Flashback
Я пытаюсь сказать Адриану очень важные слова, но вместо этого произношу лишь невнятные бормотания, которые не хотят складываться в нормальное предложение. К тому же, я сильно краснею и волнуюсь, становлюсь похожа на помидор. Он же смотрит на меня глазами, полными непонимания. Я ещё больше смущаюсь, буквально не решаясь сказать ему что-либо, опускаю глаза. Я прекрасно понимаю, что должна, что обещала самой себе. Но это так трудно. Пересилив себя, я начинаю говорить: — Адриан, я… я… честно говоря… я… я… я давно хотела сказать, что… что… — я никак не могу сказать самые главные слова, слова которые важны не только для меня, но и для него. — Что… что… что люблю тебя. Я буквально пропищала последние слова. И ещё больше смутилась и покраснела. Я решаюсь посмотреть на него. Не сразу, но решаюсь. Он смотрит в пустоту, его взгляд отсутствующий не выражающий ничего кроме страха и непонимания. Он смущен не меньше меня. Как вдруг он переводит взгляд на меня, смотрит в мои глаза и очень волнуется. В его глазах читаются паника и жалость. Я уже понимаю, что он хочет мне сказать, но не может. — Скажи честно, Адриан. Я пойму. — Маринетт, я… если быть точным… это… ну твои слова… это… неожиданно… Но, к сожалению… я… точнее мне… честно говоря, моё… Ты замечательная девушка, Маринетт, но ты мне не больше, чем друг. Я ценю тебя очень, но только, как друга. Я сожалею. Тебе сейчас нелегко. Но, прошу, пойми меня правильно. Я не хочу врать. Умоляю, не злись на меня. Надеюсь, ты сможешь меня простить…End.
В тот самый момент мой внутренний мир рухнул. Он говорил что-то ещё, но я его не слушала. Я, конечно, ожидала такого ответа, но услышать его было намного больнее, чем просто ждать. В тот момент мои глаза предательски защипали. Я больше не могла себя контролировать и убежала. Я проревела весь день, а на следующий день не пошла в школу. Конечно, Адриан и другие мои одноклассники пытались зайти ко мне, поговорить со мной, но я просто закрывала дверь и погружалась обратно в свой мир. С Тикки я не разговаривала, да и она сама не проявляла инициативы. Она понимала, в каком я нахожусь состоянии. Ну, а сейчас я стою на крыше. Смотрю вниз. Собираюсь прыгать. Мне остается сказать только пару фраз. — Adieu Adrian. Portez-vous bien. Alya Au revoir, bonne chance dans tout. Adieu Paris, je t'aime.* После этих слов я шагаю. Ветер звенит в ушах, и впервые за последние несколько дней я чувствую себя счастливой. Я лечу, и меня будто обнимает ветер. Создается ощущение, что он меня любит. Но вдруг меня подхватывают сильные руки. Они крепко обхватывают меня, не давая двинуться. Я не хочу открывать глаза, в этих руках мне так уютно. Может быть, я умерла, и это сладкие объятия смерти. Они действительно сладкие. Неожиданно я начинаю ощущать землю под ногами. Эти сильные руки всё ещё держат меня. Я открываю глаза. И вижу Кота Нуара. Честно говоря, он был последним существом на Земле, кого я ожидала сейчас увидеть. Он обеспокоенно смотрит на меня, а затем ослабляет хватку. Но я прижимаюсь к нему, слышу стук его сердца, которое колотится, как бешенное. Несколько минут мы стоим в тишине. Но он прерывает её своим высказыванием: — Ты что творишь? Ты хоть понимаешь, что могла разбиться? Ты бы умерла, если бы я не спас тебя. — Понимаю. Я всем сердцем хотела умереть. И спасать меня я не просила. — Но зачем? — Мне плохо. — А ты подумала о своих друзьях, родителях, хоть о ком-нибудь кроме себя? — Они смогли бы пережить. А вот я сломалась. Я никчемна, никому не нужна. — Ты страдаешь. Я одобрительно киваю. — Страдания — путь к счастью. Он улетает, оставляя меня одну. Страдания — путь к ещё большим страданиям, — шепчу я ему вслед.