тяжелую голову от сонливости тебе на плечо. - И вот как же мы теперь узнаем, кто из вас кто? – Раздосадовано заметил Чан. – Кто, все-таки, сдался? Сехун недовольно шикнул, смотря на Пака, - Никто не сдался, просто способность убеждать всегда придет на помощь, да, Бекки-хен? Бен заливисто рассмеялся, ответив на выставленную О ладонь, дав пять, а Чанель опять покраснел, собираясь обидиться на своего Бекхена и, что еще важнее, впредь удерживать себя от поспешных заявлений.

end.