Любовь с первого взгляда?

Блейн вышел из туалета какой-то гнусной забегаловки, стряхивая воду с непослушных волос и оглядывая себя в грязном зеркале у входа в туалет. Да уж, возможно не стоило вчера напиваться так сильно, что, проснувшись, Андерсон даже не знал, в участке полиции какого города или хотя бы штата он находится. Вчерашняя драка, как бы ни был прав в ней Блейн, явно не стоила тех денег, что его лучшему другу пришлось заплатить за то, чтобы его наглую задницу выпустили на свободу гораздо раньше положенного. Еще и выслушивал все эти «Блейн, ты ведь взрослый человек, двадцать пять лет, как никак» все утро по дороге сюда, не говоря уже о том, каким взглядом его окинул мужчина в кепке какой-то футбольной команды в участке… Да уж, за этот самый взгляд Блейну еще долго стыдно будет. Хотя оно и понятно - он сам своего отражения в зеркале испугался, что говорить о посторонних людях, которые, вероятно, решили, что он какой-то бомж, и в жизни бы не подумали, что этот самый бомж может получать миллионы за свои статьи в одном из самых популярных журналов. Спутанные смоляного цвета кудри, то и дело спадающие на лоб, дневная щетина, которая старила его лет на десять минимум, прожженные в некоторых местах сигаретами кеды и не самые чистые рубашка и джинсовые шорты. Если честно, мужчина был удивлен, что его вообще пустили в кафе. И, только вспомнив о том, где он находится, Блейн огляделся снова. После того, как он умылся прохладной водой, и нормальное зрение вновь вернулось к нему, это заведение казалось еще более… странным. Андерсона по пьяни куда только не заносило, но прямо сейчас ему действительно казалось, что он вернулся во времени и забрел в какой-то бар в Техасе, куда вот-вот ворвется ковбой в шляпе прямо на лошади, размахивая рукой с пистолетом по сторонам и крича «Быстро говорите мне, где Белый Клык, или я все здесь разнесу!». Ладно, тут уж Блейн перегнул палку, но ему было простительно. Толстые стекла на окнах, сквозь которые только-только просачивался утренний свет, разгоняя залежавшуюся пыль, ленивые, сонные официантки, передвигающие туда-сюда, протирая столики и размахивая юбками в такт доносящейся из колонок в углах тихой музыке. Мужчина бы засмотрелся на эти юбки, ведь ему все равно предстояло еще дождаться Пита, который обещал достать ему зубную щетку и пасту, но его внимание привлекла довольно шумная для этого места компания подростков за столиком у большого окна. Что вообще, черт побери, забыли подростки здесь в девять утра воскресенья? Это какие-то сумасшедшие наркоманы, которые еще не отошли от ночной тусовки, а клубы в этой местности закрываются под утро? Хотя, приглядевшись, Блейн понял, что в действительности никто из присутствующих тут детей – а это были именно дети – не похож на наркомана или заядлого тусовщика. Более того, они, скорее, собрались, чтобы начать делать домашку как можно раньше, нежели для того, чтобы обсудить вечеринку и алкоголь. Андерсон усмехнулся собственным мыслям. В голове был все еще какой-то туман. Во-первых, он так и не выпил до сих пор кофе, так что похмелье после вчерашнего вечера со всей дури долбило в голову, а, во-вторых, все утро, начиная с пробуждения, происходило так быстро и непонятно, что Блейн до сих пор так и не осознал всего произошедшего. Во рту был отвратительный привкус вчерашних намешанных коктейлей, срок годности которых истек словно прямо в глотке Блейна, поэтому мужчина, проведя языком по небу и с отвращением рыкнув, закинул в рот мятную жвачку, что стащил в машине Пита. Конечно, умнее было бы дождаться зубную пасту, но Блейн собирался контактировать с людьми в скором времени, чтобы заказать себе завтрак и набить пустой желудок наконец, и ему не хотелось подвергать их такому ужасу, как собственная вонь изо рта. Блейн отошел наконец от туалетов, запах из которых доносился похуже, чем из его рта. Последнее, что мужчина слышал, это «Можешь высосать хоть весь мой коктейль, а я пошел за новым», сказанное со смешком, а в следующее мгновение в него врезалось что-то сбоку, крепко цепляясь за руку Андерсона холодными подрагивающими пальчиками и замирая в таком положении. Брюнет непонимающе свел брови у переносицы и повернул голову, натыкаясь на самое очаровательное, что ему только доводилось видеть, создание. Голубоглазый мальчишка, видать, не заметил, как Блейн подошел, и теперь смутился настолько, что не мог даже пошевелиться, глазея на Андерсона и предоставляя ему вид на свои милые покрасневшие щечки. - Можно я у Вас отсосу? – вдруг выпалил мальчик и тут же покраснел еще сильнее, удивляясь собственным словам, кажется, даже сильнее, чем Блейн удивился им. - Подожди, принцесса, у меня на этих шортах ширинка не расстегивается, - виновато пожав плечами, ответил Блейн, вспоминая, как совсем недавно в туалете матерился на собственные шорты, которые никак не хотели стягиваться с его ног. Он все еще не совсем понимал, что происходит - точнее, совсем не понимал, – но отлеплять от себя подростка не собирался, потому что тот, ну, серьезно, был похож на испуганного олененка, и брюнет даже позабыл на время о своем голоде. - Я не это имел в виду, я хотел… Сказать… Я просто… Врезался, я… Вы… И я совсем… Я шел за коктейлем… Мой друг… Я… - беспомощно затараторил мальчик, хлопая своими большими голубыми глазами и от смущения сильнее сжимая пальчиками руку Блейна. Кажется, он даже не замечал, что делал это, но Блейн не то, чтобы был против. Андерсон рассмеялся своим низким, гортанным смехом, обхватывая свободной рукой талию подростка и притягивая его еще ближе, когда мимо них пыталась протиснуться явно недовольная сложившейся ситуацией девушка. Блейн решил, что лучше уж так, чем это чудо сейчас от него оторвут. Он бы даже не удивился, упади мальчишка на пол в таком случае. Теперь вся ситуация наконец прояснилась, и Блейн понял, что отсасывать у него никто не собирался. Он смог наконец опустить взгляд, оглядывая мальчика, и прикусил губу, чтобы сдержать слишком уж довольную улыбку. Сколько лет было этой прелести? По виду он едва ли дотягивал до шестнадцати или даже пятнадцати, и Андерсона никогда не тянуло на детей или смазливых мальчиков, но этот был ходячим сексом, не меньше. «Да уж, Блейн, молодец, только вышел из тюрьмы, сейчас снова закроют за педофилию», - пробежались мысли в голове брюнета, а сам он лишь хмыкнул себе под нос, возвращая взгляд на испуганные глазки и тихо мурча: - ¿Crees en el amor a primera vista o tengo que volver a pasar?* Мужчина решил, что приставать к ребенку в общественном месте на языке, который все вокруг знают, было бы слишком уж нагло, а потому решил перейти на свой родной. Эта прелесть все равно едва ли поняла, что Андерсон сказал. Хотя, может, и поняла, судя по тому, как голубые глаза распахнулись еще шире после тихой испанской речи. Курт не мог поверить в то, что он оказался в такой ситуации. Хотя нет, наоборот. Он как раз-таки мог поверить в то, что в такой ситуации оказался именно он, а не кто-то другой. В конце концов, кому еще тут краснеть перед взрослым красавцем, если не парню, который вечно попадает в какие-то такие передряги, что хочется провалиться сквозь землю? Пока он шел себе за новым коктейлем, в голове только и крутились мысли о том, что именно ему нужно попросить. Правда, они, вероятно, смешались со словами про отсосать, сказанными Пакерману, и выпалил Хаммел то, что выпалил. Курт готов был поклясться, что сейчас перед ним стоял Блейн Андерсон, известный редактор одного из его любимейших журналов. Мужчина, чье прекрасное лицо Курт десятки раз обводил сердечками, а статьи вырезал и складывал в специально отведенную тетрадочку. Он понятия не имел, что мистер Андерсон тут забыл, и даже не был бы уверен, что это именно он, если бы не пирсинг в соске, просвечивающийся сквозь тонкую ткань рубашки с коротким рукавом и бесконечные татуировки на крепких руках и смуглой шее. Эти самые татуировки Хаммел мог бы нарисовать с закрытыми глазами. Все те, что сейчас были предоставлены его взгляду, и те, что уходили дальше, под расстегнутые верхние пуговицы рубашки. И мальчик бы отдал всё за то, чтобы разглядеть все татуировки на этом теле, пускай Курт и краснел еще сильнее от одних только собственных мыслей. Шатен сумел наконец совладать с собой и сделал шаг назад. Он отлепился от руки мужчины, на которой теперь красовался красный след от его пальцев, и виновато взглянул на него, все еще не зная, что сказать. Что вообще можно говорить в таких ситуациях? «Простите, что не умею следить за собственным языком, распишитесь вот здесь, пожалуйста, а потом вернитесь, когда мне стукнет восемнадцать, чтобы мы смогли продолжить»? Конечно, он мечтал об этом мужчине. Сложно было представить человека, который бы не мечтал, среди людей его возраста! Но Курт не то, что познакомиться с Блейном нормально не смог, но еще и испортил его мнение о себе настолько, что просить автограф для него придется, вероятно, Мерседес. Смущенно пискнув тихое «простите» Курт все же окончательно отошел от мужчины и поспешно направился за коктейлем, смотря себе под ноги. Хотя, признаться, коктейля ему уже хотелось далеко не так сильно, в голове лишь снова и снова прокручивался идеальный образ находившегося только что так близко человека. Вид у Блейна, конечно, был не самый лучший, но оно и было понятно в такое относительно раннее утро. Остатки аромата дорогого парфюма, наверное, нанесенного еще с вечера, спадающие на лицо кудряшки, невероятного цвета глаза, которые смотрели прямо в его собственные, пухлые губы, которые говорили слишком красивые слова на слишком красивом языке, и крепкая рука, что в определенный момент прижала к себе крепче. Курт охнул, почувствовав горячее прикосновение к своей спине снова. Сначала он даже решил, что это его воспоминания пробудили это ощущение, но вскоре услышал тихий смех брюнета за своей спиной. - Знаю, что сейчас я выгляжу не на все сто баллов, но дай мне пару часов, привести себя в порядок, и я сделаю вид, что решил, что тебе есть восемнадцать, - мурлыкнул Блейн на ухо мальчику, невинно улыбаясь делающему для него молочный коктейль парню за стойкой. Мужчина еще раз оглядел смущенного подростка, который бросил на него удивленный взгляд. Блейн искренне старался не улыбаться слишком довольно, но он никогда еще не видел никого прекраснее, чем был этот юноша. И нашел он его не в великолепном Нью-Йорке, не в жарком Майями, не в Париже на одном из модных показов, а в маленьком городишке Лайма, штата Огайо. Блейн понимал, что заниматься сексом с этим мальчиком он не намерен, но еще он понимал, что совсем не готов отпускать шатена от себя прямо сейчас без возможности увидеть его снова. Придется предупредить Пита, что он останется здесь на недельку-другую.

***

Спустя пару месяцев заголовки всех газет и журналов пестрили фотографиями известного Блейна Андерсона, который не так давно объявил, что больше не является завистным холостяком Америки. Точнее, завистным он все еще был, просто больше не холостяком. На фотографиях мужчина выходил из любимого тату-салона с новым рисунком на теле, который можно было разглядеть только за счет того, что волосы за ухом были немного выбриты, а внимание к местечку привлекала убранная за ухо сигарета. «Можно я у Вас отсосу?». Всем оставалось лишь догадываться, что же это означало, и только они с Куртом прекрасно понимали, что и к чему. Ну, еще и отец его любимого мальчика, которым, к слову, оказался тот самый мужчина в кепке из участка, и перед которым Андерсону пришлось еще долго крутиться, чтобы понравиться после того случая. А сейчас этот самый мужчина позволил своему сыну впервые поехать к Блейну в Нью-Йорк на каникулы, и Блейн уже предвкушал то, как дома его встретит теперь уже действительно его маленькое чудо. Чудо, с которым пока по-прежнему большинство вещей являлись незаконными из-за его возраста, но которое мужчина за эти пару месяцев уже полюбил сильнее, чем что-либо до этого. За такой короткий промежуток времени Блейн с Куртом невероятно сблизились. Они рассказывали друг другу то, что не могли рассказать никому другому. Знали друг о друге все до мельчайшей детали и с каждым днем влюблялись все сильнее. Конечно, сначала Блейн искренне пытался быть для мальчика только лишь другом. Но, поймав себя на мысли, что просыпается и первым делом думает о Курте, мечтает, чтобы он был рядом, и хватает телефон, чтобы написать парню, мужчина понял, что друг из него, слабо говоря, хреновый. И вечером Курт будет целовать Блейна за ухом, стараясь не повредить еще чувствительную кожу, нашептывать их любимую фразу и хихикать, потому что Блейн у него – самый настоящий дурак. И Блейн будет чувствовать себя самым счастливым человеком на Свете, крепче прижимая к себе хрупкое тело подростка и соглашаясь на бесконечные «дурак» и «люблю». Да, ему определенно следовало напиться в тот вечер и каким-то чудом оказаться в Лайме.