But that was a million years ago...

I know I'm not the only one. [Я знаю, что я не один] Да. Конечно, не один. Он обещал мне. Он выполнил обещание. Я никогда не был один. Я не успевал скучать, мне было с кем поговорить, с кем заняться чем-нибудь. Он поддерживал меня, если вдруг что-то случалось. Но всё же... Почему-то становится очень одиноко. Сейчас меня может согреть только Том. В его пламенных объятьях, от его огненных поцелуев жарко, но этот жар приятен и желанен. Вот только стоит ему отлучиться, как сейчас, и я снова мерзну в преисподней. Забавно. Я мерзну в пламени ада. Who regrets the things they've done [Кто сожалеет о том, что сделано] Я не жалел. Почти никогда. Были пару ночей, когда я почти рыдал, умоляя время повернуться вспять. Я его уже останавливал. Тогда, вместе со Стар. Я не особо думал, когда рванулся наперерез Баттерфляй под свет Кровавой луны. Потом, конечно, подумать пришлось, но, как я говорил, я не жалел. Стар бы было хуже, а мне всегда был интересен Том. Правда, я не мог этого выразить. Я и с девушками общаться не умел, что тут про парней говорить. Потом мы встречались. Кто бы мог подумать, что демона огня очень просто успокоить: всего лишь поцелуй и, считай, апокалипсис остановлен. Возможно, Стар была слишком темпераментна для него, кто знает. Но со мной Том бесился крайне редко. Тот алый свет соединил наши души. Навеки. Вот только из-за того, что Том бессмертен, в отличие от меня, Луне пришлось сделать меня ему подобным. Нет, чтобы демону стать смертным! Сразу человека в демона превращать надо. Хотя, эта Кровавая ведь из демонического мира? Ладно. Все равно я счастлив. Должен быть, вроде. Sometimes I just feel it's only me, who can't stand the reflection that they see [Хотя иногда кажется, что только я не переношу собственного отражения в зеркале] Никогда не любил зеркала. Они слишком странные. Не лживые, нет, но и правды ты там тоже не увидишь. Лишь свои собственные убеждения. А кто сказал, что они истинны? Я даже их боялся. Правда. Мне всегда жутко поднять взгляд и увидеть свою смерть, например. Ночью ещё страшнее: ты остаешься собой, но зеркало показывает тебе чудовище. В такие моменты хочется кричать от ужаса. Когда я обрёл бессмертие, вместе с изменением души на демоническую, сохранив при этом характер и убеждения, начал немного меняться и мой облик. Сначала узоры с той карнавальной маски частично въелись в кожу: лицо было не белое, как череп, но узоры ярко выделялись. Когда они только появились, рисунки кошмарно обрадовали Тома. Точнее, они его жутко заводили. Он обводил пальцами и языком каждую черточку на лице, потом, вслед за вьющимися линиями опускался к шее, оплетённой таинственным вьюнком. Том хитро улыбался, демонстрируя клыки и заставлял расцветать укусы и засосы на зелёных стебельках, чтобы потом любоваться своим "садом". Дальше были глаза. Алые блики, как сказал мой супруг (пожалуй, можно так сказать, раз нас соединили на веки Кровавым светом), напоминали огонь. В отражении его глаз этот красноватый оттенок смотрелся весьма сексуально. В зеркало я смотреть не рискнул. Страшно. Последним изменением стали рога. Недлинные и закручивающиеся, они начинались чуть выше висков и были сверхчувствительны. Одно прикосновение к ним можно сравнить с ощущением языка на возбуждённом члене. Хотя, из-за них были проблемы, я уже привык справляться. I wish I could live a little more, look up to the sky, not just the floor [Как же хочется ещё чуть-чуть пожить, смотреть на небо, а не с него] Хотелось. Да, хотелось. Именно в прошедшем времени. Сейчас я не человек и, фактически, мёртв. Я не против быть с Томом, но я предпочёл бы остаться человеком. Сейчас одно из моих главных одиночных развлечений - проверять, что же меня убьёт. Поначалу, было жутковато, но потом стало интересно. Я до сих пор перебрал не все возможные варианты смертей, а все из-за Тома. Он волнуется. Каждый раз, когда находит меня, медленно восстанавливающегося, злится, бесится. Знает ведь, что я бессмертен, как и он. В этом плане я его немного не понимаю. Да и не сильно хочу. I feel like my life is flashing by [Кажется, будто жизнь проносится мимо] Не кажется. Именно так и есть. Сколько жизней промелькнуло? Я выгляжу тем же подростком, ну может на год-два старше, а уже побывал на всех похоронах. Видел, как в землю зарывали всех знакомых. Мои родители мертвы. Мертвы все мои родственники. Умерли все мои учителя. Успели разложиться все одноклассники. Даже их детей уже погребли рядом. Все мои инопланетные (или иноизмеренные) друзья давно спят вечным сном. Стар тоже ушла в мир иной. Успела повзрослеть. Сменить молодёжные платья на строгие вечерние туалеты. Успела выйти замуж. Сейчас на троне сидит её внук. Или правнук. После смерти принцессы я не особо заморачивался с последователями. And all I can do is watch and cry [А всё, что мне остается – это смотреть и лить слёзы] Я смотрел. Смотрел на все эти смерти. А что я мог сделать? Даже среди миллионов миров нет философского камня, дарующего бессмертие. Да и я уверен, что Стар бы отказалась его пить. Все же, она мне говорила, что устала от жизни. Этот подарок не в радость, когда нет возможности им пользоваться. Но я не плакал. Нет. Было грустно, какое-то время очень пусто, но потом приходилось вставать с уютного кресла в библиотеке и закрывать книгу. Хватит. Грусть их не возвратила бы, а Том не любит, когда я не уделял ему внимания. Мы даже крупно поссорились, а потом пришли к соглашению: я могу грустить, сколько душе угодно, но потом буду обязан возместить ущерб. После чужой смерти вместе мы проводим самые горячие ночи. I miss the air, I miss my friends, I miss my mother; I miss it when, life was a party to be thrown [Я скучаю по свежему воздуху, по друзьям, по маме, я скучаю по тому времени, когда одна лишь жизнь была поводом устроить вечеринку] Скучаю. Как давно я не выходил за эти стены? А земной воздух? Каким он был на вкус? Я не помню оттенок земного неба. Помню, что он был изменчив. Вот и все. Интересно, какой он сейчас? Прошло столько лет... Существует ли ещё Земля? Друзья. Их было совсем немного, но они были так близки. Эх, Стар... Надо было все-таки влить в тебя зелье бессмертия, пока ты была молода. Может, все было бы иначе. Мама, знаешь, ты и отец - единственные, кого я помню настолько ясно. Все помню. До последней морщинки. И, пожалуй, по вам я скучаю больше всего. Интересно, поладили бы вы с Томом? Был бы он примерным зятем? Моя жизнь была праздником. Большим, грандиозным Хеллоуином, где веселью не было конца. Благодаря Тому, моя загробная жизнь тоже похожа на праздник. Просто немного другой антураж и сценарий. Как же много конкурсов на новом празднике случилось благодаря Тому. Все равно забуду сказать спасибо. But that was a million years ago... [Но это было миллион лет назад...] Завтра очередной бал Кровавой луны. Мы танцевали на десятке балов, не меньше. А может и на сотне. В любом случае, каждый раз - как первый. Каждый танец. Каждый секс. Пройдут миллионы лет, а я все так же буду рад танцевать с тобой.