О латте, орхидеях и (не)случайных встречах

      Даша зевнула и уныло обвела взглядом зал, задерживаясь на часах, — посетителей не было, время близилось к вечеру, а конец смены все никак не наступал.       — Как думаешь, что наступит быстрее: конец света или конец смены? — неожиданно раздалось из-за спины, отчего Даша подскочила на месте.       Обернувшись, она обнаружила свою коллегу и по совместительству подругу — Юлю.       — Юля, блин, зачем так пугать? — возмутилась бариста, недовольно цокнув языком.       — Я тебя пять раз спросила: кофе будешь? Я виновата что ли, что ты молчишь и залипаешь в одну точку последние минут 10?       Даша закатила глаза.       — Кофе я тебе, кстати, принесла. Латте, как ты любишь — много молока и воздушная пенка, — оповестила Комиссарова и протянула бумажный стаканчик подруге.       — Спасибо, — благодарно улыбнулась Канаева, забирая стаканчик с эмблемой кофейни.       Когда же это закончится? — подумала она, закусывая губу и перебирая край фартука своей рабочей формы.       Глупо, конечно, но не на это надеялась Даша, когда собирала вещи в один конец из Волчанска в Москву. Она понимала, что перспектив в столице гораздо больше, чем в Богом забытом родном городке. Это она и объясняла своей бабушке, пытаясь убедить последнюю отпустить ее совершенно одну в далекий и такой большой город. После длительных уговоров старушка сдалась.       С детства Даша страдала синдромом отличницы, поэтому школа Волчанска была окончена с золотой медалью. Успехи учебе и в спорте помогли девушке поступить в хороший вуз на факультет экономики. Но финансы пели романсы, поэтому на 2 курсе Даша озаботилась поиском работы. Везде требовался опыт, которого она не имела, поэтому работа по специальности отпала сразу. Повезло устроиться официанткой в один неплохой ресторан, но очень скоро Даша вылетела оттуда за рукоприкладство в отношении посетителей. Так, во всяком случае, сказал ей администратор заведения, когда прощался с ней. Но на деле все было иначе — пьяный гость стал приставать к симпатичной длинноногой брюнетка, за что получил, что называется, в нос от принципиальной работницы.       Но и тут Даша не отчаялась, устроившись бариста в кофейню, которая и является ее рабочим местом последние полгода. Здесь она познакомилась с авантюристкой по натуре и просто хорошей девушкой Юлей, хоть и абсолютно противоположной по характеру, с которой в дальнейшем они вместе стали снимать квартиру и просто дружить.       Время шло, а перспектив, за которыми Канаева приехала из родного городка, все никак не было. Надежда на хорошую жизнь постепенно таяла.       От размышлений Дашу отвлек звук колокольчика, извещающего о посетителях.       — Смотри, какой красавчик, — дернув ее за рукав, зашептала Юля.       В дверях действительно стоял симпатичный молодой человек. Тяжело дыша, он упирался руками в колени и никак не реагировал на окружающую обстановку.       — Тихо, может, у него что-то случилось? Смотри, как запыхался! Может, он от кого-то бежал? Может, на него напали? — зашептала в ответ Даша подруге.       В это время Павел, так звали привлекательного незнакомца, отдышался и обвел взглядом помещение, в котором так неожиданно, но совершенно удачно оказался.       Оторвался, — облегченно подумал он.       Никак не думал Павел Аркадьевич, что ни к чему не обязывающая интрижка с замужней женщиной приведет к таким последствиям. Да, Светлана (или Оксана, черт знает, как звали эту длинноногую блондинку с третьим размером груди) предупреждала, что ее муж слегка того - буйный, но в действительности мужик оказался совершенно неадекватным. Он поймал Павла, когда тот выходил из машины, и хотел привлечь к ответственности, говоря простым языком, дать в морду любовнику непутевой женушки. На аргументы Павла мужик не реагировал, лишь сильнее свирепел, желая возмездия. Но не зря дедушка Павлика говорил: «дают — бери, бьют — беги». Это уже взрослый Павел Аркадьевич помнил отлично, поэтому и устроил этот марафон.       Место, в котором он оказался, представляло собой небольшой помещение, выполненное в теплых тонах. Парочка столиков у окон и витрина, полная всяких сладостей, за которой стояли девушки и недоуменно пялились на него.       Лучше, конечно, виски, но и кофе выпить тоже неплохо, раз уж я тут оказался, — проскользнуло в голове молодого человека. Уверенной походкой Павел отправился к витрине.       — Кофе, пожалуйста, — коснулась уха бариста просьба с таким невероятным акцентом.       Сердце Паши бешено стучало в груди, а опасность в лице ненормального мужа отпустила еще не до конца, поэтому он не переставал оглядываться по сторонам.       — Какой желаете? Более молочный или классику? С сиропом или без? — посыпались на него вопросы, в суть которых он совершенно не собирался вникать.       Павел сфокусировал свой взгляд на девушке, чьи внимательные медовые глаза в обрамлении густых ресниц уставились на него, ожидая пожеланий касательно напитка.       Симпатичная, — подумал он.       — На ваш вкус, милая леди, — томно произнес он и обворожительно улыбнулся, упираясь ладонями в столешницу.       — Хорошо, — кивнула Даша, — ваше имя?       — Павел. Заодно номерок свой напиши, а? — сказал мужчина и подмигнул шокированной от такой наглости бариста.       — Хорошо, Павел, — наигранно улыбнулась Даша и отправилась готовить латте такому бесцеремонному посетителю.       Молодой человек в это время любовался такой аппетитной пятой точкой этой красотки, что стояла к нему спиной, колдуя над его заказом.       — Прошу, — от созерцания его отвлекла Канаева, протягивая ароматный напиток, на стаканчике которого аккуратным женским почерком было выведено его имя, — с вас 200 рублей.       На столешнице оказалась купюра номиналом гораздо большим, чем стоимость латте.       Даша нахмурилась, мысленно подсчитывая, сколько она должна, и открыла кассу, набирая сдачу.       — Ваша сдача, пожалуйста, — протянула деньги она.       — Сдачи не нужно, красотка. Так что с номерком? Кстати, не желаешь поужинать в ресторане моего отеля? Тут недалеко, — не сдавал позиции Паша в надежде заполучить эту сексуальную девушку к себе в постель на эту ночь.       Не выдержав, Даша закатила глаза.       Если сначала этот придурок еще был терпим, то теперь его наглость просто не знала границ. Но он по-прежнему оставался гостем кофейни, поэтому хамить в открытую она не могла.       — Извините, Павел, но сегодня вечером я занята. Всего доброго, — как можно более доброжелательно произнесла девушка, делая акцент на его имени.       Мужчина усмехнулся и отпил латте, отчего над его губой оказалась пенка. Он коснулся ее языком, медленно слизывая.       — Что же, у тебя есть время передумать, — улыбнулся он и направился к выходу из кофейни.       Когда дверь за посетителем захлопнулась, Даша, все еще сжимающая в руке стопку денег, обернулась к своей подруге, что все это время наблюдала за разворачивающейся ситуацией и хитро улыбалась.       — Что это только что было? — недоуменно произнесла Канаева, указывая глазами на дверь.       — Ну, подруга, фортопопая же ты! Щедрости твоего нового кавалера можно только позавидовать. Спорим, что он еще не раз появится тут?       — Надеюсь, что нет.       Но мечтам Даши было не суждено сбыться, ведь с того дня Павел стал посещать эту маленькую кофейню ежедневно. Он мог нагрянуть в любое время суток и попросить приготовить что-нибудь на свой вкус. Каждый раз он оставлял ей непомерно большую сдачу и каждый раз предлагал поужинать, сходить в парк, в кино, в казино. Ответом каждый раз на его предложения был решительный отказ.       — Эх, Дашка, завидую я тебе. Ну что ты ломаешься? — вздыхала Юля после каждого отказа подруги, — С таким красавчиком грех и не сходить куда-то. Эх, мне бы такого Павлика, — мечтательно улыбнулась она.       — Да ты что, не видишь? Он же самый типичный бабник! Ему только секс и нужен, а ты знаешь, я не фанатка беспорядочных половых связей.       Однажды Канаева даже сварила отвратительную жижу цвета детской неожиданности в надежде отвязаться от настойчивого (и такого неразборчивого в кофе) посетителя, на что последний, отпив, лишь на мгновение скривился, а затем на его губах расплылась широкая улыбка. «Снова божественно, Даша», — промурлыкал он, особенно выделяя ее имя, а затем предложил ей полетать на воздушном шаре.       Ее имя, к слову, он выпытал у Юли. И небольшие факты из ее биографии тоже.       Их беседы всегда были короткими и не особо содержательными. Павел болтал без умолку, бесконечно делал комплименты, стараясь очаровать (затащить в постель), шутил и предлагал встретиться. Даша же старалась игнорировать его, вежливо улыбаясь и неизменно готовя ему различные кофейные напитки. Он действительно оказался владельцем отеля, что объясняло ежедневные чаевые, оставленные ей, крутую тачку, дорогие костюмы и непомерную уверенность в себе. И что вызывало к его персоне лишь больше недоверия со стороны Канаевой.       Павел Аркадьевич, поначалу возмущенный отказом какой-то бариста из маленькой кофейни, осознанно втянулся в эту игру под названием «затащи ее в постель». Затем название сменилось на простое «очаруй Дашу».       Ему в ней нравилось абсолютно все. И привлекательная внешность, и иммунитет к его подкатам. Последний, несомненно, только делал ее желаннее для него.       Подолгу Павел мог наблюдать, сидя за столиком у окна, за тем, как она готовит кофе, дружелюбно улыбается посетителям, ругается со своей рыжей подружкой, хмурится на запросы дотошных гостей, а иногда, когда никого, кроме него в кофейне нет, делает задание в университет, задумчиво покусывая кончик карандаша.       В стремлении очаровать Канаеву Павел очаровался ею сам.       Однажды вечером Павел спешил в полюбившуюся ему кофейню. Весь день тетя Эля, так неожиданно нагрянувшая в Элеон, грузила его делами, связанными с отелем и новым (очередным) инвестором в частности. Она была так настойчива в этом деле, что Паше удалось от нее отвязаться только вечером. Теперь он спешил к своей (именно так он называл в мыслях очаровательную брюнетку) Даше. На пассажирском сидении лежал аккуратный букет из любимых (это он узнал у рыжей подружки) Канаевой орхидей.       Паша нервничал, боясь опоздать. Время было позднее, и Даша, вероятнее всего, уже отправилась домой.       Припарковавшись у кофейни, в окнах которой, слава Богу, горел свет, Павел Аркадьевич выскочил из машины, не забыв прихватить букет.       Но неожиданно в глазах Паши потемнело, а сам он оказался на земле.       — Я же говорил, что не уйдешь, засранец! — заорали ему прямо в ухо.       Молодой человек раскрыл глаза, в которых все шло пятнами от удара головой, и попытался сфокусировать зрение на мужике, что навалился на него сверху.       — Думал, будешь спать со Светой и тебе за это ничего не будет! А? Отвечай!       А, так это тот же ревнивый придурок, — мысленно отметил Паша, а затем ему по лицу смачно прилетело кулаком.       Даша, работающая в этот вечер одна, потому что Юля слиняла пораньше на свидание с очередным бойфрендом, и собирающаяся домой, услышала возню на улице, а затем и крики.       Отставив кружку в сторону, она настороженно глянула в окно.       На улице была драка. Ну, как драка... Скорее мужик избивал своего противника, подмяв его под себя и совершенно не давая последнему шанса. Кулаки сами по себе сжались, и Даша, полная решимости, направилась к выходу из кофейни.       — Я же говорил, что найду тебя и закопаю! Говорил! — продолжал вопить ревнивый муж.       Сначала Паша пытался перехватить инициативу и хорошенько дать в табло этому идиоту, но положение у него было явно невыигрышным, поэтому он лишь вяло отбивался, стараясь, чтобы этот придурок не сломал ему нос.       Но вдруг удары прекратились, а мужик перестал свирепо орать ему в ухо.       — Эй, вы как? — послышался знакомый голос, а затем в поле зрения Паши появилась протянутая рука.       — Это ты? — удивился он, осматривая фигуру Даши, возвышающуюся над ним.       — Паша? — в ответ удивилась Канаева, — С тобой все в порядке? — засуетилась она и помогла ему подняться с земли.       Молодой человек крепко вцепился в руку своей спасительницы, ощущая, как голова идет кругом. Заметив на асфальте распластавшуюся тушу горе-мужа, он вопросительно посмотрел на девушку.       — Как это ты его так?       — Я каратэ занималась в Волчанске.       Совершенно не ожидал Паша таких боевых навыков от хрупкой на первый взгляд девушки. И уж тем более не ожидал почувствовать на своем лице такие нежные и робкие прикосновения.       — Паша, у тебя, кажется, нос сломан. Пойдем, — суетливо проговорила Даша, а затем заботливо повела его в кофейню.       — Подожди, — сказал Паша, остановившись.       Он поднял удивительно непострадавший букет с земли и протянул его своей спасительнице.       — Мне? — удивилась девушка, а затем улыбнулась, — Орхидеи — мои любимые.       Оказавшись в помещении, Даша усадила мужчину на стул, а сама отправилась за аптечкой. Вернувшись со всем необходимым, она смочила ватный диск перекисью и приложила его к ране на лице.       Паша зашипел сквозь плотно сжатые зубы.       — Больно? — тихо спросила Канаева, заглядывая в такие красивые глаза мужчины, — Ну, хочешь, я подую?       Павел Аркадьевич не переставал удивляться поведению этой девушки. Как она уложила этого придурка! Как решительно, сжимая кулаки, отправила его в нокаут. И как заботливо сейчас промывала его раны, дуя, чтобы ничего не щипало.       — Слушай, — начал он, — может, нанять тебя на роль телохранителя? Зачем тебе эта скучная работа в кофейне?       Паша задорно улыбнулся, вскидывая бровь, реакцией на что последовал тихий, но так ласкающий уши девичий смех.       — Спасибо за предложение, но хочется верить, что это последний подобный случай в твоей жизни и никакие охранники тебе не понадобятся.       Они продолжали улыбаться и смотреть друг на друга, пока Даша медленно смывала кровь с лица Павла.       Последний же любовался ею и наслаждался такими нежными прикосновениями.       Когда Паша перехватил ее руку, Даша удивилась и вопросительно уставилась на него.       И лучше бы она этого не делала, ведь она буквально утонула в этих глубоких глазах цвета такого любимого шоколада.       Ее дыхание перехватило, а в животе стал образовываться узел.       Нежно проведя пальцем по губам Канаевой, Павел Аркадьевич облизнул собственные губы и прикоснулся ими к щеке девушки, медленно скользя от скулы к губам. Не почувствовав сопротивления, он прижался своими губами к ее. Руками же обхватил за талию, прижимая к себе.       Весь мир вокруг Даши застыл. Кажется, даже настенные часы перестали отбивать свой монотонный ритм. Теряясь, не знаю, куда деть свои руки, она запустила их в такую шелковистую шевелюру Паши.       Окончательно Канаева утратила связь с реальностью, когда чужой влажный язык, не ощущая препятствий, оказался у нее во рту. Даша покачнулась, когда властные, но такие нежные руки рывком прижали ее к сильному мужскому телу.       Даша ничего не чувствовала вокруг себя, были лишь его руки, язык — ненормальный, твердый, врывающийся — и бедра, грубо поддающиеся вперед.       В один момент все исчезло. Даша открыла глаза и уставилась на Пашу, который сбивчиво дышал в паре сантиметров от ее губ.       — Кстати, что насчет ужина? — обольстительно подмигнул он.       Засмеявшись, Даша потянула его на себя, выдыхая в губы такое долгожданное «я согласна».