Черные люди

Гермиона проснулась от самого неприятного чувства, какое только можно придумать. Сквозь сон она ощутила, что на нее кто-то пристально смотрит. Она открыла глаза и посмотрела влево, подумав первым делом, что это Малфой сверлит ее взглядом. Однако он спокойно дремал, прислонившись к ее руке. Гермиона попробовала отодвинуть его, но несмотря на внешнюю хрупкость, Малфой оказался не таким-то и легким. Плечо ныло от его массы, и Гермиона сама отодвинулась подальше. Малфой сполз, занимая почти весь диван. Однако то странное чувство, которое разбило сон, так и не пропало. Гермиона принялась озираться по сторонам, пытаясь обнаружить того, кто ее так пристально разглядывает. Майкл и Джереми вместе со слизерницами что-то бурно обсуждали. Девчонки с Хаффлпаффа сидели за столом и пили холодный чай. Мальчики с Хаффлпаффа уже, судя по всему, спали – другого объяснения бодрому храпу из их сектора Гермиона не находила. Взгляд Гермионы скользнул по окну, и она вздрогнула. Черный по-прежнему стоял за стеклом, водя по защитному барьеру своими пальцами. - Пошел вон, - пробормотала Гермиона, и, кажется, Черный ее услышал. Он отрицательно качнул головой и провел пальцем по барьеру. - Кто бы ты ни был, уходи. Я не пойду с тобой. Я хочу быть здесь. Черный покачал головой. - Я тебя зря потревожила. Уходи к своим сородичам. Черный качал головой, продолжая водить пальцами по барьеру. - Ты не заберешь меня, - Гермиона уже не боялась, что ее услышит кто-то из студентов. Но Черный покачал головой. Гермиона задумалась, но ее тут же сбил с толку Малфой, который сонно пошевелился, подкладывая руку под голову, и при этом он умудрился провести по ее ноге. Гермиона недовольно взглянула на него, но взгляд задержался на его серых пальцах. «Меня уже отметили», - вспомнила она. - Ты не заберешь его, - жестко сказала Гермиона, глядя на Черного. Тот прижался всем телом к магическому барьеру и провел рукой по нему. - Малфой, - Гермиона потрясла его за плечо. – Малфой, просыпайся, живо. Он вздрогнул и открыл глаза, будто и не спал только что. - Грейнджер, - как-то странно выдохнул Малфой. – Чего тебе? Гермиона не сказала ни слова, лишь молча указала на Черного Человека за окном. Увидев Малфоя, тот положил обе руки на магический барьер, словно желая проломить его. - Почему он пришел? Это из-за твоей руки? – Гермиона была не на шутку встревожена. Малфой мрачно кивнул. - Как спалось, Грейнджер? Она смерила его непонимающим взглядом. В голове никак не укладывалась логика этого человека: за ним пришел Черный и, судя по всему, не собирался уходить, пока не получит свое, но при этом Малфой, как ни в чем не бывало, спрашивал о ее сне. - Нормально, - пожала плечами Гермиона. – Даже никто из них не снился. А тебе как спалось? Она задала вопрос – и тут же постаралась убедить себя в том, что это было простой данью вежливости. Ее ничуть не интересовало, как спал Малфой и что ему снилось. Сейчас значение имело только то, что за окном стоял Черный и долбился в защитный барьер. - Спасибо, ужасно, - фыркнул Малфой. Гермиона посчитала вопрос исчерпанным и поспешила вернуться к тому, что занимало ее в данный момент больше всего. - Малфой, он пришел за тобой, - она махнула рукой в сторону Черного. – Так что я бы на твоем месте хотя бы попробовала с этим что-то сделать. - И с чего это ты взяла? Он сам тебе сказал? – Малфоя, по необъяснимым причинам, происходящее ужасно веселило. - Представь себе, да, - Гермиона вспылила. – Я проснулась от того, что он смотрит то ли на меня, то ли на тебя. Сказать: «На нас», - у нее не повернулся язык. Однако Малфой заметно напрягся и отбросил напускное веселье. - Тогда я сказала, чтобы он убирался, потому что я ему не сдамся. - Кому сказала? – переспросил Малфой, глядя на нее со странной смесью ужаса и недоумения в глазах. - Я смотрела на него, и проговорила это себе под нос. Не перебивай, - она махнула на него рукой. – Так вот, я сказала, что не пойду за ним, и Черный покачал головой. О том, что она разве что не кричала о том, что Малфой Черному Человеку тоже не достанется, Гермиона умолчала. - Грейнджер, - Малфой выглядел обреченным. – Скажи мне, что должно случиться, чтобы ты, наконец, начала, драккл тебя задери, думать? Теперь пришел черед Гермионы недоумевать. - Там все равно барьер, - она кивнула в сторону окна. - Барьер, не барьер – какая разница. Важно то, что ты фактически поговорила с Черным. - Но он же за меня не хватался, как за тебя, - Гермиона невольно покосилась на его руку. - Это не имеет значения, - Малфой уловил ее взгляд и поспешил спрятать руку. – Это взаимодействие с Черным. ты действительно не понимаешь, что натворила? - Нет, - призналась она. – Посмею напомнить, что это тебе с детства вдалбливали в голову истории о Черных. И если бы ты не был таким злобным скрытным паршивцем, ты бы по-человечески рассказал, что можно и чего нельзя делать при появлении Черных. Но ты же у нас мастер недомолвок. - А ты эксперт по идиотизму, - парировал Малфой. – Не пыталась подумать, почему я просил не называть имен? Потому что имя – это зов, образ – это зов. Это взаимодействие. Прикосновение – это взаимодействие. Разговор с Черным – подобных глупостей уже лет пятьсот никто не делал – тоже взаимодействие. Меня отметили, и теперь вся армия Черных Людей будет вести на меня охоту. Ты же не нашла ничего умнее, чем мило поболтать с Черным. По тому, что он растерял всю свою сдержанность и теперь разве что не кричал на нее, Гермиона поняла, что сделала какую-то невероятную глупость. Однако она справедливо рассудила, что вся ответственность лежит на Малфое, который прекрасно знал, как вести себя в этой ситуации, но не удосужился нормально все объяснить. - Ты бы еще спросила, как погода и предложила ему свой зонт, - выпалил Малфой. - Но, тем не менее, пришел он за тобой, и мы это точно знаем. Если бы я не спросила… - Он бы пялился на меня дальше. С барьером ничего бы не случилось. Зато теперь ты с ним поговорила. Это все равно, что попросить его отметить тебя следующей. - И как же он меня отметит? Если ты не заметил, мы в защищенном Зале. - Грейнджер, - Малфой подвинулся к ней очень близко, так, чтобы шептать ей прямо на ухо, и вцепился своей серой рукой в ее локоть. – Глупая-глупая Грейнджер. У тебя за спиной лежит книга, в которой можно прочитать хоть что-то. Но если тебе лень искать, я объясню. Черные, как и любое другое проявление тьмы, не поскупятся на методы для осуществления своих целей. Так что можешь мне поверить: Черный захотел вытащить тебя из защищенного Зала, и он тебя вытащит. Единственное, что я тебе могу посоветовать – так это постоянно помнить об этом его намерении и не поддаваться на провокации. «Или поддаться и победить», - добавил в голове странный голос, тот самый, который звучал в голове во время стычки с Черным. Она тряхнула головой, совершенно забыв, как близко к ней сидит Малфой. Ее скула скользнула по его губам, и Гермиона отодвинулась, освободив свой локоть от его хватки. - Я запомню, - процедила она. Малфой отвернулся и принялся безучастно смотреть в сторону факультетских секторов. Гермиона нашарила у себя за спиной книгу и открыла ее на первой попавшейся странице. Как назло, ею оказалась страница с тем самым заклятьем, которым она залечивала руку Малфоя. Чувство безграничной вины снова овладело ею. Она потеряла всех друзей почти в один миг, она применила чары, которые считала темными, она подвергла опасности человека – и никакого значения не имело то, что этот человек до недавнего времени был ее недругом. Все распри остались в прошлом, теперь они были в одной лодке, им всем стоило заботиться друг о друге, помогать, оберегать и сочувствовать. Гермиона чувствовала себя настолько грязной, что эту грязь невозможно было ничем смыть, ее вину нельзя было искупить. «Зачем ее искупать? – прошелестел в голове голос. – Те, кто ушел, были слишком слабы для этого мира. Они не смогли выжить, но смогла ты. Ты не виновата в своей силе. Равно как и в чужой слабости. Ты смогла приостановить Черного, и – будь откровенна сама с собой – нужно было применить не Сектумсемпру. Отнюдь не Сектумсемпру. Есть другое заклятие. И ты его знаешь, Гермиона. Ты видела, как его применять. Ты можешь. Тебя никто не осудит за твою силу, а цена слабости может быть слишком велика». - Малфой, - позвала Гермиона. Должно быть, слишком резко, потому что Малфой дернулся, как от удара. - Что еще, Грейнджер? - Почему Черного получилось остановить, ну, тем заклятием? - Называй вещи своими именами, - Малфой усмехнулся. – Помнишь, когда эти чары применили на мне? Профессор Снейп тогда здорово распереживался. Я долго не мог понять почему, и расспросил его хорошенько. Знаешь ли, Малфои обычно добиваются желаемого, так что профессор Снейп мне рассказал историю этих чар. У Гермионы даже не хватило сил поразиться тому, как мастерски Малфой обходит имена. - Когда профессор Снейп учился на последних курсах, он уже интересовался делом Темного Лорда. Ну и немного экспериментировал с чарами. То заклинание он вывел, пользуясь книгами из Запретной секции. Самыми запретными книгами, Грейнджер. Так что если бы Министерство прознало об этом заклятии, у нас было бы четыре Непростительных, а не три. - То есть, это заклятие все же темное, - выдохнула Гермиона. – Ох, я так и знала. Как я просила не трогать ту книгу. Как я была против того, чтобы эти чары вообще воспринимать всерьез. - Но сама восприняла, - Малфой криво ухмыльнулся. - Я не нарочно, - Гермиона вскинула руки, словно защищаясь от Малфоя.- Так получилось. Обстоятельства обязывали, и я… - Разве я сказал, что виню тебя? – вкрадчиво проговорил он, и этот тембр безумно напоминал тот голос, что говорил минутой ранее в ее голове. - Профессор Дамблдор всегда говорил, что тьму можно и нужно побеждать светом, - отрезала Гермиона. – А исходя из твоих рассуждений, получается, что тьму надо побеждать только тьмой. - Ты плохо знала Дамблдора, Грейнджер, - отмахнулся Малфой. – Слова «ложь во спасение» тебе что-то говорят? «Утайки и ложь, мы выросли на этом», - пробасил в голове голос Аберфорта Дамблдора. - Прекрати, - Гермиона замахала руками. – Прекрати сейчас же. - Прекращаю, - равнодушно пожал плечами Малфой. – Если тебе неинтересно, что старик знал намного больше, чем рассказывал вам, своим верным подданным, то я не буду обременять тебя этой информацией. - Как будто Волдеморт был перед вами открыт! – вырвалось у нее, и Гермиона тут же пожалела об этом, глядя, как лицо Малфоя мигом застила тень. - А я этого и не говорил, - он хмуро покачал головой. – Разница в том, что мы изначально не ждали от него открытости. Приказ – выполнение. В случае провала – наказание. А с вами же играли в доброго дедушку. Гермионе стал противен этот разговор. Она понимала, что в нынешнем состоянии, да еще и с этим чертовым голосом в голове, она вполне может оправдать выбор Малфоя. Она стала судорожно искать другую тему, но на ум ничего не приходило. Взгляд опустился в книгу, которая так и была открыта на странице с целебными чарами. Гермиона покосилась на Малфоя. Он, казалось, ушел с головой в какие-то свои переживания. Она достала палочку и принялась осторожно водить над его рукой, мысленно читая строки из книги. - Грейнджер, ты окончательно тронулась? – взвыл Малфой, и боковым зрением Гермиона увидела, что все, кто был в зале, недоуменно уставились на них. Однако ответить ему она не могла, понимая, что любая осечка может навредить. - Грейнджер, их можно использовать раз в двенадцать часов! – простонал Малфой, и в голосе его слышалась мучительная боль. Однако останавливаться было нельзя. - Смотрите! – крикнул Джереми. – Ему больно! Как будто его что-то гложет изнутри! Малфой замолк и посмотрел туда, куда указывал Джереми. - Не останавливайся, Грейнджер, Мерлином заклинаю, - прошептал он. – Боль я как-нибудь переживу. Но Черному сейчас намного хуже, чем мне. Гермиона поборола в себе желание повернуться и взглянуть на происходящее а окном. - Не поверишь, Грейнджер, его просто выламывает. Видимо, он пытался пробраться в зал через отметину. И ты сейчас достаточно топорно рвешь его канал связи. Надо будет записать для потомков, что магглорожденным поручать эти чары нельзя. Нет необходимой точности. Гермиона чуть не прервала заклятие. - Но сейчас твоя топорность очень даже кстати, - быстро ввернул Малфой, словно почувствовав ее намерения. – Жаль, что ты не отдаешь себе отчета о последствиях. «Каких еще последствиях», - мелькнуло в голове, и Гермиона силой вернула себя к чарам. - О последствиях потом, - невозмутимо продолжал Малфой. – Если я скажу сейчас, ты бросишь палочку и убежишь в другой конец зала, а прерывание ритуала способно отправить меня к праотцам. Веришь, Грейнджер, я еще пожить хочу. Гермионе стоило титанических усилий довести чары до конца. Наконец, она отвела от посветлевшей руки Малфоя палочку и посмотрела в сторону окна. Черного не было. - Он растаял? – тихо спросила она. - Умудрился оторваться от барьера и очень быстро скрыться в лесу. Но ты знатно его измотала. Думаю, до утра они не рискнут приблизиться. Можно поспать. Гермиона кивнула. - Я бы на твоем месте пошел в факультетский сектор. Судя по виду, кровать вполне пристойная. Гермиона кивнула, встала с дивана и побрела к одинокой кровати, обнесенной знаменами со львом. Единственное, что ее смущало, так это сверлящее чувство между лопаток. Она остановилась и обернулась. Малфой все еще сидел на диване, скрестив руки на груди. - Спокойной ночи, - бросила Гермиона. - Спокойной, Грейнджер, - ответил он и странно ухмыльнулся.