- они не сказали тебе?

Найл сидел в своей комнате, и нервно сжимал кусочек одеяла.Парень долго думал, звонить, или нет.Наконец, взвесив все «За» и «Против», блондин решился.Одной рукой достав телефон, и набрав до боли знакомый, и уже засевший в памяти номер, парень спокойно выслушивал гудки, пока наконец не услышал на том проводе любимый голос, и нечленораздельное *алло*. — Чувак, что это? В голосе Найла четко можно было услышать удивление. Зейн не знал, что ответить на столь странный вопрос от своего друга в пол первого ночи. — Да? — Я понимал тебя, когда сказали что ты заболел. Голос Найла потихоньку начинал дрожать, а руки инстинктивно сжимали одеяло с новой силой. — И ты пропустил целых полгода тура. Зейн ничего не понимал, но не стал перебивать приятеля.Он просто продолжал выслушивать ту тираду, что заготовил ему блондин. — Я ржал вместе со всеми, когда остальные смеялись так, что аж плакали, когда шутили о том, что ты ушел. Глаза пакистанца стали медленно округляться, а в голове зарождался вопрос.Неужели он еще не знает? — Я верил, что эти полгода все отмечали первое апреля и шутили о том, что тебе не нравится жанр, в котором мы поем. Кареглазый привстал с своей кровати, и поудобнее уселся на соседнее кресло. — Найл… Он хотел продолжить, но Хоран перебил его. — Но что за ерунда с клипом? Почему ты поешь без нас? Найл был подавлен, и Зейн это понимал.Парень еще ничего не знал, ему еще ничего не сказали, а Малик напрягался с каждой секундой все больше, не зная, чем их разговор закончится. — И куда ты делся когда мы записывали пятый альбом? Найл замолчал, ожидая оправдания от своего старшего друга.А что сказать Зейну? «Прости, Найл, но меня уже пол года нет в группе, и больше никогда не будет»? Малик не мог сказать подобное.Он понимал, что «убьет» своего друга морально.Но он и не мог молчать. Зейн глубоко вздохнул.Он надеялся, что Хоран говорит не об его уходе.Может Найл имел в виду что-то другое? Хотя о чем может идти речь, все и так давно стало ясно.Но спросить стоило. — Они не сказали тебе?  Да, глупый вопрос, но пакистанец не придумал ничего другого. — Сказали что? Найл действительно удивился.Что ему кто-то не сказал? Почему ему что-то не сказали? И почему это 'что-то' как-раз связанно с Зейном. Зейн, до конца все осознав, прошептал: «больные ублюдки». Найл не услышал.Он был погружен в свои мысли. — Найл, послушай меня.Все эти слухи…про мой уход, — вдох.Слова даются ему тяжело, но он должен это сказать. — Вобщем, это правда.  Вот, те слова, который блондин хотел услышать меньше всего.Бледная рука отпустила кусочек одеяла, которое было скомкано, как бумажный лисчточек.Хоран медленно сполз с кровати на пол, и, поджав колени, прошептал в трубку: — Зейн, это-же шутка, да? Малик тяжело вздохнул.Он сразу понял, что будет не легко.Не долго думая, пакистанец подскочил с кресла, и схватив с тумбочки ключи от машины, выскочил на улицу. — Нет, Найл, это не шутка.Ты должен это принять, как приняли остальные. Зейн говорил ерунду.Хоран не из тех, кто так просто принимает такие новости, так еще и от лучшего друга, который сам ему ничего не сказал, а остальные не передали ему информацию. Найл разочаровался во всем.В друзьях, в коллегах по работе, и в самом Зейне.Почему его друг сам ничего не сказал ему? Почему так тихо ушел? Почему не связывался с Найлом на протяжении этих девяти месяцев? Найл не знал ответа не на один вопрос, и от этого от его сердца медленно отваливались маленькие кусочки, превращаясь в острые осколки. Парень стирал очередную накатившуюся слезу, пока в то время его друг проезжал уже половину пути. — Найл, послушай.В этом нет ничего плохого, да? Я всего-лишь ушел с группы.Ты работал без меня почти девять месяцев, и сможешь работать дальше.Ушел я, но ребята остались. Зейн пытался утешить своего ранимого друга, но у него ничего не получалось.Найла мучал другой вопрос.И он задал его. — Почему? Пакистанец ничего не понял.Он уже припарковывал свое ауди около небольшого домика Хорана.  — Почему, Зейн? В сердце Малика не приятно кольнуло, когда он понял, что Найл плачет. Ну и что, что ему двадцать два года? Ну и что, что он парень? Ну и что, что он один из самых оптимистично настроенных людей? Он подавлен.Он разбит.Он обижен на ребят, на знакомых, на Зейна, на всех! Пакистанец уже открывал дверь в квартиру Хорана, когда услышал очередной 'почему' в телефоне, и в очередной раз он ничего не понял. Ему хотелось поскорее узнать, что имеет в виду Найл, и ответить на все его вопросы.Только бы простил… Он быстро снял с себя обувь, и прошел в комнату к другу.Перед ним сидел на полу Найл, поджав колени, и опустив свою голову. — Найл. Зейн говорил тихо, боясь напугать парня. Хоран не поднял голову, лишь сдавленно всхлипнул, и выпустил с дрожащей руки средство связи. — Зейн.Скажи мне, почему ты молчал? Найл наконец таки задал вопрос, состоящий не из одного слова, на что Зейн был ему весьма благодарен. Малик подошел к другу, и присел рядом, боясь сказать что-то лишнее. — Почему никто мне не сказал? Найл поднял на него свои заплаканные глаза, и это напомнило Зейну далекое прошлое.Когда им было шестнадцать лет, Хоран плакал по любым пустякам.Однажды он в голос разрыдался от того, что не успел купить настолько желанное мороженное.Но Зейн любил такого Найла.Он любил садиться с ним на полу, обнимать одной рукой за плечи, а другой зарываться в блондинистые волосы.Зейн любил успокаивать Найла.Любил быть ему нужным.Он наслаждался таким времяпровождением с лучшим другом. Но сейчас не тот случай, что бы наслаждаться. — Прости, Найл.Я просил ребят, что-бы они передали тебе эту новость, я не знаю, почему они… Малик оправдывался.Он думал, что сейчас эти слова успокоят его друга, и они, веселые и мирные, пойдут смотреть кино. Но этого было мало. — Нет, Зейн, не это, — Найл перебил его. — почему ты сам не сказал мне? Хоран стал ждать ответ, а Зейн просто не знал, что сказать. — Я…я…я боялся, Найл. — Боялся? Чего? Того, что я свяжу тебя, и скажу, что-бы ты не уходил? — Если бы, Найл, если бы. — Тогда чего-же ты боялся? — Твоей реакции. Найл не понимал.Точнее не хотел понимать. — Зейн… — Да, Найл, ты не ослышался.Я боялся твоей реакции.Я не смог-бы сказать тебе такое в лицо, зная, что ты расстроишься, и, возможно даже обидишься на меня. — Тогда почему не позвонил? Найл уже перестал плакать, а Зейн обнял его за плечи, и поглаживал спину. — Я же знаю, что ты не любишь узнавать новости по телефону.Поэтому я и попросил, что-бы парни сказали тебе.Но они у меня еще за это получат. Парни пару минут молчали, но Найла терзал еще один вопрос. — Почему ты не звонил мне? Зейн глубоко вздохнул.Он ожидал такой вопрос. — Даже не знаю.Ты мне не писал, и я думал, что ты обиделся на меня за то, что я ушел. Найл усмехнулся.Ничего глупее в своей жизни он не слышал.Как можно на такое обидеться? — Зейн… Хоран крепко обнял друга, показывая этим жестом, что простил его. — Я покинул группу, но никогда не покину тебя — прошептал Малик, и ответил на обьятия.