Эти янтарные глаза...

      

FUKURODANI

      Эту надпись на английском языке за прошедшее время Айа смогла изучить от и до: все те золотые ниточки, которыми было вышито название школы — они такие ровные, светлые, а когда на них падает тень, то немного таинственно поблескивают. Некоторые, выбившиеся из золотого узора, нити заставляли задуматься сколько же лет эта олимпийка служит своей школе. Может быть, лет десять или пятнадцать?.. А, наверное... Нет, точно, идущий перед ней парень далеко не первый носитель этого элемента одежды. Но, не смотря на эти золотые буквы, которые кажутся идеальными, если их внимательно не рассматривать, то олимпийка всё еще неплохо выглядит и не менее хорошо сидит на своём нынешнем владельце.       Однако, если присмотреться, то Бокуто очень идёт белый цвет. Наверное, так кажется из-за окраса его шевелюры, который, как Ю недавно заметила, чем-то отдаленно напоминает зебру.       "Хотя, думаю, что ему любой цвет пойдёт, будь это даже самый отвратительный кислотно-розовый..."       Внезапно курносый нос девушки стал неприятно чесаться, и не успела сама Айари среагировать, как по коридору с очень громким, но коротким эхом раздалось: "АПЧХИ!"       Котаро, который до этого момента явно находился не на третьем этаже школы Шинзен с сильно урчащим от голода животом, а на первом этаже, в столовой, где он уже мысленно энергично уплетал рис с мясом, застыл на месте, как вкопанный, явно не ожидая от с виду хрупкой и маленькой девочки такого внезапного, просто оглушительного "взрыва". Кажется, что даже волосы капитана вздыбились от пережитой неожиданной ситуации.       — Ого-ого-о! Креветка, что ты творишь?! Я уж думал школу бомбят! — удивленно вскркнул Котаро, оборачиваясь в сторону Ю. — Блин, нельзя же так пугать!..       — Прости, Бокуто-сан, — смущенно утерев нос тыльной стороной ладони, Айари сжалась, прижимая скрещенные руки к груди.       — Тебе холодно, Ай-чан? — и, не дожидаясь ответа, Бокуто бесцеремонно ухватил предплечье девушки, тут же возвращая руку назад. — Да ты вся, как ледышка!       — Давай, пойдём скорее, пожалуйста, Котаро-сан.        Не изменяя позы, Ю аккуратно обошла Бокуто с правой стороны и уже было спокойно засеменила к двери, до которой, кстати, оставалось совсем немного, как вдруг была внезапно остановлена и возвращена на три шага назад, вновь, бесцеремонно схватившей её предплечье, сильной рукой капитана. Менеджеру даже на секунду показалось, что от такого тёплого касания Бокуто её руки меняют свой сиреневый, совершенно нездоровый цвет кожи, которым её одаривает прохладный воздух, на естественный цвет теплокровной человеческой руки, и даже боль в ушибленной коленке постепенно утихает.       Развернувшись ровно на сто восемьдесят градусов, Ю не удержала равновесие, врезавшись носом в грудь Бокуто где-то на уровне солнечного сплетения, и с удовольствием уловила еле заметный запах выглаженной и выстиранной футболки, которая несколько дней после стирки явно пролежала неиспользованная, уже почти утратив запах стирального порошка.       Но то, что случилось потом, заставило лицо Ю просто запылать жаром тысячи печей и зажечь щёки, подобно светофору на пешеходных переходах: не слишком тёплая, но почему-то такая приятная ткань олимпийки, с запахом освежителя, смешанного с потом, и легким, но хорошо ощущаемым запахом одеколона, заботливо легла на плечи Айари. Она была такая широкая и большая для девушки, что та могла без проблем укутаться в неё, как в одеяло — так делала Айа, когда находилась дома абсолютно одна. Этот жест сразу вернул волейболистку домой, где она могла несколькими часами сидеть в одеяле с кружкой горячего чая и пачкой овсяного печенья перед компьютером, смотря мультфильмы, которые сошли в мир общественного телевидения после того, как торжественно побывали на экранах кинотеатров.       — Э-эй, Ай-чан, только не говори мне, что у тебя температура! — склонившись так, чтобы теперь их лица были на одном уровне, с взволнованно сказал Бокуто.       — М-мне просто жарко, — пролепетала Ю себе под нос, зачарованно смотря в золотистые глаза Котаро, словно загипнотизированная.       — Жарко?.. — недоумевающе склонив голову вправо, Бокуто резким, но в то же время мягким движением приложил свою руку ко лбу девушки, тем самым еще больше заставляя Ю краснеть от смущения, а сердце бешено биться в груди. И Айа постоянно думала: действительно ли он не замечает её состояния? Потому что девушке казалось, будто её лицо уже могло легко посоревноваться в цвете с самым большим и самым красным фейерверком в мире. Ри уже не задавала себе вопрос, почему её мозг, её кожа, её сердце, в конце концов, так ненормально реагирует на этого странного парня, похожего внешне чем-то на сыча.        — Тогда отдавай мне мою кофту!        Отдать?.. Будь на месте Айари любая другая японка, она бы наверняка подчинилась, ведь как-никак сам семпай велел. Однако кареглазой было уж слишком хорошо находится в его олимпийке, чтобы её так просто отдать. Слишком сильно ей понравилось находится в этой бесформенной спортивной одежде, практически висевшей на ней. И Айа без сомнения хотелось чувствовать вокруг себя то невидимое, но хорошо ощущаемое носом облако с притягательным запахом мужского одеколона. Естественно, истинная причина была другой и, скорее, больше подсознательно да необдуманно она затеяла эту маленькую игру...       Волейболист уже потянул руку с целью стянуть элемент своей одежды с подруги, как его пальцы так и не достигли цели, банально схватив только воздух перед собой, — Айари резко отпрянула и, быстро всунув руки в рукава олимпийки, повернулась и рванула, что есть силы, в сторону лестницы. Несколько удивленный такой наглостью своего кохая Котаро, недолго думая, побежал следом за кареглазой с громким криком:       — Стой!