Ты меня бесишь

POV Карл Я отхожу от взвинченного Рона и продолжаю наблюдать за ним со стороны. Да, несмотря ни на что, я переживаю за него. Наверное, я все еще помню его тем дружелюбным парнем, там, в самом начале нашего появления в Александрии. Вероятно, я все еще думаю, что он безобидней, чем хочет казаться, поэтому не воспринимаю его как серьезную угрозу. Наша проблема в том, что мы разные, из-за чего у нас не всегда есть возможность услышать и понять друг друга. В любом случае, нам необходимо решить эту проблему в ближайшее время, только нужно придумать - как, а пока я переключаю свое внимание на несмелые языки пламени, которые незначительно рассеивают тьму на поляне. Он справился, но этому огню долго гореть не суждено. Он достаточно быстро засыпает, я же продолжаю держаться на расстоянии и уже думаю о... своей семье. Сегодня я мог поступить очень глупо: им нужно было мое участие, а я поддался мимолетному порыву - бросился на спасение того, кто слабее, кто нуждался в моей помощи сильнее, кто мог погибнуть из-за нелепой цепочки событий, совсем глупо. Но они же сильные, они должны были выбраться и без меня. А если нет? Ведь стадо было слишком большим. Некоторые мысли, как удары, и, пытаясь уменьшить неприятное давление в груди, я прижимаю к себе сильнее Джудит. Я не имею права сомневаться в них; я не должен жалеть о принятом решении; мне нельзя... Продолжить я не успеваю, потому что Рон беспокойно шуршит листвой в темноте и отчаянно что-то бормочет. Моя реакция незамедлительна, и, оказавшись над ним, я пытаюсь незаметно выровнять на секунду сбившийся ритм сердца и дыхания. Его просто мучают кошмары и холод. Возвращаюсь на свое место у дерева в одиночестве, теперь холодная ночь займется мной. Я уже чувствую, какой холодный воздух, как пробирается к моему телу свежий ветер. Становится холодно. Всего несколько часов до рассвета. Я оставил Джудит со спящим парнем, так как теперь уверен точно, это все еще тот же Рон, которого я узнал некоторое время назад. В отсутствии сестры я ощущаю больше готовности к нападению, к защите нас всех, но и ощущение образовавшейся пустоты поедает меня. Джудит заполняла ее, а теперь я с ней один, ничье тепло не оградит меня. Шарю рукой по земле, под пальцы попадается небольшой камень. Обхватываю его покрепче и ковыряю его острым боком рыхлую почву. Это успокаивает. Как я теперь отношусь к Рону? Раздражает ли он меня? Да, может быть, совсем немного. И дело тут не в его эмоциональных срывах или бездумных поступках. Дело в его непонимании, его неспособности признать, что, как бы ни изменился внешне, в своей сути мир остался прежним: ничто хорошее не продолжается в нем вечно. Он винит мою семью в разрушении своей жизни и не может понять, что его семья, Александрия, все то, чем он дорожит, все равно закончились бы. Раньше или позже, так или иначе, но все развалилось бы безвозвратно. Разница лишь в том, что рядом с нашей группой у всех этих людей, в том числе самого Рона и его семьи, больше шансов. Личное "хорошо" - понятие нестабильное и недолговечное, вне зависимости, где жить, чем жить, в каком окружении, это я и сам знаю абсолютно точно. Вся сила человека в возможности продолжать бороться, вопреки всему. У Рона этой силы нет, а жаль. Жалость, ее я тоже чувствую к Рону. Ее тоже немного, но она есть. Он столько времени провел за забором и так верил в надежность этих стен, что перед лицом реальности оказался уязвим. Парень, который до сих пор знал электричество, горячую воду и всякую технику, который искренне верил в прочность металла и вечность вещей, выглядит для меня сейчас даже не забавным, а жалким. Мне сложно смириться, что в нашем настоящем человек может не стремиться к борьбе, силе, желанию больше знать, желанию больше уметь, желанию защищать свою семью. Для меня этот человек заведомо мертв. Тогда почему я не дал ему умереть? Я не дал ему умереть, потому что завидую ему. Совсем капельку. Нет, правда, черт возьми, я в лесу, ночью, с ножом, парой патронов и людьми, которые надеются на меня. Что там, в прямом и переносном смысле, куда ни посмотри - я в дерьме, но все, что я могу себе позволить - это взбивать под собой землю камнем с самым непроницаемым видом. Рон кричит, бьет, впадает в истерику, отмывается от любой ответственности; Рон привык жить и быть простым подростком; Рон не считает, что кому-то обязан. А я, что я? Меня всегда окружали сильные мужчины. Нет-нет-нет, что я несу? Вернее сказать, меня окружают сильные мужчины. И я должен быть таким же. Мой выбор всегда был очевидным: нельзя быть слабым, нельзя плакать, нельзя сдаваться. Я знаю, что будучи ребенком, я мог бы быть им, но смотрел на свое окружение и пытался не разочаровать их, не создавать проблем, показать, что и на меня они всегда могут рассчитывать. Это вошло в привычку. Теперь даже в самые жуткие моменты отчаянья, боли, страха сжимаю зубы, чаще моргаю и держу бурлящую энергию в себе. А иногда так хочется выпустить, до крика, до кровавых ударов в стену, до истерики со слезами, до самого конца, но я не умею. Рон умеет, а я нет, и этого не изменить. Вырываюсь из омута мыслей и осознаю, что сжимаю камень до боли. Выпускаю его из хватки пальцев и с шипением кривлю лицо, выражая досаду, что позволил себе лишнее: еще не хватало пораниться из-за собственных психов. POV Рон Я просыпаюсь от того, что ребенок в моих объятиях начинает шевелиться и активно сопеть в мои ключицы. Тело, то ли от вчерашнего бегства, то ли от некомфортного сна, неприятно ломит. Я чувствую себя мерзко. Сажусь и осматриваюсь по сторонам, продолжая прижимать к себе теплый сверток. Рассвет уже в самом разгаре, а Карл не обращает на нас никакого внимания и, как заведенный солдатик, вышагивает по периметру поляны. Будет громко заявить, что он пугает меня таким безразличием, скорее, просто настораживает, и я не рискую лезть к нему, особенно после вчерашнего вечера. Посадив Джудит на свои колени, я внимательно наблюдаю за ее такими чистыми глазами с детским взглядом, мягкими розовыми губами и маленькими пальчиками, которые она тянет в рот. На одно мгновение меня это так утешает, все мысли отходят на второй план, и я улыбаюсь. Забавная у Карла сестра, но это ненадолго, наверное, ведь папочка позаботится, чтобы и из нее выросло такое же ничтожество, как Карл. *** Я немного отхожу от нашей поляны, когда сидеть и ничего не делать становится невыносимо, а молчание Карла делает только хуже. Он просто бесит. Сколько можно? Я решаюсь только осмотреться, в радиусе нескольких метров максимум, чтобы не видеть его назойливое, однако бесполезное присутствие. Карл меня, конечно, охерительно выводит из себя, но я не самоубийца, чтобы бросать его совсем, я же все понимаю, и эти сравнительные характеристики себя и Карла - да, он круче - меня тоже бесят. Одной рукой я поддерживаю Джудит, а второй сжимаю обломок толстой ветки с острым концом. Я не уверен в том, что поступаю правильно, но я видел Карла в деле весь вчерашний день и, мать его, он не делал ничего такого, чего при желании жить не сделаю я. Я иду очень осторожно, но едва ли у меня выходит быть тихим. Я не знаю, как реагировать, когда в гуще деревьев и поваленных кустов вдруг замечаю разбитую машину. Я типа везунчик этим утром? Надо бы сказать Карлу и пойти туда вместе. Хотя, разве я не смогу справиться сам? Я делаю шаг вперед, сейчас разберусь. Я неспешно прогуливаюсь вокруг автомобиля. Он явно стоит тут недавно: еще не покрылся плотным слоем грязи. Останавливаюсь у окна и заглядываю внутрь. Нервно вздрагиваю, когда замечаю за рулем мертвую блондинку, она еще даже не до конца преобразилась в чудовище. Чем-то похожа на мою маму, поэтому сглатываю комок в горле и силюсь сдержать слезы. Я не обнаруживаю в своей находке опасности и решаюсь открыть машину. Легкий щелчок, и водительская дверь поддается. Открываю ее шире, из салона вырывается отвратительная вонь, и я не могу полностью сдержать кашель. В новом мире именно эта несдержанная реакция заставляет мертвеца опасно шипеть и с предвкушением подаваться всем телом в мою сторону. Блядь, она же не выглядела ходячей и даже укушенной! Мои руки дрожат, я не готов реагировать так быстро. Джудит рядом чувствует мое состояние и начинает беспокоиться. Ее предупредительное хныканье несколько отрезвляет меня. Я должен ударить? Я не хочу, но, попав в такую переделку, желание выжить бьет в голову сильнее и не дает здраво мыслить. Сжимаю кусок ветки, зажмуриваю глаза и бью в голову. С отвращением ощущаю, как острый слом ветки входит в плоть, но продолжаю слышать кровожадное хрипение. Открываю глаза и в шоке смотрю на то, как мое оружие вонзилось немногим ниже виска. Выглядит уродливо, но никак не мешает мертвецу охотится на меня. В панике хватаю воздух ртом и не знаю, что делать дальше. Не выпускаю из рук ветку, ведь теперь именно она не дает женщине выбраться из машины или добраться до моего тела и Джудит у меня на руках. - Бить нужно вот сюда, тебе нужно уничтожить мозг. - Прямо перед моими глазами лезвие ножа с треском входит в висок, после тонкая рука напрягается сильнее, и лезвие с багровыми разводами выскальзывает из чужой головы. Тело блондинки падает вперед, я успеваю отпустить ветку и отступить на шаг, толкая парня за своей спиной. И в этот раз Карл. Никогда не думал, что скажу это, но, пиздец, как приятно слышать его спокойный голос и ощущать его теплое дыхание на своем плече, вместо какого-нибудь зловонного шипения в затылок. Меня в очередной раз клинит, но я даже не хочу думать в этот момент о том, что с таким же хладнокровием этот мудак убьет и мою маму, при возможности, ведь в его семейке так принято. Не собираюсь благодарить Карла за спасение, бросаю на него взгляд "да-да, и в этот раз ты успешно справился с ролью героя" и добровольно отдаю ему сестру, когда он тянется за ней. *** Эта женщина совсем не собиралась умирать так скоро: в ее багажнике я нахожу несколько яблок, пару бутылок воды и еще немало всякого хлама. С одной из бутылок мы расправляемся сразу, еще одну негласно оставляем на следующий раз. Мне приходит очень даже разумная идея - накормить Джудит, и я понимаю, что яблоки тут будут очень кстати. - Я видел у тебя маленький нож, можешь дать его? - Я устраиваюсь на ближайшем поваленном дереве, раскладываю свои находки рядом и даже не смотрю в сторону Карла. Парень без слов протягивает мне ножик, я удивлен, но вида не подаю. Вытираю острое лезвие о свою рубашку, разрезаю пустую бутылку на две части и зажимаю полученный стаканчик между коленок. Яблоко оказывается спелым и сочным, а нож у Карла острый. Я без труда очищаю плод и беспорядочно вонзаю в мякоть лезвие. Чувствую, как увлеченно наблюдает за моими действиями рядом стоящий парень. Нельзя сказать, что блюдо получается идеальным для кормления маленького ребенка, впрочем, я думаю, Джудит голодна настолько, что ей плевать, чем ее накормят. - Вот, натуральный продукт, покорми ее, - протягиваю стакан Карлу. - Спасибо? - Его голос тихий и сомневающийся, а кожа пальцев прохладная, будто он не уверен, стоит ли ему благодарить меня. - Не за что. - Резко одергиваю свою руку и отвожу глаза, начиная собирать наши небогатые запасы в рюкзак. - Я просто не хочу сдохнуть в этом лесу только из-за того, что она будет плакать. На самом деле, я не настолько черствая скотина: Джудит очень милая девочка и, вообще, я ей очень благодарен за тепло ночью и душевный свет днем, мне было приятно сделать для нее что-то полезное. Просто Карлу лучше об этом не знать. Не хочу быть с ним откровенным и отвечать на его вопросы. Уверен, ему будет очень интересно, как я додумался до этого хода с яблоком, а для меня будет трудным объяснять, что тяжелые времена бывают у всех, что меня это нехитрое занятие всегда отвлекало от скандалов родителей, а Сэму всегда нравилась моя забота. Я не готов говорить с ним о своей семье, пусть лучше считает меня уродом. POV Карл Весь сегодняшний день Рон немногословен и подавлен. Иногда я думаю заговорить с ним, но боюсь навязаться и останавливаю себя. В целом, я понимаю его состояние, сам ощущаю что-то подобное, только не так остро и выгляжу лучше. Вообще, на мой взгляд, с Роном все не так плохо: он идет вперед, здраво соображает, помогает мне с малышкой, и эта его утренняя выходка. Я, конечно же, следил за ним утром. Он способный парень, из него может выйти хороший боец, а то, что у него не сразу получилось - ерунда. Копилка моих косяков тоже не самая маленькая. Пока нет необходимости, как он выразился, бесить его, вмешаюсь, когда будет повод. POV Рон Не могу поверить, что уже пошли вторые сутки наших скитаний по лесу. Иногда я думаю забить на всю свою гордость и спросить у Карла, когда мы выйдем хотя бы к дороге, чтобы не было так тяжело идти, чтобы не находиться в таком жутком напряжении, но в каждый новый раз я представляю холодный взгляд светлых глаз и передумываю. Карл меня в течение дня не задевает, а я слишком сосредоточен на переменчивых мыслях о родных: я так и не определился, смею ли надеяться увидеть их еще когда-нибудь. Вечером все наше общение Карл сводит к нескольким красноречивым взглядам. Я делаю порцию пюре для Джудит, а ее старший брат хрустит ветками и листьями где-то поблизости. Он возвращается с полными руками, хмурит брови и сосредоточенно готовит основу для костра; я терпеливо жду своего хода и в нужный момент достаю зажигалку. Не придумав ничего нового, Карл вновь кутает сестру в свою рубашку, а я аккуратно укачиваю ее в своих объятьях. Я также с сомнением наблюдаю за тем, как парень вертит над костром две палочки, небогато усыпанные нанизанными грибами. В какой-то момент он явно остается удовлетворен готовностью ужина и протягивает мне мою порцию. - Я не буду это есть. - Я пытаюсь остаться равнодушным, но тень брезгливости отражается на моем лице. - Рон, ты должен поесть. - А вот Карлу удается держать свою невозмутимость. - Я. Не буду. Это. Есть. - Четко разделяю слова и бросаю на него тяжелый взгляд, вчера сработало. - Рон, - парень хмурится и уже готов умничать. - Какое тебе дело до меня? Неужели не ясно, это я в рот не возьму! - Нет, я не думаю, что Карл меня отравит, хотя кто знает его благие намерения, просто все это кажется мне противным, меня скорее стошнит, чем я смогу это нечто проглотить. - Знаешь, если мне придется спасать тебя из самого пекла, я хочу знать, что спасаю человека, а не обреченную на голодную смерть тушку, ради которой и рисковать не стоило. - Карл продолжает тянуть ко мне руку с жалким подобием пропитания и выглядит забавно в своей многословности, будто ему лень трепаться, но убедить меня надо. - Не убедил, Карл. - Аргумент был хороший, только эти лесные дары выглядеть аппетитнее не стали, да и просто не буду. - Хорошо. Тогда сделаем по-другому. - Парень убирает палочки с грибами в сторону, складывая их рядом, на своем бревне. - Послушай, Рон, дело в том, что сейчас мы оказались вместе, и только вместе мы сможем достигнуть общей цели. Общая цель у нас есть - ты хочешь домой, к маме и брату, я хочу в лагерь, к своей семье. Я не прошу, чтобы ты считал меня другом, слушался меня, и мне плевать, что ты думаешь обо мне, моих близких и прочем хламе в твоей голове. Просто давай договоримся не пренебрегать своими потребностями и поддерживать друг друга, чтобы выжить. Я понимаю, что не могу дать тебе твоей привычной жизни, но я пытаюсь просто тебе помочь, чем могу, не потому что хочу, так надо. Тебе нужна защита и еда, мне нужна помощь с Джудит и спать хотя бы иногда. Не спорь, просто поешь, это нужно нам всем. Карл замолкает и в ряду с моим эмоциональным всплеском, относительно его такой длинной и пламенной речи, пропитанной нотами легкого раздражения и желания построить меня, я добился своего, ко мне приходит осознание, что, блядь, этот благородный мудак ведь и глаз не сомкнул прошлой ночью. Как можно быть таким идиотом? Ну, как? Было так трудно растолкать меня? Тоже мне! Ладно я, а... Чертов, чертов Карл! Ведь это я вчера кричал про равноправие, а теперь это все идет мне в упрек, что он измотан, и мы все в повышенной опасности. Я сжимаю кулаки, сильнее прижимаю к себе Джудит и испепеляю взглядом парня напротив. Исчезни. Ты меня бесишь. Он, уже закономерно, стойко выдерживает мой взгляд и предпринимает новую попытку всунуть мне мою порцию. Я ведусь, забираю палочку, иначе все же получится, только пусть уже свалит спать, с глаз моих.