Blackbird's Song

- Фрэнк! Фрэнк, блять! Фрэнк, очнись! - кто-то настойчиво бил меня по щекам, призывая проснуться. Я закряхтел, переворачиваясь на другой бок. Внезапно боль пронзила все мое тело. Я застонал и открыл глаза. С моего лба стекали крупные капли холодного пота. - Джерард? - прошептал я испуганно. - Где ты, Джерард? - Какой нахуй Джерард, Айеро? - человек, стоящий рядом со мной громко рассмеялся и ткнул меня в плечо. - Осторожней, блять! - зашипел я, хватаясь за больное плечо. - Что со мной произошло? Где Джерард? Я осознал, что рядом со мной стоял Боб. Он сложил руки на груди и задумчиво смотрел на меня, но в его взгляде я отчетливо прочитал и насмешку, и сочувствие сразу. - Что произошло, Боб? - произнес я по слогам. Он взъерошил волосы и тяжело вздохнул. - Я шёл в наше кафе в пятницу вечером. Я услышал крики из подворотни, что рядом с кафе. Я достал свой нож, на всякий случай, и двинулся в темноту. Я слышал крики, сдавленные рыдания и смех, похожий на рёв. Потом удар, громкий шлепок, и все прервалось. Кажется, мужик сказал: "Нахуй его. Он сгниёт здесь". А потом тени. Мне пришлось спрятаться. Я сделал вид, что просто иду мимо. Они ничего не заметили. Как только они ушли, я забежал в подворотню, а там ты лежишь - с кляпом во рту, разбитой головой, фингалом и весь в синяках. Я отнёс тебя к себя домой, что мне еще оставалось. Джун ворковала над тобой несколько часов, зализывала твои раны. Не в прямом смысле, - он засмеялся, но увидев мой взгляд на себе, тут же замолчал. - Ты проспал двадцать часов, Фрэнк. Все это время ты бредил, звал какого-то Джерарда. Ты мог внезапно отрубиться на несколько секунд, а потом снова задышать полной грудью под свои стоны. Вот и сейчас ты отрубился, только на минуту, поэтому я попытался разбудить тебя, - он схватился за лоб и начал рвать волосы на голове. - Я, блять, думал, что ты помер. - Не дождешься, сукин ты сын, - отозвался я, попытавшись улыбнуться. - Узнаю старого Фрэнка, - он взъерошил мои волосы, и я попытался отстраниться от него. - Не трогай его, Боб, еще слишком рано, - в комнату вошла Джун, девушка Боба. - Фрэнк? - она заметила, что я принял сидячее положение. - Как ты себя чувствуешь? - Уже лучше. Спасибо, Джун, - я улыбнулся ей. - Выпей это, - она протянула мне две таблетки и стакан воды. Я покорно закинул таблетки в глотку и обильно запил водой. Как выяснилось, у меня еще и сушняк. - Можно еще воды? - спросил я. - Ещё кувшин. - Да, видимо, ты выпил очень много, мой друг, - Боб похлопал меня по плечу, когда Джун вышла из комнаты. Вскоре она вернулась с графином в руках. Воды было так много, что она выплёскивалась через края. Через две минуты графин был пуст, а в моём животе плескался литр воды. Я довольно улыбнулся и поблагодарил Джун. - Рассказывай, что с тобой произошло, - Боб присел на край кровати, как только в комнате остались только мы вдвоём. - Я... Я не помню, Боб! - и это была чистая правда. Я помнил, что отправился на вокзал. Там был Джерард. Он решил помочь мне - оплатил номер в отеле на два месяца, попросил помощи у своего адвоката. А потом... Потом мы переспали. Да, переспали. У него в квартире. Или это все было сном? Сплю ли я ещё? - Боб, это не сон? - спросил я, потирая переносицу, но тут же вскрикнул от боли. - Да, я забыл сказать, - он потер затылок с виноватым видом. - Твой нос сломан. Джун попыталась вправить, но, знаешь, от боли ты еще долго не избавишься. - Просто, блять, скажи, что все это сон! - я сорвался на крик, но ту же заткнулся, поняв, что не должен был. - Прости... - Все нормально, Фрэнк, - он вздохнул. - Я был бы рад, если бы всё это оказалось сном... Я вздохнул и отвернулся к окну. Шёл проливной дождь. Мокрые улицы были пусты, только изредка ветер поднимал в воздух невинную бумажку или вырезку из газеты. Молния пару раз пронзила небо, разделяя его на две части и освещая всё вокруг таинственным фиолетовым светом. Если все это реальность, то что со мной сейчас? Я все так же бездомный и одинокий? Или нет? Я не могу быть ни в чем уверен, пока не проверю. - Фрэнк, - окликнул меня Боб. - Твой телефон разрывался от звонков всё это время, - он достал из кармана мой телефон и протянул его мне. Я обрадовался, подумав, сто это мог быть Джерард, но тут же осознал, что он не знает моего номера. Я вздохнул и посмотрел на дисплей. Звонила мама. Причём пятнадцать раз. - Ты не можешь, ну, оставить меня одного ненадолго? - попросил я. - Да, конечно, - он поднялся с кровати и подошел к двери. - Зови, если что-то понадобится. Он закрыл за собой дверь, а я набрал номер мамы дрожащими пальцами. Что я ей скажу? Прошло так много времени... Я теперь вроде изгнанного сына. - Фрэнки? - сдавленный голос матери на том конце провода был полон боли, мурашки побежали по коже, а в горле запершило. - Мама, это я, - ответил я через минуту молчания. Кажется, она все понимала, поэтому даже не стала подгонять меня, пока я молчал, как истукан. - Эдвин... - прошептала она, и мое дыхание перехватило, а сердце, как мне показалось, вообще остановилось. - Что с ним, мама? Что с ним? - я говорил спокойно, но в голосе проскальзывал страх. - Он... Он очень болен, Фрэнк, - быстро проговорила она и всхлипнула. - Ты должен приехать... Увидеть его ещё раз. И в этот момент весь мой шаткий мир окончательно разрушился. Я чувствовал, что все это было реальностью, а не глупым сном. Да, я был одинокий и бездомный, но это ничего не значило, ровным счётом ничего. Теперь руины моего мирка были сосредоточены на судьбе маленького брата, с которым случилось что-то ужасное. - Что с ним, мама?! - вскричал я, не сдержавшись. Её голос даже не выдал её страха и ужаса, которые переполняли её в те ужасные минуты. - Опухоль мозга, - ответила она и разрыдалась. Раньше я считал, что такое случается только с плохими людьми, потому что был слишком наивен для своего возраста. Теперь, когда это произошло и в моей семье, мне пришлось пересмотреть свое отношение к жизни и перемениться полностью. - Фрэнк, нам нужны деньги на его операцию, я не скрываю этого. Именно поэтому я и звоню тебе, мой милый. Пора стать взрослым и научиться принимать взрослые решения. - Я найду деньги, мама, - твёрдо ответил я. - Я обещаю тебе... Она вздохнула и всхлипнула. - Вся надежда только на тебя, Фрэнк. Мы должны постараться. Ради него, только ради него, Фрэнк. Он еще слишком мал, он должен жить... - Я скоро приеду, слышишь? Я достану деньги, - говорил я, стараясь утешить и себя, и её. - Сколько денег нужно? Повисла тишина, полная неизбежности и напряжённости. И я все понял: эту сумму мне ни за что не найти. Возможно, если бы я был другим, таким как Джерард, например, у меня бы были такие деньги, и жизни Эдвина ничего не угрожало. А сейчас... Я ни в чем не уверен до конца. - Нужно пять тысяч долларов, Фрэнк. Оперировать его берутся только в Лондоне. Это наш единственный шанс, милый. Мы должны хотя бы попытаться. Пять тысяч долларов... Это неподъёмная сумма для меня. - Я найду их, мама, - я солгал, но ложь во благо никогда не была преступлением. - Обещаю тебе. С Эдвином все будет хорошо. Я положил трубку, и схватился за голову. Где мне взять такую огромную сумму?! Мне, избитому алкашу и наркоману? Я понимал, что ничего не могу сделать. Я стою на коленях перед судьбой, и это не игра. Это жизнь, Фрэнк. А ты думал, что напиваясь и укуриваясь, ты сможешь спастись? Да чёрта с два! Ты всего лишь жалкий ублюдок, чёрт тебя дери! Подумай хоть раз о своей матери! Как ей придется после смерти Эдвина? Ты напьёшься и забудешь о нем, как делал всегда, с самого детства. А мать? Она будет винить во всем меня и только меня одного. Мне никогда не смыть с себя этого позора, этой жалкой выходки. Ты трус, Фрэнк Айеро! Ты никакой не герой или супермен. Ты просто моральный урод. Я громко заорал, крупные солёные слезы катились по щекам, оставляя мокрые следы на коже. Я не мог ничего сделать! Я впервые осознавал свое бессилие. Этот глупый бред про Джерарда... Он бы никогда не помог мне. Не было никакой встречи на вокзале, никакого отеля, никакой ночи, проведенной вместе. Я просто набухался, и меня избили в переулке. Я так жалок! - Фрэнк, что случилось? - в комнату вбежали Джун и Боб с тревогой на лицах. Я продолжал рыдать и бить кулаками подушку, которая ни в чём не виновата. Я был пустым звеном в этой цепи. В этой семье я стал нужен только тогда, когда беда пришла в дом. Я знал, что был выродком в своем поколении, но относился к этому равнодушно, хотя не должен был. - Фрэнк? - Боб начал осторожно подходить ко мне. - Всё в порядке? - Нихуя не в порядке, Боб! Эдвин умирает от рака, нужны деньги, которых у меня нет, а я просто валяюсь в постели, сетуя на судьбу! Какой же я, блять, ничтожный! - я снова зарыдал. Еще немного, и у меня начнётся приступ. - Сколько денег нужно, Фрэнк? - крикнул Боб, стараясь переорать меня. Он сел на край кровати и заглянул в мои заплаканные глаза. Я вспомнил, как в детстве дедушка так же заглядывал в мои глаза, пока я плакал. Он долго всматривался в них, а потом доставал конфетку из кармана и протягивал её мне. Когда я стал старше, он объяснил мне, почему делал это - ему нравилось смотреть, как боль в глазах стремительно угасает и превращается в радость. Это лучшее, что я когда-либо слышал. - Ему нужно пять гребаных тысяч долларов! - крикнул я так громко, как только мог, и неостановимый поток слез снова вырвался из моих глаз. Как же я жалок, как же я жалок! - Так, Фрэнки, успокойся, - голос Боба был таким успокаивающим и спокойным, что мне показалось, что я снова стал тем маленьким пиздюком Фрэнком Айеро, и я вновь сижу на коленях у отца, читающего мне сказку на ночь. - Мы соберем эти деньги, слышишь? Мы соберем их вместе. - Не нужно, Боб, - ответил я, утирая слёзы. - Я виноват, мне и выпутываться. Конечно, спасибо за помощь, но это дело чести, если она еще у меня осталась. - Я честно рад помогать тебе, Фрэнк. Мы знакомы так давно, что я привык считать тебя братом. - Можно я воспользуюсь душем, прежде чем уйти? - спросил я, потупив взгляд. - Ты мог бы не спрашивать, - усмехнулся он. - Мой дом - твой дом. И всё-таки можно дать тебе совет? Я кивнул. - Обратись к мистеру Дженкинсу. Он хоть и выглядит суровым, но всегда готов помочь тебе и угостить чашкой пива или кофе. - Спасибо, Боб, - я выдохнул. - Что бы я делал без тебя. - В комоде есть чистая одежда, - он указал рукой на комод из темного дерева. - Можешь взять её. Я кивнул и улыбнулся, как придурок. Он заметил это и ответил улыбкой, полной тепла и доброты. Когда Боб вышел из комнаты, я уткнулся взглядом в одну точку и сидел так минут десять. Я думал. Все это время мой мозг напряженно работал, перерабатывая миллионы мыслей в минуту. Почему в один момент все может быть хорошо, а через минуту вновь стать самым ужасным событием в моей жизни? Мне не хочется жить, но меня что-то останавливало все это время. Теперь, когда мать одна с больным Эдвином на руках, я не смогу оставить её. Хотя для меня было бы намного проще еще давно закончить жизнь самоубийством. Никто даже, знаете, страдать по мне не будет. Через полчаса я уже стоял в прихожей с вещами, в чистой одежде Боба и благоухал гелем для душа с запахом то ли лаванды, то ли ландыша, хотя откуда мне знать, я не читаю этикеток. - Ну, я пойду, - сказал я тихо, натягивая лямки на плечи. - Спасибо вам за помощь. Я рад, что у меня есть такие друзья. - Обращайся, если что, Фрэнк, - ответил Боб. - Если еще раз окажешься избитым в подворотне, сообщи мне, ладно? - Замётано, брат, - я пожал ему руку и вздохнул. Я открыл ручку, дёрнул дверь на себя. - Будь осторожней, - донесся до меня голос Джун. Я не оглянулся, лишь кивнул головой. Мне было стыдно смотреть им в лицо. Никому не пожелаю такого ужасного друга, как я. И вот снова я один. Снова иду по улице, наводнённой людьми, наедине со своими мыслями. Может быть, в этом и смысл: ты один, но вокруг тебя миллиарды людей, которые так же одиноки, как и ты. Однако от этого не становится легче. Я вспомнил, как совсем недавно, пару дней назад, я шёл по этой же улице и думал, что жизнь прекрасна. Я не собирался умирать, у меня была квартира и не было глупых иллюзий, как будто Джерард рядом со мной. Я одинок, как и прежде. На секунду мной вновь завладела мысль изменить все в своей жизни, но я, пошарив в карманах и найдя там пятьдесят баксов, которые мне отдал Боб, решил пойти к дилеру и купить дозу. Смертельную. Я сижу на городской набережной и смотрю вдаль, как корабли отправляются в дальнее плавание. Люди мчатся на встречу своей мечте, стараются претворить её в жизнь, а я застрял на месте. Все мои мысли вертятся вокруг одного человека, который всего лишь оазис в пустыне этой жалкой жизни. Я ввёл шприц в вену и зажмурился от удовольствия. Так хорошо мне не было давно. Точнее, я не помню, ведь после этого здорово отшибает память, особенно после большой дозы. Посидев так еще пять минут, я побрёл дальше, ведь умирать на набережной мне не хотелось. Мы смешались, в глазах рябило, в ушах стоял шум, но я продолжал идти, как зомби. Люди оборачивались, когда я проходил мимо. Когда мне стало невыносимо терпеть это, я опустился на лавку. Рядом стояла огромная урна, из которой несло чем-то чертовски противным, но мне было не до этого. Я схватился за голову и тихонько застонал. Когда немного отпустило, я попытался подняться на ноги. Передо мной стоял человек в белой рубашке и джинсах. Его красные, как огонь, волосы развевались на ветру. Сердце забилось сильнее то ли от боли, то ли от воспоминаний. - Джерард? - тихо произнес я, и мои ноги подкосились. Я упал на асфальт и больше не смог подняться. Я замечал, что мимо проходили люди, но им было все равно до наркомана, которого прижало. Я не видел только такого родного лица, склонившегося надо мной. - Джерард... - выдохнул я и закрыл глаза.