Принципы перца

Глядя на своё отражение в зеркале, Шон отметил покрасневшие веки и осунувшиеся щеки. За целый день допросов они не продвинулись ни на шаг, сумев лишь узнать, что покойный был говнецом и не жаловался на здоровье. Раздражения добавлял Крайчик, осмелившийся по окончании допроса подмигнуть Нику и попросить номер телефона омеги. Именно тогда Шон не удержался и рыкнул, демонстрируя альфьи клыки, но, поймав на себе удивлённый взгляд напарника, смущенно уткнулся в записи допроса, едва за начальником охраны закрылась дверь. Выйдя из туалета, альфа посмотрел на Ника, стоящего у стены со сложенными на груди руками: - На сегодня всё. Кого не застали - пригласим в участок. - Заедем поужинаем, потом в участок, напишем рапорт, и надо получить ордер на обыск квартиры Бига. Шон кивнул и открыл двери клуба, пропуская омегу вперёд: - Куда на ужин? - Я знаю одну забегаловку в китайском квартале, она закроется через неделю, и мы просто обязаны успеть поесть чёрную китайскую курицу, потом там откроют магазин небесных фонариков. Фонариков, прикинь? Да кому они нужны? - Чёрная курица? Её красят что ли? Ник снисходительно поправил ремень безопасности на плече альфы, обдавая ежевичным ароматом, источаемым запястьями, а потом сунул под нос фото в телефоне: - Это из-за эумеланина. Жаль, что хозяин решил продать своё заведение, эту курицу готовят только там. Очень-очень полезно для укрепления альфьей силы. Шон сомневался, что сможет съесть нечто черно-серое, плавающее в бульоне, но запах оказался очень даже привлекательным. Ник щедро сыпанул молотого перца в обе тарелки и переглянулся с хозяином, который улыбался им из-за невысокой стойки: - Он первый раз эту курицу видит. Хозяин пробормотал что-то на своём родном языке и, слушая ответное непонятное чириканье Ника, альфа мужественно зачерпнул ложкой бульон. - На вид неказисто, но очень вкусно. Передай хозяину, что теперь я буду жалеть о закрытии его заведения. Кстати, почему он продаёт забегаловку? - Шон благостно откинулся на спинку деревянной скамьи, чувствуя, как сытость заставляет глаза слипаться. - Сыну учёбу оплачивать надо. А "фонарики" предложили хорошую цену. Место ходовое. Старый Ван займётся акупунктурой и торговлей бальзамами непонятного происхождения с лотка на улице в торговых рядах. Кстати, если ордер получим сегодня, сможем наведаться в квартиру Бига в ночи, как ты на это смотришь? Шон смотрел на это отрицательно, потому что ему хотелось спать, но, не желая показывать слабость, закивал: - Отлично. - Думаю, никто не слышал о его жалобах на здоровье из-за того, что он не хотел терять свой образ крутого альфа-самца. Вы, альфы, не любите, когда вас начинают жалеть. Нам надо будет найти врача, к которому наверняка обращался наш покойный, и поподробнее расспросить супруга. - Он покерный игрок. Наверняка умеет блефовать, - Шон потёр лицо ладонями и решил сходить ополоснуть глаза холодной водой. - Я отлучусь на пару минут. Проходя к закутку с туалетом, альфа привычно отметил, что с наступлением вечера народу набилось в маленький полуподвальчик вполне себе прилично, но в очереди стоять не пришлось. Открутив кран умывальника, он ополоснул лицо водой и помотал головой, отгоняя усталость. Крики, донесшиеся до него из-за закрытой двери, заставили мгновенно напрячься и схватиться за кобуру. Приоткрыв дверь, он успел увидеть, как мелкий и тщедушный альфа прижимает к горлу владельца забегаловки огромный нож: - Никому не двигаться! Если кто пошевелится, отхерачу ему голову в миг! - Большая, большая ошибка так говорить, - до Шона донёсся спокойный голос Ника, который стоял у их столика, пока толпа посетителей с визгами прорывалась к дверям, не обращая внимания на нож, приставленный к горлу пожилого альфы. - Опусти нож и скажи, чего ты хочешь. - Деньги! Я знаю, что ему заплатили фонарщики, и вся сумма у него сегодня здесь! Он вечером собирался в банк! - напавший чуть взвизгивал и нервно перебирал тонкими ногами, не торопясь отпускать старого Вана. - Ван, ты зачем всем рассказал про деньги? - Ник краем глаза уловил движение и чуть подмигнул Шону, еле заметно кивая в сторону открытой двери кухни, предлагая обойти напавшего сзади, пока он будет отвлекать его разговорами. - Я только повару рассказал! - Ван хрипло и часто дышал, кося глазами на нож у горла. - Гони деньги! - преступник снова взвизгнул и чуть надавил на кожу, заставляя владельца испуганно и умоляюще посмотреть на Ника. - Отдай ему деньги, Ван. Видишь же, у тебя выбора нет, а парень нервничает. Неровен час, рука дрогнет и всё. - Деньги в сейфе в кладовке, вместе с накладными на товар и купчей, - Ван осторожно махнул рукой за спину, и в этот момент Шон молниеносно приставил пистолет к виску паренька: - Опусти нож. Медленно опусти его на стойку и подними руки. Шон не успел понять, зачем Ник наводит на него пистолет, но когда за его спиной кто-то утробно взвыл и кастрюля с супом ляпнулась на пол, обдавая брызгами кипятка, он успел увидеть огромную тушу омеги-повара, пытающегося вырвать преступника из его рук: - Бежим! - заорал повар, не обращая внимания на простреленную руку, и тщедушный ласточкой последовал за ним, толкнув Вана на альфу. - Там есть второй выход! - Ник перепрыгнул через стойку, и Шон забежал в маленькое помещение, увешанное блестящими кастрюлями и поварёшками всех калибров. Преследуя по узкому переулку двоих беглецов, альфа отметил, что напарник не отстаёт: - Они разделились. Тощий на тебе! Повар сдался первым, что было вполне ожидаемо, учитывая его комплекцию, и, развернувшись, пошёл на Шона, не обращая внимания на оружие в руках полицейского: - Отпустите моего альфу! Это я его заставил! - Это вы расскажете в участке, – Шон не сводил глаз с толстого омеги, тяжело пыхтящего после марафонского забега. Альфа мог только надеяться на то, что напарник разобрался со вторым преступником, но понял, что ошибся, когда до его ушей донёсся гневный вопль Ника: - Он укусил меня за зад! Он укусил меня за зад! В голове Шона вихрем пронеслись ужасные в своей подробности картины голого покусанного зада омеги, и он упустил момент, когда повар кинулся на него, пытаясь повалить и отобрать пистолет. Ударив напавшего рукояткой в висок, он столкнул тушу с себя и бросился за угол, откуда доносилась отборная ругань: - Это был мой зад! Да как ты посмел? Мне теперь уколы от столбняка делать! Наверняка зубы не чистил пару лет! Ник стоял рядом с сидящим на земле тщедушным альфой и при виде Шона укоризненно закатил глаза: - Он укусил меня за зад! - Я не хотел, - проблеял растерянный преступник, видя, как глаза альфы наливаются красным и он снова берёт его худое тело на прицел. - Два дебила! - Ник похлопал по крыше патрульной машины, куда была утрамбована незадачливая парочка, а потом попытался отцепить от себя старого Вана, не перестававшего благодарить омегу за спасение своей шеи и сейфа. - Нет, три дебила! Ван, в следующий раз молчи и никому не говори, когда получишь крупную сумму. Глядя на то, как омега потирает укушенный зад, Шон вытер пот со лба и устало прислонился к стене дома. Страх за напарника был слишком сильным. Может, потому что напарником был омега, а не альфа или бета. Надо как можно скорее уговорить кого-нибудь поменяться с ним местами. В участке как всегда было оживлённо, несмотря на поздний час, и Вильямс заулыбался, привлекая внимание остальных к вошедшим: - Стенли, тебя ждёт очередная малолетняя парочка, застуканная в туалете торгового центра за попыткой заняться диким, жарким первым сексом. Мы оставили их тебе, зная, как ты любишь воспитывать молодое поколение. Родители уже едут за ними, и у тебя примерно минут двадцать. Лицо Ника озарилось радостной многообещающей улыбкой, о которой Шон предпочёл бы забыть, когда они увидели смущённо краснеющих альфу и омегу лет семнадцати: - Заходим в кабинет, - Ник гостеприимно распахнул двери, и Шон зашёл следом, желая узнать, что будет дальше. Через пять минут он уже пожалел, ибо включённый проектор демонстрировал молодым влюбленным, желавшим познать прелести секса в общественном месте, картинки больных сифилисом, гонореей и прочими заболеваниями, передающимися половым путём, в то время как Ник постукивал указкой по особо удачным снимкам: - И вы ведь не подумали о предохранении и гигиене. Какой уважающий себя омега допустит, чтобы его первый раз был в кабинке туалета? Можно было снять номер в гостинице или отеле любви, или дождаться, пока родители уедут из дома на выходные! Спид не спит, и хламидиоз не дремлет! Молоденький омега, зеленея лицом, смотрел на экран, а его альфа отвернулся, намереваясь потерять сознание. - А беременность? Вы не думали про беременность? Хочешь стать отцом в семнадцать и забыть про учёбу, поставив крест на своей свободной жизни? Где-то у меня было видео про роды… - Ник отвернулся, а затем наклонился к ящикам стола, и Шон отчаянно засемафорил парочке, позволяя им выбежать из кабинета. - Куда они ушли? Я собирался им ещё показать, как надо надевать презерватив на банан! – омега был явно расстроен побегом и участием Шона в организации побега. - В наши обязанности входит и просветительская деятельность! - Входит, - согласился Шон, отгоняя видение Ника, надевающего презерватив на банан. - Но у нас ещё рапорт о задержании и отчёт о допросе. - У меня зад покусан, - Ник вдруг умильно улыбнулся. - Сидеть больно. Давай отчёты и рапорт на тебе, а я за ордером, а? Заполнив рапорт, Роско устало потянулся и вздрогнул, когда ему под нос курьер сунул букет белых лилий: - Это место Ника Стенли? Распишитесь за доставку. Глядя на букет, веником распластанный на столе, Шон раздумывал, не порвать ли ему сиреневую картонку, на которой было криво нацарапано послание для омеги. Максимилиан Крайчик тоже был альфой, на которого длинные конечности Ника произвели неизгладимое впечатление. «Ваши ноги достойны похода в лучший ресторан города. Бронирую столик на воскресенье. Шесть вечера.» - Пф-ф-ф-ф-ф… - Ник сунул веник в ведро, не глядя. - Это не карамельки. На что он рассчитывает? Шон даже самому себе не решился признаться, что при этих словах испытал облегчение, но тут же погрузился в пучину отчаяния, ибо Ник приспустил джинсы, оголяя верх ягодиц: - Посмотри, там отпечаток зубов остался? Может, мне и правда придётся в зад уколы делать. Вот ведь тщедушный засранец! Зад был прекрасен и завис в памяти Шона Роско на долгую ночь, проведенную в пустой постели в маленькой квартирке общежития для полицейских.