Рубашка

«Да будь же ты мужчиной хоть раз в жизни!», — в слезах крикнула она. Он нажал на курок. Раздался выстрел. Она резко вздохнула, а затем опустила взгляд и удивлённо посмотрела на рану. Через секунду обмякшее тело ударилось головой о пол. Пару недель назад Сэм вернулся домой раньше обычного. А ведь как чувствовал, что это скотина что-то да выдаст! На этот раз начальнику-самодуру взбрело в голову, что нужно устроить показательное увольнение, чтобы остальные начали работать усерднее. И кого же он выбрал в качестве козла отпущения? Вот козёл-то, а… А ведь нужно как-то расплачиваться по кредиту за двухэтажный дом в пригороде, который они с Марси приобрели почти год назад. Да, тогда всё казалось проще — перспективная работа, хорошая машина, безумно влюблённая в него девушка… Но полгода назад прежний начальник подал в отставку — поговаривали, что его шантажировала собственная секретарша, передавшая в итоге дело в суд, но благодаря его связям с судьёй удалось всё замять. Ну, или почти всё. Как бы там ни было, у руля компании оказался новый руководитель, который сразу же невзлюбил Сэма. Непонятно из-за чего — работал Сэм хорошо, однажды даже становился работником месяца. Но факт оставался фактом — сегодня его уволили. Сэм ехал домой в полупустом автобусе и думал обо всём случившемся. Он ехал в автобусе, потому что машину пришлось продать ещё год назад, чтобы собрать сумму для первого взноса за дом. Пока они жили в городе, Марси всё время устраивала ему скандалы, что хочет жить не в бетонной коробке, а где-то поближе к природе. Художнику, видите ли, нужен простор! Сэм сидел и пытался вспомнить, когда же всё пошло не так… Придя домой, он открыл входную дверь и увидел их. Два коричневых лакированных ботинка, стоявших на полочке для обуви. Рядом на полу валялся галстук. Сэм поднял взгляд на лестницу, ведущую на второй этаж. На ней лежала светло-голубая рубашка. Марси всегда говорила, что ему следует носить светло-голубой цвет, и даже купила пару рубашек, но он никогда их не носил. Сэм медленно, шаг за шагом, поднимался наверх, в направлении их спальни. Казалось, ступеньки стали в два раза выше — настолько сложно было поднимать ноги, словно налитые свинцом. Сэм подошёл к двери в спальню. Возле неё на полу лежало её тёмно-фиолетовое платье. Последний раз он видел её в этом платье на их прошлую годовщину свадьбы. Они пошли в ресторан, ели креветок и пили «Шордеанюр» 1961-го года, но весь вечер на её лице не было ни тени улыбки. Даже когда он сделал ей розочку из салфетки, как на их первом свидании, то уголки её губ было вздёрнулись, но, скорее всего, ему просто показалось. Сэм плавно повернул ручку и приоткрыл дверь. Разбросанная одежда. Смятые простыни. И подушка в бледно-розовой наволочке, которую намертво обвили побелевшие руки. Марси сидела посреди кровати, её ноги едва выглядывали из-под одеяла, а широко раскрытые глаза глядели в пол и не моргали. Она сидела так минуту, не осмеливаясь поднять взгляд и посмотреть на него. Из-за дверцы шкафа донёсся почти неуловимый шорох. Сэм перевёл взгляд туда, где внутри висели его светло-голубые рубашки. Сейчас он готов был поклясться своей жизнью, что одни плечики пустуют. Сэм медленно закрыл дверь и ушёл. Вернулся домой он лишь глубокой ночью. Марси в этот момент сидела на диване в потрёпанном домашнем халате, обняв колени, а рядом на кофейном столике стояла пустая бутылка вина. Она посмотрела на него. Он увидел пару чёрных полосок под её глазами. Она так и не смыла тушь. Сэм надтреснувшим голосом сказал: «Джонсон привезёт бумаги через пару дней», - а затем побрёл на кухню, чтобы сделать себе кофе. Кажется, когда он наливал воду в чайник, то услышал рыдания.   Через неделю по телевизору объявили штормовое предупреждение. Надвигался ураган, который уже окрестили самым сильным за последние десять лет. Сэм, сидя на диване, уже готов был переключить канал, как вдруг услышал эту новость. «Вот чёрт… Ладно, хорошо ещё хоть плачу за дом с погребом — будет, где укрыться», — подумал он. Марси домывала посуду после завтрака. Они с того вечера почти не разговаривали. Джонсону пришлось улететь в командировку, но он обещал буквально на днях приехать с необходимыми документами для развода. А пока что Сэм и Марси жили в одном доме, но теперь целыми днями он сидел в зале перед телевизором, потягивая пиво, а по ночам спал на раскладном кресле в гостевой комнате. «Я съезжу, куплю еды и воды, буду вечером», — бросил он, уже закрывая за собой дверь. Старый пикап, который он арендовал для перевоза своих вещей в съёмную квартиру, завёлся с третьего раза. В супермаркете Сэм вместо пяти минут простоял в очереди почти полчаса — все, кто услышал новости про надвигающуюся бурю, хотели пораньше запастись припасами. Разбирали всё, в том числе и консервированный горошек, который пылился на полках уже, наверное, несколько месяцев, если даже не полгода. Загрузив пакеты с едой в кузов, Сэм отправился домой. Вернее, в то место, которое он пока что называл «домом». Остановившись возле дома, он достал налобный фонарик из бардачка, вылез из пикапа, забрал из багажника две массивные сумки с едой и двинулся к погребу. Сняв замок, который уже покрылся лёгким налётом ржавчины, Сэм откинул крышку люка. Оттуда повеяло затхлостью. «Чёрт, нужно было подумать об этом ещё тогда, когда осматривал его в день покупки дома», — вздохнул он, а затем надел на голову фонарь, включил его и начал медленно спускаться вниз по железной лестнице, держа в одной руке мешок с едой, а второй хватаясь за перекладины. Внизу его ждало небольшое помещение с полками на стенках. Здесь он мог выпрямиться и стоять в полный рост, почти не касаясь головой потолка, однако площадь была всего лишь как его ванная комната, если даже не меньше. Да, пожалуй, вдвоём они здесь уместятся и смогут переждать пару часов. Сэм расставил банки с едой, поднялся за второй сумкой, проделал с ней то же самое, затем вылез наружу и закрыл крышку люка на замок. Теперь он был уверен, что они переживут тот день. Зайдя в дом, он увидел, что Марси сидит на диване и смотрит телевизор. «Тут сказали, что в подобных ситуациях появляется много мародёров, поэтому лучше держать рядом какое-то оружие на всякий случай — бейсбольную биту там или шокер», — бесцветным голосом сказала она. «У меня есть пистолет, так что всё будет нормально», — так же сухо ответил Сэм и пошёл на кухню. В последнее время он сильно подсел на кофе. Наступил тот день. По телевизору посоветовали уезжать, пока не поздно, а если обстоятельства не позволяют и есть какое-то убежище — спрятаться в него и переждать несколько часов, пока снаружи всё не утихнет. Сэм взял телефон, фонарик, револьвер, ключи и пошёл открывать погреб. Марси положила в сумочку свои драгоценности и пошла за ним. Небо уже затянуло грозовыми тучами, а ветер бил опавшими листьями по стенкам дома. Сэм поднял крышку и дал Марси фонарик. Пока она спускалась, он стоял, держа крышку погреба, и смотрел на их двухэтажный дом. Пока что «их» дом. А ведь когда они его покупали, то он думал, что когда-нибудь переделает гостевую комнату под детскую… «Спускайся быстрее!», — крикнула она снизу. Он отвлёкся от своих мыслей, залез внутрь и закрыл за собой крышку погреба, напоследок помолившись: «Господи, прошу тебя — лишь бы ураган обошёл нас стороной». Они сидели взаперти, освещаемые лишь светом фонарика, и слушали, что происходит снаружи. Прошел лишь час, но ему показалось что уже наступило утро следующего дня. И вдруг они услышали нарастающий рёв. Через минуту над их головами всё громыхало так, что у Сэма заложило уши. Эти полчаса были самыми страшными за последние несколько лет его жизни. Он осознавал, что лишь толстенная крышка люка отделяет их от разбушевавшейся природы, которая сейчас показывала человечеству себя во всей своей мощи. Но вскоре всё затихло. Сэм переждал пару минут, а затем вскарабкался по лестнице наверх. Он отодвинул массивный засов, надавил на крышку и… Ничего не произошло. Сэм попробовал ещё раз — ничего не вышло. Он, собравшись с силами, упёрся в эту дверцу, отделявшую его от остального мира, и изо всех сил начал давить вверх. Крышка не сдвинулась даже на миллиметр. «Видимо, что-то тяжелое упало сверху. Придётся вызывать спасателей, которые уберут ту чёртову штуковину, чем бы она ни была», — подумал он. Он спустился вниз, достал телефон и, не обращая внимания на вопросы Марси, набрал «911». В трубке раздался лишь трёхзвучный писк. Сэм похолодел. Неужели и сотовую вышку тоже повалило? «Крышку чем-то привалило, сети нет», — тихо сказал он Марси. Она резко замолчала и, кажется, на секунду перестала дышать. Они сидели в тишине уже несколько часов. Сэм пытался придумать способ, как им выбраться, при этом каждые несколько минут смотрел на дисплей телефона. «Нет сети». Ему становилось труднее дышать. «Чёртова паника», — подумал он и посмотрел на Марси. Её впалое лицо при свете фонаря выглядело ещё бледнее обычного. Он заметил, что она тоже тяжело дышит. По его спине пробежал холодок. Он поднялся к вентиляционной трубе, чтобы проверить свою теорию. Карман. Спички. Искра. Сэм смотрел на ровный язычок пламени, остолбенев от ужаса. Воздух не поступал в погреб. Обжёгший пальцы огонёк вывел его из оцепенения. Он постоял ещё пару секунд и ощутил, как паника полностью завладевает им. Он взлетел наверх и принялся молотить кулаками в крышку погреба, проклиная её на чём свет стоит. «Ну же, жизнь, ещё! Мне мало увольнения, измены жены и разрушенного дома! Давай мне ещё, сделай так, чтобы мы задохнулись, чёрт бы тебя побрал!». Марси сидела внизу, не смея пошевелиться. Она поняла, что случилось. Обессилевший, Сэм спустился вниз. Он сел и попытался перевести дыхание, но получалось у него это с трудом — воздуха становилось всё меньше и меньше. Вдруг он услышал всхлипы Марси. Он посмотрел на неё. Закрыв лицо руками, она сидела и почти беззвучно содрогалась от накатившей истерики. «Боже, как же меня так угораздило-то, а?», — наконец, сквозь слёзы произнесла она. Сэм уловил нотки злости в её голосе. «Нет, ну подумать только! Почему? За что, Господи?!», — продолжала она. Затем Марси подняла голову и посмотрела на Сэма. В её взгляде читалась ярость. - Какой же ты тюфяк! Какая же ты непереноси… - Марси… - Замолчи! - Марси, послушай… - ЗАМОЛЧИ, Я СКАЗАЛА! ДАЙ МНЕ ДОГОВОРИТЬ! Ты посмотри на себя! Да кем ты стал? Ничтожеством, беспомощным сопляком, который при каждом ударе жизни не защищается, а лишь подставляет вторую щёку! Тебя уволили — перестань ныть и найди другую работу! Сколько ты мне жаловался на своего босса? Да мне уже осточертело выслушивать твоё нытьё на эту тему каждый вечер за ужином! Ты стал таким жалким… А мне хотелось быть женщиной того, кто может постоять за себя. Поэтому я тебе и изменила — я больше не хотела быть твоей подушкой для нытья, я хотела снова стать слабой, стать женщиной! Марси попыталась вытереть слёзы, но они лишь размазались по лицу: - Вспомни, кем ты был раньше? Помнишь, как ты с гордостью рассказывал мне о том, кем ты видишь себя в будущем? Помнишь, как при каждой встрече, несмотря ни на что, мы забывали о реальности со всеми её проблемами, заботами и обязанностями? Как в те моменты мы вместе создавали свой уютный мирок? Как нам было хорошо в нём? Ты помнишь это? Сэм молчал. - И вот теперь мы оказались здесь, запертые, и у нас заканчивается воздух. Но ты ведь знаешь, что можно сделать. Признайся, ты ведь уже думал об этом. Одному человеку нужно в два раза меньше воздуха, чем двум. Нужно лишь просто нажать на курок. Давай, просто достань револьвер, заряди его, наведи на меня дуло и нажми на курок. Я же вижу, что ты хочешь жить и что ты хочешь отомстить мне за всё, по глазам ведь вижу… Ну же, давай! Давай! Сэм молча достал револьвер. Тот был уже заряжен. Он навёл его на Марси. Она резко замолчала на пару секунд, а затем расплакалась. Прошла минута. За ней — вторая. Сэм медлил. «Да будь же ты мужчиной хоть раз в жизни!», — в слезах крикнула она, смотря ему прямо в глаза. Сэм посмотрел на неё. Затем резко приставил дуло пистолета к своему сердцу и нажал на курок. Раздался выстрел. Она резко вздохнула, а затем опустила взгляд и удивлённо посмотрела на его рану. Через секунду его обмякшее тело ударилось головой о пол. Через полчаса абсолютную тишину нарушило мерное жужжание. Пришло смс: «Телефон снова в сети».